***
За несколько недель общения с Тэхёном Чонгук стал замечать в себе изменения. Он чаще улыбался, меньше раздражался по пустякам, но с остальными людьми сблизиться по-прежнему не получалось. Чонгуку казалось, что никто не понимает его так, как Тэхён. У остальных людей разговоры были только об одном, их жалкие проблемы не менялись, постоянно было одно и то же. И никто из них не отличался друг от друга. Люди такие скучные… — Знаешь, Тэхён, — говорит Чонгук одним вечером, когда они лежат на диване в его гостиной и смотрят какой-то неинтересный фильм о природе. — Я, кажется, начинаю верить в судьбу. Тэхён издает непонятный звук. Он лежит в крайне странной позе: закинув ноги на спинку дивана и свесив голову вниз. Когда от Чонгука не следует продолжения, он спрашивает: — О чем это ты? — голос сонный, немного уставший после того, как они разгромили днем кухню, готовя блинчики, а потом еще долго убирали весь беспорядок. Чонгук, завидев, как Тэхён зевнул, тихонько хихикает и проводит рукой по чужим каштановым волосам. — Ну, знаешь, ты так вовремя появился в моей жизни, — неловко отвечает Чон, — когда я уже был готов на стену лезть от одиночества… Тэхён поднимает голову, и Чонгук снова улыбается — Ким с растрепавшимися волосами и сонными глазами выглядит еще милее, чем обычно. — У тебя что, — Тэхён хмурит брови, — совсем-совсем никого нет? В гостиной повисает тишина, нарушаемая лишь тихим шипением змей, исходящим из телевизора. С лица Чонгука медленно сползает улыбка, а сам он тупит взгляд, словно ему стыдно за то, что у него и правда совсем никого нет. — Родители? — робко спрашивает Тэхён. Чонгук в ответ качает головой. — Родственники? — снова пытается Ким, на что получает то же покачивание. — Друзья? — голос опускается до шепота. Чонгук на минуту задумывается. — Есть один человек, с которым я общаюсь вот уже два года, и он до сих пор не махнул на меня рукой, — усмехается невесело Чон. — Правда, мы редко с ним видимся. У него и так много друзей, а такой, как я, ему наверняка не нужен… — Нужен! — подскакивает на месте Тэхён. — Чонгук, хватит уже себя принижать… — Тэхён. — Перебивает его Чонгук твердым голосом. — Мы были с ним на одном факультете. И единственная причина нашего общения заключалась в том, что я давал ему списывать или приносил конспекты, когда он пропускал лекции. Университет мы закончили, разъехались по разным концам города. Если бы он хотел, он бы давно со мной связался. Но мораль жизни такова: никто не захочет с тобой дружить просто так. В этом я твердо уверен. — Это неправда! — восклицает Тэхён, раздражаясь. — Я дружу с тобой просто так. Мне не нужно что-то от тебя. Я с тобой не ради выгоды, а потому, что мне просто нравится быть с тобой. Чонгук распахивает глаза в изумлении. За всю жизнь он не слышал подобных слов в свой адрес. Речь Тэхёна звучала твердо и непоколебимо, а глаза излучали искренность. У Чонгука ёкнуло сердце, а свой же голос звучал как чужой, когда он произнес: — Я не могу без тебя, Тэхён. Пожалуйста, не оставляй меня… Ты смысл моей жизни.***
С того самого дня, как Чонгук наконец озвучил то, что долгое время крутилось у него в голове, но не находило выхода, прошло две недели. После таких мольб Тэхён как будто стал еще ближе к Чонгуку. Теперь он уходил от него только по ночам, проводя дни с Чонгуком, который был безмерно счастлив. Каждый день они были вместе, могли подолгу лежать в кровати, сочиняли какие-то истории, делясь ими друг с другом. Неведомо откуда достали старые краски Чонгука, которыми тот пользовался, когда ходил в художественную школу, и изрисовали ему всю стену в гостиной. Как уверял Тэхён, в гостиной не хватало ярких тонов. Теперь Чонгук на все сто процентов был уверен, что Тэхён, в отличие от всех остальных, не сделает ему больно. Он не бросит его, и он единственный, кто может ужиться с характером Чона. Вся эта идиллия продолжалась до того момента, пока Чонгуку не понадобилось в магазин. В холодильнике повесилась мышь, а на пальто неожиданно обнаружилась лишняя нитка, которая никак не хотела обрезаться. Чонгук хотел сделать все быстро, потому как не желал выходить на улицу, но от этого только сильнее тряслись руки, и он раз за разом промахивался. В конце концов, он раздраженно отбросил ножницы в сторону, проворчал: «И так сойдет», запахнул полы пальто и выбежал на улицу, попутно с криком: — Тэхён, я скоро! В магазине он лавировал между снующих туда-сюда покупателей, то и дело врезаясь, и все больше раздражался. Он бы пошел в одинокий магазинчик, куда почти никто не заходит, но он находится значительно дальше, а ведь хочется поскорее вернуться к Тэхёну. — Чонгук? — вдруг окликает его знакомый голос. — Чонгук, боже мой… Чон поворачивается на месте и с удивлением смотрит на шокированного однокурсника. Того самого, о ком он рассказывал Тэхёну. Тот смотрит на него с нескрываемым изумлением, но во взгляде читается что-то еще… Чонгук в подозрении приподнимает одну бровь. Что это с ним не так? — С-сколько лет, сколько зим, — посмеивается Ким Сокджин, тепло улыбаясь. — Да… — неопределенно пожимает плечами Чонгук. Как будто все сегодня сговорились, чтобы его раздражать своими взглядами, медлительностью, разговорами! Сокджин напрашивается в гости, и Чонгук с неохотой соглашается, думая, как будет извиняться перед Тэхёном за этот неожиданный визит его однокурсника. Войдя, Чонгук небрежно откидывает пальто куда-то в сторону, а сам несет покупки на кухню, пока Сокджин раздевается, осматривая дом. На кухне уже сидит Тэхён, забравшись с ногами на стул и раскачиваясь из стороны в сторону. Чонгук выдыхает и против воли улыбается. — Прости, но к нам неожиданно нагрянули гости, — шепчет он, поглядывая в сторону гостиной. Тэхён хмурит брови и видно, что он так же недоволен этой вестью, как и сам Чонгук. Сокджин проходит в кухню, и Чонгук представляет ему Тэхёна, как своего лучшего друга. Тэхён здоровается, но Сокджин в ответ обращается к Чонгуку: — Я рад, что у тебя появился лучший друг. Чонгук переглядывается с Тэхёном, и они оба жмут плечами в недоумении. Решив не обращать на это внимания, Чонгук просит Тэхёна поставить чайник, пока сам распаковывает печенье, а Сокджин произносит: — Прошу прощения, я отойду на минутку… Руки вымыть. — Он так же улыбается и встает с места. Чонгук в ответ кивает, даже не глядя на него. Повернув за угол, Сокджин быстро скрывается в ванной комнате, плотно закрывая за собой дверь, и лихорадочно набирает номер. — Намджун! — он пытается сделать голос тише, но паника берет свое. Сокджин делает пару глубоких вдохов, стараясь успокоиться. — Намджун, срочно скорую по адресу…***
— Я вколол ему успокоительное, сейчас он спит. — Прикрывает дверь врач. — Проснется минимум через два часа. Сокджин в паре метров от него все так же держится за голову обеими руками, зарывшись пальцами в волосы, и смотрит в пол широко распахнутыми глазами, не моргая. Он все еще не может поверить в реальность происходящего. Психиатр вздыхает тяжело и подходит к Сокджину, аккуратно беря его за локоть и уводя в свой кабинет. Налив в кружку успокаивающий чай с травами, врач ставит ее перед Сокджином и присаживается напротив. — Джин, — тихо начинает он. Сокджин вздрагивает и наконец смотрит на врача осмысленным взглядом, а не тем стеклянным, который был у него пару секунд назад. — Расскажи все по порядку. Сокджин отводит глаза, поджимая губы, и в конце концов кивает. — Я… — начинает он хриплым голосом. Раздраженно нахмурив брови, откашливается, после продолжая: — Я пошел за продуктами, а в магазине встретил его… На этом моменте Сокджин прикрывает глаза и, обхватив кружку дрожащими пальцами, делает глоток чая. — Он выглядел ужасно, — голос Сокджина опускается до шепота. Намджун кивает, усмехаясь. Он и сам видел это, когда приехал по указанному Сокджином адресу. — Я не мог поверить, что он так сильно запустил себя… — Сокджин передергивает плечами, когда вспоминает неухоженную кожу, грязные волосы, огромные мешки под глазами и вырванный лоскут пальто, которые Чонгук выставил на всеобщее обозрение, выйдя на улицу. — И поэтому напросился в гости, а там… Сокджин поднимает брови и качает головой в растерянности, делая еще глоток чая. Намджун не торопит, слушает внимательно и делает пометки в блокноте. — Беспорядок полнейший, стена изрисована непонятными каракулями, но он совсем не обращал на это внимания, как будто так и должно быть… — Сокджин хмурится и постепенно понижает голос. Он прочищает горло, и дальше в его голосе присутствуют истерические нотки, а сам он слегка дрожит: — Потом он стал разговаривать с кем-то. Просто ткнул в воздух и сказал, что это его лучший друг, которого зовут Тэхён. Сокджин поднимает на врача глаза, в которых уже скапливаются слезы, и тихонько всхлипывает. — Мне стало так страшно, Намджун… Я убежал в ванную и сразу позвонил тебе. — Сокджин опускает кружку обратно на стол и закрывает лицо руками. — Господи, он уже совсем с ума сошел от одиночества, что с ним теперь будет… Намджун, подойдя к другу, опускается рядом и в знак поддержки кладет на его плечо руку, успокаивающе поглаживая. — Ты знаешь, что это лечится, — тихо говорит он. — Я виноват, я дурак… — бормочет Сокджин, словно не слыша слов друга. — Он был рядом, он помогал мне, а я… — Ты не виноват, Джин. — Твердо произносит Намджун. — Ты ему ничем не обязан. — Я мог помочь! — восклицает Сокджин, в отчаянии глядя на врача. — Если бы я только с ним общался, я бы ему помог… — Ровно так же, как могли бы это сделать другие. А ты ему уже помог, привезя сюда. Поверить не могу, что теряю такого ценного сотрудника. — Перебивает его Намджун, и у Сокджина кончаются аргументы. Они сидят в таком положении еще некоторое время. Сокджин допивает чай, и как только он перестает дрожать, Намджун садится обратно за свой стол, принимаясь что-то писать. — Что с ним теперь будет? — отрешенно спрашивает Сокджин. — По всем признакам это шизофрения, но окончательный диагноз поставим только через полгода. Будет содержаться здесь и в скором времени поправится, вот увидишь, — Намджун ободряюще улыбается, и Сокджину становится легче. Он решает отныне не забывать Чонгука и приходить к нему каждый день. Кто же мог подумать, что Чонгук очнется гораздо раньше установленного Намджуном времени?..***
Сквозь сон Чонгук слышит приглушенный голос Тэхёна. Он зовет его. Чонгук отзывается, но Тэхён продолжает звать. В конце концов Чонгук открывает глаза, сразу же морщась от сильной головной боли. Схватившись за голову, он, стараясь игнорировать боль, привстает на мягкой кровати и сразу же осматривает помещение. Его не интересует интерьер и прочие вещи, он ищет того, кто держит его на плаву. Того, кто так настойчиво звал его, надрываясь. — Тэхён… — хрипит Чонгук тихо. На большее сейчас он не способен. Все тело окутывает слабость, голова удивительно тяжелая, клонит в сон, но Чонгук не хочет спать до тех пор, пока не убедится, что Тэхён рядом и с ним все в порядке. — Чонгук? — раздается взволнованный голос. Чон резко вскидывает голову и тут же жалеет об этом — в глазах темнеет. Он раздраженно трясет головой, пытаясь убрать эту пелену, а когда она наконец исчезает, Чон видит присевшего на кровать испуганного Тэхёна. — Тэхён, — слабо улыбается Чонгук, — ты здесь… — Чонгук, ты как себя чувствуешь? — Тэхён придвигается ближе и обеспокоенно хватает его за руку. Чонгук снова улыбается и уверяет, что поводов для беспокойства нет, он в полном порядке, только вот спать охота. — Чонгук, да как ты не понимаешь! — вскидывается Тэхён, как будто поразившись спокойствию Чонгука. — Они что-то замышляют против тебя… Чонгук хмурится. Соображать он сейчас не настроен. — Кто — «они»? — перебивает он. Внезапно он вспоминает, как Сокджин пришел в гости, ушел в ванную, а дальше… А дальше темнота. — Сокджин… — Да! — восклицает Тэхён. Он оглядывается по сторонам боязливо, наклоняется ближе к Чонгуку и понижает голос почти до шепота: — Он, кажется, привез тебя в какую-то больницу. Чонгук, он что-то затеял. Мне кажется… Он хочет тебя убить. — Что?! — распахивает глаза в ужасе Чонгук. Тэхён поспешно прикладывает палец к губам, снова оглядываясь. Чон послушно закрывает рот ладонью. — Ты понимаешь… Он мне сразу не понравился, — вкрадчиво начинает Тэхён, сжимая руку Чонгука. — Он вел себя так странно, будто с самого начала что-то подозревал. Вот зачем он тебя сюда привез? Зачем тебе что-то вкололи, что ты себя сейчас так плохо чувствуешь? Может, ты сейчас уснешь и больше не проснешься вовсе! Тэхён срывается под конец. Слезы брызгают из его глаз, а голос летит вверх. — Но у него же нет никаких причин что-то делать со мной… — недоуменно бормочет Чонгук. Тэхён начинает горячо его убеждать в обратном. Говорит, что все это слишком подозрительно: сначала Сокджин объявляется неведомо откуда, потом странно ведет себя, а затем и вовсе привозит его в больницу и заставляет Чонгука потерять сознание. Его доводы звучат весьма логично, и у Чона уже сжимаются кулаки от злости, как вдруг он начинает вспоминать… Странные, косые взгляды прохожих, когда они играли в догонялки в первый день знакомства… То, как Тэхён назвал его по имени, хотя Чонгук его не упоминал… Тэхён всегда был с ним, никуда не отлучаясь. Уходил лишь ночью, когда Чонгук засыпал… Испуганное «боже мой» от Сокджина, когда тот увидел его в магазине… Почему Сокджин не поздоровался с Тэхёном? Он его игнорировал, но у него так много друзей, он ко всем может найти подход. Почему Тэхён был единственным, кто уживался с Чонгуком? Чонгук ошарашенно распахивает глаза, пока быстро соображает. Его размышления заглушают голос Тэхёна, и это только подтверждает мысли Чонгука. — Ты ненастоящий… — криво усмехается Чонгук, стеклянным взглядом уставившись в белоснежную простынь. В больничной палате повисает тишина. Чонгук, обняв колени, ложится на бок, все осознав окончательно. Спать расхотелось. — Чонгук… — нервный голос Тэхёна теперь злит. — Ты что такое говоришь? Чонгук не отвечает. Пытается притвориться, будто он не слышит этот голос, как и все остальные люди. Может, так он быстрее уйдет. — Чонгук, я ведь твой друг, смысл твоей жизни, помнишь? — Чонгук раздраженно занимает положение сидя, глядя на Тэхёна, и чеканит лишь одно слово: — Уйди. Тэхён распахивает глаза, но не прекращает умолять: — Чонгук, одумайся! Я твой друг, никто ведь тебя не понимает лучше меня! Это на тебя просто подействовал тот препарат, который тебе вкололи. Они хотят тебе только зла, а я хочу спасти тебя! Нам нужно бежать отсюда, скорее! Чонгук опускает голову, уткнувшись в колени лицом, и закрывает уши. Это не помогает, поэтому он ложится обратно на кровать и кладет на голову подушку, прижимая изо всех сил, которые сейчас остались. Он не может его заткнуть. Голос Тэхёна повсюду. Поразительно. Буквально пару дней назад Чонгук и представить не мог, что с ним будет, если этот голос вдруг исчезнет из его жизни, а сейчас он мечтает об этом. Из его глаз начинают течь слезы. Все это было ложью. Не было у него никакого друга, не было прекрасных дней, проведенных не в одиночестве. Он просто-напросто сошел с ума. Чонгук снова остался один. Теперь у него нет смысла жизни. Даже если его вылечат, он не сможет нормально жить с осознанием того, что когда-то рядом с ним был тот, кто заставлял его смеяться. Все пошло под откос… Или изначально так и было? Чонгук внезапно снова садится. Тэхён, обрадовавшись, тянет к нему руки, призывая скорее бежать отсюда, но Чонгук отшатывается. На лице Тэхёна меркнет улыбка. — Чонгук… — шепчет он сквозь слезы. — Позволь мне только спасти тебя. Чонгук ухмыляется, а в его глазах сверкает ярость. Он уверенно поднимается с кровати, а следом за ним вскакивает и Тэхён. Чонгук все решил. — Я сам себя спасу.***
Намджун, закончив переговоры с Сокджином, идет с ним в палату к Чонгуку, который скоро должен прийти в себя. Открыв дверь, Намджун заглядывает в палату и тут же отодвигает Сокджина подальше. Все же он профессионал в своем деле и не должен поддаваться панике в стрессовых ситуациях. Но ком в горле встает сам по себе, а кончики пальцев немеют. — Намджун? — Сокджин хмурится в недоумении, глядя на то, как врач, не моргая, смотрит в одну точку, но в палату не заходит. Намджун тут же поворачивается к нему, поднимая уголки губ в улыбке. — Не проснулся еще. Наверное, сильно устал, — говорит врач, закрывая дверь палаты. — После галлюцинаций такое бывает. Тебе тоже стоит поехать домой и отдохнуть, ему в ближайшее время посетители не нужны. Поколебавшись пару секунд, Сокджин все же кивает и прощается с другом, разворачиваясь и понуро бредя в сторону выхода. Намджун, проводив его глазами, окликает проходящую мимо санитарку и просит ее привести к нему другого врача. Та кивает, и через минуту перед Намджуном стоит его коллега — заведующий моргом. Намджун кивает на дверь палаты Чонгука.