Ни солнце, ни смерть

      05:12 утра 14 ноября 2016 года       1-й день базовой ориентации, нулевой фазы курса подготовки «Морских котиков»       Класс 266 зимнего набора       Военно-морская база в Коронадо, штат Калифорния, США       От напряжения дрожь в руках была настолько сильной, что по инерции растекалась по всему телу.       83 новобранца строгими рядами заняли положение упора лёжа, и весь внутренний дворик жилого блока заполнился их надрывным кряхтением. Лысые головы, взмокшие, прилипшие к телам футболки, выбивающиеся из-под туго затянутых поясов на камуфляжных штанах, резкий резиновый запах от подошв совсем не стоптанных, всего два часа назад выданных новых берцев.       Тоня уже почти не различала под ладонями шероховатость цементных плит и липкую мешанину пыли и воды осознавала, только в ней поскальзываясь. Три адовых недели базовой ориентации — известной среди тех, кто когда-либо пытался её пройти, как две недели и один бесконечный день — начинались для 83 солдат и офицеров ВМС, выпускников колледжей, пожарных, полицейских и тренеров по фитнессу наглядной демонстрацией: в «Морских котиках» слабакам не место.       Влажный холодный воздух и едва потревоженная желтым тусклым свечением фонарей темнота были заполнены раскатистым, зычным:       — Вниз! Вверх!       И нестройный хор голосов в этот такт отсчитывали отжимания. От одного до десяти. Бесконечное количество повторений подряд. Каждое нарушение, каждое отлынивание, каждый пропущенный счёт кого-то одного обнуляли результат и всем 83-м приходилось начинать заново.       Жжение в груди становилось невыносимым, заставлять себя дышать уже не получалось. Тоня раз за разом глотала вдох, и пока он не вырывался с потемнением в глазах и подкатывающей тошнотой обратно, не выдыхала. Губы онемели от того, как сильно она их закусывала. Челюсть сводило судорогой.       — Вверх!       — Семь.       — Вниз! Вверх!       — Восемь.       Начальный курс подготовки спецназа ВМС никогда не казался Тоне прогулкой. Она слышала о нём и басни, и похожие на — жестокую, но — правду вещи. На эсминце «Стокдейл», стоящем на якоре на базе в Сан-Диего, откуда в ясный день можно было рассмотреть подрагивающий мираж Коронадо, тех, кто задумывался или даже пробовал свои силы в «Котиках», было немало. То, что первые две недели и один бесконечный день базового курса рассчитаны исключительно на то, чтобы сломить и отсеять тех, кто неизбежно в последствии сломается, а тех немногих, кому всё же выпадет стать «Морским котиком», укрепить в своих намерениях, было ей хорошо известно. Но знание это никак не помогало совладать с медленно отказывающим телом.       Среди 79-ти парней, всех наголо выбритых по форме и одинаково крепко сколоченных — покатые плечи, большие руки, раздутый мышцами торс — девушек было всего четыре. Тоня из них была самой мелкой. Телосложение ей досталось от мамы типичное южноамериканское: небольшой рост, широкие бедра, короткие руки и ноги. Три года на военно-морской базе и распределение на «Стокдейл» сделали Тоню довольно жилистой. Но среди других новобранцев она казалась смехотворно хрупкой.       — Вверх!       — Два.       — Вниз!       То, чего ей когда-либо не хватало физически, она компенсировала упорством. И, наверное, только на нём и на заключенном в её последнюю неделю на эсминце пари ей удавалось пока держаться. Но насколько ещё её хватит, она загадывать не бралась.       Прямо перед её почти невидящим, обращенным в себя взглядом, лениво растягивая шаг, прошла пара грубых ботинок. За ней, волочась и вычерчивая на бетоне мокрый след, тянулся шланг. Тоня безотчетно поежилась, опасаясь оказаться снова облитой водой, и это отдалось в ноющих руках резким спазмом. Мышцы одеревенели и на очередное приказание «вниз!» она осталась замершей над землей на вытянутых руках.       — Слышь, пизда мексиканская, — зашипело откуда-то сбоку. — Давай херачь нормально. Или уёбывай.       — Вверх!       Тоня подняла голову и оглянулась. Мясистый, с рыжеватыми разводами налипшего на мокрую ткань футболки песка парень левее неё хмурился, обернув к ней круглое лицо.       — Это ты мне? — Процедила сквозь сжатые в усилии зубы Тоня.       — Тебе, тебе, — зашептал в ответ он.       — Ты что, охуел? — Выплюнула она и, прежде чем смогла осознать свои действия, одним резким толчком невесть откуда собранных сил выкинула ногу и пнула новобранца в плечо.       Пробивающая на озноб вода хлынула ей на затылок ещё до того, как она почувствовала собственный удар.       — Имя?! — Негромким, но удивительно отчетливым даже в продолжающемся хоровом отсчете голосом поинтересовалась пара ботинок, снова оказавшись прямо перед ней.       — Бенитес… — ответила она, сплевывая побежавшие из-за ушей, по щекам и прямо в рот ледяные ручейки. Затем добавила: — Сэр.       — Бенитес, — растягивая слово, повторил голос. Подошвы ботинок скрипнули, пятки оторвались от бетона, один из нескольких неотличимых в темноте инструкторов присел над ней. Тоня заставила себя, подстроившись под ритм, отжаться. — Бенитес, Бенитес, Бенитес… Ну что же, Бенитес…       Слушая лениво проворачиваемое во рту собственное имя, она ещё не знала наверняка, но уже отдалённо догадывалась, насколько паршиво складывалась судьба курсанта, чья фамилия становилась известна инструкторам.       — Ты выиграла в лотерею. Тебе — самой первой из класса — бонусный совет. Ты готова, Бенитес?       — Вверх!       — Пять.       — Вниз!       — Да, сэр.       — Точно? Слушаешь внимательно?       — Так точно, сэр.       — Хорошо. Смотри, воспользуйся этим бонусом правильно, Бенитес.       — Вверх!       — Шесть.       Бурление крови в висках и журчание разбивавшейся о затылок и туго собранные в пучок волосы струи приглушали всё происходящее. Дрожь в руках — всём теле — усилилась. Тоня ощущала, как напряглись мышцы пресса, спины и даже ног, когда она согнула локти, и как загудели, когда попыталась их выпрямить.       — Я всегда очень внимательно за каждым из вас — за тобой в частности, Бенитес — наблюдаю. А когда я отворачиваюсь к тебе спиной, поверь мне, я слежу вдвое пристальнее.       Так, всего за одну минуту на одном стремительно заливающемся лужей стекающей с неё воды пятачке внутреннего дворика, 12 минут спустя после официального старта курса, Тоня Бенитес встретила Рори Дрисколла и Тайлера — Безумного Макса — Максимилиана. В то холодное, наполненное болью сгорающих заживо мышц, утро обоих она ненавидела и не представляла, что с каждым из них надолго и прочно окажется связанной.