Приговор Персефоны

Аид говорил правду: путь в Подземный Мир оказался долгим. Это было главной причиной, по которой Владыка Мертвых позже предложил Деметре и Персефоне хотя бы одну ночь провести в его замке. Деметра, разумеется, категорически отказалась. Не столько потому, что хотела держать Персефону подальше от Подземного Мира, сколько по личной причине. Она не скрывала, что ненавидит всё в Эребе. Возможно, у неё ещё оставалась надежда восстановить отношения с Аидом, но с начала времен никогда не было надежды, что она полюбит Подземный Мир. Обычно Богиня Урожая избегала "прогулок" в Мир мертвых, а если она туда и спускалась, то на очень короткое время. Вот почему Деметра и её дочь выехали из своего дома рано-рано утром. Богиня Урожая хотела быстро вернуться на поверхность и планировала отбыть из замка Аида сразу после обеда. Машина Владыки Подземного Мира Аида, которая приехала за ними, была шикарной. И опять Аид послал её не столько для того, чтобы похвастаться своим статусом, сколько по важной причине. Не все знали, как попасть в Эреб, поэтому нужно было авто со специальным номерным знаком и водителем, который знал, как найти въезд. Персефона чувствовала, что вот-вот попадёт в Зону 51. Они ехали долго и скучно. Сам въезд в Подземный Мир был недалеко от Рима – хватило пары часов, чтобы пройти пограничный контроль. Но сам Эреб располагался очень глубоко, и они проехали много миль по туннелю, наверно тысячу, в полной темноте. Персефона чувствовала дискомфорт в ушах из-за давления и тяжесть в теле, как будто ей было трудно дышать. Она помнила, что над головой – тонны земли и камней. Затем, когда она уже не надеялась на свет, внезапно посветлело. Богиня Весны подумала, что это была вспышка, и она очнулась от оцепенения, которое заставило ее уснуть на сиденье. - И что же это? - Мы почти на месте, Божественная. Можете посмотреть, - сообщил скучный водитель. Персефона полностью проснулась, внезапно почувствовав прилив адреналина. Она прильнула к окну и сперва ничего не увидела, кроме обычных бетонных стен и электрических ламп - как в тоннеле метро. Затем стена неожиданно исчезла. Они выехали из тоннеля, и это было похоже на прогулку по краю Вселенной. Тут был свет. Везде... Персефона считала, что Подземный Мир - смертельно тёмное место, к которому она должна привыкнуть. Вместо этого всё вокруг замерцало. Если бы тут был Аполлон, то и он бы рухнул на колени. Может быть, в Эребе и не было неба и солнца, но их заменяли миллионы, миллиарды крошечных огоньков, похожих на звезды, на стенах и потолке того, что казалось огромной пещерой. Только приглядевшись лучше, Персефона поняла, что это алмазы. Алмазы в камне. Их было так много, что позавидовал бы и Млечный Путь. Но алмазы не сияли сами по себе. Они отражали другой свет - голубоватый, электрический, идущий от огромного города, который раскинулся в пещере. Это был Дит*, и Персефона могла рассматривать его издалека, пока автомобиль мчался по дороге возле скалистого мыса. В огнях города не было ничего теплого или цветного, но это не повлияло на внушительность Дита. Тёмная река извивалась тихо и тревожно, окаймляя его. Персефона гадала, это Стикс или одна из других четырех рек Эреба. Девушка совершенно потеряла чувство направления и не знала, откуда они выехали и куда направляются. Чуть в стороне от Дита, недалеко от реки, располагался дворец Аида. Невозможно было не узнать его, учитывая величие и древний архитектурный стиль строения, так контрастирующий с современным Дитом. Издалека Персефона увидела наклонную крышу, колонны у входа и пустой парк. Тут не было никакой растительности, конечно. В Эребе ничего не росло. Персефона поразилась, не зная, что сказать или сделать, застыла от изумления и холода. Она пришла в себя только тогда, когда Деметра, пожав плечами, попросила водителя включить обогреватель. Наконец, ее мать тоже наклонилась к окну. Персефона улыбнулась, услышав ее голос за своим плечом. - Не могу отрицать, тут очень красиво, - заявила она одновременно мечтательно и виновато за это признание. - Это так... это волшебно, - Персефона могла только бормотать, все еще преследуемая великолепием ослепляющего богатства. Сейчас они уже ехали по дороге, которая вела прямо к дворцу, и рассмотреть город Дит лучше у них не получилось. Их авто проехало по пустынному мосту через реку. Персефона ожидала, что их переправят, как в мифе, но в этот момент поняла, что, возможно, Аид модернизировал и ускорил путешествие душ через Стикс, ведь люди умирали чаще в эту перенаселенную эпоху. Они достигли ограды дворца, проехали в высокие ворота и оказались в том пустом парке, который Персефона видела издалека. Здесь не было ничего живого, даже травы: только гравий и кое-какие искусственные украшения, фонтаны. Наконец машина остановилась. Персефона, которой не терпелось встать и размять ноги, распахнула дверь и выскочила наружу. Она сразу же поняла, что оделась слишком легко. Длинное розовое платье оставляло ее спину обнаженной. Она даже не захватила шаль и сразу почувствовала, как мурашки покрыли тело с головы до ног. Девушка даже подумывала распустить волосы, чтобы согреть хотя бы шею, но в конце концов просто понадеялась, что внутри замка будет теплее. - Γειά σας, - произнес знакомый голос, - надеюсь, путешествие было комфортным. Персефона обернулась и увидела Аида: он стоял перед широкой лестницей. Секунду назад его там не было, и она удивилась, как он мог появиться так внезапно и тихо. А может быть, и нет... может, она его и не заметила. В конце концов, Бог Мертвых славился скрытностью: один из его эпитетов был "Невидимый". - Γειά σας, ᾍδης. Ехали долго и скучно, как обычно, - Деметра ответила натянуто, но в целом с улыбкой на губах. Она приблизилась к брату, почти равная с ним ростом, и одарила его тремя учтивыми поцелуями в щеки. Поцелуи, которые Аид принял самым формальным образом, не отпуская ни одного жеста, который мог бы намекнуть на привязанность к сестре. После этого он повернулся и холодно улыбнулся Персефоне. Протянул руку, приветствуя девушку, и отвесил свой обычный полупоклон. - Божественная Персефона, мне очень приятно видеть тебя здесь. - И мне приятно… Всякий раз, когда она говорила с ним, Персефона чувствовала, что должна начать все сначала. Как будто, оставшись на несколько дней один, он снова забудет о каком-либо прогрессе в их отношениях. -Ты уже познакомилась со Стиксом? Девушка улыбнулась: - А, так это Стикс? Я не была уверена, я же не знаю географию Эреба. Только в этот момент Аид отпустил ее руку и, как всегда, сунул свою в карман. Бог Мертвых вновь был в элегантном чёрном костюме-двойке, но выглядел более неформально из-за расстегнутого воротничка рубашки и отсутствия галстука. - Да, это Стикс. Остальные реки - его притоки, но отсюда их не видно. Он тебе понравился? - Он величественный и мирный. Очень наводит на размышления! На самом деле Стикс и Владыка Подземного Мира были очень похожи. - Я уверен, что Лета тебе понравится еще больше. Я хотел бы познакомить тебе с ней как-нибудь. И пока Персефона стояла и слушала его тихие и вежливые слова, она вдруг заметила, что Аид не смотрит ей в глаза. Он держал взгляд низко, опустив веки, словно рассматривал собственные туфли. Персефона, хоть и была невысокой, не могла перехватить его взгляд, и внезапно поняла почему. Вспомнила, как Деметра говорила, что Аид в юности боялся причинить кому-то боль. Возможно, в этом и была проблема - он до сих пор боялся. Богиня Весны протянула руку и ободряюще коснулась его предплечья поверх пиджака. - Мой король, тебе нравятся цветы, которые я выбрала для нашей встречи? Конечно, это была уловка, и Аид тоже это понял. Но Персефона видела, как он улыбнулся, искренне и почти застенчиво. Это было признаком того, что он уловил и оценил попытку заставить его открыть глаза. И действительно, Бог Мертвых поднял веки. Явились его глаза, большие, ясные. Он посмотрел на волосы Персефоны. Через мгновение восхитился цветами: - Они прекрасны. - Это асфодели. Я знаю, что они здесь священны. Аид смотрел ей прямо в глаза с легким намеком на опасение. Но когда стало ясно, что ничего плохого не случится, немного расслабил плечи. И улыбнулся более спокойно. - Да, конечно. Они очень красивые, спасибо. А теперь входите, вам, должно быть, холодно… И он повел дам сперва по лестнице, а затем - через коринфские колонны пронаоса. Все здание было черным, иногда переходящим в золото, но только в оттенках. Блестящий материал, похожий на стекло, который Персефона назвала про себя обсидианом. В этой светящейся темноте Аида, всегда одетого в черное, было трудно приметить. Он казался менее пугающим, когда сопровождал их через огромную парадную дверь или когда шел по коридорам с кессонным потолком высотой не менее десяти метров. - Мы пообедаем в моем частном крыле, - сообщил он нейтрально, - в остальной части замка сейчас неразбериха. У меня не было возможности подготовить дипломатический зал. Надеюсь, вам будет удобно… - Аид, мы просто хотим поужинать… все в порядке, - сухо остановила его Деметра. Честно говоря, Персефоне показалось, что мать ведет себя странно. Она казалась одним большим противоречием: она выражала успокаивающие слова и понятия, но слишком резко, чтобы казаться искренней. Она смотрела вокруг, очарованная красотой и изобилием, но в то же время, когда Персефона смотрела на нее, Деметра меняла выражение лица на отвращение. Невозможно было понять, счастлива ли она оттого, что находится здесь, или ужасно раздражена. И те же сомнения оставались в ее чувствах к брату. Они шли по коридорам, казавшимся бесконечными и по большей части пустынными. Не наблюдалось ни мебели, ни прислуги. Единственными необычными предметами, на которые Персефона обратила внимание, были барельефы на стенах. Они изображали различные сражения. Безошибочно угадывалась Титаномахия: три короля, бросившие вызов Титанам и победившие, навсегда заключили их в Тартар. Даже в этих стилизованных изображениях Аид легко узнавался: в широком плаще и в шлеме. Зевс был с молниями в руках, Посейдон – с трезубцем. Был тут, конечно, и их величайший враг – отец Крон, главный среди Титанов, готовый поглотить своих сыновей. Персефона задрожала, потому что знала, что этот миф, в отличие от других, действительно был реальным событием. Крон, отец пяти главных Богов, пожирал их до тех пор, пока младший, Зевс, не освободил их из желудка отца, начав войну. У Персефоны никогда не хватало смелости спросить Деметру о Кроне и Титаномахии или о своем детстве, но она знала, что Деметра всё ещё страдает от этого. Все Крониды страдали. Конечно, Аид не был исключением. Она очнулась от своих мыслей только тогда, когда коридор наконец закончился и они оказались у последней двери. Впереди были покои Владыки Подземного Мира. * - Устраивайтесь удобно, пожалуйста. Ужин скоро подадут. Аид указал на большой прямоугольный стол в центре зала. Здесь было очень просторно, не имелось стен или дверей. Открытое пространство разделяли на что-то вроде комнат несколько колонн с тяжелыми темно-фиолетовыми драпировками, висящими, чтобы скрыть более уединенные места. Персефона, слегка вытянув шею, увидела где-то в глубине покоев диваны и отражение танцующего огня на полированном обсидиановом полу. Честно говоря, это была очень странная обстановка. Богатая, элегантная, темная, как и владелец замка, но каким-то образом она, казалось, сочетала стили, не имеющие ничего общего друг с другом. Она была традиционной, с рифлеными колоннами и украшенным потолком, но в то же время мебель стояла современная, светили электрические лампы. Обеденный стол, например, был сработан из стекла, а может быть, горного хрусталя. Но такой Персефона ожидала увидеть в конференц-зале, а не в столовой. Эти покои казались идеальным сочетанием старого и нового, гостеприимного и антисептического одновременно. В этом не угадывалось особого смысла, и все же Персефоне это нравилось. Всё было особенным. Аид настоял на том, чтобы они заняли свои места, и он лично обслужил кресла, чтобы разместить дам, начав с Персефоны. Богини сели лицом друг к другу по бокам стола, а хозяин Мира Мертвых – во главе, только после того, как его гостьи удобно устроились. - Я вижу, ты тоже модернизировался, - начала Деметра все тем же тоном, где-то между интересом и обвинением. – А я думала, ты залип в старых обычаях. Аид не выказал ни раздражения, ни удивления. - Это было необходимо. Технологии смертных все более эффективны, я должен признать. - Я ожидала увидеть тебя в хитоне. На этот раз Деметра игриво улыбалась. В конце концов она, похоже, выбрала, какую эмоцию сохранить, и Персефона была благодарна, что матушка немного смягчилась. Сам Бог Мертвых улыбнулся так слабо, что его губы, казалось, растворились в темноте покоев. Он прищурил глаза, большие и темные, и, чтобы не сидеть на месте, начал наливать красное вино в бокалы. - Во всяком случае, рубашки и костюмы мне больше нравятся. Но я все еще использую хитон во время слушаний в Суде. - Ты родился старым, брат. - Я не старый. Я древний. Пошутил. Всегда было странно слышать от него шутки, потому что обычно Аид говорил их таким же ровным тоном, как и все остальное, поэтому отличить их было нелегко. Но на этот раз он был более искренен, чем обычно, и Персефона не смогла сдержать смех. Бог Мертвых немедленно повернулся к ней, удивленный тем, что она так искренне рассмеялась. Конечно, не так уж много было слушателей, способных понять его юмор. - Но я вижу, что ты очень легко одета, - ухватился он за возможность поговорить с девушкой. – Тебе не холодно? Хочешь шаль? Он внимательно наблюдал за ней, задержал взгляд на несколько секунд на ее обнаженных плечах и руках, голой спине. Юная богиня почувствовала, как ее пронзил темный и ясный взгляд Аида, такой контрастный, такой особенный. Она улыбнулась. - Нет, всё хорошо. Но если я решусь на стажировку, то привезу сюда свой зимний гардероб. - Прости, я знаю, климат здесь не самый благоприятный. Он закончил наливать вино себе, не сводя глаз с Персефоны. Казалось, Бог Мертвых действительно изучает ее. Затем Аид откинулся на спинку сиденья, и Персефона увидела, что он начал пить вино только тогда, когда она сделала это первой, и даже остановился, когда она остановилась, хотя это был короткий глоток. Аид был джентльменом, и ему, конечно, нравилось это показывать, когда он находился дома. Он был действительно хорошим и гостеприимным хозяином, но слишком официальным. Персефона подумала, что ей хотелось бы еще одно спокойное свидание с ним, как в тот вечер после благотворительного аукциона. Она действительно наслаждалась той ночью. В конце концов размышления девушки были прерваны обедом. Смуглая нимфа с кожей цвета бронзы и длинными заостренными ушами, принесла им первое блюдо: закуску из рыбы и жареных овощей. Почти сразу же Аид и Деметра начали говорить о том и о сем, и очень официально. И с самого начала Персефоне было трудно вписаться в разговор Кронидов. Они толковали о тех временах, когда Богини Весны еще и на свете не было. Поэтому Персефона посвятила себя закускам и выбирала только овощи. Она всем сердцем надеялась, что Аид ничего не заметит, потому что она не сообразила с самого начала предупредить его о своей диете, и теперь не хотела смущать его уже приготовленным ужином. Аид же, напротив, только и делал, что бросал взгляды на Богиню Весны , хотя и разговаривал с сестрой. Он с маниакальной точностью следил, что делает Персефона, и ничего не подносил ко рту, пока она не делала этого первой. Юная богиня почувствовала себя по-настоящему несчастной, когда поняла, что второе блюдо целиком состоит из мяса. Это оказалась жареная ягнятина, священная жертва Богам, но для Персефоны - тошнотворный символ жестокости. Ей хотелось заставить молчать свою мораль, хотя бы на одну ночь, чтобы не обидеть Аида. Но у нее ничего не вышло: желудок автоматически сжался. И она не съела ни кусочка. И ничего не съел Аид. Когда ужин закончился, и со стола убрали, желудок Персефоны предательски заурчал. Она пыталась скрыть это, говоря или покашливая. Однако, ей вскоре предстояло узнать, что Бог Мертвых был одним из тех, кто уделяет особое внимание деталям. Если он заметил, что она ничего не ела, то еще заметил, что Персефона голодна. Для него это оказалось слишком. Чувство гостеприимства превосходило благоразумие, поэтому он спросил: - Ты ничего не ела, Божественная Персефона. Тебе не понравилось? Девушка затаила дыхание и смущенно улыбнулась, не зная, что сказать. - О нет, я уверена, что мясо было восхитительно... Но я… я вегетарианка. Прости, я забыла сказать. Что ж... Я не хотела тебе говорить, не хотела доставлять лишнее беспокойство... Она сказала это с такой искренностью, что сама себе удивилась. Но реакция Аида была примерно такой, как у Цезаря, пронзенного Брутом: Бог Мертвых широко раскрыл глаза, застыв еще больше, чем обычно. Персефона увидела, как он побледнел, и не поверила, что это возможно, учитывая его уже мертвенно-бледный цвет лица. - Персефона, мне так жаль… И это было правдой. Персефона это почувствовала. По правде говоря, она ожидала этого. Как и говорила Деметра ранее, Аид был тем, кто заботился о галантности. А не подать достойную еду даме оказалось для него худшим кошмаром. Он всегда держал безупречный уровень гостеприимства, столь важный для него, как и для всех Богов классического Пантеона. Для них прием людей дома был настоящим моральным долгом – Ксения. - Это не страшно, правда! – залопотала Персефона. - Я ела овощи. Всё хорошо… - Я попрошу слуг приготовить что-нибудь еще. Это был не вопрос, но Персефона все равно попыталась отговорить Аида, чтобы не слишком расстраивать. - Нет, нет, правда, не надо! - Что ты любишь? Салат? Итальянскую пасту? - Нет, серьезно... Я в порядке. - По крайней мере, фрукты, - Аид уже взмолился, обескураженно. - У нас есть отличные гранаты, я помню, тебе они нравятся. Это наше фирменное блюдо, пожалуйста, попробуй… Персефоне не хотелось вновь говорить «нет». И прежде всего потому, что было бы невежливо отказываться от плодов Подземного Мира в Подземном Мире. Через пару минут в зал принесли большую вазу с фруктами, наполненную уже раскрытыми гранатами. Персефона взяла один и начала есть семена чайной ложкой. В этот момент, наконец, Боги смогли поговорить о животрепещущем вопросе. - Как бы то ни было, Персефона, я хотел бы рассказать тебе еще кое-что о стажировке, - сказал Аид, глядя, как она ест гранат. - Как я уже говорил, она на шесть месяцев. Здесь, при моем дворе, и она оплачивается. Персефона широко улыбнулась и ухватилась за возможность пошутить. - Алмазами? Аид расплылся в улыбке. - Конечно. И я позволю тебе выбрать их цвет. Еще одна шутка. Бог Мертвых, действительно, расслабился. Персефона открыла было рот, чтобы ответить, но, увидев на лице матери безапелляционную серьезность, сдержалась. - А что именно я должна буду делать? Персефона понимала, что это очень общий вопрос, но, честно говоря, она не имела ни малейшего представления о том, как все устроено в Суде Подземного Мира. Она понятия не имела, чем занимается Аид. - Есть разные задачи, но в целом вам придется присутствовать на некоторых слушаниях и заниматься незначительными делами. - Слушанья... о душах? - Да. Надо будет решать их будущее в Подземном Мире в соответствии с тем, как они вели себя в жизни. Персефона поджала губы. - Похоже это... очень большая ответственность… В этот момент Аид ободряюще улыбнулся. Деметра же молча наблюдала за происходящим, ничего не говоря. - Давай не будем забегать вперед, - сказал Бог Мертвых. – Я бы не предложил тебе ничего такого, если бы не был уверен, что ты справишься. Ты привыкнешь. Персефона вздохнула и успокоилась, глядя в его глубокие глаза. Она знала, что покой пришел благодаря его силе. И помнила ощущение того вечера «похищения» - это было то же самое. Взгляд Аида мог избавить от всех забот. - Ладно, это звучит ... интересно, - кивнула Персефона. - Я уверен, что тебе понравится. Я заметил твой интерес, когда ты задала вопрос о непогребенных покойниках, и мне это понравилось. Я не разделяю твою точку зрения, но мне все равно при разборе дел нужна другая точка зрения. Вот почему я знаю, что ты идеально подойдёшь для Суда Подземного Мира. У тебя есть так много, чтобы дать, и было бы жаль тратить все это в университете для смертных. Персефона почувствовала легкое раздражение, услышав, что Аид так отзывается о университете, но не стала возражать. Потому что уже привыкла, что каждый Бог думал так о ее выборе учиться в человеческом университете, даже Деметра. Она вздохнула и продолжила свою речь: - Я понимаю, что учёба в университете может показаться тебе бесполезным, но я все равно хочу его окончить. Есть ли какой-нибудь способ передать данные о моей стажировке в твоем Суде в университет? - Боюсь, что нет. Наши соглашения с человеческими институтами еще не настолько проработаны. Конференции, лекции - это лучшее, что мы можем себе позволить на данный момент. Но если это для тебя важно, ты можешь ездить в университет на экзамены. Персефона подумала об этом и поняла, что будет трудно выйти на поверхность для каждого отдельного экзамена. Кроме того, это был ее пятый год, последний: ей предстояло написать дипломную работу, и она не могла надеяться поддерживать из Подземного Мира контакт с научным руководителем. Нет, Персефона знала, что если согласится на стажировку, то замедлит темп учёбы и, возможно, даже её приостановит. Не то чтобы у нее были ограничения по времени, ведь бессмертная богиня не нуждается в немедленных результатах. Шесть месяцев были ничем. Но все равно ей стало грустно. - Хорошо, я еще подумаю. И... Я буду жить здесь, в Эребе, верно? Аид кивнул - прядь черных кудрей упала ему на лоб. - Да. Ты богиня, и я приму тебя здесь, в качестве гостьи, при моём дворе, как подобает. В этот момент внезапно вмешалась Деметра. Она положила ладони на стол. - Может быть, лучше оставить ей место в квартире в Дите? - У нее будет здесь свое личное пространство. - Ты знаешь, что я имею в виду, Аид, - голос Деметры стал ниже. Да, всем было совершенно ясно, что она имела в виду. Но Бог Мертвых уже принял решение, и для него каждое решение становилось окончательным. Поэтому он превратил лицо в мраморную маску и наклонился к сестре: - С каких это пор гостей отправляют в Дит, Деметра? Ты когда-нибудь слышала, что у меня есть такой обычай? - Нет, но если ей придется работать на тебя... - Что бы она ни делала, она Богиня, - повелительно произнес Аид, - я принимаю ее здесь, как принял бы тебя, Зевса, Анубиса или любого другого Бога. Это вопрос уважения, особенно потому, что мы семья, хотя нам нравится притворяться, что это не так. Персефона останется при дворе, как и подобает одному из наших. И ты знаешь, что я никогда не нарушу долг гостеприимства. Меня оскорбляет, что ты думаешь, будто я оставлю Богиню в городе, как обычную смертную тень, или, что еще хуже, что я воспользуюсь ею, пока она будет находится под моей крышей. Услышав последнее уточнение, Персефона проглотила комок в горле, и это заставило ее закашляться. Деметра, однако, убрала руки со стола и положила их на колени. Теперь оба Кронида смотрели друг другу в глаза с молчаливым, но весьма жестоким вызовом. В конце концов, спустя пугающе долгое время, Деметра первая отвела взгляд. Персефона была ошеломлена. Она хотела что-то сказать, но, честно говоря, не знала, что именно. Аид всегда был так откровенен, что даже пугал. Девушка не сомневалась в его доброжелательности, но временами было трудно, действительно трудно оставаться в его присутствии, не испытывая внутреннего стыда. Затем она резко встала, желая только прервать эту маленькую и жестокую межличностную битву между двумя Кронидами, несчастным объектом которой была она сама. Как и на конференции, она сказала первое, что пришло ей в голову: - Мне надо в туалет… где он тут?.......... * Персефона вздохнула, глядя в зеркало, пытаясь прийти в себя и наслаждаясь мгновениями полного одиночества. «Крониды, - подумала, проверяя подводку для глаз, - они действительно громоздкие, когда находятся вместе в одной комнате. Громоздкий во всех смыслах, физически и морально…» Персефона поджала губы, проверяя асфодели и прическу, и наконец поняла, что отсутствует слишком долго. Ей надо было вернуться. Она вышла из огромной ванной комнаты, черной с золотом. Она располагалась не в покоях Аида, а в широком коридоре – для всех во дворце. Персефона шла, прислушиваясь к стуку своих каблуков, эхом отдававшемуся от каменных стен. Неотвратимый метроном отмечал ее возвращение в змеиную яму. Она попыталась придумать, что сказать, когда вернется, чтобы растопить лед и поднять всем настроение. Однако ничего хорошего в голову не приходило, кроме того, что термин «сломать лед» очень и очень подходил Эребу. Персефона приблизилась к двери, все еще приоткрытой с тех пор, как она ушла, и почти сразу остановилась. Услышала голоса Аида и Деметры. Боги тихо переговаривались. Она решила подождать и послушать. - Это не так, - говорила Деметра, - но я тебе не доверяю. - Я знаю, что ты мне не доверяешь, - сказал Аид так же тихо, как и прямо. - Я тоже понимаю причины и не верю в обратное. Но я не Зевс. Ты часто путаешь меня с нашим братом. Я хотел бы знать, что я сделал, чтобы это заслужить. - Ты прекрасно знаешь, что сделал. - Можешь копаться в этом до скончания веков, мне все равно. Но это что-то между нами и не имеет никакого отношения к Персефоне. Я не хочу ничего с ней делать, или использовать ее против тебя, или любой другой аберрации, которую ты имеешь в виду. Вздох. Стук каблуков: Деметра встала, прошлась по комнате. - Я знаю. Я знаю, что ты разумный человек. Но... ты хочешь ее. Ты ведь хочешь ее, не так ли? Говори со мной искренне, смотри мне в глаза … скажи, что у тебя нет никаких скрытых мотивов. Наступил долгий перерыв. Тяжелое молчание, которое можно было бы назвать почти физическим, с собственной массой. Персефона затаила дыхание, чтобы ее не услышали. Наконец Аид заговорил: - Что ты хочешь услышать? Ты хочешь, чтобы я сказал тебе, что твоя дочь ничего для меня не значит, что она недостойна и я никогда не захочу ее? Дар определенности не нужен, чтобы понять, что это было бы ложью. Я не могу сказать тебе то, что ты хочешь услышать, сестра. Но я могу сказать тебе еще раз, что я не Зевс. Я никогда не сделаю ничего неподобающего, не говоря уже о том, чего она не хочет. - Я не боюсь, что ты можешь напасть на нее, Аид, - сказала Деметра страдальческим тоном. - Я боюсь, что ты можешь... ввести ее в заблуждение. Эреб давным-давно украл моего брата, и я не хочу, чтобы он украл и мою девочку. Она страдала. Деметре было очень больно, и теперь Персефона страдала вместе с ней. Возможно, она не знала всей истории отношений между двумя Кронидами, но теперь было очевидно, что случилось что-то очень важное. Поэтому она не хотела сердиться на мать за ее чрезмерную заботу. Похоже, у нее были веские причины. Просто ... Персефона хотела бы показать ей, что она более зрелая, чем думала Деметра. - Деми, - прошептал Аид, и Персефона впервые услышала, как он произнес что-то ласково, - причинить боль твоей дочери, эмоциональную или физическую - это последнее, чего я хочу. Я скорее откажусь от двузубца и короны Эреба, чем проявлю к ней неуважение. Персефона покраснела. Что ж... вау! Она никогда не слышала, чтобы Бог говорил что-то настолько серьезное. Она никогда не слышала про Бога, готового отдать власть ради женщины. И почувствовала себя польщенной. Не столько из-за признания в его эмоциональном интересе, потому что она и раньше знала про это. Однако она чувствовала себя польщенной, потому что Аид отбросил часть огромной гордости Кронидов: совершенно уникальное событие. - Тогда поклянись, - в отчаянии приказала Деметра, - пожалуйста, мне нужно это услышать. Персефона слегка наклонилась вперед, чтобы лучше видеть происходящее. Она чувствовала себя виноватой из-за того, что подслушивала, но это была правда, что они говорили о ней.. К своему великому изумлению, она увидела, что Аид полусидел, скрестив ноги и опустив глаза, прислонившись к столу, а перед ним стояла Деметра. Они держались за руки. - Я клянусь на реке Стикс, Деметра. Пусть он погрузит меня в бессильное беспамятство на год, или даже на век, или на целую эпоху, если я нарушу клятву. Я никогда не причиню вреда твоей дочери, Коре Персефоне Сотейре**. Деметра прикрыла рот рукой, сдерживая слезы. Она получила клятву на Стиксе. Клятву столь же крепкую, сколь и ужасную. Она плакала, а потом вдруг обняла брата, сжала крепко. Аид тоже обнял её, вздыхая, и оба они вдруг показались Персефоне меньше, чем были на самом деле. Они выглядели молодыми. Они снова стали похожи на детей. - Спасибо, Аидонеус… --- * Город Дит /Дис/ - Дит (Dis) - одно из латинских имен Аида. У Данте Алигьери в "Божественной комедии", город Дит - один из кругов ада, окруженный Стигийским болотом. **Соте́йра (греч. Σώτειρα, лат. Sospita, Спасительница), прозвище некоторых богинь: Артемиды, Геры, Персефоны, Гекаты, Афины.