Приговор Персефоны

-- 299,992 ГОДА ДО УЗЕЛКА -- Сначала он ничего не видел. Аид всегда жил во тьме. С самого рождения собственные веки закрыли мир для него. И вечным спутником стала уверенность, что если он откроет глаза, то причинит кому-нибудь боль. Тогда он знал только некоторые вещи: звук громоподобного голоса матери, нежные голоса сестер, аромат цветов, бесплодную землю под ногами. Но, прежде всего, он знал и боялся тяжелых шагов Титанов. И самым тяжелым был Крон. Обычно мать Рея предупреждала его и сестер, чтобы они убегали, когда Крон приближался. Но часто ее предостережение оказывалось излишним, потому что они сами прекрасно слышали шаги жуткого отца, задолго до его появления. Аид, Гестия, Деметра и Гера слышали его и убегали, пробираясь сквозь деревья, огромные для них, а для Титанов – не выше стеблей травы. Девочки были более самостоятельными: они могли убежать, спрятаться, подождать, пока пройдет время. Для Аида все складывалось иначе: ослепленный собственным страхом, он не мог сам бежать. Вот почему обычно Деметра брала его за руку и тащила за собой. И только она это делала. Гестия была слишком труслива, Гера – слишком эгоистична. Они бежали вместе, потому что знали, что Время наступает им на пятки. Их отец получил пророчество: один из его детей свергнет его с престола. Так же, как он сам поступил в своё время с Ураном. И он не желал этого. Поэтому, с тех пор, как они родились, он искал детей Реи, чтобы расправиться с ними. Дети не знали, как. Он хотел лишить их бессмертия? Просто убить их? Но они и не хотели узнавать. Они прятались в лесах, в дуплах стволов, в ямах, иногда в речных руслах, задерживая дыхание, в котором даже не нуждались. В тот день Аид и Деметра спрятались в сырой пещере без эха. Они тяжело дышали. От страха, а не от усталости. Девочка провела своего младшего брата так далеко, как только могла, так как он спотыкался о собственные ноги. Когда Деметра наконец решила остановиться, она взяла его за плечи и заставила сесть, затем встала перед ним и схватила его дрожащие руки. - Заткнись, он нас услышит! - Прости… Аид перестал пищать и даже дышать. Крепко зажмурился, пытаясь уловить шаги отца. Он слышал их, но они были далеко: Крон не последовал за ними. Может быть, погнался за Гестией или Герой. По цепким пальцам Деметры он понял, что она, как и он, молится о том, чтобы снова увидеть сестричек. - Я думаю, он ушел, - сказала Деметра, нервно выдохнув. Аид чувствовал только ее горячее дыхание на своем лице, и ему было интересно, как же она выглядит. Еще он задавал себе вопрос, как выглядит его отец, и действительно ли он так ужасен, как он себе представлял. - Если бы ты открыл глаза, нам было бы легче убегать! - вдруг строго выпалила Деметра. - Прости… - Почему ты их не открываешь? - Я знаю: если открою их, будет плохо. Прости… - Перестань извиняться, ты зануда! Аид открыл рот, инстинктивно желая извиниться еще раз, но тут же остановился. И замолчал надолго. Молчание всегда было лучшим ответом. Слова не хотели сотрудничать с ним, даже сам Аид не знал почему. Возможно, потому, что сестры много говорили, слишком много, и он старался влезть в их разговоры. Извинения стали единственным известным ему способом быть услышанным. Затем, опять слишком неожиданно, раздался голос Деметры. Но на этот раз он потерял всю строгость и звучал, как мольба: - Пожалуйста, открой глаза. Ты уже большой мальчик и должен сам о себе заботиться. Я не всегда буду рядом, чтоб тебя спасти. - Нет… - Давай, открой! Не бойся, я здесь, всё просто! Тебе просто нужно поднять веки, тогда ты сможешь видеть всё! - Нет, не хочу. Прости, Деми. - Айдоней, сделай это! Это приказ, слушайся! Я старше тебя! Если ты этого не сделаешь, я оставлю тебя Крону! Ему хотелось плакать. Он не хотел смотреть и видеть, не мог ... почему Деми отказывалась его понять? Возможно, это было нормально для неё, возможно, это было нормально для всех тех, кто открыл глаза с первого дня жизни. Аид этого не сделал, и на то была причина. Внезапно он почувствовал тепло руки Деметры на своей щеке. - Айдоней, я здесь. Как только ты откроешь глаза, ты меня увидишь. Разве ты не хочешь меня увидеть? - Хочу… - Тогда сделай это. Серьезно, уже пора. Так больше не может продолжаться. Наконец, отчаяние сестры убедило его. Аид действительно не хотел видеть, ему нравилась темнота, она успокаивала. Если бы это было для него, он бы принял тьму навсегда. Но он также понимал, что будет обузой, он не мог продолжать тормозить Деметру. Он подождал мгновение, чувствуя, как его охватывает сильный ужас, сильнее, чем когда Крон гнался за ним. Но сглотнул, решив быть сильным и сделать это. Не из храбрости, а из чувства долга. Ради семьи. - Открой глаза, Айдоней. Это был последний стимул, в котором он нуждался. И он открыл глаза. Сперва было трудно. Веки стали тяжелыми, не хотели подниматься. Аид очень постарался. И когда ему это удалось, свет ослепил его, хотя они сидели в пещере. Свет и воздух больно резанули по сверхчувствительным глазам. Затем, постепенно, все стало более терпимым. Но не ясным. Аид ничего не видел, это не так уж отличалось от того, пока он сидел с закрытыми глазами. Единственной новью была Деметра. Его сестра стала первым, что он ясно увидел в своей жизни, и он был ею ослеплен. Она стояла в темноте пещеры и будто сияла собственным светом. Яркая, молодая, она выглядела воплощенной энергией. Казалась сделанной из золота, и её глаза, волосы прекрасно сияли. - Деми... ты... ты прекрасна… Да, она была прекрасна, действительно. У Аида появилось чувство, что он никогда в жизни не видел ничего прекраснее, потому что он не знал ничего, кроме нее. Деметра все равно была красива, хотя окаменела и выглядела испуганной. Она дрожала, выпучив глаза. - Деми? Что такое? Но она не шевелилась, ее челюсти были сжаты так сильно, что пульсировали сосуды на шее. Паника. Сильный страх. В ее глазах был страх - первое чувство, которое Аид увидел на лице человека, открыв глаза. - Деми! Деми, не молчи, пожалуйста! Он схватил ее за плечи и встряхнул, пытаясь привести в чувство. Она была сильно напряжена. Аид теперь тоже здорово испугался. Он поднялся с камня, тряс и тряс сестру. Наконец, Деметра выдохнула и, казалось, пришла в себя. Моргнула пару раз и сумела повернуть голову, чтобы отвести глаза от глаз брата. И снова начала дышать. Аид тоже облегчением вздохнул. У него ноги подкашивались, и он вновь сел на камень. - Деми? Что случилось? - Ты был прав. У тебя странные глаза, - прошептала Деметра. - Прости… Она сглотнула и больше ничего не сказала, потому что говорить было не о чем. Аид всегда знал, что в его глазах есть что-то другое. Его сила. Как у Гестии – сила зажигать огонь и приносить радость, а у Деметры – выращивать готовые к сбору растения. Жаль, что его уверенность еще не приносила пользы. Только заставила его всего бояться. - Так и есть... они такие темные. Тебе больно? – робко спросила Деметра. - Не сейчас. - Может, ты слишком долго держал их закрытыми. Ты что-нибудь видишь? На самом деле Аид не был уверен. Да, он видел сестру, но больше ничего. Он ещё не знал, что значит видеть, и, возможно, так, как он видел сейчас, видели все остальные, но у него было чувство, что чего-то не хватает: фона, контекста. Потребовалось некоторое время, чтобы понять, что да, ему многого не хватает, и его глаза работают не так, как у других: он мог видеть людей, своих сестер в темноте и вдали, но остальной мир никогда не был для него ясным. С тех пор Аид всегда предпочитал находиться в темноте. Так, по крайней мере, он точно знал, что ничего не упускает по сравнению с остальными…