— Крушение параходного судна «Севоль» занимает особое место в истории нашего государства. Каждый кореец с болью вспоминает потери того дня, — долговязый мужчина поправил очки на своём горбатом носу и перелистнул страницу учебника. — В день крушения судно шло маршрутом из Пусана в австралийский порт Брисбен, но в районе вод Ёнсан двигатель не выдержал нагрузки, начался пожар, что в дальшейшем привело к полному затоплению парохода. На борту погибло, — он со скорбью помолчал, — четыреста сорок три человека. Произошло это печальное событие летом одна тысяча восемьсот девяносто седьмого года…
Учитель расхаживал по сонному классу. Кто-то сидел в телефоне, кто-то спал, а кто-то от скуки играл с соседом в морской бой. Словом, урок истории проходил как обычно.
— Вместе с людьми затонули важные документы, одним из которых было корейско-австралийское соглашение об отмене таможенных пошлин вплоть до одна тысяча девятьсот четвёртого года. В те времена Австралия страдала от сильной засухи, и вследствие недостатка еды гибли тысячи людей. Поэтому взамен на продукты пропитания государство согласилось дать Корее экономическое преимущество, но с условием — соглашение нужно было подписать как можно скорее, — мужчина остановился и сделал паузу. — Однако же в результате затопления судна соглашение не было подписано в срок, а в дальнейшем вовсе потеряло свою актуальность. Австралия уже успела согласиться на аналогичное сотрудничество с Японией.
Девушка посередине класса, которая, казалось, одна из немногих с упоением слушала лекцию, подскочила с места с поднятой рукой, чтобы задать вопрос. Хотя разрешение учителя, чтобы говорить, ей явно не требовалось. Иначе она бы его точно не получила.
— Считаете ли вы, что катастрофа была подстроена конкурентами? Ведь всё указывает на политико-экономический теракт.
Учитель поднёс кулак ко рту и прочистил горло, поперёк которого так любила вставать эта блондинка. Да у него от раздражения на неё даже шерсть на усах вставала!
— Официальной причиной крушения, госпожа Сон Чеён, — он демонстративно захлопнул учебник, — считается ветхость судна.
Девушка опустила голову и, словно бык на арене, взбешённо выдохнула. Будь у неё копыта, задним партам бы сейчас точно не поздоровилось.
— Почему вы отказываетесь понимать очевидные вещи? — Сон вновь бесстрашно посмотрела на преподавателя. — Если скажете правду, то вас уволят?
— О какой правде идёт речь? — скорчив лицо, возмутился учитель, словно девушка лепетала постыдную ересь. — До своего последнего рейса «Севоль» успел прослужить пятнадцать лет, что для пароходов тех времён было уже очень преклонным возрастом. Конструкция попросту не выдержала нагрузки, — мужчина остановился прямо напротив девушки и пугающе посмотрел ей в глаза, чтобы она больше не смела высовываться. — Поэтому, юная леди, не пытайтесь устроить в истории саботаж. Она не достойна вашей клеветы.
Между этими двумя буквально сверкали молнии. Учитель терпеть не мог выскочку-ученицу, которая постоянно нарушала его любимую, спокойную полусонную обстановку в классе. А Чеён, в свою очередь, очень многое знала, увлекаясь предметом, и много чего, сказанное историком, хотела оспорить. Поэтому ей так часто приходилось сдерживаться изо всех сил, но прятать действительную причину крушения парохода «Севоль» — было уже слишком.
Прозвенел звонок, оставив учителя и Чеён по разные стороны ринга. Ведь на мгновение в кабинете действительно появилось ощущение, что они друг друга готовы разорвать. Благо, всё обошлось. Но это совсем не означало дальнейшее спокойствие в классе.
Как только за учителем закрылась дверь, Чеён вмиг выскочила за его стойку. Она чуть ли не на крыльях взлетела туда с пылающими и искрящимися глазами, растолкав всех по дороге и обращая на себя абсолютное внимание аудитории. Девушка по своему обыкновению не носила никакой косметики на лице — зато увидеть её без спортивных штанов под юбкой было практически невозможно. Она не тратила время на обсуждение последних брендов одежды, потому что её разум всегда занимали проблемы вселенского, а не земного масштаба. Одной из таких был вопрос о заброшенном местном метро.
В последние десять лет в их посёлке участились случаи бесследного исчезновения людей. Поговаривали, что все пропавшие спускались именно туда, но ни у кого не было доказательств. На поиски информации об этом загадочном месте, откуда никогда никто не возвращался, Чеён потратила не один год, да всё безуспешно. Но девушка не отчаивалась и продолжала детективничать, веря в то, что её дело когда-нибудь принесёт благо обществу.
— Слушайте все! — начала она, с грохотом положив самодельный вертолёт или что-то на него похожее на учительский стол. У неё был талант изобретать из подручных средств всякие штуки, которые, однако, обладали одной общей чертой — бесполезностью. — У меня к вам есть революционная идея. Вы ведь все знаете, что вчера пропал наш одноклассник Ли Ёнбок?
— И что? — слышалось откуда-то с последних парт.
— Сон, что ты опять задумала? — спрашивали ближние к блондинке первые парты.
— Ничего адекватного, как обычно, — с усмешкой добавил кто-то из середины класса.
— Так вот, — продолжила Чеён, игнорируя едкие высказывания одноклассников, — я предлагаю организовать экспедицию по его спасению, — аудитория в момент затихла.
Про исчезновения в метро говорили все, беспокоились и жалели пропавших, но как только речь заходила об экспедиции и их собственных жизнях, у всех вмиг появлялись «неотложные дела», и беседа сходила на нет.
— Совсем чокнулась? Не удалось поставить раком учителя, так ты с нами пытаешься это сделать? — наконец нарушил тишину главный задира класса, Хан Джисон, сняв повисшее напряжение. Это напряжение по дороге с насмешками и хихиканьем постепенно переросло в цирк, где главной зверушкой стала никто иная как Сон Чеён.
— Но это ведь наш одноклассник. Как вы можете такое говорить? — изумлялась девушка.
— Да кому был нужен этот кусок дерьма? — продолжал злорадствовать парень. — Сидел себе на последней парте и вонял. Тошно только было.
По классу начали пепешёптываться о репутации пропавшего юноши. Тот, кто раньше был безразличен, теперь жалел парня, а кто-то так бессовестно и продолжал глумиться.
— Только подумайте! — Сон стукнула обеими руками по столу, создавая тишину. — На его месте могли оказаться и вы. Если вам нет дела до Ёнбока, то как же ваши родные, близкие? Хватит бояться этого метро! Надо покончить с ним раз и навсегда!
— С чего ты вообще взяла, что он в метро? — прервав процедуру затачивания ногтей пилочкой, говорила розововолосая стервочка класса Шин Рюджин. — Может, он от жизни своей никчёмной напился и пьяный под лавкой валяется.
Кое-где за партами проскочили смешки.
— Но его нигде нет. Зато, как и в случаях прошлых пропажах людей, Ёнбока видели идущим в сторону метро! — возражала Сон.
— Боже, что эта неугомонная опять несёт? — ворчала Шин уже себе под нос, вновь занявшись своими ногтями.
— Мания спасательницы у девочки, что тут скажешь, — добавила её подруга Хван Йеджи, жующая жевательную резинку, как корова на поле траву.
— Она смерти нашей хочет! — повсюду забушевал крестянский бунт. — Кто вообще в здравом рассудке туда сунется?
— Чеён, лучше катись туда, откуда пришла. Удачи в бессмысленном поиске лоха, — выкрикнул напоследок Джисон, давая ясно понять, что идея по спасению парня никому нафиг не сдалась.
Эта ситуация не происходила впервые, и, нет, Чеён не требовала каких-то вознаграждений за свои труды, за поиски совершенно не родных и даже незнакомых ей людей. Она делала это ради всеобщего блага, потому что понимала — в такой ситуации мог оказаться каждый. Простое словесное участие уже стало бы стимулом для девушки. Но что она получала в ответ? Сплошные плевки в свою сторону.
— Да как вы все можете, — Сон обвела каждого своим взглядом, — быть настолько равнодушными и бессердечными трусами? Поверить не могу…
Девушка, разочарованная во всём и всех, выбежала из класса. Одноклассники лишь смотрели ей вслед, шушукаясь и недовольно цокая.
Когда уроки закончились, классный кабинет опустел. Сон Чеён же продолжала сидеть и думать о своём, глядя в окно на растекающиеся по кронам деревьев солнечные лучи. Сынмин, сосед девушки, а также её единственный друг в классе, собрав свои вещи с парты, преданно ждал её, чтобы пойти вместе домой. Видеть Сон в таком состоянии было очень непривычно. Казалось, Чеён никогда не была настолько погружена в себя.
Обманчивое, совсем не греющее зимнее солнце подсвечивало жёлто-оранжевым оттенком волосы девушки и отражалось медовым отливом в её глазах. Она казалась такой грустной и одновременно красивой прямо сейчас. Даже слишком. Поэтому юноша сам не заметил, как засмотрелся на неё.
— Сынмин, ты когда-нибудь чувствовал, что находишься не на своём месте? — спросила она, продолжая смотреть в окно.
Парень слегка растерялся, выйдя из своего транса. Сон действительно вела себя очень странно. Про таких, как Чеён, обычно говорили «моторчик заведён в одном месте». Вечно любопытная и любознательная, вспыльчивая, прямая, открытая и зачастую не понятая обществом. Не то что он, глупый романтик, трусливо прячущий свои чувства. Он только и мог следовать за её звездой, бездействуя.
— Эй, ты чего? — поправив на плече рюкзак, попытался подбодрить Ким. — Если ты так из-за этих равнодушных бездельников расстроилась, то я тебя совершенно не узнаю. Когда тебя останавливало то, как на тебя и твои идеи реагируют люди?
— Действительно, — Чеён оторвалась от окна и опустила голову. — Что это со мной?
* * *
По дороге домой Чеён и Сынмин немного погуляли, пошатались по посёлку, обсуждая всё на свете, и, конечно же, не забывали строить великие планы по экспедиции. За всеми этими разговорами ребята не заметили, как забрели достаточно далеко. Дома становились всё темнее и заброшеннее. Люди в этом районе вообще практически не жили. И на то была очевидная причина.
— Пошли обратно, жутковато тут, — предложил Ким, начиная волноваться.
— Подожди, — показала рукой «стоп» девушка, приглядываясь к окрестностям. — Если я не ошибаюсь, тут недалеко находится метро.
Сынмин прекрасно это знал, поэтому уже десять раз пожалел, что потерял бдительность и что они зашли так далеко.
Чеён пошла глубже. Парень устало выдохнул и вынужденно поплёлся за ней, ведь прекрасно знал, что останавливать подругу было бесполезно.
Завернув за угл, они вышли на огромную открытую площадку, заваленную нетронутым тонким слоем снега. Посередине стояла гигантская каменная будка со сломанными дверьми, от которых вниз прокладывалась лестница.
Это и было то самое метро.
— Ты же не собираешься действительно заходить туда внутрь? — с опаской спросил парень, вспоминая сегодняшнюю сцену в классе.
Чеён молчала и получше вглядывалась в мистическую постройку. Девушка была здесь всего пару раз, но с каждым разом это место завлекало к себе всё сильнее. Рассудок опьяняла убийственная тяга, которую трудно было объяснить с точки зрения здравого смысла. Если бы он был, Чеён бы даже в сторону жуткого метро не косилась.
— Посмотри на это, — девушка показала на череду следов на снегу, сбитых и размашастых. Как будто кто-то плёлся, еле держась на ногах, и переодически падал. Но сильнее всего поражало то, что следы шли прямиком ко входу в метро, в страшную дыру, ведущюю глубоко под землю.
Чеён взволнованно посмотрела на Сынмина.
— А что если это следы Ёнбока?
Предположение было очень похоже на правду. Принимая во внимание недолгий ночной снег, достаточно свежие следы были покрыты тонким слоем снежинок. Это означало, что оставлены они были примерно вчерашним вечером. И даже если это был не Ёнбок собственной персоной, то кто-то другой определённо спускался вниз.
Сон сделала шаг в сторону уходящих следов, но её запястье в ту же секунду было схвачено ладонью Сынмина.
— Пошли отсюда, — беспокойным тоном говорил парень, пытаясь достучаться до отуманенного рассудка подруги. — Это слишком опасно.
Хорошенько обдумав его трезвые слова, Чеён отступилась.
— Да… наверное, ты прав.
Когда-нибудь она обязательно спустится туда, разогнав завесу тайн, но этого не случится, пока её останавливает всё и все. Когда-нибудь люди смогут побороть страх, лишившись многих своих близких и родных. Когда-нибудь соберётся большая экспедиция при поддержке властей с новейшим оборудованием и лучшими специалистами, и они все спасут пропавших. Вот только не является ли это «когда-нибудь» наивным детским лепетом?..
Полицейские? Они ведь никогда не решали дела сложнее, чем ограбления в этом спокойном маленьком посёлке. Разве можно ждать помощи от людей, которые просиживают свои штаны за деньги на рабочем месте?
Власти? Им лишние растраты федерального бюджета не нужны, иначе какому-нибудь чиновнику не хватит на взятку. Более высокие инстанции находятся в крупных городах. Им нет дела до какой-то там гиблой загородной местности.
Местные жители? А не к местным ли жителя всё это время обращалась Чеён? Все, как один, поджимают хвосты от страха при одном только упоминании метро, трясясь лишь за свою шкуру.
***
Чеён зашла в дом, с порога услышав стуки ножа из кухни. Мать разделывала рыбу — каждодневное блюдо в семье Сон. Девушка к своим семнадцати годам успела возненавидеть морепродукты, их запах, вкус и всё с этим связанное всем сердцем.
Честно говоря, далеко не каждому человеку охото возвращаться домой. К таким людям относилась и Сон. Её родители были обычными торговцами рыбой, без особо престижного образования и с весьма консервативными взглядами на жизнь, которые зачастую шли вразрез с мировоззрением малышки Че.
— Что ты опять устроила в школе? — через стуки ножа по разделочной доске железным тоном начала читать нотации госпожа Сон. — Твоей учительнице звонила мать одного из детей, а двадцать минут назад уже звонили мне. Почему ты подговариваешь одноклассников рисковать своими жизнями и спускаться в то метро? — женщина развернулась к дочери, эмоционально размахивая ножом. — Кто, чёрт возьми, дал тебе это право?!
— Но очередной человек пропал! — яростно возражала девушка в ответ. — А всем на это наплевать. Вот я и хотела достучаться до…
— Ты кто такая вообще? — мать воткнула нож остриём в разрелочную доску и, поставив вторую руку в бок, рассерженно посмотрела на Чеён. — Полицейская? Ты ведёшь это дело? Зачем лезешь, куда не просят, паршивка?!
— Но я уверена, что это снова касается того метро, и если…
— Я не хочу это слушать! — госпожа Сон затыкала дочь каждый раз, когда та произносила вслух «метро». — И хватит носить эти непонятные штаны под юбкой. Ты поцан или девка? Мы с отцом никогда тебя так замуж не выдадим. Кому нужна такая невестка? — свернув на любимую и беспроигрышную тему о замужестве, которая так часто поднималась в этом доме, женщина отвернулась и продолжила готовку, всем своим видом демонстрируя, что разговор окончен.
Чеён стиснула зубы, сжала кулаки, но стерпела. Ругань каждый день выматывала лишь её одну, а для матери то было скорее выпуском пара после тяжёлого рабочего дня и хамства недовольных покупателей на рынке. Ничего не ответив, она поднялась в свою комнату и упала на диван, закрыв рукой глаза.
Может, действительно стоило остановиться? Прекратить долбить своим стальным, но уже помятым лбом закрытые двери? Никакого понимания Чеён не получала ни от кого и лишь терпела унижения. Поддаться и быть как все — это ли выход?
Девушка встала и подошла к зеркалу, которое висело на дверце шкафа. Она посмотрела на себя. Штанины на коленках протёрты, под глазами синяки от просмотра мистических видео по ночам. Вот что это с ней такое? Ради чего?
Чеён стянула с себя штаны и отбросила их на диван, оставшись в одной юбке. Девочка в зеркале выглядела максимально странно, ведь это была именно «девочка», а не «сорванец». Возможно ли, что кто-то влюбится в неё в таком виде? Расчешись она и накрасся, поклонников бы явно прибавилось. Но тогда разве это была бы Сон Чеён? Услужливая хорошая невестка? В сельских местностях и окраинах городов люди раньше заводят семью и детей — это факт. Ну и что? «Как бы побыстрее завести мужа и всячески угождать ему», — разве это то, о чём сейчас должна больше всего переживать семнадцатилетняя Сон Чеён? Блондинка однозначно так не считала.
Оставаться в этом доме больше не было сил. Приходить в школу, где все её ненавидят — тоже. Эта жизнь не могла так больше продолжаться. Поэтому она сняла пистолет свого терпения с предохранителя и нажала на спусковой крючок.
— Куда намылилась? — закричала с кухни госпожа Сон, заметив стремительно спускающуюся по лестнице дочь.
— Если мы не можем терпеть друг друга, то я просто уйду! — рявкнула Чеён, дрожащими руками еле как натянув на ноги школьные бутсы — первую попавшуюся обувь в прихожей. И не важно, что на улице было минус пятнадцать градусов и минут десять назад начался снег.
— Уйдёшь?! Ну давай, попробуй! Катись на все четыре стороны. Посмотрим, как долго продержишься без крыши над головой!
Девушка выбежала на улицу под крики матери и не оглядывалась назад. Просто бежала в никуда, закутываясь в свои мысли и слёзы. Она редко плакала, но сегодня был именно один их таких дней. Не выдержала.
Тело постепенно продрогло. Спустя долгие часы Чеён шла, обняв себя обеими руками, и тряслась всем тельцем. К Сынмину было не пойти. Его семья терпеть её не могла за то, что она оказывала «на их ангельского мальчика» дурное влияние. Отметки отличника заметно ухудшились с тех пор, как он начал с ней общаться три года назад.
Неужели в этой жизни ей больше некуда было пойти? Она была настолько одинока, брошена и никому не нужна? Какой смысл тогда вообще был здесь оставаться среди этих холодных стен и не менее холодных бесчувственных людей? Можно ведь просто исчезнуть, прямо как те люди в метро.
А что если…
Вдруг мобильный, который со школы лежал в кармане пиджака, завибрировал. Чеён достала телефон, прочитав в увидомлении сообщение от Сынмина: «Сделала домашку по физике?»
Видимо, матери действительно уже было всё равно, вернётся Чеён или нет. Раньше Сынмин через пять минут после того, как она сбегала, звонил по просьбе госпожи Сон и носился по всему посёлку, как угорелый, в её поисках. Да-а, а ведь если так подумать, то сбегала она уже достаточно раз, десяток точно. Но всегда возвращалась. Кажется, поэтому мать совсем расслабилась и даже для приличия не предпринимала попытки найти пропавшую несколько часов назад дочь.
«Нам надо поговорить», — отправила короткую фразу девушка, а после, практически сразу получив положительный ответ, положила телефон обратно в карман и направилась к месту встречи, думая о том, что совсем скоро совершит самый безбашенный поступок в своей жизни.
