— *** —
Он чувствовал в воздухе привкус меди. Это было болото. Болото, которого не было ни на одной карте или летописи. Болото, где пропали уже шестеро мужчин. Юкио возвышался на ветке одного из деревьев, пытаясь остановить кровотечение. Болотный демон, на которого он охотился всю ночь, только что сшиб его с ног и уже вовсю жаждал откусить ему голову. Укрытие Юкио было краткосрочным, но этому упырю потребовалось больше времени, чем ожидал горе-охотник. Что ж, дела идут лучше, чем ожидалось. Демон нашел Юкио. Когда перевертыш взвизгнул, предвкушая поживу, из его брюха потекла слизь. Юкио вгляделся в темноту болотного царства, но не обнаружил поблизости ни оружия, ни укрытия. Он специально настиг чудовище на этой открытой поляне, чтобы оно не сумело спрятаться ни в одном укрытии. Однако, к счастью или сожалению, демон обладал магией крови. Всего за миг поле превратилось в болото. Это был не самый лучший противник для Юкио, основываясь на его стиле боя. Но Юкио его шансы на победу вполне устраивали. Ведь если подумать, в легком убийстве нет никакого удовольствия. Чудище схватило Юкио за плечи, его лицо разошлось, обнажив несколько рядов заостренных зубов. Если он не погибнет от этих зубов, то зловонное дыхание наверняка завершит дело. — А ведь 15 минут назад ты была прекрасной дамой… — Юкио пытался не вдыхать эту вонь. Юкио быстро прикинул, что тут можно сделать. Можно попробовать увернуться от укуса зверюги, но это будет — даже в самом лучшем случае — кратковременным решением. Можно двинуть демону по его жутким зубам с ядом глициния в ладони, но он был не уверен, что вообще сможет провернуть нечто подобное. К этому еще добавлялось недоверие Юкио к тому улыбчивому охотнику на демонов, который и продал этот яд глициния, который по словам ушлого мечника «убьет даже Демона Высших Лун». Также можно попробовать какой-нибудь трюк — стремительный и слегка безрассудный. Юкио выбрал как раз последнее. Он целиком засунул руку в разинутую пасть. Острые как бритва зубы зверюги содрали клочья кожи с руки и костяшек пальцев, но Юкио лишь улыбнулся — теперь он добрался до своего клинка, как того и желал. Он почувствовал, как челюсти начинают сжиматься — еще мгновение, и он лишится руки. Но этого не произошло. Юкио повернул руку и провел клинок ничирин сквозь звериный зев, пока наконец серебряное острие солнечной катаны не уперлось прямо в череп чудовищной твари. — Дыхание Пустоты: Четвертая ката — Путь разрушения! — одно движение запястья — и клинок ворвался в череп демона, разорвав мозг. Истошный крик оборвался, едва начавшись. Сделав пару шагов, туша демона рухнуло на землю. Счет шел на секунды, нужно было отрубить его голову до того, как он успеет регенерировать. Выбравшись из-под демона, Юкио попытался извлечь руку из его черепа, при этом стараясь не порезаться еще сильнее. Однако оказалось, что рука застряла в голове зверя. Можно было попытаться выдернуть руку сквозь иззубренную пасть перевертыша — и при этом, возможно, потерять палец-другой. Или же можно было запустить руку еще глубже, чтобы пробиться в полость черепа и переломить челюсть, словно птичью кость-вилочку. Как обычно, Юкио выбрал последнее.— *** —
Убить этого монстра было вовсе не самым трудным. Гораздо труднее было сообщить об этом жениху. Ну, то есть уже вдовец. Вдовец Камисато был прекрасен так, что не передать словами. Его волосы, казалось, притягивали к себе солнечный свет, даже когда он сидел дома, где источником освещения служила лишь печь. Грубое, натренированное тело и идеальные пропорции лица делали из Камисато подобным ангелу. Его красоту нисколько не умаляли ни глубокие царапины на лице, ни слезы, струившиеся по щекам. Юкио положил разодранное и испачканное кимоно к ногам мужчины со всей почтительностью, на какую только был способен. Комната жениха и невесты была чудовищно обезображено царапинами и пятнами крови. — Это хотя бы было быстро? — спросил жених сквозь рыдания. Это было не слишком быстро. Юкио выследил демона до самой берлоги в восточной части Осаки. Ему удалось застать её прямо во время пиршества: глаза умножились числом, увеличившись в размерах, лицо разделилось на две части и превратилось в рот, а левая рука стала острой как бритва клешней. Чудище было в ярости. Юкио смахнул со своего кимоно комочек мозгового вещества, прилипший еще тогда, когда он только прибыл в логово демона. Тогда чудище начало бросать в чужака то, что осталось от его жертв. — Ну… эм… — промычал Юкио. — Ох, любовь моя! — запричитал Камисато, упав на колени и обхватив руками обезображенное кимоно. — Как такое могло произойти? Юкио присел рядом с ним. Жених прижимал к груди то, что осталось от его невесты, то ли не замечая, что кровь заляпала его всего, то ли вовсе не думая об этом. — Некоторые сами превращают себя в чудовищ. А некоторые становятся ими против своей воли, — произнес Юкио. Он поднял опухшую от ранений руку, как бы мимоходом осмотрев ее. — Если вспомнить её последние слова, она принадлежала ко второй группе. — голос Юкио изменился, он стал мягче, более сочувствующе. У жениха от гнева расширились зрачки глаз. — Кто-то сделал это с ней? Но кто… Зачем… — заливаясь слезами, Камисато упал грудью на кимоно невесты, не в силах продолжать разговор. — Иногда чудища — то есть демоны — нуждаются в товарищах. А иногда они просто свирепеют: тогда могут накинуться и покусать кого-нибудь по злобе. Еще я видел таких, которым просто было скучно. Для них это развлечение, — объяснил Юкио, хлопая мужчину по спине. — Но ведь некоторые… некоторые просто хотят есть. Камисато смотрел снизу вверх, глотая слезы. — Я не… Я не понимаю. Юкио понимающе улыбнулся ему. — Они хотят кого-нибудь съесть, но иногда этот кто-то убегает. И тогда желающий насытиться зверь переходит к своим близким. Или же демон сразу нападает на близких ему людей. Вдовец пристально смотрел на Юкио. Когда горе-охотник принялся убирать свои волосы, которые прилипли к лицу из-за крови, катана на поясе звякнула. — Последний из убитых мною демонов успел поведать мне, что жертвы куда вкуснее, если они любят своего убийцу. Что-то болтал насчет пикантного вкуса, который они приобретают, когда смущаются. Не могу даже представить, каковы они на вкус во время медового месяца… М-м-м…- Юкио изобразил задумчивость. Вдовец прекратил свои рыдания. В его глазах появилось ожесточение. — Она же любила вас, знаете ли, — прибавил Юкио. Камисато попытался встать, но Юкио ударил его ногой, отбросив того к стене спиной. — Она, наверное, была сильно потрясена, когда вы начали её поедать. Когда люди испытывают сильный страх, они становятся непредсказуемыми. И нет ничего страшнее, чем предательство со стороны того, кого ты любишь. Одним движением запястья Юкио обнажил катану. — Не все это знают, но демоны способны размножаться, если демоническая кровь попадет в организм человека. Мужчина посмотрел на него с ненавистью, его глаза медленно темнели, приобретая густо-красный оттенок. — Достаточно… — ответил он голосом, напоминавшим скрежет ножа о камень. Юкио улыбнулся. — Да-да, попробуйте. — направил Юкио свой клинок на демона. — Что попробовать? — мужчина замер. — Ударить меня клешней, которую вы прячете за спиной. Врежьте мне. Посмотрим, успеете ли вы отхватить мне руку, прежде чем я обезглавлю вас. — Юкио пресекал все шансы противника на победу. Явно упав духом, вдовец вытащил из-за спины клешню. Все было кончено. — Но почему? — спросил он. — Почему что? — безучастно отозвался Юкио. — Почему было просто не прийти и не убить меня? Зачем все это… представление? Юкио улыбнулся. Улыбка была коварной и злобной. — Потому что я хотел убедиться в своей правоте. Хотел, чтобы вы ощутили тот же панический страх, что ощущала она. Но другая причина… — Юкио сжал рукоять катаны. Демон попытался отпрыгнуть в сторону, но стоило ему двинуться, как в ту же секунду Юкио настиг его своим клинком. -…Потому что это весело.— *** —
Он чувствовал в воздухе привкус меди. В комнате воцарилась тишина после последнего взмаха мечом Юкио. Та ехидная улыбка и выражение лица исчезло, её переменил суровый, серьезный взгляд. Он выглядел уставшим и потрепанным. Вздохнув он дотронулся до своей изуродованной руки и тихо застонал. — Хуже, чем кажется на первый взгляд… — изменилось не только выражение лица, но и сам тембр голоса. Он стал более ниже и умеренней. Внезапно Юкио схватился за катану и повернулся к выходу наружу. — Назови себя. — грозно пригрозил Юкио обнаженной катаной. В комнату вошел мужчина средних лет. Судя по его доспехам юкиносита-до, он был одним из числа самураев, однако не доспехи сковали взгляд Юкио, а катана. Это был клинок ничирин. У самурая не было шлема, и войдя в комнату, он показал своё лицо. Седые волосы и уставшие глаза с синяками под глазами. Посмотрев на его лицо можно было сразу сказать — он прошел через огонь и воду. К суровому лицу образ дополнял продолговатый прямой шрам щеки, который заканчивался у губ. — Юкио Тачибана… — произнес загадочный мечник. — Думаю, нет смысла в прелюдиях. Юкио сделал шаг назад, а мужчина, заметив это, поднял обе руки, показывая свои мирные намерения. Самурай устало вздохнул. — Зови меня Кишибе, — Кишибе сделал один маленький шаг назад. — Я прибыл сюда по личному приказу сёгуна Мурамасы.