Тайны богинь

      Бастет перевела взгляд янтарных глаз — такой, что насквозь прожигает в попытке добраться до истины, что бесстыдно в душу заглядывает — на смертную, что рискнула задать столь дерзкий вопрос. Богиня задумчиво хмыкнула на грани презрительного мурлыканья, задумчиво дёрнув кошачьими ушами.       — Понятия не имею, — она говорила чистую правду. — Люди весьма непредсказуемы в своих мечтаниях и желаниях.       Она и сама не понимала, откуда смертные взяли моду сводить её с этим шакалоголовым. У Анубиса есть верная жена, покорная Инпут, и, откровенно говоря, Бастет ей не завидовала. Даже если люди и пустили слухи о том, что грациозная Бастет была любовницей проводника в загробный мир, они основывались на жалких умозаключениях о притягивающихся противоположностях. И любвеобильности самой Бастет.       Да и у самой Бастет, о чём нередко забывали люди, был муж-карлик Бес. Конечно, внешне он не являлся первым красавцем во всём царствии египетском, да и гуляющая сама по себе богиня-кошка не хранила верность супругу, потому что каждая кошка хранит верность исключительно себе и своей независимости.       Глубоко в душе, — или что там у богов вместо неё? — тем не менее, Бастет признавала, что вместо уродливого и кошмарного Беса предпочла бы видеть своим мужем немногословного Анубиса. Было в нём что-то манящее, что-то таинственное, но, как говорится, любопытство кошку и сгубило. Каким бы притягательным и харизматичным ни был проводник умерших, им не суждено быть вместе. Кошачьи и псовые — извечные и непримиримые враги.       Но всё же есть единственный случай, когда непостоянная и легкомысленная Бастет пересекается с мрачным Анубисом: когда провожает в мир иной своих маленьких помощниц. В Древнем Египте убийство кошки каралось смертной казнью, а смерть мурлыкающего любимца тяжело переносили: независимо от того, простой ли ты крестьянин, или знатный вельможа, в знак траура вся семья сбривала брови и волосы на голове. И чтобы храбрые последовательницы Бастет не тосковали и не знали голода в загробном мире, вместе с ними мумифицировали тушки мышей и землероек.       Смерть каждой кошки, будь то старый и проживший долгую жизнь бродяга или милый домашний котик, тяжёлым камнем ложилась на сочувствующее сердце Бастет.       Но она была уверена, когда передавала их в лапы Анубиса, — её верные помощницы не будут знать бед и горестей в ином мире. И надеялась, что они забудут о жестокостях реального мира.