Последствия случайностей

Вики присела на скамейку, подобрав под себя юбку. Геральд остался стоять – он все еще наблюдал за облаками и сгорающим в них вечерним солнцем. Ветер становился прохладнее, на улице сгущались сумерки. Вики поежилась и поджала ноги. Каблук напоролся на что-то твердое. Нагнувшись, Непризнанная подняла с земли какое-то украшение размером с карманное зеркальце. Оно было сделано из розоватого металла и действительно напоминало зеркало в резной раме, вот только отражения своего Вики не увидела – в стекле по центру было мутно и серо, как на небе перед дождем. По краям странное зеркальце было инкрустировано шестью гладкими овальными камушками – по три слева и справа от стеклышка… Вики нахмурилась. С одной стороны ячейка пустовала, будто камушек выпал. Непризнанная нагнулась и порылась пальцами в земле, но ничего не нашла. – Чего ты там в земле копаешься, Уокер? – Поинтересовался Геральд. – Нашла какую-то странную штуку. – Вики нахмурилась, разглядывая украшение. – Похоже на амулет. – Уокер, не трогай бесхозные амулеты, это может быть опасно. – Геральд направился к ней. – Да что со мной может случи… Первое, что почувствовала Вики – звон в ушах. Все звуки резко оборвались и пропали. Она не слышала, что говорит Геральд, направляясь к ней, не слышала шум ветра в кронах деревьев, даже свой собственный голос не слышала. В ушах стоял напряженный, звенящий гул. Вики опустила глаза на амулет. Пять камушков по бокам от мутного зеркальца уже не выглядели как цветные овалы. Каждый камушек перечеркнула черная вертикальная линия. Вики моргнула. Пять камушков моргнули вслед за ней. Непризнанная почувствовала, как по спине пробежал холодок. Этот предмет был живым. И он на нее реагировал. Вики резко зажмурилась и распахнула глаза. Гул никуда не исчез. Камушки смотрели на нее, медленно моргая вразнобой. Она почувствовала, как Геральд схватил ее за плечи и легонько встряхнул. Вики попыталась поднять голову, но это движение растянулось на несколько секунд. – «Уокер!» – Вики не слышала – она могла только читать по губам учителя. – «Что с тобой?» Непризнанная заморгала и только раскрыла рот, чтобы ответить, как мутное зеркальце в ее ладони вспыхнуло ярким, ослепительным светом. На секунду Вики показалось, что она потеряла не только слух, но и зрение. Она рефлекторно зажмурилась, но даже под прикрытием век перед глазами стоял этот яркий, до боли режущий свет. Вики распахнула глаза и поняла, что лежит. Вокруг было светло… Нет, не так. Вокруг было бело – ничего не было, кроме белого цвета вокруг. Вики приподнялась на локтях и огляделась. Все вокруг было белым – настолько белым, что контуры предметов сливались между собой. Если эти предметы вообще здесь были. Звон в ушах прошел, сменившись ватной тишиной. Немного покачиваясь, Вики встала и обернулась. За спиной картина была абсолютно такой же. Со всех сторон ее окружала бесконечная белизна. Вики сглотнула и пошла вперед. Пульс подскочил в глотку и она прибавила шаг. Окружение не менялось, никаких предметов вокруг не появилось. Вики остановилась и лихорадочно огляделась. Здесь ничего не было, кроме нее. – Вики… Непризнанная вздрогнула и обернулась на знакомый голос. – Папа?... – Вики… – Папа! – Вики ничего не видела, но голос отца она узнала. И даже примерно поняла, в каком направлении нужно бежать. – Папа, где ты? Говори со мной! – Вики… Голос отца раздался очень близко. Вики резко обернулась и увидела его – он лежал на полу. – Папа, что ты здесь делаешь… – Вики подбежала к отцу. – Ты… Ты умер? – Вики… – Отец с трудом приподнялся на локтях. Его лицо было таким знакомым, таким родным, что Вики с трудом проглотила подступившие к горлу слезы. – Вики… Мне плохо… – Папа… – Пожав губы, она приблизилась к нему еще на один шаг. – Что с тобой? Где ты? Где мы сейчас? – Вики… Мне очень плохо… – Папа… – Она присела на колени и несмело сжала его ладонь. Рука была теплой и немного шершавой – такая знакомая папина рука… Вики почувствовала, как по щекам текут слезы. – Папа, что с тобой? – Мне больно, Вики… – Еле слышно прошептал отец, прикрыв на секунду глаза. Он сжимал ее руку так слабо, будто из его тела ушли последние силы. – Мне очень больно… – Почему тебе больно, папа? Я не вижу у тебя никаких ран… Вики попыталась осмотреть его, но отец поднял голову и посмотрел ей в глаза с такой невыразимой болью, что Непризнанная застыла. – Ты бросила меня, Вики. – Папа… Что ты говоришь… – Ты меня оставила… Оставила меня… – Нет, папа, это неправда! – Вики затрясла головой, закусив губу. – Я не хотела… – Ты бросила… – Отец закрыл глаза и побледнел. Его рука в ладони Вики стала холодной. – Нет… Нет, папочка, пожалуйста… – Вики попыталась приподнять отца, помочь ему сесть. – Папа, пожалуйста… Не надо… – Она прижала к себе отца. Его рука безвольно повисла безвольной плетью. Вики всхлипнула, зажав рот свободной ладонью. – Нет… Папа… ПАПА! Она закричала так громко, что звон в ушах вернулся. Все звуки снова исчезли. Вики кричала, чувствуя только обжигающие дорожки слез, бегущие по щекам. Она попыталась крепче прижать к себе бездыханное тело отца, но пальцы схватились за воздух. Вики ахнула и лихорадочно огляделась. – Папа? Папа… Где ты… – Вики поползла на четвереньках, оглядываясь по сторонам. – Папочка… Не бросай меня… Пожалуйста, не бросай меня… Вокруг снова никого не было. Вики остановилась. Слезы подсыхали на щеках, пульс колотился в горле. Непризнанная зарылась пальцами в волосы, качнувшись вперед. – Нет… Нет… НЕТ! – Рявкнула она и провалилась в темноту. Кто-то весьма настойчиво тряхнул ее за плечи. – Уокер! Вики с трудом разлепила веки и уставилась на Геральда. Он стоял напротив и выглядел встревожено, выискивал что-то в ее лице. Непризнанная все еще сидела на каменной лавочке в саду. Руки безвольно болтались вдоль тела. Голова была тяжелой, ужасно тяжелой, но, к счастью, ее держали ладони Геральда. – Уокер? Ты меня слышишь? – Геральд заглянул ей в глаза, поймав в них тень осознанности. – Уокер! Вики несколько раз моргнула и нахмурилась. Белой комнаты больше не было. Предметы вокруг были цветными. Такими цветными – до боли пестрыми. Она сощурилась, пытаясь привыкнуть к окружающей действительности. Глаза щипало. Ужасно щипало. Вики почувствовала, как к горлу подступили слезы. Когда Геральд попытался убрать волосы с ее лба, она громко всхлипнула, уронив лицо в ладони. Вики плакала навзрыд, закрыв лицо руками. Она захлебывалась в слезах, и даже под угрозой смерти не смогла бы объяснить, почему. К счастью, Геральд ни о чем не спрашивал. Он просто молчал. Ничего не сказал, даже когда ее пальцы сжались на его мантии. Вики рыдала, цепляясь за него, и где-то очень далеко, на самых задворках сознания чувствовала, как он аккуратно гладит ее по спине круговыми движениями. – Все-все. – Геральд поставил подбородок на макушку Непризнанной, зарывшись пальцами в темные волосы у нее на затылке. – Все закончилось. Закончилось, слышишь? Вики ничего не ответила, продолжая рыдать. Геральд вздохнул, его взгляд упал вниз. В траве поблескивал амулет. Мутное стекло было мокрым от слез.