Последствия случайностей

Вики вздрогнула, когда топ на ее спине с треском разорвали на две части. Геральд высвободил сломанные крылья, оголив спину Непризнанной. Вики сглотнула. – Что вы будете делать? – Энергетические связки в корнях твоих крыльев истончаются, Уокер. – Геральд аккуратно развел в стороны ее крылья, чтобы поближе рассмотреть их основания. – Это естественный процесс, если корни треснули. У нас буквально минуты на то, чтобы спасти твою сущность. Вики снова вздрогнула, ощутив, как ладонь Геральда легла на голую кожу между лопаток. Его рука была холодной, словно он боялся того, что собирается сделать, или не был уверен в том, что делает. Вики лежала, не смея пошевелиться. Что если все пойдет не так? Внезапно Геральд чертыхнулся, расстегнул свою мантию и швырнул ее в сторону. – Уокер, слушай внимательно. – Он закатал повыше рукава своей кофты. – То, что я сейчас сделаю, должно происходить, пока ты в сознании, ты меня поняла? Не смей отключаться. Вики слабо угукнула, но не была уверена в том, что Геральд вообще нуждался в ответе. Он уже обхватил ее сломанные крылья руками у потрескавшихся оснований – крепко-крепко. – Я должен вырвать твои старые крылья. – Но… – Вики ощутила волну паники. – Если корни повреждены… – Верно мыслишь, Уокер. – Геральд нервно облизал губы и уперся коленом ей в спину. – Есть шанс, что новые не вырастут… Но я сделаю так, что вырастут. Твое дело – быть в сознании, пока я не скажу, что все. Вики хотела спросить, почему она может потерять сознание, но в этот момент Геральд дернул ее крылья на себя. Если бы плоть была землей, то ее крылья были бы деревом – старым, ветвистым, упрямо въевшимся корнями в землю деревом. Деревом, которое совершенно не желает отпускать насиженную почву – оно проросло глубоко, оно обнимает ее толстыми корнями, хватает каждый ком, уплотняет, трамбует. Это его земля. Оно не отдаст ее без боя. Вики кричала, чувствуя, как ломаются корни этого дерева внутри нее. Как рвутся волокна – мышцы, энергия… Что-то лопалось у нее внутри, как гитарная струна, раз за разом, и каждый раз ошпаривал острой болью так, что, казалось, отдается в легкие. По ребрам дорожками потекло что-то теплое. Вики понимала, что это кровь, но старалась не думать об этом. Она прикусила запястье и зажмурилась, стараясь подавить свои крики. Тот раз, когда Мисселина выдрала ей крылья, и в сравнение не шел с происходящим теперь. Наконец, с хрустящим, влажным треском поломанные крылья отпустили ее плоть. Вики резко выдохнула, ощутив, как расслабилось ее лицо вместе с телом, и невольно прикрыла глаза. – Не спать, Уокер. – Геральд похлопал ее ладонью по щеке, и Вики почувствовала, как его пальцы липнут к коже, а в нос удалил металлический запах крови. – Мы еще не закончили. – Что…? – Слабым голосом спросила она, с трудом оглядываясь через плечо. Вместо ответа Геральд выудил из-за пояса нож и провел лезвием от локтевого сгиба почти до запястья. Вики сглотнула. Все вокруг и так уже было в крови. Она чувствовала, как теплая лужица противно щекочет ей локоть. Волосы налипли на щеку – к четырем алым мазкам, оставленным пальцами Геральда. Кровь шумела в ушах и пульсировала в лопатках, где зияли открытые рваные раны, которые Вики очень старалась не видеть, но не могла не чувствовать как прохладный воздух мерзко щиплет их по краям. Геральд коснулся пальцами надреза на своем предплечье и плавно отвел руку. Кровь потянулась за подушечками его пальцев, как карамель… Нет, не так. Как ртуть, если бы только ртуть могла тянуться по воздуху. Склонившись над спиной Вики, Геральд принялся водить окровавленными пальцами по ореолу рваных ран на лопатках. Непризнанная вяло моргнула, чувствуя, как тяжелеют веки, как много усилий приходится прикладывать, чтобы держать открытыми глаза. Кажется, она потеряла слишком много крови. – Уокер. Уокер, не спать. – Геральд продолжал водить пальцами по ее коже, вырисовывая на ней какие-то символы, которых Вики не могла разобрать – всю спину саднило ноющей болью. – Ты должна быть в сознании. Непризнанная сглотнула, чувствуя, с каким трудом ей далось это простое и привычное движение – в глотке пересохло, перед глазами плясали цветные круги, тело стало тяжелым и совершенно не слушалось. Закончив со знаками, Геральд аккуратно опустил руки на лопатки Непризнанной. Вики слабо поморщилась, ощутив, как его ладони коснулись свежих ран. Все чувства притупились, будто долетали до мозга сквозь вату. Ужасно хотелось отпустить сознание в небытие. Сопротивляться этому желанию просто не было сил. Геральд почувствовал, как тело под ним расслабляется – Уокер была готова отключиться в любой момент. Он сосредоточился на печатях, которые только что нарисовал на лопатках девчонки. Струйка крови стекала по его предплечью на спину Непризнанной. Он медленно выдохнул через рот и зашептал скороговоркой слова на древнем языке, надеясь, что не собьется. Надеясь, что ему хватит сил. Вики уже почти отключилась, как вдруг почувствовала резкий энергетический толчок: что-то ударило ее в спину снаружи – пронзило, как острые копья, пролилось под кожу и плоть раскаленным металлом. Она вскрикнула, ощущая, как этот металл буквально вплавляется в ее кости. Геральд навалился на нее всем свои весом, потому что отпускать печати было нельзя, а Уокер дернулась под ним, как дикая кобылица, едва не свалив его на пол. Раскаленный металл застывал, твердел под кожей. Вики хныкала, впиваясь зубами в свое запястье. Копья, пронзившие ее лопатки, теперь рвались наружу. Геральд медленно поднимал свои ладони, и новые крылья тянулись вслед за его руками, продираясь сквозь плоть – нехотя, туго. – Потерпи, потерпи. Еще немного. Осталось совсем чуть-чуть. – Геральд бессовестно лгал. Зачатки новых крыльев с каждым сантиметром сопротивлялись ему все сильнее. Они вышли из плоти буквально на одну ладонь и застыли. Демон чертыхнулся и перехватил их руками. Вики дернулась, глухо застонав в свое запястье, искусанное до крови. – Ты только не отключайся, Уокер. Не отключайся, слышишь. – Геральд чувствовал, что если он разожмет хватку, крылья уйдут обратно в ее плоть – навсегда. Это был единственный шанс сохранить сущность девчонке. Он зажмурился и распахнул глаза, сморгнув натекший со лба пот. Перья скользили под окровавленными пальцами, но не было времени вытереть руки. Вики лежала ничком, зажмурившись, и изо всех сил впивалась зубами в свое запястье. Во рту стоял солоноватый привкус крови, от которого еще сильнее кружилась голова и мутило желудок. Она не отключится. Не отключится. Не отключится, черт побери! Своенравные крылья в руках Геральда нехотя поддавались тяге, каждый сантиметр уступая с боем. Кожа лопалась вокруг, выпуская их наружу. Он молился, чтобы девчонка не отрубилась раньше времени – тогда все пропало. Кровь пропитала штанину на колене, которым он упирался в спину Уокер. По бокам от нее собрались темные лужицы. Сколько крови она потеряла? Только бы не отключилась. Только бы не отключилась… Он из последних сил рванул новорожденные крылья на себя, умоляя Шепфу, чтобы это, наконец, закончилось, и по потолку расплескался багряный ореол из крови и ошметков погуще. Темные крылья распахнулись мокрым цветком над спиной Непризнанной. Геральд опустился на пол и привалился спиной к стене, тяжело дыша. Получилось. У него получилось. Получилось даже при закрытых печатях. Поморщившись, он оттянул пальцами свои ошейники на горле, чувствуя, как трудно стало дышать. Закрыв глаза, Геральд устало провел ладонью по лицу, невольно прочертив себе кровавую маску. Он повернул голову и посмотрел на Непризнанную. Ее спина еле-еле вздымалась при каждом новом вдохе, но крылья стояли торчком – сил в них было хоть отбавляй, в отличие от тела, к которому они крепились. Геральд хмыкнул и покачал головой. – Все. – По-прежнему тяжело дыша, он прикрыл глаза и облизал губы, чувствуя на них солоноватый привкус крови – своей, ее, уже не разобрать. – Все, девочка. Все…