Спасай меня

      Слизеринец уже несколько раз пожалел что так резко отреагировал, но упорно пытался убедить себя в правильности поступка. Не сказать, что очень успешно, и от этого злился все сильнее.       Прошло уже больше недели, каникулы подходили к концу, а Драко все не возвращался в туалет на втором этаже, боясь взглянуть правде в глаза. И все же он решился, даже взял в руки ту злосчастную записку, чуть поколебавшись стоит ли её тут же сжечь или все же прочитать.       Слова, что неровными линиями лежали на пергаменте были искренними. Юноша потратил много минут, пытаясь найти в них насмешку или ложь, но был вынужден признать, что Поттер, по всей видимости, говорил правду. Он действительно был его другом, даже, наверное, самым близким за всю жизнь, пока они внезапно не узнали личность своего собеседника. Юноша почувствовал себя отвратительно, как будто ему самому нагадили в душу. Верный кинжал не смог улучшить состояние блондина, и тот понял, что придётся извиниться или хотя бы поговорить, иначе произошедшее так и будет скрести его все больше и больше с каждым часом.       Малфой стоял у портрета Толстой Дамы, ожидая, пока та вернётся, позвав кого-нибудь из обитателей башни Гриффиндорцев, и нервно сжимал искромсанное предпечье. – Чего тебе? – Лаванда вскинула бровь, выйдя из прохода. – Поттер внутри? Можешь его позвать? – нарочито безразлично произнес блондин, скрестив руки на груди. – Нет, он в больничном крыле уже пару дней. А зачем тебе? Эй, подожди! Передавай ему скорого выздоровления! – Крикнула девушка вслед убегающему Драко и, нахмурившись, ушла назад в гостиную, размышляя, что же сейчас произошло.       Драко запыхавшись остановился у резных дверей, выравнивая дыхание. Из помещения доносились обрывки разговора, услышав которые слизеринец чуть не потерял равновесие. – ... вынужден настаивать. Ваше состояние слишком нестабильно, боюсь тут даже наша кооперация с мадам Помпфри не принесёт результатов. – Нет, нет, ни в коем случае, профессор. Тогда все станет хуже. Я все ещё не могу... рассказать об этом, а вопросы будут, в первую очередь у Ордена Феникса, вы же понимаете. – А вы понимаете, что в противном случае умрёте? Это не шутки, мистер Поттер. – Что ж, значит так тому и быть.       Голос мужчины, в котором Драко идентифицировал своего декана, перешёл на яростный, близкий к шепоту, и блондин больше не смог различить отдельные слова. Через пару минут послышались громкие шаги, и Малфой отскочил за колонну, провожая взглядом вылетевшего на эмоциях из больничного крыла Снейпа, что мрачной тучей удалялся в сторону подземелий.       Слизеринец тихо шагнул внутрь и увидел совершенно пустое помещение, за исключением одной единственной занятой кровати, на которой сидел его заклятый 'друг'. Поттер повернул серое лицо в сторону двери, очевидно думая, что это кто-то из преподавателей, и раскрыл рот в недоумении. Малфой тихо подошёл к койке и без слов опустился на стул рядом, широко распахнутыми глазами осматривая костлявый торс гриффиндорца, прикрытый только лишь тонкой тканью больничной рубахи. Брюнет быстро закутался в одеяло до самой шеи и в смятении взглянул недругу в лицо. – Что ты тут забыл? Опять хочешь излить яд? Или пришёл проклясть? Ну так вперёд. – ...Прости. – Ч-что? – Прости. – Блондин опустил голову, сжав ладони в кулаки. – Ты говорил правду, а я не поверил. – Честно говоря, я бы тоже не поверил. – Подросток криво и грустно усмехнулся, сжимая мозолистыми пальцами край покрывала. – Ты тут из-за меня? – Не думаю, кажется я просто достиг предела. – И никак не помочь? Должен же быть какой-то способ... – в голосе высокомерного аристократа слышалась крайне непривычное... сочувствие? – А зачем? – Гарри отвёл взгляд на окно на противоположной стене, и устало закрыл глаза. – Какой смысл? Я не держусь за жизнь, не за такую уж точно. – Почему это? – А ты вспомни нашу переписку. И сделай выводы. – Но это же самоубийство... – Забавно слышать это от тебя. – Подросток кивнул на руку Малфоя и снова упер взгляд на серый пейзаж. – Это... Это не так, я не собираюсь умирать, поэтому и борюсь, поэтому, черт побери и режусь! А ты?! Мальчик-который-выжил решил послать всех нахер из-за чего? Потому что просто устал? Это эгоистично, Поттер. – Мне напомнить, что ты, вообще-то Пожиратель Смерти, и по идее мой враг? Так радуйся – я умру, и вы, считай, выиграли. – Да плевать мне на эту победу, ты думаешь хоть кто-то из нас хочет жить под руководством этого сумасшедшего тирана с пунктиком на подростка? Ха. – И с хера ли ты тогда выполняешь то задание Воландеморта, чем бы оно ни было? Чтобы спасти семью и собственную шкуру? – Да. Потому что ничего другого не могу. – Можешь... Сходи к Дамблдору, расскажи ему все. Орден Феникса позаботится о вас, а ты потом даже сможешь свести шрамы. – Угу, и какой смысл мне предавать Темного Лорда, если ТЫ ТУТ СДОХНУТЬ СОБРАЛСЯ?! Это смертный приговор для нас, а я видел как умирают от руки Темного Лорда... проще и безболезненней сброситься с астрономической башни. – Ммм, то есть я виноват, да? – Пока нет, но будешь. Из-за тебя погибнут сотни и тысячи, а все потому, что ты не хочешь бороться и поправиться. – Да, это эгоистично. И скрывать свои дурацкие смертоносные тайны тоже, но иначе я последую твоему совету по поводу башни. Потому что не справлюсь. – ... Что такого произошло, что ты скорее умрёшь, чем расскажешь? Гарри вскинул бровь и глубоко вздохнул. – Малфой, вот скажи, ты идиот или просто притворяешься? – Это ты идиот. Будешь держать все в себе – умрёшь, а расскажешь – тебе может смогут помочь. Но ты выбрал первое. – Ну хорошо, все равно мне осталось недолго, давай я тебе расскажу, а ты мне объяснишь кто и как сможет это исправить. Только поклянись, что пока я дышу ты никому и слова не скажешь.       Драко с серьёзным лицом вынул палочку и, произнеся сложное заклинание, соединил свое сердце и сердце Гарри искрящейся ниткой, а затем кивнул. – Пока твоё сердце бьётся, мой язык будет связан. Рассказывай, заклятие закрепится когда заговорю я.       Поттер с восхищенным смешком кивнул серьёзности намерений блондина и облизнул сухие губы. Его голос был тихим, едва слышным, подросток скорее говорил со своими сцепленным в замок пальцам чем Драко. – С той ночи, как погибли мои родители, я жил у дяди с тётей, они магглы и, наверное, худший сорт таковых. Все было спокойно, хоть и хреново, до этого лета. – Подросток сделал паузу, не в состоянии подобрать слов. – В общем, мой... мой дядя съехал с катушек. Сделал меня своей то ли куклой, то ли рабом. Да, именно в том смысле, о котором ты подумал. Пусть я и не вдавался в подробности при нашей переписке, но ты можешь догадаться о масштабах, подробностей не жди... Знаешь, я до сих пор вижу кошмары о тех неделях. И шрамы остались, вот например... – Гриффиндорец немного закатал рукава, показывая покрытые грубыми рубцами запястья. – Мило, правда? Это не стереть, не смыть и не вылечить, оно стало частью меня... грязное создание. А потом выяснилось, что методы, которые он на мне использовал въелись слишком глубоко в разум, и вот теперь я приземлился здесь, будучи анорексиком двумя ногами в могиле и прочая прочая... Ну как, будет совет что делать? – Брюнет усмехнулся и запрокинул голову к потолку, не давая слезам политься из стеклянных глаз.       Драко молча сидел несколько секунд, до скрежета сжимая челюсти и глубоко дыша. – Ты хотя бы убил его? – Кого, дядю? Нет. – Почему? Уверен, тебе тогда станет легче. – Я не убийца. – Я тоже, но знаю некоторых. Думаю, стоит навестить этого твоего опекуна и посыпать его будущую могилу кунжутом. – Не надо, правда. Это ничего не изменит... Лучше скажи как мне жить дальше.       Слизеринец глубоко вздохнул и потёр виски пальцами, наклонившись ближе к собеседнику. – Пока не знаю, но уверен, что можно что-нибудь придумать. Самый простой способ – найди человека, ради которого готов на все, в том числе и продолжать бороться с самим собой. У тебя есть кто-нибудь подходящий на подобную роль? – Не думаю... – Что ж, это осложняет дело. Может быть ты влюблён в кого-то, дорожишь им и не хочешь, чтобы их постигла незавидная участь жестоко убитых в войне?       Гарри метнул на блондина странный взгляд и невесело хрипло засмеялся. – Так, ну положим. Только этот человек пошлёт меня нахуй, если я признаюсь. – Не думаю, ты же звезда всего магического мира. – Да нет, я практически уверен. В нашу прошлую встречу он обещал проклясть меня так, что даже мадам Помпфри не поможет.       Драко вскочил со стула, и тот отъехал с дребезжанием. На его лице горели злость и смятение. – Я вообще-то серьёзно, Поттер. – Я тоже. – Брюнет упёрся взглядом в светлые глаза Малфоя и печально ухмыльнулся, через секунду отвернувшись. – Говорил же, пошлёт куда подальше. – Нет. Не пошлёт. – Тихо произнес слизеринец спустя какое-то время, садясь на край кровати пациента. – Прости? – Гарри раскрыл глаза, выискивая насмешку на лице аристократа. – Что слышал. Тебе повезло, Поттер, ты знаешь? Твои чувства оказались взаимны, а это невероятная редкость у тех, кто стал заклятыми врагами с момента встречи. – Драко мягко положил руку на затылок гриффиндорца и приложил их лбы друг к другу. – Если ты это из жалости или мести, то скажи сейчас, потому что иначе я и правда стану убийцей. – Сердце Гарри забилось быстро, но не от радости, а от животного ужаса. – Ты идиот, Поттер. – Драко мягко коснулся губами щеки брюнета и тут же отпрянул, прижав руку ко рту. – Прости, ты... ты в порядке?       Гарри спрятал дрожащие руки под одеяло и разжал челюсти, а потом легонько кивнул. – Полагаю, над этим нам придётся поработать. – Он неловко и тоскливо улыбнулся, не поднимая глаз на слизеринца. – Да, но время ещё есть, мне кажется. – сочувственно улыбнулся парень в ответ. – А теперь серьёзно: ты будешь жить ради меня?