To Hell With the Devil

      И как же подобное могло произойти? Мы с Люськом попали в лапы этих извращенцев так легко, что было смешно, хотя тут в пору плакать. Сейчас с нами сделают много всего интересного, я прям это вижу! Я лишь надеюсь, что Тёму мучает совесть за то, что он свалил и оставил своих друзей на растерзание этим животным. Нас сейчас вели, прямо как какой-то скот на убой. Мы в полной жопе. — А понежней нельзя? — сказал я красноволосому парню, который больно схватил меня за руку. — Ничего, сейчас тебе и нежность будет и всё остальное! — пообещал тот, и в его словах я нисколько не сомневался.       Коттедж, в который нас затолкали, находился практически на окраине деревни. Видимо, это и есть логово Демона. Хм, а не слабо он так устроился. Хотя, обстановка вокруг была такой мрачной, что мурашки пробегали по спине, сильно топая ногами.       Как только мы оказались в гостиной, наполненной приглушённым светом, отделанной в тёмно-красных тонах, нас потащили куда-то вверх по винтовой лестнице. Вообще дизайн этого дома напоминал какой-то старинный особняк из фильма ужасов, а мы с Люськом — тупые укуренные подростки, которые по чистой случайности не туда забрели, за что сейчас и будут наказаны. Анально.       Микки и этот красноволосый парень, которого вроде как звали Вик, как это выяснилось позже, о чём-то перешептывались. Краем уха я пытался подслушать, но не вышло. Меня вновь грубо толкнули, на этот раз прямо рожей в дверь, и мы оказались в другой комнате. Вокруг горели одни лишь свечи, а на большом чёрном кожаном диване восседал Демон во всей своей красе, держа в руках сигарету. На нём были чёрные джинсы и такого же цвета майка. В воздухе витал запах табака с примесью чего-то сладковатого... Точно, вишнёвые сигареты. — Наконец-то мы снова встретились, Карамелька! — пропел Демон, поднимаясь с дивана и медленно подходя ко мне. Раскат грома раздался за занавешенным окном, и атмосфера стала действительно по-киношному мрачной.       Люська тоже впихнули в комнату и всё ещё удерживали, а меня отпустили. Сейчас мы с Демоном стояли лицом к лицу, и из-за обстановки вокруг вид у него был каким-то ещё более устрашающим, чем обычно. Чёрные, как самая тёмная ночь волосы сейчас были распущены и разметались по широким плечам, отражая мерцание свечей, а разноцветные глаза смотрели на меня с крайним любопытством, словно изучая новую игрушку. — Чего тебе надобно, старче? — действие травы ещё продолжалось, и чувство страха пока не очень-то давало о себе знать, поэтому я вёл себя нагло. — Хочу продолжить то, что мы недавно начали. И, как я понимаю, ты ведь сделаешь всё ради своего маленького друга? — спросил он, указав на Люська. — А ты тот ещё гандон! Манипулируешь мной, зная, что я не откажусь! — выпалил я, глядя в глаза этому чудовищу. — Ну, я думаю, это будет справедливо, если учесть, как пострадал недавно Микки. Он, знаешь ли, моя правая рука. — А что, своей уже недостаточно? — сострил я. — А у тебя дерзкий язычок! Поработай им, и, возможно, я тебя прощу.       Я оторопел, но наглости у меня не убавилось: — Неужели не знаешь, как это делается? Сядь поудобнее, наклонись пониже и приступай!       Прихвостни Демона сзади меня издали какие-то возгласы. То ли это было одобрение в мою сторону, а может предсмертные напутствия, но я понял, что недолго мне осталось вот так вот мило болтать. А сам Демон был удивлён. — Хм, — задумчиво произнёс он, изогнув бровь. — Может, сначала сам покажешь, как это делается, а? — Аха, даже не приближайся ко мне со своим отростком! Или попроси свою «правую руку» помочь, если уж сам не справляешься!       Вот достал! Лучше бы просто набил мне морду, но нет! Психов не стоит пытаться понять — себе же дороже обойдется. — Значит, нам стоит использовать твоего друга вместо тебя? — выбросив сигарету на пол и скрещивая руки на груди, спросил он.       Я почувствовал движение у себя за спиной, и Люська вывели на середину комнаты, толкая на тот самый кожаный диван. Во мне, наконец, проснулся страх, но не за себя, а за друга. Я ведь обещал Сашке, что с его братом ничего не случится! И кем я буду, если не сдержу обещание? Поэтому, наплевав на всё, я, ринулся вперед: — Нет, стой! Я всё сделаю, только его не трогайте! — Ник, не надо! — жалобно произнес блондин, в глазах которого было столько отчаяния, что мне самому сейчас хотелось плакать, но ни одна сволочь моих слёз не увидит! — Ну просто сопли в сахаре! До чего же мило! — восхищался Демон, обойдя меня, шепнув на ухо. — Если сделаешь все правильно, твой друг останется невредим. Даю тебе своё слово, а оно дорогого стоит. — Хорошо, — это всё, что я произнес.       Дальнейшие события происходили, словно не со мной. Первое, что я сделал, это опустился на колени перед Демоном, расстёгивая его ширинку. А он, зарылся рукой в мои волосы, перебирая пряди: — М-м, какие шёлковые! Давай, продолжай то, что начал.       Я негнущимися пальцами расстегнул пуговицу на его брюках, а затем и молнию. Спустив его злосчастные штаны вместе с боксерами, я впал ступор. Ну нихрена себе громадина! И как этот, простите, шланг мне в рот-то, бля влезет!? — Не пугайся, малыш, — успокоил меня голос «сверху». — Просто возьми его в рот. В первый раз всегда бывает сложно. Используй язык. — Блядь, можно без комментариев! — я нереально покраснел, чего не делал с детского сада и, обхватив член Демона одной рукой, взял его в рот. Понятия не имея, как всё это делается, я начал импровизировать — то вбирая его полностью, то почти выпуская изо рта, пройдясь языком то по головке, то по всему стволу, я сам себе удивился, как профессионально я сейчас работаю ртом. Где-то в глубине души я даже гордился собой, когда услышал приглушенный стон Демона. Заебись! Мама, я гей, папа, я гей! Капец.       Демон внезапно сжал мои волосы и уже сам начал вбиваться в мой рот, а я просто терпел это. Удивительно, но мне почему-то не было противно в этот момент. Я боялся лишь одного — посмотреть в глаза Люську, который находился в этой же комнате с этими придурками и всё видел. И даже когда Демон со стоном кончил мне в рот, заставив все проглотить, я стерпел. — Не плохо для первого раза, — похвалил он, натягивая штаны. — Немного практики, и будет то, что надо!       Я же посмотрел на него взглядом, полным презрения, на что этот гад лишь ухмыльнулся и, потянув меня вверх за край футболки, поставил на ноги. В следующую секунду меня толкнули на что-то мягкое. Как оказалось, это была кровать, которую я сначала даже не увидел. — Микки! — позвал Демон, заводя мои руки мне за голову и удерживая их, садясь на мои бедра. — Присоединишься? — С радостью! – ой, чей там голос из помойки, а?       Бля, вот только этого мне не хватало! Одного извращенца я еще могу стерпеть, но двух — увольте! Я дёрнулся, но сильные руки не дали мне пошевелиться. — Ты ведь сказал, что всё сделаешь, не так ли? — наклонившись к моему лицу, спросил Демон. — Эй, мы так не...       Договорить мне не дали. Демон, прикусив мою нижнюю губу до крови, заткнул мне рот жёстким поцелуем, проникая языком внутрь, исследуя нёбо и всё, что попадалось на его пути, включая мой язык. Я не хотел отвечать, но тело действовало быстрее, чем мозг подавал команды к отступлению. Этот монстр терзал мои губы, то всасывая по очереди нижнюю и верхнюю, то вновь проникая языком мне в рот. Где-то у изголовья я почувствовал движение, и в тот же миг мои руки оказались прикованными к кровати наручниками. Как я понял — Микки всё-таки решил присоединиться. Боже, не представляю, что со мной ещё сделают!       Демон продолжал целовать меня, спускаясь к шее, больно прикусывая кожу, и проводя языком по следам укусов. Видимо, шея была его любимым местом. Рядом послышался недовольный голос Микки: — Эй, ну не жадничай! — Прости, я такой собственник, — ответил Демон, слезая с меня, и уступая место другу. — Он твой, но не увлекайся!       В ответ парень лишь хмыкнул, устраиваясь поудобнее между моих ног, ловко справляясь с ремнём на моих джинсах. Затем, окончательно расстегнув их, Микки стянул с меня мешающую ему вещь вместе с бельём. Обхватив рукой мой напрягшийся член, парень нарочито медленно стал проводить по нему, крепко сжав ладонью, то надавливая на головку, то вновь проводя по всей длине. Я терпел, как мог. — Сука... — вырвалось у меня сквозь стиснутые зубы. — Надо бы заткнуть этот милый ротик на время! — послышался демонический голос где-то рядом. В тот же миг меня заткнули кляпом. Ощущения не из приятных, скажу я вам. И пока Микки всячески доводил меня до исступления, теперь уже ртом, всасывая мой член до основания, Демон поднял мою футболку. Проведя рукой по груди, специально задевая соски, принялся терзать их языком, от чего они моментально затвердели, а затем прикусывал их, и снова посасывая. И, даже не смотря на тот факт, что во рту у меня был кляп, он не помешал мне простонать от этих ощущений. Как же стыдно! — Как это было эротично! — прошептал Демон, возвращаясь к своему занятию. Оторвавшись от моих сосков, он спускался все ниже, проводя губами и языком по коже, прикусывая её, доходя до пупка и вылизывая его. Затем он прервался, чтобы страстно поцеловаться с Микки, который с радостью ответил, на время забывая про меня. И пока они были заняты друг другом, я все же решил взглянуть на Люська. Повернув голову в сторону, я увидел отвратную картину — мой друг сидит, вцепившись руками в диван, запрокинув голову назад, а Вик делает ему минет! Охереть, да лучше бы я ослеп! Скорее всего, Люсёк сам на это подписался, и никто его не заставлял, ведь если всё не так, то я потом самолично найду всех этих ублюдков и... напущу на них бабушку!       Другой парень, погоняло у которого было вроде как Кот, сидел рядом с Люськом и Виком, наблюдая то за ними, то за нами с расстегнутыми джинсами. Кстати, о нас. Когда эти два извращенца оторвались, наконец-таки, друг от друга, они вновь принялись за меня. — Не думай, что мы про тебя забыли, Карамелька, — сказал Демон, отстёгивая наручники от спинки кровати и приподнимая меня так, чтобы я сел. Наручники вновь сомкнулись, но теперь у меня за спиной, и я был прижат к своему мучителю. Тем временем Микки достал что-то из небольшой прикроватной тумбы. Когда я разглядел это «что-то», то чуть не умер на месте — это был не слабого размера вибратор! Зелёненький такой.       Я инстинктивно задёргался и замычал, с бешеными глазами уставившись на это нечто. Демон лишь сильнее прижал меня к себе, пошло прошептав: — Тебе понравится.       И, лизнув меня в ухо, удерживая одной рукой, вновь принялся проводить другой рукой по моей груди, пощипывая и сжимая соски пальцами.       Микки резко раздвинул мои ноги и, включив прибор, стал медленно проводить сначала по внутренней стороне бёдер, а затем коснулся моего члена, проведя по всей длине, и я вновь не смог сдержать стон. Чёрт тебя дери, Ник! Терпи и не позволяй этим извращенцам услышать и звука! Но я оказался слабым. Микки, взяв в рот вибратор, и, облизав его, приставил к моей заднице, водя по кольцу мышц. — Расслабься! — сказал он, но я бы не смог этого сейчас сделать даже под наркозом.       Не дожидаясь, пока я расслаблю мышцы сфинктера, Микки резко вставил в меня чертову штуку, отчего на глаза выступили слёзы, а острая боль в пятой точке заставляла меня извиваться в руках Демона. — Тише, — «успокаивал» он, гладя меня по волосам. — В первый раз боль такая невыносимая, правда?       Нет, он ещё и издевается, скотина! У меня, бля, в заднице сейчас вибрирует огромная штуковина, и Микки водит ей внутри, заставляя меня раздирать глотку от невыносимой боли, а этот козёл ещё и измывается!       Микки продолжал пытать меня, вводя и вытаскивая вибратор, при этом, сжав мой член в руке, то ускоряя, то замедляя движения. Вскоре, я кончил, но получить от этого удовольствия я не мог — боль вытеснила все остальные ощущения. Неожиданно из меня вынули эту ужасающую штуку, и Микки обратился к Демону: — Теперь твоя очередь.       Эти двое так быстро поменялись, что я даже и ухом не моргнул. — Держи его крепче! — посоветовал Демон, придвигая меня за бёдра к себе поближе. Закинув мои ноги себе на плечи, гад вошёл в меня так резко, что у меня от боли в глазах потемнело, и стало катастрофически не хватать воздуха. Этот садист двигался во мне, даже не давая привыкнуть, и наслаждался каждым моим всхлипом и стоном боли. Другой садист, который удерживал меня, взял свечу, что стояла на тумбочке и опрокинул, отчего я просто взвыл раненым зверем. — Одна боль дополнит другую, — произнёс Микки, капая горячим воском на мою кожу. Если бы не кляп, мои крики можно было услышать из космоса. Что они ещё со мной сделают? Грудь и живот саднило от обжигающего воска, запястья натерло наручниками, и они болели, а Демон продолжал вколачиваться в меня в каком-то неистовстве, и я молился, чтобы эта пытка быстрее закончилась. Я чувствовал лишь боль и ничего кроме. Я словно сам стал этой болью, ощущая её всем телом. Я даже практически не почувствовал, как Демон вышел из меня, переворачивая на живот, заставляя встать на колени. Тело плохо меня слушалось, но я сумел подняться на четвереньки, опираясь локтями на поверхность кровати. Микки меня уже не держал, зато Демон, собственнически вцепившись в мои ягодицы, вновь вошёл в меня на всю длину, с новой силой вколачиваясь в моё почти безвольное тело. Боже, только не снова! Кто-нибудь, прекратите это!       На спине я ощутил что-то острое, больно впившееся в кожу. Потом я понял, что это были ногти Демона, которые он, наверное, специально отращивал для такого случая. Одной рукой он удерживал меня, а другой продолжал расцарапывать спину, вновь проводя ногтями по свежим ранам. Эта пытка продолжалась, пока этот маньяк с громким стоном не кончил в меня, изливаясь, а я упал лицом на кровать. Затем я просто вырубился.       Когда я очнулся, обнаружил, что меня освободили от наручников и кляпа, а джинсы на мне были застёгнуты. Рядом со мной сидел Демон и курил. Увидев, что я пришел в сознание, он посмотрел на меня затуманенными глазами, словно был немного пьян, и восхищенно сказал, придвигаясь ко мне: — Знаешь, со мной ещё никто не терял сознание. У меня от тебя просто крышу сносит, малыш!       Я еле присел на кровати, пожалев, что я вообще остался жив. В комнате, кроме нас двоих больше никого не было. — Надеюсь, ты сдержишь обещание, — ответил я, не узнав свой хриплый голос. — Запомни, Карамелька, — взяв меня за подбородок, произнёс Демон, глядя мне в глаза, — этим летом ты принадлежишь мне и только мне! Если будешь делать то, что я скажу — всё будет хорошо с обоими твоими друзьями. Надеюсь, тебе два раза повторять не нужно? — Так как, на сегодня извращения закончены? — спросил я, не разрывая контакта наших глаз.       Демона удивил мой нахальный тон, но несмотря на это, парень галантно указал на дверь. Бля, аристократ — садист — гомосек.       Я попытался встать с высокой кровати. Тело словно пронзил разряд тока в тысячу вольт, но я терпел, корчась и прикусывая и без того растерзанные губы. Пара шагов, которые дались мне с огромным трудом, сопровождающиеся адской болью, привели меня к двери. Демон проводил меня насмешливым взглядом, и когда я собрался открыть деревянную дверь, он спросил: — Надеюсь, бабушку ты не собираешься просвещать насчёт наших отношений?       Я лишь усмехнулся, взявшись за ручку, а Демон добавил: — Я найду тебя, когда ты мне понадобишься.       Ничего не ответив, хромая, я вышел в тёмный коридор, где меня ждал Люсёк. Парень устремил на меня взгляд огромных глаз, но я ничего не сказал и медленно пошёл в сторону лестницы, а друг последовал за мной, ничего не спрашивая. Не знаю, сколько времени занял спуск с грёбаной лестницы, но когда я увидел остальных придурков из банды, поджидающих меня внизу, я был уверен, что сейчас они мне подарят цветы за все старания, а ещё медаль за храбрость и стойкость.       Ни цветов, ни золота я не дождался и под пристальными взглядами трех удивлённых извергов, я добрался до двери и вышел, наконец, на улицу. Люсёк вышел следом, и мы молча спустились с крыльца и пошли в темноте. Дождь так и не собрался, но в ночном воздухе ощущалась влага, а духота давила на мозг.       Мне снова дико захотелось курить. Несмотря на мои подкашивающиеся ноги и общее состояние, я достал сигареты трясущимися руками. Когда я поднёс зажигалку ко рту, прикурить почему-то не получалось, и я тупо чиркал ей, пока Люсёк не обхватил мою руку и не помог. Когда я, наконец, закурил, то почувствовал толику облегчения. Меня ведь только что отымел парень. Нет, даже два парня, если быть точнее. Может, это карма? Я, должно быть, монашку обидел в прошлой жизни. За что мне вся эта хрень свалилась на голову!? Ладно, главное, блондиныш в норме, и я выполнил своё обещание. — Ты как, нормально? — спросил я друга. — По-моему, это я должен был задать этот вопрос! — сердито ответил парень. — Как ты вообще на это решился? Или гордости совсем не осталось? Я бы и сам с ними разобрался! — взорвался под конец блондин, чем выбесил меня.       Я схватил Люська одной рукой за футболку, заставив, таким образом повернуться ко мне лицом, и сказал: — Слушай ты, мелкое дерьмо! Я не знаю, как бы ты с ними разобрался, но я тебе не фея крёстная, чтобы постоянно вытаскивать из подобного говна, понял? — переходя на крик, втолковывал я парню. — И если ты не научишься, наконец, защищать себя и не поддаваться никому, тобой всю жизнь будут пользоваться и делать всё, что вздумается! Я ясно излагаю? — отпуская друга, спросил я. — Да, — ответил блондин, всерьёз задумавшись над моими словами. — Вот и отлично. И ни слова о том, что сегодня случилось! — Не вопрос, — также серьёзно ответил парень. — Пошли домой. И рожу поправь — не на похоронах же.       Каждый шаг давался мне с огромным трудом. Я остановился, чтобы хоть немного перевести дух, но ноги стали только сильнее подкашиваться, отчего я чуть не свалился. К счастью, блондин подхватил меня за талию, не давая упасть. — Какая ирония, — горько усмехнулся я. — Обычно я помогаю тебя дотащить до кровати, а теперь мы поменялись. — Когда-то же и я должен был помочь тебе, — ответил друг, помогая осторожно ступать.       Мы медленно шли по направлению к дому, и мне было глубоко наплевать, накажет ли меня бабушка или же случиться конец света — ничто уже не имеет значения. Лишь бы добраться до дома, смыть с себя следы «позора» и упасть на кровать, провалившись в летаргический сон.       А еще, кажется, я понял самую важную вещь на сегодняшний день — Демон хотел сломать меня самым верным из всевозможных способов, но я пообещал себе, что буду держаться и терпеть всё, что бы со мной не сделали. Аминь.