To Hell With the Devil

      Несколько дней я провёл в раздумьях, практически не спав и ни с кем не контактируя. Вливая в себя уже Бог знает которую по счёту чашку кофе, я сидел за столом на кухне, глядя в одну точку, осмысливая все выводы, к которым успел прийти. В моей голове никогда прежде не было столько мыслей одновременно, поэтому она просто гудела, словно внутри маленькие бешеные человечки стучали своими маленькими молоточками.       Я даже пропустил мимо ушей Тёмино «Доброе утро», когда они с Люськом зашли на кухню. — Ник? Эй, ты где? — блондин помахал рукой перед моими глазами, но я не спешил реагировать. — Ты чё, не видишь, он всё ещё в астрале, — произнёс Тёмыч где-то рядом со мной. — Как думаете, насколько может измениться человек за пару лет? — внезапно спросил я друзей, потирая подбородок. — Возможно, это просто какая-то навязчивая идея или паранойя, но это по-любому не совпадение! По-любому! — тараторил я. — Эй, дружище, ты мне сейчас напоминаешь белку-кофемана из мульта про «Красную шапку». Хватит пить этот дешёвый кофе и притворяться овощем! Тебе ещё цветок в волосы и можно увозить в дурку! Выйди, наконец, из дома, а то ты тут корни скоро пустишь, — пытался «отрезвить» меня друг, тряся за плечи. — А? А, Тёмыч, это ты. Вот скажи, ты бы стал искать встречи с тем, кто когда-то спас тебя и вовсе не для того, чтобы отблагодарить, а чтобы как следует поиздеваться? — со скоростью света выпалил я.       Тёма прищурился. — Малыш, ты нас волнуешь! Давай-ка я заберу у тебя это, — отбирая у меня очередную чашку, заботливо произнёс друг.       Если честно, на протяжении этих нескольких дней я действительно забил на окружающий мир. Мне были по боку все и вся. Меня не волновали ни мои разные там ссадины, ни какие-то иные проблемы — я просто жаждал правды, и только один недочеловек мог пролить свет на все мои вопросы. К сожалению, этот озабоченный засранец невменяем, а по сему, нормально поговорить у нас с ним не получится. И это печально.       Тёма в срочном порядке отправил меня в ванную, чтобы я, наконец, замочил себя в холодную воду и вернул себе мозги, которые, кстати (ну, как мне кажется), я уже давным-давно посеял.       Всё-таки, немного отойдя от прострации, в которой я всё это время пребывал, я резко пришёл в себя. Холодная вода подействовала как нельзя кстати, и вскоре я вернулся в реальность. С вопросами, так волнующими меня, я разберусь потом — благо, время позволяет. — Ну, и чё нового произошло за время моей... медитации? — полюбопытствовал я, выйдя из ванной, вытирая волосы полотенцем. Друзья сидели в гостиной и смотрели какую-то муть по телику.       Тёмыч, откинувшись на спинку дивана, вздохнул и сделал приглашающий жест. — Ну, ты присаживайся, а я потихоньку введу в курс дел.       Я сел рядом с блондином, который как обычно оглядел меня, на что я, как всегда не обратил внимания. А Тёма, вальяжно потянувшись, стал рассказывать мне последние новости: — Во-первых, с возвращением. Во-вторых... — смачно ударив мне по башке, добавил друг. — За что? — непонимающе хлопая глазками, спросил я, ведь обычно тумаки раздаю я, чтобы вправить мозги другу. — За то! Вообще-то, мы здесь за тебя переживали, пока твой мозг находился где-то «вне зоны доступа!» — негодовал парень. — Извините, — склонив голову, ответил я. — Ты не передо мной извиняйся, а перед Люськом! Он тут ходил, переживал... — Минуточку! А где же ты тогда был, а? — Ну... — замялся Тёма. — Вообще-то, мы с Наськой... Короче, помнишь о нестандартных методах завоевания женщин? — Аха. — Так вот, я показал ей высокоинтеллектуальную вещь, после чего сердце Наськи мне открылось... — А по-русски можно? — Короче говоря, все выходные мы убили на «Демонов бледно-розовой сакуры!» — быстро произнес парень. — Лучше бы ты ей Пикачу показал. Ведешь себя, как хомячок в брачный период. А вообще, спасибо, что переживали и всё такое, но я в норме. Люсёк, не парься, — успокоил я паренька, на что он лишь неуверенно кивнул.       Прояснив ситуацию с моим душевным состоянием, мы перешли к другим не менее важным темам. — Окей, ну тогда у меня только один вопрос! Где бабушка? — оглядываясь по сторонам в поисках старушки, чьё местонахождение меня очень волновало, спросил я. — А, они с Семёном Викторовичем ушли в лес на пару дней. Она сказала, что вернётся внезапно, поэтому запретила какую-либо самодеятельность с нашей стороны в её отсутствие, — пояснил Тёма. — Кстати, вроде она сказала отправить тебя в баню, когда ты начнёшь подавать признаки жизни. — Ясно. То-то я думаю, чё так тихо?! Но если бабушка и её дружбан пошли в лес, оставив меня — дебила дома без присмотра, да еще и с друзьями, это может означать лишь одно — она нам не доверяет, поэтому устроила проверку. — Друг, ты параноик! — положив руку мне на плечо, с улыбкой констатировал Тёма.       Его руку я тут же скинул, и парень надул губы. Блондин же, который до этого скромно сидел в сторонке, спросил: — Но вы ведь не устроите очередное представление? Потому что если в ваших планах вновь потрясти округу, я не участвую! — Не боись! — ответил Тёмыч. — Если что, говори всем, что ты нас не знаешь. — Аха, как будто это вообще возможно, — обречённо произнёс Люсёк, поднимаясь с дивана и исчезая где-то на кухне. И хотя он уже давным-давно привык ко всем нашим выходкам, в последнее время парень стал совсем не похож на себя. Наверное, в этом есть и моя вина. — Мне одному кажется, что наш блондин совсем скис? — спросил меня Тёма. — Нет. Я тоже так думаю, — тяжело вздохнув, ответил я.       Немного поболтав с Тёмычем о жизни, мы разошлись. Я отправился в свою комнату, а друг ушёл в гости к теперь уже своей официальной девушке. Я, безусловно, был рад, что два моих бест френда теперь встречаются, но где-то глубоко внутри меня грызла зависть, причём такая чёрная и страшная, что становилось противно от самого себя. Моя личная жизнь, конечно, в последнее время тоже стала довольно насыщенной благодаря некоторым личностям, но я не настолько отчаялся, чтобы сдаться и окончательно смириться с мыслью, что полностью принадлежу какому-то очкарито-садисту, которого я когда-то вытащил. И вообще, я хочу нормальных человеческих отношений.       К таким мыслям я пришел, когда уже почти задремал, лежа на кровати. За окном давно стемнело, а я уже несколько дней нормально не спал, поэтому благополучно отключился. Я почувствовал себя настолько расслабленным и умиротворенным, что казалось, никакого мира вокруг меня не существует.       Внезапно, сквозь сон я ощутил приятное тепло. Сначала на своих губах, затем на подбородке. Это были легкие и невесомые прикосновения, от которых тело само собой подавалось им навстречу. Когда я, наконец, понял, что меня попросту целуют, я открыл глаза. Губы Люська исследовали мою шею, а его тёплые руки обводили контуры моего тела под футболкой. — Люсёк? Что ты делаешь? — спросил я, всё ещё не отойдя ото сна. В темноте я пытался разглядеть лицо парня, но в глаза бросалась только его светлая макушка.       Блондин, подняв на меня взгляд, ответил: — Просто соскучился.       Затем, продолжая спускаться всё ниже, губами он быстро нашёл впадинку пупка и, нежно обведя языком ещё не зажившее место пирсинга, спросил: — Было очень больно?       Я лишь слегка вздрогнул от этих ощущений, и, кажется, у меня в штанах что-то неожиданно поднялось, но я всё же ответил: — Больнее, когда тебя просто используют.       Парень вернулся к своему занятию, всё ниже спускаясь юрким языком. Но я вновь остановил его, когда руки блондина легли на ремень моих джинс, пытаясь его расстегнуть. — Стой. Ты ведь можешь пожалеть, если мы зайдём дальше, чем в прошлый раз, — предостерёг я друга. — Я не хочу, чтобы ты, сделав глупость, пострадал. Подумай хорошенько прежде, чем ошибешься.       Сказав это, я поднялся с кровати, оставив друга сидеть в одиночестве. Выйдя за дверь, я перевёл дыхание и отправился вниз.       На самом деле, пока я находился в прострации эти несколько дней, я успел обдумать очень многие вещи, и одна из них — наши с Люськом «отношения». Я решил, что не буду ничего делать со всем этим, а просто пущу всё на самотёк. Мне не хочется, чтобы парень, принимая какие-то сомнительные чувства за любовь ко мне, сделал то, о чем бы всю оставшуюся жизнь сожалел. Я ведь не какая-то сволочь, пользующаяся чужой уязвимостью в своих корыстных целях. Я, в первую очередь, хороший друг и останусь им, что бы ни случилось. Вот так я решил.       Внезапно вспомнив про истопленную баню, я поспешил оказаться там. Заскочив в ванную, я схватил мочалку и первое попавшееся мыло, сдёрнул полотенце с крючка и отправился прочь из дома. Мне нужно было побыть одному и просто расслабиться. Я уже давно не чувствовал себя обычным человеком, поэтому хотелось хоть немного покоя и личного пространства.       Через пару мгновений я был уже раздет и стоял в душной парилке. Задумавшись о чём-то великом и глобальном, я не сразу услышал, как кто-то вошёл. Нет, ну не идиот ли я? Надо ведь было забыть закрыть дверь!       Почувствовав на своей талии тёплые руки, я понял, что Люсёк решил закончить начатое у меня в комнате.       «Связался чёрт с младенцем!» — Ты ведь сам не знаешь, чего хочешь, — вздохнул я.       Парень прижал меня ближе к себе, и я почувствовал своей кожей его разгорячённую кожу. И когда он успел раздеться? — Если я и буду жалеть, то лучше пусть это будет не впустую, — произнёс он где-то над моим ухом.       Повернувшись лицом к другу, я попытался разглядеть в его глазах сомнение или что-то подобное, но увидел лишь желание и нетерпение. — Ты же режешь меня без ножа! — в отчаянии выпалил я, целуя блондина, прижимаясь к его обнажённому телу сильнее. Люсёк мгновенно ответил, впуская мой язык. Сначала поцелуй был тягуче-медленный, но постепенно начал перерастать в нечто, напоминающее борьбу наших губ и языков. Затем, оторвавшись от меня, и, переведя дыхание, парень переключился на мою шею и ключицы, спускаясь все ниже, невесомо проводя пальцами по моей спине, отчего я моментально напрягся.       Люсёк быстро встал на колени. Одна его рука легла мне на ягодицу, а второй он обхватил мой член и, пройдясь языком по головке, взял его в рот. Моя реакция последовала незамедлительно — протяжный стон сорвался с губ, и я отдался этим ощущениям.       Блондин никуда не торопился. Он медленно проводил языком то по всей плоти, то втягивал головку в рот, помогая себе пальцами. Блодин так умело делал это, обхватывая мою плоть почти полностью, что я не переставал поражаться.       Тут я уже не выдержал, и когда друг на секунду отстранился, я сам опустился к Люську, оказавшись с ним лицом к лицу, и жадно впился в его губы. На этот раз поцелуй вышел неистовым и лишающим возможности дышать. Жаркий воздух, казалось, раскалялся ещё больше от нашего сбивчивого дыхания.       Я повалил парня на мокрый пол, практически не отрываясь от его губ. Он лишь обхватил меня за шею, и мы целовались, пока не начал заканчиваться воздух.       Языком я прочертил дорожку от его ключиц до пупка, обхватывая рукой уже слегка набухший член блондина. Продолжая рисовать языком замысловатые узоры на животе парня, ладонью я сжимал его плоть, плавно двигаясь вверх и вниз. — Ты уверен? У нас даже смазки нет, — заглядывая в глаза Люська, уточнил я, желая убедиться, что он не передумал и не заставляет себя. — Я ни в чем сейчас так не уверен, как в этом! Я хочу тебя, — тяжело дыша, твёрдо заявил он.       Что ж, мне хватило этих слов. Я понимал, что буду делать дальше. Вспомнив все свои познания, о которых я разнюхал путём прочтения сомнительных страниц Интернета, а также моего горького недавнего опыта, я стал в точности повторять всё, что выяснил.       Мы оба были в нетерпении, и Люсёк, притянув мою руку к своему рту, облизал мои пальцы, глядя прямо мне в глаза. По телу вмиг пробежал электрический разряд.       Я, нависнув над раскрасневшимся блондином, осторожно ввёл в него один палец, и тело парня мгновенно выгнулось. От осознания того, что я делаю стало стыдно, но раз уж пути к отступлению отрезаны, я просто продолжу. Вскоре последовал второй палец, и Люсёк простонал, когда я нашёл простату. Блондин уже просто изнывал от нетерпения: — Давай же, просто сделай это!       «Ах ты, маленький пошлый безбашенный блондиныш!» — пронеслась очередная мысль в моей дурной голове, и, взяв парня за ягодицы, притягивая ближе к себе, я вошёл в него. Люсёк ловил ртом воздух, но я видел, что ему не было неприятно. Он извивался от удовольствия, когда я неспешно начал двигаться. Чёрт, это было не так, как с девушками (не в обиду им сказано) — ощущения более яркие, и мне не нужно было сдерживаться. Блондин был таким узким и горячим внутри, что от одной этой мысли я уже готов был кончить. — Глубже, Ник! — буквально умолял меня парень. — Сильнее!       Услышав это, я стал двигаться резче, вбиваясь в Люська, отчего тот лишь громче стонал, а из моей головы напрочь исчез рассудок. Крепче обхватив член друга, я увеличил темп, и мы оба почти задыхаясь от собственных же стонов, практически одновременно кончили.       Если бы сейчас кто-нибудь нас спалил, я понятия не имею, как бы я оправдывался. Но поблизости в данный момент не было ни души, поэтому все эти мелочи меня мало волновали. Если честно, меня не волновало ничего вообще! Существует только этот момент, только мы двое, тяжело дышащие, обнимающие друг друга, вспотевшие парни.       Спустя некоторое время, мы с Люськом сидели на кухне и молча пили чай. — Ты как? — в который раз спрашивал я парня.       Меня почему-то дико мучила совесть от сделанного нами буквально пятнадцать минут назад.       Он тяжело вздохнул, укоризненно взглянув на меня, и ответил: — Знаешь, если ты ещё раз спросишь меня об этом, я тебя ударю! Со мной всё нормально! Не первый же раз, Ник. — Ладно — ладно! — поднимая руки в сдающемся жесте, сказал я. — Я понял.       Я немного замялся, но все же спросил: — Знаешь, меня уже давно мучает один вопрос. — Валяй, — спокойно произнес блондин, отпивая из кружки небольшой глоток. — Каким был твой первый раз?       Друг слегка нахмурился, явно с неохотой вспоминая прошлое. — Если не хочешь, не отвечай. — Я расскажу... — начал было он, как дверь в гостиной открылась. Видимо, Тёмыч вернулся. — Давай поговорим об этом у тебя сегодня, — продолжил блондин, на что я кивнул.       На кухне в тот же момент нарисовался Тёма с наитупейшей улыбкой до ушей. Он приземлился на табуретку рядом с Люськом и, подперев голову рукой, блаженно вздохнул. — Сегодня была самая счастливая ночь в моей жизни! — продолжая тупо улыбаться, изрёк он.       Мы с Люськом переглянулись, и до меня дошёл смысл сказанного. Ну всё, Тёмыч, теперь, как честный анимешник ты просто обязан жениться на Наське. Иначе, как ты там говоришь? Точно, камикорос!