*Разборку Ника с Демоном странным образом писал под эту песню → Breaking Benjamin — Dance With the Devil) Вы же можете фантазировать, как вам вздумается)*
Гроза. Ужасные раскаты грома сотрясают округу. Я резко проснулся от этих звуков, когда где-то вдалеке яркая вспышка молнии озарила тёмно-серое небо.
Крупные капли дождя барабанят по стеклу, раздражая мой слух. Не знаю почему, но сейчас я ненавижу этот звук, хотя раньше обожал дождь и мог часами слушать такую вот своеобразную музыку, которая меня успокаивала.
Вчерашнее «веселье» напомнило о себе ужасающей головной болью и сушняком. События прошлого вечера я припоминал смутно, но кое-что, точнее, кое-кто никак не хотел покидать мою голову. Демон. Вчера он действительно был здесь или мне померещилось? Нет, он не мог находиться тут и, уж тем более, выглядеть таким заботливым парнем, да и бабушка его бы убила, если б увидела. Но как я оказался у себя в комнате? Не мог же Тёмыч один меня сюда притащить? Не, он, конечно, может иногда удивлять, но не до такой же степени... А вот бабушка как раз могла! Короче, пофиг! По ходу пьесы разберёмся.
Без происшествий подняться с кровати у меня не вышло — я оступился и полетел на пол, успев замысловато выругаться. Мда, типичное утро!
Подняв свою многострадальную пятую точку с пола, я всё-таки решил удостоить своим вниманием бабушку и пошёл переодеваться.
«Что бы со мной не произошло, Васька, помни — я тебя любил!» — думал я, доставая из шкафа затасканные до дыр джинсы и старую майку.
Бабушка, как и водилось, была на кухне и пекла свои дьявольски вкусные пирожки. От потрясающего запаха желудок предательски заурчал, а на этот звук старушка и обернулась.
— И чего же изволит Ваше Королевское Высочество? — пафосно спросила она.
— Ба... Ты это... Прости, — потупив взгляд в пол, тихо сказал я.
Как говорится, пипец пришёл — встречай с улыбкой. В данном случае, нужно быть тише воды.
— Я даже с твоим отцом не знала столько проблем, сколько с тобой, мелкий! Видимо, тебя не перевоспитать, — жаловалась старушка. — Ну что, похмелье?
— Не то слово, — честно признался я.
Бабушка неожиданно для меня поставила на стол банку солёных огурцов. Видя мой недоумевающий взгляд, она пояснила:
— От похмелья ты не умрёшь, поверь. Тебя должна убить я — лично и хладнокровно!
— Понял, — ответил я, скромно наливая рассол в большую чашку и сразу отпивая. Непривычно было находиться перед бабушкой в разобранном состоянии, но она сопровождала пристальным взглядом все мои действия, поэтому деваться было некуда. И почему я вообще ещё дышу?
Внезапно у меня возник вопрос:
— А друг мой где?
— Твой приятель-недотеррорист? Я ещё с утра отправила его в тот магазин, что вы вчера попытались обчистить.
Я уставился на бабулю во все глаза, переваривая инфу.
— Тогда... Почему я всё ещё здесь? — недоумевал я.
— Это вам обоим должно пойти на пользу. Вас вдвоём вообще нельзя оставлять! И как вы себя дома, интересно, ведёте? — искренне удивлялась старушка.
— Ну... Мы же друзья, — и этим было всё сказано.
Бабушка лишь покачала головой и, серьёзно посмотрев мне в глаза, сказала:
— Пообещай мне кое-что.
— Все что угодно для любимой бабули! — состроив милое лицо, ответил я, хотя был уверен, что выглядел, как дебил.
Бабуля закатила глаза и продолжила:
— Не связывайся с тем парнем. Он ходячий голубой кошмар!
— Поверь мне, я в курсе, — склонив голову, ответил я, но то, что я услышал от бабушки дальше, окончательно сбило меня с толку.
— Ты что, не можешь, как следует вмазать козлу? Нечего перед свиньями бисер метать! Покажи ему, чего ты стоишь, иначе ты не мой внук! Мне тебя что ли ещё учить? — буквально нависая надо мной, говорила она.
— Э-э... Да, ты права.
И тут — внезапно! Слова бабушки неожиданно каким-то странным образом подействовали на меня, и я, решительно поднявшись со стула, выдал:
— Да! Ты абсолютно права! Я ему покажу Варфоломеевскую ночь! Жалкое беспозвоночное...
— Что ты задумал? — всерьёз обеспокоившись моим душевным состоянием, спросила бабушка, но я подошёл к ней, поцеловал в лоб и решительно пронёсся в прихожую, резко открывая входную дверь и исчезая в потоке дождя.
— Куда ж ты намылился-то в такую погоду! — кричала мне вдогонку бабушка, но я уже не слушал. Я просто шёл быстрым шагом, желая быстрее оказаться лицом к лицу с тем, кто сделал мою жизнь невыносимой. Плевать на чертов дождь, плевать на то, что я могу заболеть — мне уже на всё плевать! Сейчас я разберусь с ним и будь, что будет. Такой решительности во мне ещё не было, как себя помню. И пофигу, что я уже промок до нитки и успел замерзнуть!
До ненавистного дома я добрался рекордно быстро, и когда сквозь ливень я увидел Демона, закрывающего гараж, сердце стало стучать быстрее. На парне были лишь свободные белые штаны и ничего больше. Волосы от дождя намокли и, казалось, стали ещё чернее, а влажная смуглая кожа выглядела на самом деле притягательной. Боже, о чём я думаю?! Я отбросил все сомнения и пошёл «на таран». А мою злобную ауру, видимо, почувствовали уже издалека, потому что парень демонстративно встал в ожидании моего приближения, и, как только я подошёл практически вплотную, он злобно спросил:
— Чем обязан?
Я же просто с размаху ударил ему в челюсть. Губу я рассёк однозначно — кровь выступила сразу.
— Во-первых, этим, — ответил я.
— И что же во-вторых? Жаждешь извинений? Или предложения руки и сердца после всего, что я сделал? — делая акцент на последних словах, язвительно спросил Демон, вытирая кровь с губ.
— Ну, дай подумать... Хм, для начала, хотелось бы вернуть свою жизнь до грёбаной встречи с тобой! С предложением руки и сердца ты, конечно, загнул! Мне от тебя даже почки не нужно! Но да, не помешало бы тебе хоть раз признать, что ты сволочь и извиниться! — выпалил я практически на одном дыхании, не разрывая контакта наших глаз.
— Слишком много ты себе позволяешь, Карамелька! — сквозь зубы процедил он, ударяя меня под дых, отчего в глазах на мгновение потемнело, но равновесия я не потерял и, глядя на Демона со всей злостью, которая во мне просто кипела, ударил его куда-то в область живота. Я и забыл, что парня пырнули ножом совсем недавно, но было поздно сожалеть, и я уже занёс руку для нового удара, но Демон перехватил её, крепко зажав пальцами ладонь. То крошечное расстояние, что нас разделяло, он вмиг сократил, прошептав мне прямо в губы:
— И что же дальше ты намерен делать?
А я, наплевав на всё, подался вперед, целуя его. Брюнет опустил мою руку, но не разжал пальцев, и свободной рукой обхватил меня поперек спины, притягивая ближе к себе. Сквозь мокрую майку я ощущал жар его тела.
В непрекращающемся урагане диких поцелуев и жадных объятий, мы буквально ввалились в дом, насквозь промокшие от дождя и хорошенько побитые друг другом. Захлопнув входную дверь ногой, Демон буквально протащил меня в центр гостиной и повалил на мягкий ковер у камина, не переставая впиваться в мои губы.
— Ненавижу тебя, — тяжело дыша, произнёс я.
— А я по тебе с ума схожу! — ответил он, продолжая пытку поцелуями.
Если бы сейчас кто-то вошёл сюда, он бы мгновенно умер от разряда тока, потому что в воздухе было сосредоточено столько электричества, что хватило бы на всю деревню и близлежащие окрестности. Я видел желание в этих разноцветных глазах, впрочем, как и он видел тоже самое в моих. Моя кожа горела в тех местах, куда он целовал меня. Только с ним я ощущал, что я жив, и это осознание заставляло тело дрожать. Я не думал о завтрашнем дне — мне сейчас слишком хорошо, чтобы портить это чувство бесполезными раздумьями о будущем.
Когда он навис надо мной, глядя прямо в глаза с неподдельным желанием, я взглянул на уже заживающий шрам под его ребром и невольно коснулся его. Проведя подушечками пальцев по неровной поверхности, я заметил, как Демон вздрогнул от моих прикосновений, и, чёрт, мне это понравилось! Воспользовавшись тем, что он меня не останавливает, я провёл уже обеими руками по его торсу, очерчивая так полюбившиеся мне кубики пресса, поднимаясь вверх, к груди. Скользнув пальцами по тёмным соскам, чем вызвал негромкий стон, я притянул этого падшего ангела к себе, впиваясь в его губы поистине животным поцелуем. Парень отвечал мне с таким рвением, что я сам не верил в происходящее. Никакого принуждения или извращений — всё плавно и с виду правильно.
Одним нехитрым движением на мне разорвали майку, тут же приникая к ярёмной впадине, покусывая ключицы, и затем спускаясь ниже. Язык выводил непонятные узоры на коже, разгуливая по моему телу, изучая территорию. Вот я уже ощущаю, как он играет с пирсингом в моем пупке, а дальше губы медленно находят татуировку и плавно обводят ее контуры, продвигаясь дальше. Издевательски медленно Демон расстёгивает ремень на моих джинсах и гладит мой и без того уже вставший член. Мне остается лишь закусывать губы и вцепляться в ковёр пальцами от нетерпения, но мучение продолжается.
Когда джинсы всё-таки были отброшены куда-то на пол, Демон начал неспешно скользить губами и горячим языком по внутренней стороне бёдер, вызывая дрожь во всём теле. Затем я почувствовал его губы на своей до предела возбужденной плоти. Её то и дело посасывали, покусывали, и я уже был на пределе.
— Ты там что, поезд ждешь? — не выдержал я.
— Что, хочешь меня?
Ну что тут можно ответить, когда тебя спрашивают таким пошлым тоном?
— Да, скотина, я хочу тебя!
Он усмехнулся, а я лишился последнего атрибута одежды, а заодно и остатков соображения, когда почувствовал Демона в себе.
«Хм, самосбрасывающиеся штаны?» — мысленно удивился я, отмечая, как быстро, однако, парень от них избавился.
Неприятные ощущения, если и были, то я их попросту не заметил. Плавные движения постепенно набирали скорость, а я, обхватив ногами поясницу моего мучителя, заставил его тем самым полностью войти в меня. Что ж, если я его и удивил, то он этого не показал, лишь глаза выдавали лёгкую озадаченность. Тем не менее, Демон продолжал двигаться, приближая нас обоих к состоянию полнейшего улёта. Раскаты грома за окном и наши стоны создавали некий контраст, и это, по какой-то причине, заводило ещё сильнее.
Резко брюнет вышел из меня, разворачивая к себе боком, и я подчинился. Вновь входя в меня с новой силой, уже не сдерживаясь, он стал наращивать темп, то почти выходя, то вновь вколачиваясь до предела. Втягивая ртом мой сосок, и тут же выпуская его, Демон скользил рукой по моему члену, продолжая двигаться. Мы оба почти сорвали голос, практически выдохлись, и когда достигли пика, рухнули на пол и остались лежать возле жаркого камина, переводя дыхание, а за окном не утихала гроза.
* * *
В магазине из-за непогоды никого не было, но продавщице, которую ещё вчера не на шутку испугали двое парней, было на это наплевать. Она продолжала эксплуатировать Тёму, заставляя перетаскивать тяжёлые ящики с продуктами и расставлять товар по полкам. Анимешнику ничего не оставалось делать, кроме как смириться со своей участью и исполнять наказание. Ещё утром, как только он приступил к работе, к нему зашла Наська, и они спокойно обсудили всё, что накопилось. Девушка, в свою очередь, признала, что все свои чувства лишь по ошибке приняла за любовь и искренне просила простить её, а шатен лишь отмахнулся, ответив в своей обычной манере — не париться. Без слёз и лишних эмоций они устроили «дружеские обнимашки», и блондинка ушла на работу.
Тёма прокручивал все эти летние события и до сих пор не верил, что с ним случилось столько всего... Особенно история с Виком, которая никак не выходила у анимешника из головы. Ведь вроде всё должно идти себе своим чередом после ночи, проведённой вместе, но в душе у шатена творился полный хаос. Он дико боялся настолько серьёзных отношений, тем более, отношений с парнем. Такого он даже от себя не ожидал, но сделанного не вернёшь. Все эти мысли не давали бедному парню покоя, преследуя даже во сне.
— Артём, я отлучусь в подсобку, присмотри за залом, — сказала продавщица, скрываясь за деревянной дверью.
— Будет сделано! — крикнул парень удаляющейся женщине.
Резко из-за грозы вырубило электричество, и парень не на шутку испугался. Стоя в темноте, он успокаивал сам себя.
— Мне вовсе не страшно! Всё хорошо! — нащупывая в кармане телефон, бормотал он.
Как только небольшой источник света был найден, Тёма включил мобильный, и дисплей осветил небольшой участок помещения.
— Долго ещё собираешься от меня бегать? — спросил неожиданно появившийся откуда-то Вик озадаченного анимешника.
— А-а... — Тёма лишь открывал рот, не в силах произнести что-то внятное.
Развернув одним движением шатена так, что он оказался прижатым к полке, с которой тут же посыпались какие-то пакеты, Вик, удерживая парня за руки, коснулся его губ своими, умело целуя. По телу анимешника вмиг разлилось тепло, а Вик отстранился.
— Можешь врать мне, сколько угодно, что ничего сейчас не почувствовал. Но только себе не ври! Кстати, я возвращаюсь домой, — кинул он, исчезая точно так же, как и появился, оставив шатена стоять в том же положении. Вскоре включили свет, но парень так и не сдвинулся с места, уставившись в одну точку.
* * *
Мы лежали у камина, накрытые пледом и курили. Странно, но Демона вдруг пропёрло на откровенные разговоры, и он, не задумываясь, рассказал ту историю про отчима и то, как собирался свести счёты с жизнью после изнасилования.
— Значит, то был не первый раз, когда ты пытался уйти из реальности? — предположил я, вспоминая случай на мосту.
— Да, — ответил он, выпуская очередное кольцо дыма. — Помню, как меня тормознули, когда я пытался выпрыгнуть из окна многоэтажки. Стоило только ступить на подоконник, как меня стащил какой-то парень, идущий мимо со своей девушкой. Ещё и отчитали меня, мол, вся жизнь впереди и всё в таком духе. Но в тот день на мосту я просто передумал прыгать. Я решил, что уж лучше буду жить и никому не позволю ничего подобного сделать со мной, чем сдаться и сдохнуть, как последний трус, — откровенничал он. — Вот только я поскользнулся и полетел вниз с мыслью: «Неужели всё так закончится?» А потом появился ты.
— Не за что, — ответил я.
Хм, если задуматься, это был наш единственный вполне нормальный разговор, но я, как всегда, ошибся.
— Только не думай, что после пары подробностей из моей жизни, что я тебе раскрыл, я вдруг изменюсь. Если так, то ты зря тратишь тут время, — добавил он грубо, и эти слова задели за живое. Но, не показав обиды, я просто спросил:
— А ты считаешь, что у меня есть грандиозный план, с помощью которого я должен заставить тебя вдруг измениться? Такие, как ты вряд ли меняются.
— Ты прав, Карамелька. Я никогда не смогу стать одним из тех «хороших парней», как ты, — с какой-то грустной ухмылкой сказал он.
— Твоя жизнь — тебе решать.
— Именно. Так что, тебе пора.
— Хм, другого от тебя и не ожидалось.
Я быстро поднялся, оделся в то, что осталось от моих вещей (о майке можно забыть) и поспешил к выходу.
— Уходя, не хлопай дверью, — сказало это чудовище на прощание.
Да, супер! Я шёл сюда, чтобы устроить кровавую бойню, а оказался в постели своего сногсшибательного врага, в которого ещё и влюбился... Потрясно, Ник. Зал стоя рукоплещет тебе! Оскара! Оскара! Твои чувства никогда не будут взаимными. Этот твой фейл поистине достоин оваций.
Выйдя под дождь, который так и не прекратился, в одних джинсах я медленно шёл к дому, проклиная себя. Нужно было просто разделаться с ним и не позволять себе идти на поводу у своих эмоций! Какой, блин, идиот придумал любовь? Все эти лютики-цветочки? Да пошло оно всё лесом! Вызов принят, Демон! Ты ещё не раз вспомнишь меня и возненавидишь, поверь!
