***
Я кинул собранную сумку рядом с дверью и нехотя спустился вниз, где сидел Тёмыч, уткнувшись в телевизор, и тупо переключал каналы. — Что по зомбоящику? — поинтересовался я, присев рядом. — Хрень, — щёлк. — Бред, — щёлк. — Политическая хуйня, — щёлк. Друг окончательно потерял интерес к телику и просто сел, уставившись куда-то вперёд. — С тобой-то что? Загрузили по полной? — спросил я. — Типа того. Причём, всем и сразу, а как во всём этом разбираться — понятия не имею, — бросив пульт куда-то на диван, ответил Тёма. — Из всего, сказанного тобой, мне понятно только одно — нихрена мне не понятно, — честно признался я. — Не загружайся. Кстати, ты там наверху решил устроить рок-фест? Знаешь, твоя бабушка не выдержала и буквально сбежала к соседке. — Аха, нервы у меня дали трещину. Мною сегодня снова воспользовались, а потом выбросили под дождь, как котёнка. Хреново это всё, однако. — Эх-х, — хором вздохнули мы, сидя в полнейшей тишине. Но наше уныние разогнал стук в дверь. Так отчаянно барабанить мог только один человек, поэтому я поспешил открыть. Моему взору предстала бешеная яойщица в чёрном плаще, держащая в руках зонтик, и что-то подсказывало мне, что если я сейчас с ней не договорюсь, то этим кавайненьким зонтом она воспользуется не по назначению. Алёнка сразу накинулась на меня с предъявами: — Э, ты чё, охуел, жуёба? Я тебе звоню — ты где, мать твою, зависаешь, ванильное чмо?! — Остатки телефона валяются в моей комнате. Можешь произнести над ними поминальные слова, — разъяснил я. — Я щас их над тобой произнесу! Короче, завтра вы уезжаете, так что хватай своего унылого приятеля и пидорьте за мной, а не то я вас обоих этим зонтиком изнасилую! «Ха, я ж так и думал!» Алёнка вышла на крыльцо, дожидаясь нас, а я обратился к другу: — Эй, Тёмыч! Не хочешь в последний вечер здесь оторваться? Спиртное, девочки... мальчики? Друг, смерив меня взглядом злобного бурундучка, всё-таки ответил: — Лады. — Ну бля, слава Яойному Богу! Я думала, вас до смерти дожидаться придётся! — cказала Алёнка, когда мы с Тёмычем вышли на улицу. Гроза уже сошла на нет, но в воздухе ещё пахло сыростью, хотя небо, как и моё настроение до сих пор было серым и мрачным, но это скоро должно измениться. — А где сегодня пьянка-то? — решил выяснить я. — На озере собираемся. Кстати, наш «любимый» ди-джей вернулся из больнички, и опять будет радовать всех нас, — сообщила Алёнка. — Боже, — единственное, что мог ответить я. Тёма, лишь вопросительно посмотрев на нас, спросил: — Он что, типа в дурке был? — Неа. Но ему бы не помешало, — ответил я. — Он выпил хлорки ради эксперимента, — продолжила мою мысль Алёнка. Тёмыч же был в афиге, но я решил добить парня: — А прошлым летом он вообще чудил по полной. — Например? — Пытался вырастить грибы у себя под кроватью, заставил своего хомяка вырабатывать электричество — не спрашивай как! А подруга дополнила: — Аха, нарядил кота в костюм эсэсовца, который, кстати, сам смастерил. — Ахудеть, — изумлённо произнёс Тёма. — Да. Есть ещё куча вещей, заставляющих сомневаться в его адекватности. — Зато ди-джей из него суперский! — сказала яойщица. — И это единственная положительная черта в нём, — согласился я. Так мы и дошли до места. Знакомый музон уже сотрясал округу, и мы с Алёнкой, лишь кивнув друг другу, вместе с Тёмычем пошли ближе к скоплению народа, которого, к слову, сегодня собралось просто охрененно много. Ну да, чем здесь ещё заняться, кроме как выпить и пойти искать приключений... Хотя, они и сами тебя найдут в этом месте, определённо. Мы прошли мимо сладкой парочки эмо-парней, целующихся под деревом, и я не мог не спросить у Алёнки: — Твоих рук дело? — Именно. А они ещё и отпирались, скромняжки, блин! — Мда, чего только не бывает по пьяной милости, — удивлялся Тёмыч, пока мы искали место, где бы присесть. — Они просто не смогли долго скрывать свои чувства друг к другу! — вздохнув, томно произнесла подруга. — Слушай, а это не они ту драку возглавляли? — предположил я, вспоминая историю с разборками возле клуба. — Бля, а ведь точно! — в шоке пробормотала яойщица. — Да я же просто Купидон! — Пошли, извращенка, — приобняв подругу за плечо, сказал я, и мы пошли дальше. Веселье шло своим чередом, а нашим с Тёмычем девизом сейчас мог бы стать «Давай затроллим всех», так как нам обоим было наплевать на общее настроение, что царило здесь. Краем глаза где-то недалеко я заметил Наську, которая так весело отжигала в окружении нескольких парней, что я просто позавидовал её перемене настроения. Алёнка, естественно, заметила мой взгляд: — Да, она быстро оправилась от потери вас двоих, как полноценных мужиков, так что нам остается лишь последовать ее примеру. — Похоже, ты права. Мы нашли место недалеко от общей компании и сели, прихватив спиртное. Музыка, пьяные подростки — по идее, нам должно быть весело, вот только что-то не действовала на нас вся эта атмосфера. Я и Тёмыч сидели, как в воду опущенные, а Алёнка смотрела на нас двоих и только удивлялась: — Да, ребят. Вы сейчас просто ходячая реклама антидепрессантов с пометкой «такими они были до». — Что делать? — философски спросил я, отпивая приличный глоток из бутылки. — Завтра уезжаем, жизнь такая, что мухи будут просто в восторге, и это самое уёбищное лето за всю историю! — Да, я думал, что хуже уже не придумаешь, — согласился Тёмыч, следуя моему примеру, и выпивая. — Блин, вы два дебила! Обе ваши проблемы вполне решаемы! Я не понимаю, почему вы так тупите?! — сокрушалась яойщица. Мы с Тёмычем только сильнее поникли. Единственным вариантом оставалось лишь напиться, что я собственно, и пытался сделать. Бутылки каким-то невероятным образом испарялись одна за другой, а я всё жаловался Тёме. Куда делась Алёнка, я понятия не имел. — ... Теперь так на душе паршиво! Что делать, если без него ещё хуже, чем с ним? — буквально ныл я. — Я тебя понимаю, — ответил Тёма, который сам был уже достаточно пьяный, но я, всё-таки, пьянее. — Блин, а если он уже уехал домой, и я вообще его больше не увижу?! — Так чего же ты ждешь? Гействуй... Я хотел сказать, действуй! Извини за оговорочку! — Да, ты прав! — вскочив на ноги, воскликнул друг. — Я должен что-то сделать! И, бросив недопитое пиво, парень умчался в неизвестном направлении. Я же сидел на бревне, наливая непонятно откуда взявшуюся водку в пластиковый стаканчик, и, увидев перед собой маленькую белочку, сидящую на земле, поднял тост. — Будь здорова! — сказал я, подмигнув зверьку, залпом выпивая водку.***
Анимешник спешил, не разбирая дороги, и пусть он был слегка пьян, он точно знал, чего хотел. Сердце отбивало бешеный ритм, в голове была полнейшая неразбериха, но шатен продолжал бежать по лесной дороге. Где-то позади слышались музыка и пьяный шум, а Тёма желал побыстрее оказаться на месте и, самое, главное, не опоздать. Через пару мгновений он всё-таки вышел к знакомому дому, и когда увидел объект своих мыслей и душевный терзаний, чуть не умер от счастья прямо на месте. Вик готовился к отъезду, заправляя свой мотоцикл. Выглядел парень хоть и шикарно в глазах анимешника, но какая-то усталость или грусть читалась на лице красноволосого. Тёма, немного помявшись на месте, всё-таки направился вперёд, медленно шагая, словно боясь напугать. — Привет, — тихо сказал шатен, подойдя ближе, отчего Вик чуть не выронил из рук канистру с бензином. — Я боялся опоздать. — Ты всё-таки здесь, — также тихо ответил красноволосый. — Что-то хотел? — более холодно спросил парень. — Я... Хотел извиниться. Вик вопросительно взглянул на Тёму, а тот продолжил. — Прости. Ты был прав во всём. Бояться своих желаний на самом деле нормально, но я просто не был готов к такому! Я никогда подобного не испытывал, и я не хочу, чтобы ты уехал, думая, что мне на тебя наплевать. Это не так, — со слезами на глазах, закончил шатен. Вик, удивлённо глядя на подвыпившего парня, поставил канистру на землю, подошёл к нему, и, крепко обняв, прошептал: — Дурачина. Тёма лишь уткнулся ему в шею, успокаиваясь, а Вик, одним ловким движением выудил из заднего кармана джинс анимешника телефон и под недоумевающий взгляд шатена стал что-то набирать. — Это мой номер. Встретимся в городе и поговорим в нормальной обстановке, окей? — Аха. — Эй, ты мне небезразличен. Запомни это, — сказал Вик, целуя Тёму на прощание. Им обоим не хотелось сейчас отпускать друг друга из крепких объятий, но Вик отстранился первый, — Мне нужно ехать. Не забывай, что я тебе сказал, ладно? — Я позвоню, когда приеду, — пообещал анимешник. Красноволосый лишь кивнул и вскоре, надев шлем и сев на байк, скрылся. Тёма долго смотрел ему в след, но на душе уже не было такого тяжёлого груза, как раньше. Парень знал, что теперь всё будет хорошо.***
Тёмыч вернулся со своей «миссии» счастливый и довольный, когда я уже сидел и ничего не видел перед глазами. — С извращением... то есть, с возвращением, ик! — поприветствовал я друга, на губах у которого была какая-то наивная, даже детская улыбка. — Что-то я сегодня оговариваюсь. Тебя можно поздравить? — Ну, вроде да. — Бля, ну красава! Ик! — Я смотрю, ты тут тоже не скучал? — Да, мы тут с бельчонком посидели, поговорили о жизни, да-а... Ик! — С каким бельчонком? — не понимал друг. — Да вон с тем малышом! Ты не видишь что ли? — указывал я куда-то вперёд. Внезапно появившаяся Алёнка начала что-то объяснять Тёме: — Скажи, ты пил водку? — Не, только пиво, а что? — Просто наш ди-джей опять провёл внеочередной эксперимент, размочив в водке какие-то грибочки! В общем, давай отведём этого невменяемого домой! — Хватило же ума у этого парня! — Ну, у кого-то же хватило ума написать яой про Ленина. Пошли! Друзья взяли меня под белы рученьки, прямо как санитары и повели в сторону дома. Я лишь помахал белочке на прощание, на что она подмигнула и, махнув пушистым хвостом, ускакала вглубь тёмного леса, а я просто отрубился. Да, в тот вечер я впервые «поймал Белочку». Моё пробуждение было довольно странным, так как первым делом меня просто окатили ледяной водой, отчего я грохнулся на пол нашей гостиной. Надо мной с огромной кастрюлей нависала бабушка со злобным видом. — Я в Аду? — тихо спросил я старушку. — Добро пожаловать, внучок! — мерзким голосом произнесла она, и в следующее мгновение меня встряхнули, и я оказался на ногах. — Слава Богу, ты сегодня уезжаешь! — сказала бабушка, скрываясь где-то на кухне, откуда донеслось через секунды две, — Иди есть, а то с голоду в автобусе окочуришься! Я послушно поплёлся вслед за старушкой. На кухне сидел вполне довольный жизнью Тёмыч и попивал чаёк. Увидев меня, друг махнул рукой, а я присел рядом, уронив голову на стол, больно ударившись лбом при этом. — Можно одолжить у тебя телефон? — пробормотал я. — Держи. Я поднял голову, взял мобильник друга, достал из кармана свою симку, которая единственная осталась в живых после моих вчерашних манипуляций, и, поменяв карты, стал набирать текст смс: «Встретимся через 15 минут у старой бойни — надо поговорить». Сообщение было отправлено адресату, и я с улыбкой ненормального, вернул другу телефон, вернув все на место. — Ты как? — поинтересовался Тёма. — Я солгал царю, — всё с той же улыбкой ответил я. Тёмыч лишь странно посмотрел на меня. — Не бери в голову. Я быстро налил себе кофе, перекусил и пошёл переодеваться для встречи с «прекрасным». Вытащив из сумки чистую футболку с логотипом «ACDC» и мои самые любимые джинсы, я оделся. В ванной, взглянув на себя в зеркало, я поправил шухер на голове и, улыбнувшись своему отражению, отправился готовить сюрприз для Демона. Сюрприз, который я обдумывал большую часть лета, и сегодня, наконец, преподнесу его в лучшем виде. До назначенного места я добрался быстро, причём, никого не предупредив о своём уходе. Вы спросите, зачем я выбрал такое мрачное место для встречи? Я отвечу — так надо. А Демон уже ждал меня, нервно расхаживая вперёд-назад. Сегодня он выглядел потрясающе, впрочем, как и всегда. Белая джинсовая безрукавка и чёрные джинсы, подчёркивающие его стройные длинные ноги, чуть не сразили меня наповал, но я был решительно настроен и подошёл к нему. — Ну что, опять хочешь побить меня, а потом устроить «примирение»? — изогнув бровь, ехидно спросил Демон. — Нет, я же уезжаю сегодня, вот и хотел попрощаться с тобой. Мы же через столькое прошли вместе! — театрально вздохнув, ответил я. Демон, одарив меня взглядом «кого ты тут за лоха держишь?», лишь ухмыльнулся, но всё же ответил: — Так и быть, я прощу тебя за то, что оторвал меня от дел. «Боже, Его Высочество меня прощает! Как я счастлив!» — Почему ты позвал меня именно сюда? — поинтересовался он. — Скажем так, воспоминания нахлынули, — ответил я, увлекая брюнета за собой внутрь. Удивительным образом он последовал за мной в практически тёмное помещение, куда через щели пробивалось лишь небольшое количество света, создавая довольно специфическую атмосферу. Мы остановились, и я, воспользовавшись его расслабленностью, приблизился, впиваясь в его губы поцелуем, в который вложил столько эмоций, что удивил парня. Я целовал Демона, прижимая его к старому металлическому стеллажу, намертво прикрученному к полу, одновременно расстёгивая его безрукавку, которая в скором времени уже где-то валялась. Руки исследовали его тело, а сам брюнет лишь издавал что-то, похожее на рычание. Но я не остановился на достигнутом. Продолжая нагло впиваться в его в губы, я уже расстёгивал джинсы своей жертвы, проникая под ткань пальцами и поглаживая возбужденную плоть парня. — Не дразни меня, Карамелька! — освободившись из плена моих губ, прорычал он, но когда понял, что я что-то задумал, стало слишком поздно. Его рука уже была прикована к металлическому пруту стеллажа его же наручниками, которые я незаметно достал из своих штанов. В этой полутьме вид у парня был настолько растерянным, что даже я удивился. Я впервые заставил этого гада чувствовать себя беспомощным! — Сейчас же расстегни! — сквозь зубы проговорил он. — Ой, прости! Я, кажется, случайно выкинул ключ! — не скрывая радости, ответил я, отходя на пару шагов. — Значит, вот так ты со мной, да? — дергая рукой, психовал парень. — Да, только так, только хардкор, — кивал я и мысленно ржал. Демон сейчас стоит полуголый, со спущенными штанами и стояком, прикованный наручниками! Бабушка, ты будешь мной гордиться! Я знал, что наши местные недогопники частенько тут ошиваются, поэтому если Демон и выберется отсюда живым, он ещё долго будет отходить от этого случая. Да, вы скажете, что я скотина, но с кем поведёшься. Пусть тоже помучается и ощутит на своей шкуре то, что чувствовал я. И, вполне возможно, что я обо всём этом буду жалеть, но сейчас ничто меня уже не остановит. — Я пойму, если захочешь найти меня и отомстить. Но ты должен знать обо мне кое-что! Даже если меня втаптывают в грязь лицом, я поднимаюсь и снова иду вперёд, словно ничего не случилось, — пояснил я. — Только попадись мне... — угрожающе прошипел он. — О, ты, наверное, думаешь, что легко выберешься и поймаешь меня? Или, что я затрясусь от страха и освобожу тебя? Увы, ты ошибаешься. Я пойду. А ты можешь пока покричать. Уверен, мне это понравится! — цитируя его же, сказал я. — А теперь, пока! Прощай, прощай! Мы расстаемся навсегда! — пропел я, добавив напоследок, повернувшись вполоборота, — Кстати, корни прокрась! И с необычайно диким спокойствием, я удалился, насвистывая какую-то мелодию. От осознания того, что сегодня я, наконец-то еду домой, счастье меня просто переполняло. И плевать, что Демон сейчас весь такой беспомощный остался прикованным в этом лесу. Я не буду его жалеть! Ни за что! «Расставашки — всегда пичалька», — подумал я, быстро шагая к дому. Вернувшись, и, закрыв за собой дверь, я тут же опёрся на нее спиной. Сердце почему-то только сейчас начало бешено колотиться, а дыхание участилось. Тёмыч, увидев меня, сразу накинулся с претензиями: — Блин, ты где был? — Я видел Ад. Собственными глазами видел! — переводя дыхание, ответил я. — До автобуса 15 минут! Ты о чём думаешь?! — Погнали. Что ж, вещи были давно собраны, и меня больше ничего не держало в этом ужасном доме. Правда, пара вопросов всё же оставались для меня загадкой. Например, как письма моего отца оказались у бабушки и кто такой этот Эдик, чьё имя рифмуется с не очень хорошим словом... Но я думаю, об этом я должен спросить непосредственно у бати, предварительно напоив его, и тогда он точно мне расколется о своём прошлом. Но самым главным вопросом для меня останется то, как Демону удастся выкрутиться? Неужели он настолько идиот, что так запросто мне поверил? Боженька, ты всё-таки существуешь! До автобусной остановки мы с Тёмой шли под конвоем. Бабушка шагала за нами и смотрела во все глаза, не вытворим ли мы очередного фокуса. Блин, ба, я еду домой! Что я ещё могу сделать? С этими рассуждениями я даже не заметил, как мы оказались на месте. Наська с Алёнкой уже поджидали нас, готовые прощаться. Тёма, будучи на эмоциях, подскочил к Наська, стискивая её в объятиях: — Аа-а, Наська, Настенька, Настюшка! Вот так и умирает любовь! — Слышь, прекрати комедию ломать! — возмущалась блондинка, но всё же обняла Тёмыча в ответ. — Ты хоть, блин, пиши. — А то! — ответил друг, обнимая уже Алёнку. — Когда приеду домой, первым делом проверю новую главу, ты так и знай! — Дак блин, для тебя и стараюсь! — сказала яойщица, и они с Наськой поочередно обняли и меня, а я, вполне довольный жизнью, обратился к бабушке: — Ба, ты прости за всё! Ну да, я не подарок, весь в отца и всё такое... — Эх, как говориться, яблоко от яблони не далеко ябнулось! Смотрите, не попадите в очередное приключение по дороге! — Да, бабушка. Вскоре подошёл наш автобус, и мы с Тёмычем, взяв сумки, стали забираться в эту старую колымагу. Когда мы заняли свои места и тронулись с места, я не верил своему счастью. За окном проносились дома, которые постепенно сменились лесными пейзажами. Наконец, адская деревушка осталась позади, и скоро я окажусь дома. Единственное, что я могу сейчас сказать наверняка, так это то, что если я ещё раз решусь взять своих друзей на отдых, я повезу их к дедушке! Что ж, прощай, Демон...