***
Ванессу приволокли на восточную арену. Стало понятно от куда среди зрителей было много мужчин преклонного возраста. Лиз пыталась добиться для нее помилования, она не была прямым членом семьи, не выступала против власти, никого не саботировала и вполне зауживала того, чтобы ее оставили в покое. Но прошение было отклонено, и теперь она стояла по среди круглой арены, обдуваемая соленым ветром. Объявили приговор, раздался противный человеческому мозгу сигнал, пришлось бежать на встречу океану. «Никто не получает по заслугам. Люди получают только то к чему прикладывают руку, даже своим бездействием», -подумала она перед приказом бежать.***
На западной арене Шерил увидела самый красный закат, из всех что она видела. Этот сюр давно начал обременять ее. Она отказалась от всего в пользу младшего брата, но даже это не спасло ее. Сойти с корабля оказалось не так-то просто. Она думала о том, чтобы сдаться. Ей всего лишь надо стоять на месте. А потом какая-нибудь шальная пуля закончит все это, прекратит ее страдания. Унижения которые пали на ее плечи были невыносимыми. Всю жизнь на пьедестале. А теперь в какой-то помойной канаве, обвиненная, заточённая и униженная. К тому же и разлученная. Разбитая.***
Шуму на северной арене прибавилось. Людей позабавило шоу Ивара. По-этому, когда привезли Александра все ожидали не меньшего. Его тоже освободили только в центре арены. Но взгляды полные призрения и ненависти ни чуть не смущали его. На него и без того все так смотрели: враги, знакомые, друзья, коллеги, семья. Он знал все о своих преступлениях, по большей части приговор был вполне равносилен им, но хороший лжец это тот, кто без сомнений верит в свою правду, и он верил. Он так яростно в нее верил, что правда в его сознании давно позабылась. Мэр успел приехать туда сразу после первого приговора на южных вратах. Он величественно подошел к трибуне, чтобы снова сказать свою речь. Но Александр узнал его. В нем столкнулась холодная дрож и огненная ярость. Он не дал сказать ему что-либо. Он сделал несколько шагов в его сторону, поднял голову и кричал так сильно, словно, ему самому дали микрофон. За последние годы в молчании его голос стал более хриплым и резким. — Ты! -он выглядел как маньяк. И мэр не мог не заметить этого, его смутило. — Ты чертов мудак, Чарльз! Настоящий кретин! -он глубоко вдыхал, чтобы набрать как можно больше воздуха в легкие. — Ладно я! Мне плевать что думаешь ты или все остальные! Можете думать, что я засуживаю смерти больше, чем кто-либо другой! А она?! Что она сделала тебе! Она единственная, кто всегда проявлял к тебе доброту! Хоть мы все знали, что это было незаслуженно! Она, ведь ходила к тебе за помощью, да? ОТВЕЧАЙ! -мэр лишь не сводил с него напряженный взгляд. — Да, она бы так сделала. -чуть тише выдохнул Александр, а потом продолжил кричать на него. — А ты прогнал ее! Ты просто жалок! Думаешь убьешь всех нас и она прибежит к тебе?! Я не собираюсь умирать из-за того, что у вашего сраного мера маленький член! Никто не подал виду, что расслышал его, хотя многих в душе это позабавило. Чарльз сделал что собирался. Раздался сигнал, дающий разрешение бежать к выходу. — Гори в аду! -гневно крикнул ему Александр и плюнул прямо перед собой. Потом пришлось бежать, ибо снайперы на верху были готовы пустить ему пулю между глаз в любую секунду.***
Образование Лидии помогло ей. Она знала куда надо было бить чтобы добиться нужного результата. Тем более, что на мертвецах она уже ставила опыты. Ей не приходилось прикладывать много физических сил. Только знания. Мертвеца падали к ее ногам быстро. Зрители не понимали как это происходило и начинали скучать. Ей пришлось вогнать себя в такое состояние, когда сожаления и чувства уходят на второй план. Так ведут себя звери, загнанные в угол, но люди тоже так поступают. После этого от них многие отворачиваются. Начинают считать не теми, с кем они были знакомы раньше. При этом сами же прячут точно такого же себя где-то далеко внутри, за тоннами масок и личностей. Она потратила более двух часов на беспрерывный бег и убийства. Когда она, наконец, оказалась на свободе солнце давно скрылось за горизонтом и наступил осенний холод. Лиз сама прислушивалась своего плана. Она спряталась чуть дальше в деревьях, и когда южные врата наконец-то открылись, то побежала им на встречу. Рыжую голову было видно из далека. Она звала ее, но Лидия обессиленно плелась ей на встречу. Когда ей удалось заключить ее в объятия, то они обе рухнули на землю, чтобы перевести дыхание.***
Ванесса опиралась на ненависть. Это чувство давно копилось в ней, но его принято скрывать, ибо никто не готов мириться со злобой и чувством призрения к окружающим. Каждый поверженный мертвец принес ей только больше куража. Она устала, физически. Ее организм ни разу не испытывал такую нагрузку. И ее мозг никогда не чувствовал такого наслаждения. Она справилась довольно быстро. — Ты?! -недовольно вскрикнула Меган увидев ее. — Почему из всех возможных вариантов это оказалась ты? — И я рада видеть тебя, Мег. Теперь заткнись, дай мне отдышаться и двинемся в путь. — язвила брюнетка. — Да как ты вообще выжила? -"надменности в ей не убавилось», -подметила для себя Ванесса. — Могу спросить тебя тоже самое. Ну что будем ныть или пойдем уже?***
Томас непрерывно пялился в западные врата, но с каждой минутой вера в нем угасала. Он собрался с мыслями и решил для себя никого больше не дожидаться. На юге станет известно, кого они лишись. Он отошел на достаточной расстояние, когда послышался тяжелый скрип, и из коридора вывалилась Шерил. Радость и облегченье переполняло его. Он был рад тому, что не ушел. Тому что она выжила. Он помчался к ней на встречу, так быстро как мог. В последний раз он так волновался когда его младший брат получил травму во время баскетбольного матча, он считал себя полностью в этом виноватым. Но когда все обошлось, он выдохнул, и теперь это чувство испытал снова. Шерил, когда увидела брата, растеряла все силы что собрала в себе для этого препятствия. Она окончательно расклеилась. Упала к нему в объятия и расплакалась, уткнувшись в его грудь. Томас сам был готов заплакать. Они так устали. И так хорошо разделяли чувства друг друга.***
На этом испытании правительство рассчитывало окончательно избавиться от Александра. Кто-то даже говорил, что они пообещали это нескольким странам, которым он особо сильно насолил. Поэтому одному Богу было известно сколько мертвецов он обезглавил прежде чем снова вышел на свободу. — Ах ты живучий сукин сын! -прохрипел он, увидев перед собой Ивара и оттираясь от крови и дерьма. — Никогда не думал, что скажу это, но я тоже рад тебя видеть. Надеюсь твой мозг и рот не поврежден. — Идем уже, нас ждет дальняя дорога. -выпрямившись, сказал Александр. — Безопаснее всего идти через восток. — Без разницы, — решил Ивар, — мы все равно на самой северной точке города. — Да только он не круглый. Сделай мне одолжение, прекрати думать, что ты самый умный.***
Ванесса и Меган шли без остановки и сна. Желудок давал напоминать о себе каждую минуту. Липкая подошва от крови и грязи утяжеляла шаг. Наступившая темнота, в которую пришлось идти, сводила с ума. — Боже ты можешь сделать перерыв хотя бы на две минуты?! Я устала и натерла огромные мозоли! -завопила Меган, на Ванесса тут же осекла ее. — То что мы идем со стороны океана не означает, что здесь не может быть зомби. — Я знаю, -шипела блондинка в ответ, — так что если не хочешь так бесславно умереть сядь и отдохни. — Ладно, ладно! -они нашли не большое опавшее дерево. После строительства стены на внешней стороне города было много различного мусора и преград, вроде деревьев, которые пришлось снести. Они молчали. Меган недовольно массировала свои ступни. Но Ванесса ее совершенно не слушала, словно загипнотизированная, устремила свой взгляд вдаль. — И что он нашел в тебе. -недовольно высказала блондинка. — Что? -Ванесса сделала вид, что не услышала ее, и они опять на несколько минут замолчали. — Теперь мы не узнаем этого. — Каким он был? -Меган не ожидала от себя такого вопроса, но легкая тоска овладела ею. — Что? -удивилась Ванесса, не поверив ей. — Каким был Сэм? И не говори, что преданным, это я и так поняла. -Ванесса даже сквозь темноту ночи увидела как у нее закотились глаза. — Я так и не смогла подступиться. Ни к одному из них. — Он был… -брюнетка тянула время, чтобы подобрать слова, — самым лучшим. -в ответ услышала от Меган смешок. — Даже я придумала бы лучше. — Но это же правда, в коне концов. Всегда спокойный, улыбчивый. Помогал мне, вопреки всему. С ним все тяготы жизни казались не по чем. — У них есть такая привычка. у МакКензи. Лезут с хорошими намерениями не в свое дело. — Так почему не дала шанс Роберту? Даже в целях того, чтобы он просто помог тебе со всем этим. Они же похожи. — Ты сама-то в это веришь? -ухмыльнулась Меган. — Черты внешности может и были похожи. Но их выбор, поведение. Роберт сам того не подозревал, но он очень напоминал мне моего отца. На столько, что меня бросало в дрожь от одного его вида. — Это была глупая причина, чтобы разбить ему сердце. — Ей! Я же не осуждаю твой скудный запас эпитетов! — Ну прости, Мег, -разводя руками улыбнулась брюнетка. Теперь ее улыбка не была насмешливой или надменной. Они обе смотрели друг на друга с пониманием, — ты же готова была предать его в обмен на свободу. — Тогда еще нет. Тогда я была готова строить империю, приносящую мне доход до конца моих дней. Тогда я хотела роскоши и комфорта. Как и сейчас. — Что же изменилось? — Он предал меня. И мою мать. Она у него в заложниках. Мы обе были. Не могли без его ведома и шагу ступит в собственном доме, не говоря уже об улице или других странах. Потом он решил отдать меня на растерзание правительству, чтобы от него отстали. Так я оказалась в Нью-Йорке. Надеюсь, что Ивар выжил и его план все еще в силе. — Я отправлюсь с вами. — Это Лиз с Иваром так решили? — Нет. Они пока не знают. Но твой отец должен мне две очень дорогие для меня жизни. -эти слова рассмешили Меган. — Надеюсь, твой энтузиазм не исчезнет, когда ты окажешься перед ним. За глаза многие славятся красноречивыми словами об его убийстве, а когда он предстает перед ними, то теряют дар речи и от прошлой смелости ничего не остается.***
Непроглядная ночь не остановила и Шерил с Томасом. Они сразу же выдвинулись на юг. Шерил подвернула ногу, и ему пришлось поддерживать ее, что замедлило ход. — Я думал, что тот, кто пойдет после меня погибнет. -опустошенно рассказал он. — Мало у кого из нас были настоящие шансы на спасение. — Думаешь, что когда мы придем на юг, то нас никто не будет ждать? -взволнованно говорила она. — Думаю, что так. -они замолчали в тревоге и смятении, но продолжали медленно идти. — Знаешь, -решительно прервала молчание Лисичка, — в таком случае, я рада, что у меня остался хотя бы ты. -он не нашел что ей ответить и после паузы она снова продолжила говорить обеспокоено, но с надеждой в душе. — Том, ты же меня не бросишь? -он улыбнулся ее наивности. — Никогда. -она крепче обняла его. — Но только как сестру, Шерил. — Черт, Том, я не это имела ввиду. — А я именно это. То что произошло между нами не правильно. Это было минутой слабостью, но больше этого не повториться. Оставим это в секрете навсегда в прошлом. — Ты думаешь, что можешь так со мной поступить? Растоптать мои чувства в грязь, пыль и кровь зомби? — Шерил, я слишком сильно люблю тебя, чтобы продолжать вытворять такое с тобой. -он говорил спокойно, чуть ли не шепотом, в то время как она готова была кричать на него без остановки. — Неужели тебе на столько плевать? -ее слова его удивили. — Нет. Не в этом дело. Мне совестно, Шерил, пред мамой, Лидией и Иваром. — А мнение отца тебя не волнует? -взъерошилась она. — Это, ведь он вскроет тебе черепушку, если узнает. — Я не боюсь его. И мы не знаем жив ли он еще. — А если жив? Если он и Лиз живы? Они же разойдутся в разные стороны, как только мы придем на юг. — Тебе не обязательно уходить за ним, да и Лидии тоже. Его жизнь ужасна. В ней нет места любви, семье, миру. Вы можете остаться с нами. — Ты не прав, Томас, у нас ровно столько же причин быть верными отцу, сколько и у вас с Иваром защищать маму. — Только вот Лиз не убивает, не устраивает войны и не представляет угрозы своим родным. — Я рада, что ты видишь его таким, как и все окружающие: злым преступником, идущим по головам. Но для меня с сестрой это другой человек. Этот мужчина наряжал меня в платья, а сам надевал пластмассовую корону, потому что все мои детские чайные вечеринки не обходились без дресс-кода. Пил чертов невидимый чай из крохотных чашек. Он не пропустил ни одного моего выступления в театральной школе и аплодировал так громко, что мне становилось стыдно. Он устраивал нам самые лучшие дни рождения, каждый мой одноклассник мечтал, чтобы я пригласила его. Он научил нас водить и даже не кричал на меня, когда я разбила его машину. — Не знал, что ты сама водишь. -ухмыльнулся он. — Да! И еще как! Он всегда был рядом со мной, Лидией и мамой. Он бросал все свои дела, когда Лидии нужна была его помощь с проектами, или когда какая-нибудь стерва бросала мне вызов и мне нужно было выбрать лучшее платье для вечеринки. Он заплетал нам волосы. — Я рад, что вам повезло с отцом. Правда. Но мой отец… он… он совсем другой, Шерил. Мы не простим его и не примем обратно. Мы просто не сможем. — После смерти матери я вижу на себе его жалостливый взгляд. Постоянно. Он пытался восполнить ее отсутствие, но у него так и не вышло. — А у Лиз вышло. — Почему вы иногда называете свою маму по имени? — Не знаю. Привычка? Ей пришлось много работать. начинать с нуля с пятью детьми на руках и шестым на подходе. Я уверен, что ей кто-то помогал, но кто бы это ни был, сейчас его нет в ее жизни. Она заставила себя полюбить заботу, чтобы нам никогда не пришлось думать о деньгах раньше положенного. Мы видели ее редко, возможно, по-этому зовем ее по имени. — И кто же вас воспитал? — Мы сами. Когда деньги заканчивались, она брала нас с собой на работу, мы крутились у нее под ногами, но были в поле зрения и этого ей было достаточно. А потом все начало налаживаться. У нас появился большой дом и две няни. Но даже тогда она не смогла ходить на наши выступления, не пекла нам печенье и все остальное. Она просто остыла к нам. По-этому мы не простим его, Шерил, он убил ту часть нее, которая была готова стать нашей мамой. И оставил нас с совершенно другим человеком. — Ни ты ни я не знаем, что творилось с отцом. Тогда моя мать умерла, и он скорбил. — Ты знаешь, что он бросил ее, когда выяснилось, что Ивар не сможет ходить? Она взяла все в свои руки. Нашла врачей, создала команду высококлассных специалистов. Тогда мы совсем потеряли ее из виду. Она проводила все время с ним в больнице, и так одиннадцать лет. — Вот почему вы все время так опекаете его. — Возможно. Теперь у него есть непоколебимое желание доказывать всем, что он нормальный. Но ему все мало. Один не верный удар, шаг и вся работа матери пойдет коту под хвост. По-этому подумай дважды прежде, чем захочешь натравить на нас Александра. — Это объясняет ее привязанность к нему. -заключила она. — Ивар обожает ее. Он сделает все что она попросит. Он слепо верит ей. — Что будет, если выжил только один из них? — Не знаю.