* * *
Постепенно Вильям научился получать удовольствие от столь близкого знакомства с опытными образцами клонов. Какие бы существа не прикасались к нему, насаживали его на всевозможные отростки, пестики, члены, запускали свои конечности в его рот и другие отверстия, он ощущал присутствие рядом доктора Найтроуда, слышал его голос и продолжал жаждать большего. — Ты стал таким чувствительным и выносливым, — заметил как-то мужчина. — Хороший, жадный мальчик. Он горел в ожидании короткого контакта собственной кожи с прохладной ладонью. Пока его брали растения, животные, совершенно экзотические существа, Вильям смотрел в карие глаза за стеклами очков и продолжал вожделеть. Доктор Найтроуд допустил его во все опытные кабинеты лаборатории, даже в его личный, который больше походил на гарем с собранными там самыми невероятными существами: дриадой Лили, кентавром Уолтером, нагом Ретом и многими другими. Именно в кабинете с гаремом мужчина проводил больше всего времени, теперь же в нем позволялось находиться и Вильяму. Правда, он затруднялся определить собственное место в нем: игрушка для существ, составлявших гарем, или такая же неотъемлемая часть гарема как русалка Агата? — Я вырос в лабораториях родителей, — признался Найтроуд, наблюдая за тем, как в Вильяма проникают сразу два расположенных один над другим члена нага. — Никогда не ходил в садик, читать и писать учился по медицинским картам и документам, описывающим опыты. Скальпель взял в руки лет в шесть, а на операциях родителей, кажется, вообще всегда присутствовал. В двенадцать уже создал первого генетически модифицированного клона — это был неко: наполовину человек, наполовину кот, позже он стал моим первым сексуальным партнером. — А где?.. Ох!.. он сейчас, — спросил Вильям, когда мужчина замолк погруженный в воспоминания. Рет скручивал вокруг него кольца и все резче двигался, то покидая тело, то врываясь со все возрастающей силой. — Умер. С тех пор неко я больше не создавал. Да и с высокоинтеллектуальными существами старался дел не иметь — их тяжело воспринимать как питомцев, а уж отпускать из своей жизни совсем паршиво. — Из-за… Ох!... продолжительности жизни? М-мф… Х-ах! — И это тоже, — согласился доктор Найтроуд. По окончании секс-раунда под змеечеловеком Вильям отсыпался, положив голову на колени мужчины. Это было чем-то волшебным — ощущать под щекой твердое, горячее даже через ткань брюк бедро. — Вильям, — тихо позвал Найтроуд, и он поспешил открыть глаза, чтобы встретиться со взглядом, полным уже знакомой похоти. — Я хочу секса. Так что или займись моим членом, или освободи место кому-нибудь другому. От такой постановки вопроса Вильям на долю секунды замешкался. До своего тела мужчина его не допускал. Он даже голым того никогда не видел. — Я, правда, могу сам вас удовлетворить? — переспросил он с надеждой. — Ты можешь попробовать, — кивнул ему мужчина. — Только должен предупредить, что люди меня не особенно интересуют в сексуальном плане, трупы и то предпочтительнее, но лучше всего клоны. То что «доктор Сатана» возбуждается, глядя на то, как с ним играют клоны, Вильям уже знал, про трупы слышал впервые, но в данный момент ему было все это безразлично. Ничего не имело сейчас значения, он слишком хотел мужчину, чтобы задумываться о сексуальных предпочтениях того. Высвободив детородный орган Найтроуда из штанов, Вильям присосался к нему, влажно причмокивая от обилия слюны. Он поглаживал тяжелые яички, насаживался горлом до упора, зарываясь носом в паховые волосы, и одуревал от желания почувствовать поступательные движения в собственной заднице. — Все же мне будет этого мало, — сказал Найтроуд, погладив его по щеке. — Не возражаешь, если к нам присоединится Лили? Ты же хорошо растянут? Вильям был не в силах выпустить член изо рта, поэтому промычал что-то утвердительное и выпятил голый зад, а мужчина знаком подозвал кого-то за его спиной. Лили обладала внешне вполне женским древовидным телом, которое поскрипывало при движении, ее волосы-лианы извивались, как змеи у Медузы-горгоны. Когда было нужно, из влагалища дриады появлялся белый бутон, который набухал и распускал скромные лепестки, оголяя двадцатисантиметровый пестик в центре, обильно сочащийся вязкой смазкой. После того, как в его анальном отверстии побывали оба члена Рета, пестик Лили Вильям принял легко, лишь удовлетворенно застонав, когда она заполнила его до упора. Мужское достоинство доктора Найтроуда тоже отреагировало на это, затвердев до каменного состояния. Вильям сомкнул губы плотнее и задвигал головой активнее, тогда как Лили сходу стала вбиваться в него в бешеном темпе. Дриада залила его вязкими выделениями своего пестика и пустила в ход лианы. Это был самый горячий секс из всего его богатого опыта. Сперма мужчины растеклась по языку и небу солоноватым нектаром. Найтроуд удовлетворенно смотрел на него и одобрительно гладил по макушке. Из его собственной задницы, копошась, выползали лианы дриады, еще одна лиана, тискавшая член и выдоившая его до капли, ослабила хватку. — Неплохо, — заметил доктор Найтроуд и поманил одно из своих лучших творений. — Надо повторить. Вильям улыбнулся, ощущая, как возбуждение неотвратимо возвращается, а к его плечу прикасается широкая ладонь Уолтера. Огромный член кентавра он уже научился принимать, хоть это было и не просто для него.Глава 5. Жертва науки
11 ноября 2016 г. в 00:07
— Третий кабинет для опытов? — занервничал Вильям.
— Как я и обещал, — кивнул доктор Найтроуд. — Думаю, тебе уже можно показать спрутов-младших.
Это помещение лаборатории состояло из нескольких бассейнов, внутри которых плавали осьминоги, каждый сантиметров по пятьдесят в длину.
— Ты должен залезть в бассейн, — начал инструктировать мужчина. — Хочу посмотреть, как они поведут себя с человеком. Конечно, нужно собрать материалы, поэтому лучше сразу разденься.
— Вы же не уйдете? — спросил Вильям, стягивая халат.
— Конечно, я останусь, — заверил его Найтроуд. — Ты так эротично выглядишь, когда в тебе лианы, хочу посмотреть, как это будет с щупальцами. Не переживай, больно не будет — это генетически модифицированные клоны головоногих моллюсков, они везде мягкие, никакого клюва, все для удовлетворения партнера.
Вильям почувствовал, как щеки запылали. Доктор в каких только позах его не видел, обычно он говорил что-то вроде «хороший мальчик» или «молодец» и еще никогда, что Вильям «эротично выглядит». То, что происходящее в опытных кабинетах нравится мужчине, отчего-то не на шутку взволновало его, так что кровь прилила и к члену.
— О! — воскликнул доктор Найтроуд. — Ты уже готов познакомиться со спрутами-младшими? Хороший мальчик! Иди скорее в воду, она теплая и глубина всего по грудь. От бортика далеко не уходи.
Вильям поторопился выполнить инструкции и скользнул в бассейн. К нему тут же подплыл первый осьминог и «оделся» на член той частью, что у настоящего осьминога была ротовой полостью. Тело осьминога плотно сжалось и запульсировало на его детородном органе, так что Вильям не смог сдержать стона. К бортику подошел Найтроуд и, присев рядом с ним, погладил по голове.
— Отличная реакция. Расслабься и дай им больше своего тела, — понизив голос, зашептал доктор.
Отчего-то больше всего Вильяма возбуждали не осьминоги, облепившие его под водой, не то, что вокруг члена сокращались мышцы присосавшейся твари, не щупальца сразу нескольких особей, копошащихся в заднем проходе, не присосавшиеся, казалось, ко всей поверхности кожи тентакли. Особое удовольствие доставляла рука мужчины, перебиравшая волосы, поглаживавшая его по голове, и глубокий голос, хваливший и уговаривавший показать больше.
Облепившие его «спруты-младшие» изменили окрас, став под цвет кожи самого Вильяма. В сознании замельтешили какие-то сумбурные картинки и ощущения.
— Я… не понимаю, — выдохнул Вильям.
— Что такое? — встрепенулся доктор Найтроуд.
— Вижу… будто под водой. Чувствую… почти горячую… Ах!.. кожу. Все… странно.
— О!.. это отлично! Я не был уверен, что получилось сделать из них телепатов. До сих пор ученые спорят, существует ли эта способность или это только внушение. Смоделировать ее на генетическом уровне еще никому не удавалось… это настоящий вызов для ученого! — мужчина продолжал еще что-то говорить, но Вильям уже утратил способность слышать, ему было очень хорошо.
Когда он кончил, спруты-младшие от него не отлипли, они все так же повсюду лезли своими конечностями и выделяли на его тело синюю жидкость, которая не растворялась в воде, а так и оставалась на коже.
— Выбирайся из воды, — скомандовал доктор Найтроуд.
И Вильям неуклюже стал вскарабкиваться на бортик, после оргазма мышцы отказывались подчиняться его воле. Мужчина помог ему с этим, протянув руку и буквально вытаскивая на пол опытного кабинета. Оказавшись на воздухе, осьминоги нехотя отцепились и скользнули обратно в воду.
— Я пока что так и не решил, когда они должны оставлять жертву в покое. Когда она кончит? Или когда потеряет сознание? Идем, нужно скорее собрать образцы.
После того, как доктор Найтроуд собрал в пробирки образцы вязкой синей жидкости, которая была на теле Вильяма, мужчина дал ему полотенце и плед, а сам вышел, оставляя его вытираться и отдыхать после «опыта».