Гарри Поттер и вуду для чайников

      Искуснейшие леди из благороднейших и древнейших домов не появляются из ниоткуда. Как ни удивительно, как ни сложно это представить, но ледяные королевы, стоящие над толпой так же высоко, как Биг Бен стоит над Темзой, тоже когда-то были маленькими девочками. И в те времена у них не было ни взгляда, действующего на мужчин не хуже империо, ни трёх сотен видов улыбки, способных передать малейшие оттенки настроения обладательницы, зато ещё видны были в них черты, которые только разгораются со временем, но во взрослом возрасте надёжно скрыты адамантиевым самоконтролем. Например, такие черты, как любопытство. То есть любознательность, конечно, мы хотели сказать – любознательность. Настоящие леди не могут испытывать любопытства даже в самом нежном возрасте.       Вот и Дафна Гринграсс испытывала это чувство и по отношению к наглому магглу, спокойно подошедшему к ней со списком вопросов, которые не принято поднимать в приличном обществе, и по отношению к лицу Теодора Нотта, смотревшего на маггла с каким-то нечитаемым выражением, и по отношению к Драко Малфою, который явно не знал ответов на три четверти вопросов из этого же списка. Да, последнее было особенно странно, так как вопросы были хоть и до ужаса неприличные, но не сложные. Ну, по крайней мере, для Дафны. Странно и несколько пугающе, так как была высока вероятность, что наследник Малфоев будет обручен с младшей сестрой Дафны — малышкой Асторией. А как, ради Мерлина, такой непутёвый муж сможет защитить её сестрёнку? С ситуацией следовало разобраться!       Никто бы не посмел назвать прекрасную половину древнейших и благороднейших домов беззащитной, но война традиционно была в ведении мужчин. Так что о боевых аспектах магии леди имели самое примерное представление (по крайней мере, так считалось). Данный недостаток компенсировался высочайшим мастерством в области интриг, получения информации и различных ритуалов. Драко Малфой же не знал ни о защитных чарах, кроме протего, ни о защитных зельях и ритуалах, не смог назвать ни одного способа увеличить физическую силу, ловкость, выносливость и скорость реакции, и даже ни одного адекватного способа нападения назвать не смог. Как вообще этот человек планировал сражаться за её родную сестренку?! Даже наглый маггл знал о существовании протего диаболика! Почему наследник Малфоев хотя бы не упомянул про фамильные артефакты? Простые люди должны знать, что делает их ниже настоящих аристократов. Ведь каким-то полукровкам никогда не заполучить настолько могущественные вещи, которые уже сотни лет хранятся в фамильных сейфах тех же Малфоев или Гринграссов.       Всё это было крайне подозрительно. Дафна всей мощью интуиции, выпестованной поколениями предков, чувствовала какой-то секрет, тайну, в которой нужно разобраться. И этот наглый, но уже довольно много знающий маггл, уверенно и мимоходом выдоивший подвернувшегося Нотта на все известные тому факты, отлично подходил для маленького расследования. В конце концов, любая королева рано или поздно начинает создавать свою свиту. И лучше начать делать это рано. Дафна робко улыбнулась Дадли и как бы невзначай припомнила, что семья Малфоев славилась особым ритуалом, дающим удачу в битве.       Деньги — это пыль под ногами. Их нельзя есть, они не хранят мудрость веков, они не отведут клинок, направленный в твоё сердце. Деньги — это просто удобная форма хранения своего богатства, так как иногда их можно обменять на что-то полезное тебе. И так как нужный здесь и сейчас обмен возможно провести далеко не всегда и не везде, то есть значительно более надёжные способы хранения своего капитала. Для любого аристократа таким капиталом являются связи. То множество знакомых, друзей и должников, которые вовремя сообщат о проблеме, только появляющейся на горизонте. Та сеть информаторов, которую можно сконцентрировать в нужном тебе месте океана знаний и выловить необходимый факт.       К счастью, у благороднейшего и древнейшего дома Розье все эти связи были. Одна птичка напела лорду, что на пароме через Ла-Манш видели сумасшедшего в тюрбане и с кинжалом. Другие птички разлетелись к десятку людей, обещая галлеоны за информацию о сомнительном субъекте, а потом птички стали летать к лорду постоянно, принося в клювиках очень-очень тревожащие вести. Подозрительный субъект шел прямой наводкой на манор Розье, надежно скрытый самыми мощными чарами из известных на островах. Маггловская полиция полностью игнорировала подозрительного вооруженного человека. И самой неприятной новостью было то, что попытка переместиться в дом в Косом переулке вызвала резкое изменение направления движения подозрительного субъекта.       Паниковать было ещё рано, ведь лорд Розье смог уйти даже из самого логова сумасшедших фанатиков. Логично было предположить, что сейчас — в месте силы Розье — безумец вообще ему сделать ничего не сможет. Но интуиция (та самая интуиция, которая и вывела пожилого мага из той неприятной ситуации) отчего-то очень напряглась.       Всё новые птички разлетались по стране, дергая за ниточки друзей, знакомых и наёмников, всё больше людей узнавало, как сильно зажился на этом свете некий иностранец, непрошеным прибывший на Британские острова. Всё больше варилось ядов в темных зельеварнях, полировалось волшебных палочек в подворотнях, точилось ножей в притонах, чтобы обменять неугодную голову на тяжёлый кошелёк, но интуиция почему-то не успокаивалась.       Вернон Дурсль был деловым человеком. И он точно знал: когда за рубежом твой бизнес сталкивается с проблемами, нужно искать местного посредника. Именно поэтому по дороге с работы он приобрел отвратительно пошло выглядящую брошюру и сейчас с раздражением выполнял инструкции из неё. Подробный разбор происшествия, закончившегося самым громким лондонским пожаром с одна тысяча шестьсот шестьдесят шестого года (по крайней мере, по мнению одной желтой газетёнки), показал, что сумасшедший негр, убегая, успел прихватить клок волос Гарри.       Сейчас притихший племянник сидел на табурете посередине огромного, начертанного кровью знака Веве и с любопытством наблюдал за происходящим. Знак парил в сантиметре над полом, чтобы не запачкать ковер. Вернон был хмур и сосредоточен, так как сильно не любил переработки. А данная ситуация воспринималась им именно так: внезапные и срочные деловые переговоры, возникшие в нерабочее время. В правой руке мужчина сжимал шею черного петуха. Левая рука держала ту самую брошюру — «Удивительное рядом: искусство вуду». Громким скучным голосом мистер Дурсль зачитывал призыв папы Легбе. После второго подряд прочтения в голосе стало появляться раздражение. После третьего — над кровавым знаком заклубился красный туман. Мистер Дурсль привычно начал переговоры с приветствия:       — Мистер папа Легбе, меня зовут мистер Дурсль. Мне нужны ваши посреднические услуги. Плата стандартная.       Естественно, Вернон не стал разбираться во всей этой мути, написанной в брошюре, но суть он уловил. Папе Легбе был чем-то средним между агентством по найму персонала и телекоммуникационной компанией. Говоришь ему, какая услуга нужна — он соединяет с нужным специалистом. Очень удобно.       Красный туман собрался в старческое лицо. Ничего не происходило. Неприятно.       Мистер Дурсль с раздражением покосился на брошюру. Что за мода публиковать неполную инструкцию? Сам он работал со сверлильным оборудованием и к инструкциям относился очень ответственно. Внезапно от стенки гостиной отделился Дадли, ввернулся под руку мистера Дурсля и стал пристально вглядываться в старческое лицо из красного тумана.       — Что тебе нужно, смертный? — попробовал сын спародировать замогильное завывание.       Ага, это просто языковой барьер. Мистер Дурсль практически не работал с зарубежными партнерами, но всё-таки переговоры через переводчика ему были знакомы. Ситуация вновь стала простой и привычной. К тому же добавилась гордость за сына. Это первые переговоры, в которых Дадли ему помогает. Совсем скоро мальчик уже сможет подхватить его дело!       — Мистер папа Легбе, нам нужен специалист, который разрушит куклу вуду, сделанную из волос этого человека, — Вернон петухом указал на сидевшего в знаке и несколько оробевшего племянника. Мистер Дурсль совершенно не волновался о безопасности родственника, так как был готов в любой момент использовать свою кровь, из которой был создан знак призыва, для создания защитного кокона вокруг Гарри.       — Соедините, пожалуйста, — волевым усилием мужчина отправил всю кровь приготовленного петуха в рот духа. Старческое лицо свернулось само в себя, страшненько завыло, а вместо него в яркой вспышке появился сморщенный одноногий человечек. Мистер Вернон поморщился: лично не сталкивался, но деловые партнеры говорили, что любовь к дешёвой показухе — отличительная особенность всех предпринимателей из отсталых стран.       Опять повторились приветствия, опять объяснения заказа, только охамевший дух в качестве цены за услуги запросил жизнь первенца. Про такое Вернон тоже слышал: на восточных базарах первая названная цена абсолютно нереальна, чтобы обеспечить простор для дальнейшей торговли.       — Мистер Петро, насколько часто вам вообще заказывают данную услугу? Мне кажется, платить здесь должны не мы, а вы! За то, что дали вам попрактиковаться и не забыть столь полезный навык окончательно. Вы вообще уверены, что сможете проделать данную операцию?       — Да как ты смеешь, смертный?! Я Ти-Жан Петро! Да я способен разорвать сердце любого бокора за тысячи километров! — провыл дух тонким голосом Дадли.       — Ну, разрывать ничьё сердце за тысячу километров у вас никто не просит, а для столь опытного специалиста уничтожить несколько волосков на относительно малом расстоянии проблемой стать вообще не должно. И поэтому дорого это стоить не может! Я же предлагаю вам в качестве награды этого прекрасного черного петуха! — миссис Дурсль вложила в его протянутую назад руку очередную заранее приготовленную птицу.       — Смертный! Я не буду работать за жизнь простой птицы! В качестве платы я требую души людей!       — Давайте не будем называть это таким неприятным словом — плата. Это не плата, это просто знак внимания и уважения. И дальнейшего сотрудничества. В конце концов, такому мощному духу наверняка не сложно испепелить несколько волосков, чтобы досадить партнёру… то есть шаману, я хотел сказать, шаману… который никогда не проявлял к вам должного уважения! — возникла пауза.       — Это правда! Этот бокор, этот презренный Гуго никогда не приносил мне даров! — Дадли попробовал показать интонацией ярость духа.       — Вот видите! Давайте просто посмотрим на это, как на то, что я оказываю вам услугу, позволяя наказать нерадивого бек… бук… бокора! Вам ведь проще сделать это отсюда, чем из родного дома, правда? К тому же в качестве приятного бонуса вам достанется этот прекрасный черный петух!       — Хорошо, смертный! Чью куклу я должен разрушить?       — Волосы были взяты с головы этого милого мальчика, который вас тоже очень уважает! — Гарри с табуретки активно закивал.       Черным кудахчущим пятном границу знака Веве пересёк петух, ловко пойманный рукой духа; где-то далеко почудился истошный ор невезучего негра, баюкающего обожжённую магическим огнём руку; кровавый знак осыпался засохшим порошком на ковер, сильно его испортив; Дадли и Гарри радостно галдели и обнимались, пережив очередное приключение; мистер Вернон смотрел на брошюру со сложным чувством. С одной стороны — штука полезная. С другой — совершенно неудобного формата. Ну кто вообще делает визитки, не влезающие в визитницу?