Гарри Поттер и вуду для чайников

      Если что и объединяло трёх почтенных старцев, кроме изрядного опыта, так это нежелание и неумение работать в команде. Даже непреклонно-смелый общеначальствующий пристав Ван Юншен когда-то ушёл из армии ради спокойного и одинокого монашеского пути. И злые языки утверждали, что главной причиной тому была полная неспособность яростного Ван Юншена нормально общаться ни с начальниками, ни с равными. Злые языки, конечно, наговаривали. Эта причина была только второй по значимости. Светлейший Хорнеджитеф же всегда подозревал вокруг себя заговоры (и нужно сказать, всегда очень прозорливо), что также не способствовало образованию дружеских связей. Говорить же о Черном Медведе и вовсе не приходилось: к концу жизни у этого человека атрофировались голосовые связки за ненадобностью.       Тем не менее иногда самые странные вещи могут стать тем объединяющим компонентом, который спаяет вместе самый непохожий коллектив, сплотит самых разных людей. Вот и сейчас все трое сидели в воображаемом пространстве в душе одного очень молодого человека и проводили, совсем как при первом знакомстве, небольшое совещание. Все трое выглядели расслабленно, вели себя проще, чем обычно, и вообще смотрелись вместе очень гармонично. Они уже успели узнать друг друга лучше, успели посмотреть глазами маленького Гарри на мир после них и, как бы ни отрицали это некоторые, впитать многие его черты, взгляды и слова.       — Какой-то больно напыщенный, — протянул светлейший Хорнеджитеф, рассматривая нечто в костяной маске, до такой степени украшенное лентами, что тела было не видно. Жрец лениво расположился на удобной тахте и периодически закидывал в рот по виноградине со стоящего рядом блюда (без косточек! Раньше и представить такого бы не мог). Шаман спокойно пожал плечами и уверенно махнул рукой в шипастом напульснике (точь-в-точь как у Боба). Дух в костяной маске сменился чем-то, напоминающим антропоморфный куст, на некоторых ветках которого росли глаза.       — А он вообще сможет решить хоть одну задачу из списка? — спросил скептичный Ван Юншен из-за лабораторного стола. Вокруг него постоянно что-то шипело, булькало и меняло цвет. Сам он был облачен в заляпанный химическими реагентами рабочий халат, а его длинные волосы убраны в специальную сеточку. Мудрый Ван Юншен знал, что такое имидж, поэтому в данном виде не показался бы ни перед Гарри, ни перед кем-либо из ныне живущих даже за сердце дракона. Но здесь и сейчас он мог себе позволить тот вид, который ему нравился. Алхимик смешал содержимое двух пробирок с ближайшего штатива и выплеснул получившуюся жижу на импровизированный подиум. — Может, это?       Выплеснутая жидкость превратилась в отвратительного фосфоресцирующего ядовито-зеленого слизня, который начал очень оперативно растворять куст индейца в своём полупрозрачном теле.       — Фу, какая мерзость! — довольно прокомментировал светлейший Хорнеджитеф, подчеркнув свои слова очередной закинутой в рот виноградиной. — Может сработать.       — Для какого пункта списка? — Черный Медведь с интересом смотрел на растворяющуюся в существе бутылку, которую он только что извлёк из воздуха и лениво закинул точно в центр твари. Бутылка с торчащей из неё тряпкой была подозрительно похожа на коктейль Молотова (совсем как тот, что Боб припрятал недалеко от дома).       Светлейший протянул руку к столику, взял оттуда свиток и стал водить по развернутому пергаменту пальцем. Следующая виноградина прилетела в его рот совершенно самостоятельно.       — Вот, — его ноготь три раза простучал по бумаге: один раз в начале списка и дважды где-то в середине. — Пункты один, восемь и девять.       Аккуратнейший Ван Юншен перелистнул несколько страниц заляпанного чем-то несусветным лабораторного журнала, а Черный Медведь вытащил из черной же косухи кожаный блокнот (да, тоже как у Боба, очень крутой). Все трое задумчиво всмотрелись каждый в свой экземпляр списка.       — Положим, девять — да. Восемь — возможно, хотя если сработает, они меня разочаруют. Но один-то как?! — договаривая фразу, прозорливый Ван Юншен продолжал что-то быстро писать обгрызенным карандашом в том же журнале, пытаясь рассчитать, сработает ли его творение для пункта номер восемь.       — Подстроим, чтобы сами случайно смешали, пусть устраняют. — Пожалуй, белоснежная деловая рубашка и такого же цвета брюки со стрелками смотрелись на светлейшем странновато. Особенно в сочетании с его тёмной сморщенной кожей, тахтой в римском стиле и тяжелым золотым блюдом с виноградом.       — Если чувство самосохранения там не появилось ни у одного человека даже после всего произошедшего, то как ситуацию сможет исправить эта сопля? — Черный Медведь сидел в роскошном монументальном кресле, достойном кабинета какого-нибудь лорда (Бобу о таком даже мечтать не приходится!). С этим элементом интерьера несколько эксцентрично смотрелся его прикид типичного панка.       — Давайте не будем пытаться одним хо прогонять целую армию…       — Кем прогонять?       — Ну, одним десятком… В общем, если добавить в этот состав пару компонентов, а потом вылить в Косом, а лучше Лютном, переулке, то магам будет не до нас. Минимум месяц, а то и все полгода. Другие проблемы можно решить другими средствами.       — Это хорошо, но первый пункт — самый важный. Пока не придумаем для него что-то, обсуждать остальные бесполезно. Все ещё раз посмотрели на свои записи. «То, что необходимо исправить: 1. Чувство самосохранения Дадли. 1. Чувство самосохранения Дадли и Гарри. 1. Чувство самосохранения детей. 1. Чувство самосохранения всех окружающих».       Черный Медведь печально покачал головой и достал из воздуха толстый черный маркер. «Нерешаемо», — буркнул он и с пронзительным скрипом вычеркнул пункт из блокнота. Жрец поморщился:       — Нельзя просто так вычеркивать пункты из списка! Они не просто так там появились!       — Если не получается решить по отдельности, то нужен комплексный подход. Или подрядчик. — В руках памятливого Ван Юншена появилась брошюра «Удивительное рядом: искусство вуду», — эти вроде вполне прилично работают.       В руках полулежащего жреца возник толстенный древний фолиант с тем же названием. Судя по тому, что на каждой его странице было всего по несколько букв — та же брошюра, просто в другой форме. Хорнеджитеф задумчиво провел по уголку книги большим пальцем, вызвав звук приятного шелеста бумаги.       — К сожалению, эта контора не занимается проектами, я узнавал. Только разовые заказы.       Предприимчивый Ван Юншен пробарабанил пальцами по столу.       — По большому счету, они не так уж плохо справляются и сами. Возможно, им только не хватает опыта. И чего-то для подстраховки.       — Ну, подстраховку можно организовать с помощью магии крови. Я могу попросить Вернона усилить зеркало тотемом. Можно будет выдернуть обладателя осколка к основному зеркалу.       — Хорошо, а я все-таки уговорю внука отвлечь магов моим новым составом.       — Начнём с малого. Тогда мы с Дадли займемся сетью информаторов.       Светлейший Хорнеджитеф бодро встал со своей лежанки. Его рубашка и брюки осыпались белоснежным песком, а сам он остался в традиционных жреческих одеяниях. Он исчез из общего пространства, скользнув в сон Дадли. По мере того как Черный Медведь поднимался с кресла, его шипастые напульсники превращались в наручи с тиснением старым индейским орнаментом, косуха с хромированными заклёпками — в архаичные кожаные доспехи, а ярко-красные волосы вернули свой цвет. Почтенный Ван Юншен просто крутанулся на стуле, и вот уже вечный старец в традиционной монашеской робе почтенно восседает на древнем камне для медитаций. Его разум привычно прикидывал, как бы помягче сформулировать просьбу совершить обширнейшую диверсию и где бы в этой фразе упомянуть Дао.