Ждать — мучительно. Забывать — больно. Но худшее из страданий — не знать, какое решение принять.
Слова мага меня напугали. И что теперь делать? Какое решение принять? Это все так сложно… Иду в покои Императора и вижу, что отец сидит за столом, а стол завален бумагами. После того, как я вернулась назад, начался поток писем с предложением руки и сердца принцессе. То есть мне. Клод читает письма и, если надо, показывает мне, а другие сжигает. Прохожу и сажусь на софу. Я уже почти забыла, как выглядел Артур. Смотрю, как работает отец. Мне хочется рассказать ему правду, но каждый раз, когда Клод целует меня так нежно, меня грешницу, что отдалась другому, и говорит слова любви, я счастливо улыбаюсь и забываю, что хотела рассказать. — Завтра дебют Джека. — Помню, — ответил Клод. — Ты уверен, что мне нужно там быть? — Конечно. Прямой ответ, которого ожидала я. — Мне принарядиться? — По твоему желанию, — он бросает на меня короткий взгляд. Я скромно ему улыбнулась. — Ты в последнее время странно себя ведешь. Хочешь рассказать что-то? Я замираю, после чего отрицательно качаю головой. Я приняла свой выбор. Клод и больше никого. Поэтому ложь во благо — это не так уж и страшно. Правда ведь? — Я сегодня сплю с тобой, — сказала я и легла на его кровать. — Хм. Он продолжил работать, а я вспоминаю песню, которую пел мне Анастасий. В ту ночь он думал, что я сплю. Неужто я забрала его сердце? Если это так, то мне суждено либо вернуть его владельцу, либо разбить. И я заснула под такими мыслями.***
Вот и наступил столь долгожданный день. Клод и я заходим в зал, где собрался народ. Они делают поклон, а я выискиваю взглядом Джека и нахожу его. Он не сделал поклон. Он смотрит прямо на нас, после чего качает головой. Стыдно ли ему? Больно ли из-за того, что он забрал чужие невинные жизни? К сожалению, я пока не знаю. Мы как всегда открываем танцы. Меня охватывает странное de ja vu. Что это за странное чувство? Почему в груди так пусто? — Ати? — Клод видит мое состояние и начинает гладить меня по спине. — Все хорошо. — Клод… руки дрожат, отец. Он хмыкает и начинает ускорять наш танец, из-за чего я теряюсь, но дрожь уходит, как и состояние пустоты. Я начинаю ощущать жар. — Почему принцесса стоит одна? У него голос, как у змеи, которая нашла свою жертву. Бархатный, медный и неторопливый голос, покуда голос Клода напряженный, ласкающий и тихий. Мне даже поворачиваться не надо, ведь я уже чувствую, кто за моей спиной. И ему не страшно, что его узнают? Но не стоит стоять к хищнику спиной, и я медленно, как на замедленной съемке, повернулась к нему и обольстительно улыбнулась. Я тоже умею играть, дядюшка. Уверен, что сможешь победить меня? Анастасий такой же, каким его показали в манхве. Если буквально: он весь черный. Даже внутри. От его ауры мне не по себе. Хочется сбежать. Вот блин! Я то думала, что полностью готова… но нет! Я кусаю губы от напряжение вокруг нас. Мне безумно хочется на воздух. — Вам плохо? — спросил, а в глазах столько интереса. Хах. Вот же бесстыжий кот! — Да, — ответила я ровным голосом. — Не польстите за честь проводить Вас, принцесса, на воздух? — Буду только благодарна. И мы вышли с ним через передний вход для гостей. Он держал меня за руку и вел на улицу, где прохладно, и где мысли можно привести в порядок. И тут я вспомнила, что не спросила его имени. — Как Вас зовут? — Это так важно, принцесса? Говнюк! Хочешь сказать, что твоё имя — это неважно?! Желание убить его растёт в геометрической прогрессии. — Да, важно. — Что же, меня зовут Виконт Валентан Артрельский. Наш танец заканчивается, а я жду, когда меня снова найдет дядя и позовет выйти наружу. Потому что мне нужно поговорить с ним, но, наверное, не сейчас. Отец и я ждем, когда все обратят на нас внимание, и когда это происходит, Император начинает говорить. — Недавно на одного из рыцарей и служанку моей дочери, принцессы Атанасии, напали и убили. Я предполагаю, что целью изначально была моя дочь, но кое-что изменило мои взгляды… Народ начал шептаться. Я поймала отчаянный взгляд Джека и почувствовала, как потеет лицо и подмышки. — Джек Вистон. Когда он произносит его имя, я нервно выдыхаю и смотрю, как толпа расходится, и к нам неуверенной походкой идет Джек. Он красивый. Вырос в привлекательного юношу, душой мерзавца. Копия Пенелопы Джудит. Или же в нем есть что-то хорошее? — Ваше величество? — Ты обвиняешься в убийстве двух людей. Есть что сказать? — Как вы поняли, что это я? — Джек понял, что сопротивляться бесполезно. Он выдохнул и посмотрел на меня. Я отвожу взгляд. — Моя подруга услышала твой разговор с каким-то мужчиной, — отвечаю и наконец нахожу глазами Анастасия. Он криво усмехнулся. Ему совсем не страшно за судьбу Джека? — Вы казните меня? — Смерть для тебя подарок, ты отправишься в ссылку. Джек сжал кулаки. — Прости дядя, сестра… — и после этих слова я сдалась. Кинулась его обнимать и заревела. Клод покачал головой. Народ еще больше зашумел. Никто ничего не понял. — Прости, Ати, прости… — Ты тоже прости, — шмыгаю носом, — я не должна была убегать, тогда бы ты… — Да, наверное, — Джек криво улыбнулся и продолжил меня обнимать. Все заканчивается быстро. Джек уехал с Роджером в поместье, чтобы собрать вещи. Куда его отправят? И увижу ли я его еще раз? Отец тоже уехал, я сказала, что хочу немного прогуляться, и со мной ничего страшного не случится. Клод кивнул, и я пошла искать дядю. Замок погас, когда все люди ушли. Я поднялась на второй этаж, в тот самый маленький зал. — Ты уже здесь. — Отец уехал без меня, — я подхожу к нему и останавливаюсь рядом. — И какого твое решение, принцесса? — Я люблю отца. И никогда его не брошу. Для него это будет удар. — Что же, — Анастасий как-то особо грустно хмыкает, — я так и думал. — Прости… — почему я извиняюсь? — Тот, кто должен просить прощения, так это я. — Ты до сих хочешь убить папочку? — Нет. — Что изменило твои взгляды, Виконт? — Зови меня Стасий, — говорит и кладет свою ладонь мне на щеку. — Я отправлюсь в ссылку вместе с Джеком, где помогу ему обустроиться. Почему изменил свои взгляды? А разве ты не поняла? — Это из-за меня. — Да. Могу ли я потанцевать с тобой напоследок? — А? — я смотрю на него и эти грустные глаза вгоняют меня в уныние. Неужели свою ненависть он превратил любовью ко мне? — Твое счастье — мое, — говорит Анастасий. — Так что насчет танца и прогулки? — Прогулки? — Еще один такой вопрос, и я добавлю плюс одно желание, — его глаза хитро блеснули. — Хорошо, хорошо! Танец и прогулка; и ничего больше! — Ага. И он потянул меня за талию к себе. Я ощутила жжение в груди. Это последний раз когда мы с ним видимся. Так почему я не могу этого сделать? Он кружит меня, а я еще больше хочу ощутить его поцелуй. Как он целуется? Так же властно и нежно, как Император? — Анастасий, — говорю и тянусь лицом к его губам. — Поцелуй меня. — А как же любовь к Клоду? — Я люблю его, это так, но сейчас мы видимся, возможно, в последний раз. Хочу ощутить твой поцелуй. Поцелуй меня, пожалуйста, я… Не успеваю закончить сбивчивое предложение, как он начинает сминать мои губы, и этот поцелуй такой горький, как и наши чувства. Анастасий гладит меня руками по телу, а после он кладет меня на холодный пол, но я не ощущаю этого холода. Я чувствую жар наших тел. И только сейчас до меня доходит… — Ах! — стон вырывается из моих губ, когда мужчина обхватывает мой правый сосок ладонью и начинает сминать, щипать и дергать. — Ати… — развожу ноги. Он второй после Артура, кто видит меня такой. Как иронично, что это не любимый Император. Что я люблю этих братьев одинаковой любовью.