Гуманитарий VS Математик

***

Рей злится. Безумно злится. Его раздражает эта ситуация, в которую он угодил попасть. Черт побрал его влюбиться в этого гребаного лингвиста! От этой тупой влюблённости лишь одни проблемы! Не было её — и проблем никаких не было, но нет, угораздило же! Всё происходит так быстро. По щелчку в голове что-то вспыхивает, и теперь человек, на которого ты раньше и взглянуть не хотел, становится тем, о ком ты думаешь чуть ли не постоянно. Ладно, с мыслями о Моррисе можно смириться, но вот эти странные ощущения, связанные с ним… Будто бы американские гонки. То полная эйфория, то агония от какого-то лишнего брошенного слова. Черт, а ведь раньше Адамс не был так чувствителен к таким вещам. Да, уж… Мало того, ещё и возможность логически мыслить чуть ли не полностью пропадает, открывая эмоции и какие-то порывы. Это так глупо! Но сделать брюнет против этого ничего не может. Наверняка, Бейкер уже всё поняла, а он даже не волнуется об этом и лишь кипятится об этом загадочном человеке, что теперь вместе с рыжей. Он совсем недавно здесь, как и Норман. Он не стал раскрывать все карты про отношения с Эммой. Это в репертуаре лингвиста. Он явно часто видится с Бейкер, но на людях старается не выдавать их. Моррис, скорее всего, так бы и по… Математик фыркнул и остановился. Всё это время он шёл из учительской к себе в кабинет, но при этом думал о своём. Продолжив стоять посреди коридора, сероглазый подумал: — Почему я сразу думаю о нем?! Это же может быть и кто-то другой. В школе есть ещё один парень — Дон. — Нет, это не он, м— перебил поток своих мыслей внутренний голос Рея. — Дон слишком простой. Как только бы он начал встречаться с Эммой, об этом узнала бы вся школа. Даже если бы он и попытался бы это скрыть, у него вряд ли бы это вышло. Скорее, у него бы точно ничего бы из этого не вышло. Значит, этот человек куда сообразительнее. Брюнет продолжил идти дальше, продолжая поток своих мыслей: — Либо это Норман, либо кто-то из… Девушек? В школе их и правда достаточно. Но! Во время разговора Эмма ни разу не оговорилась и говорила о том человеке только в мужском роде, хотя она говорит достаточно быстро, почти не задумываясь о словах. Это наводит на определённые размышления. Хотя на что Адамс вообще надеялся? Влюбился в своего соперника, вообще не интересуясь, есть ли у него девушка, невеста или ещё кто-нибудь. Явно если бы у лингвиста и была бы вторая половинка, то это явно была бы какая-то милая девушка. Как Эмма. Математик подошёл к двери своего кабинета и резко дёрнул за ручку, но дверь была закрыта и явно не была рада, что кто-то на ней так вымещает свое зло. — Черт, забыл свои ключи на вахте. Теперь ещё и туда переться. Сжав губы, парень направился в сторону вахты. Если бы он вспомнил про ключи ещё в учительской, то не пришлось бы делать целый круг по школе. Но нет, видите ли, у кого-то злость всю голову наполнила. Гребаные эмоции! Это они во всем виноваты! Стажёр поспешил спуститься с лестницы и быстро добрался до необходимого. На вахте обычно всегда было пусто, и сегодняшний день не стал исключением, что частично радовало математика, ведь не пришлось бы оправдывать свою глупость, что он умудрился оставить здесь ключ, хотя расстался с ним всего на пять минут. Взяв ключ, брюнет хотел было пойти обратно, но вдруг до его ушей донесся чей-то тихий смех. Повернув голову, Адамс увидел за вахтёрским столом дверь в кладовое помещение. Там лежал старый школьный инвентарь и какие-то старые плакаты, карты и прочие бумаги. Они не использовались, но выкидывать или отдавать их было жалко, так как они вполне были в хорошем состоянии. Обычно в этой комнате никто никогда не бывает, из-за чего учителя даже не знают, что в этой комнате находится. Младшие классы же считают, что если откроешь эту дверь, то на тебя нападёт призрак и будет мучительно уничтожать тебя, пока ты сам не наложишь на себя руки. Хотя, скорее всего, это сказали им старшеклассники, но, честно говоря, сероглазого это не особо волновало. Стажёр прислушался, так как этот голос был ему знаком. — Это что, голос Эммы? — подумал брюнет, прислушиваясь. — Она что, сразу после нашего разговора побежала к нему? Не будет же она сама с собой хихикать в комнате, в которую никто обычно не заходит, и где её никто не увидит. Брюнет старался даже не дышать, чтобы его присутствие осталось незамеченным. Ему безумно хотелось заглянуть в дверную скважину и узнать, что происходит за дверью, но Адамс продолжал неподвижно стоять на своём месте. Он не должен лезть не в свое дело. Он не должен подглядывать за Бейкер, ведь она доверяет ему. Он не должен пытаться подслушать. Он не должен, но… Чёрт, он не может упустить свой шанс! Ему повезло сегодня узнать кое-какую информацию об Эмме и её загадочной второй половинке. Теперь отступать, когда остался всего один шаг, чтобы раскрыть все карты, просто глупо! Адамс должен узнать, он должен принять увиденное и уже тогда решать, что делать со своими чувствами: оставить их в секрете и забыть как можно быстрее или суметь их раскрыть. Рею осталось всего 2 дня до конца его стажировки. После этого их пути с Моррисом разойдутся. Может и не сразу, но это будет ещё мучительнее, чем оборвать всё сразу. Неужели он не заслуживает узнать правду, чтобы перестать мучить себя этими гребаными чувствами, которые никак не дают ему покоя. Может брюнет и убедится, что был прав насчёт Эммы и Нормана, но это лучше, чем вечно теряться в догадках. Хватит строить теории! Пора действовать. Стажёр решается и тихо подкрадывается к двери, после чего прислушивается к звукам за дверью и, убедившись, что его никто не услышал математик, аккуратно заглядывает в замочную скважину. Та довольно маленького размера, из-за чего мало что можно было бы увидеть за дверью, но Адамс довольствовался и этим. Парень пытался пристально вглядываться в каждую деталь, чтобы сложить перед собой хоть какую-то картину происходящего. Ближе всего к двери была расположена спина Эммы, которая почти полностью закрывала человека, стоящего за ней. За дверью слышался какой-то шёпот, но темноволосый не мог разобрать слов говорящих, а голос человека находящегося рядом не мог расслышать совсем, не говоря о том, чтобы узнать. В комнатушке было достаточно темно, и лишь светлая кофта рыжей выделялась из темноты, но вот другого человека была совершенно не видно. — Ну! — тихо хихикнув, произнесла химичка. — Зайчик, не щекоти меня, нас тогда кто-нибудь да услышит. — Зайчик? — пронеслось в голове Рея. Другой человек что-то ответил, но Адамс, как сильно не старался, не смог услышать его голоса. Брюнет внимательнее вглядывался в скважину, как вдруг он случайно оперся рукой на дверь, из-за чего та скрипнула. В этот момент сердце Рея вылетело в окно вместе с нервной системой, а мозг лишь сделал фейспалм. — Я идиот! — сердито подумал про себя математик, пытаясь быстро сообразить, что ему делать. Бежать? Нет, тогда он так и не узнает, кто это был с Эммой. Открывать дверь или стоять на месте, чтобы раскрыть себя — глупо. Бейкер ему доверяет и терять её доверие из-за такого глупого проступка — глупо. Тем временем, за дверью послышалась возня, и через секунду из комнаты вылетела рыжая с сердитым лицом. Рей же за мгновение до её выхода отскочил к вахтерскому столу и протянул руку, будто бы пытался стянуть свой ключ с ключицы. Адамс успел это буквально за мгновение до того, как химичка вынурнула из двери, из-за чего стажёр чуть испуганно не вздрогнул, но с последних сил сдержал этот порыв, стараясь выглядеть сосредоточенным на ключе. Сделав вид, что он только сейчас заметил присутствие рыжей здесь, темноволосый сделал недоуменное лицо, приподняв одну бровь, после чего спросил: — Что ты по кладовкам ползаешь? — Я… — переводя дыхания от напряжения, ответила зеленоглазая, стараясь выглядеть непринуждённо, хоть её глаза все выдавали. — Решила реквизит тут старый проверить, мало ли что-то есть для конкурса. — И как успехи? — незаинтересованно спросил брюнет, вертя ключ на пальце. — Всё бесполезно. Ничего нет нужного, — ответила Бейкер, улыбнувшись более расслабленно, надеясь, что они перешли с этой темы и теперь Рей не будет задавать лишних вопросов. — М-м-м, понятно, — протянул Адамс. — Хотя может это для тебя нет ничего полезного, а может я найду что-нибудь для своего. — О, не стоит! — встрепенулась рыжая. — Только зря время потратишь, тут одно бесполезное барахло. — Но ты же не знаешь, что мне нужно, — настоял на своём математик. — Так что я загляну. Эмма быстро метнулась к двери и закрыла её собой. Стажёр сделал недоуменное лицо и спросил: — Ты что-то там прячешь? Это бесполезно. — Ничего я не прячу! — поспорила Бейкер. — Я тебе говорю, туда не заходит, значит не заходи. Только зря потеряешь время, а тут до звонка совсем недолго осталось. — Я и сам могу распределить своё время, — фыркнул математик. Он чувствовал, что ему стыдно за то, что он так настойчиво лезет не в свое дело, но он уже не мог так просто отступить. — Пока мы с тобой зря спорим, я мог бы просто на секунду зайти внутрь и сам убедиться в твоих словах. — Ты мне не доверяешь? — зло произнесла Эмма, после чего раздался звонок на урок. Но оба учителя не сдвинулись с места. — Тебе пора идти. — Тебе тоже, — заметил Рей. — Но мы почему-то стоим тут, как два придурка. — Ладно, — сдалась рыжая. — Пойдем вдвоём, нам всё равно идти в одну сторону. Математик хотел сбунтоваться, но решил, что его наглости должен быть предел. Настаивать сейчас приравнивается к признанию в слежке. А то нежелательно. — Давай, пойдём побыстрее, — согласился Адамс, и оба учителя направились в сторону своих кабинетов, при этом не сводя друг с друга бокового зрения, хоть внешне и пытались сделать вид, что оба полностью расслаблены. Вдруг Бейкер поспешно обернулась, и брюнет сделал то же самое, стараясь остаться незамеченным. Из-за двери кладовки кто-то махнул рукой, видимо подавая какой-то знак химичке. Но Рей успел разглядеть одно: у этой руки ниже запястья находится татуировка. — Всё-таки мне повезло на зацепку, — подумал брюнет, сжимая ключ в руках. — Может быть, благодаря этому, я наконец-то смогу понять, является ли этот человек Норманом.