Лета
Яркие лучи солнца светят прямо в глаза и сопротивляться этому невозможно. Через пару секунд приходит осознание, что нахожусь в лазарете. Справа от меня сидят Ади и Люцифер, которые явно не спали всю ночь. Мои крылья! Словно опасаясь увидеть что-то страшное, я поворачиваю голову, чтобы рассмотреть их. Интуиция не подвела — они ужасны. Перьев совсем нет, лишь омерзительная кожа. Лицо становится влажным от слёз, а руки трясутся от накатившей обиды. Неужели они навсегда такими останутся? На левом запястье красуется выжженная на коже печать. Прекрасно знаю, что вскоре рана заживет и не беспокоюсь. За крылья же наоборот, ужасно переживаю. Такой внешний вид они принимают лишь тогда, когда мы принимаем истинный облик. Но я совсем не горю желанием остаться облезлой кошкой. — Очнулась, — Люцифер смотрит в упор и усмехается, — Как себя чувствуешь? — Вялость во всем теле. — устало прикрываю глаза и вздыхаю, — Что вчера случилось? — Меньше печатями баловаться надо, — кажется, Ади недоволен. Но как он узнал о печати? — Вчера лекарь сообщила, что ты привязала себя ко мне. Зачем ты идешь на такие риски? — Не вынесу той разлуки с тобой, которую уготовил Сатана. Тяжелые времена требуют отчаянных мер. А ты сомневаешься в своей верности? — Что ты, нет. Разве что в твоей, — мои глаза сейчас будто вываляться из орбит, а он лишь смеется. Подлец. — Вновь прерываю вас на милых моментах, но приходил твой отец, — Люцифер смотрит на меня слишком серьезно, — Он клялся уничтожить каждого, кто виновен в происшествии. Тебе придется объясняться перед высшими демонами и понести наказание. — Ой, нашли проблему. Переживу, точно не сломаюсь, — улыбаюсь, но Люцифер совершенно не меняется в лице. Уже страшно. — Ты знаешь, какое наказание за использование печати, и это нисколько не забавно. Что с тобой стало? Нарушаешь все запреты, которые только существуют. Отказалась от собственного отца, чтобы он побегал за тобой! Ради парня готова на всё, — мужчина фыркает и старается показать недовольство в полной мере. — И это ты мне говоришь? А как же Уокер? — его удивлению нет предела. — А что с Вики не так? — Она покорила тебя, признай, — по его лицу пробегает тень смятения, но быстро исчезает, — Овладела таким, как ты. Позволяешь ей грубить, вторгаться в личное пространство, защищаешь. Даже, мать твою, ударить тебя может, а ты лишь посмеешься! — Знаешь что, Лета? — победная улыбка освещает мое лицо и я вопросительно выгибаю бровь, — Мне нужно сообщить твоему отцу, что тебе уже легче. Вернусь позже, а ты прекращай паясничать! — Люцифер еле сдерживается, чтобы не наорать на меня и быстро выходит, хлопнув дверью. — Как же ты будешь находиться рядом со мной, когда мои крылья абсолютно голые? — грусть возвращается ко мне с новой силой. — Меня не будет это волновать, если ты полностью обнаженная, — он подмигивает, но продолжает уже серьезно: — Мне совершенно нет дела, какие у тебя крылья, понятно? Люблю тебя не за внешность, — с упреком смотрю на него, — Ну, только если чуть-чуть, — всё ещё не верю ему, — Ладно-ладно, я ведь не виноват, что у тебя такая упругая грудь, тонкая талия, — с каждым словом он становился всё ближе, пока не коснулся губами моих, — И чертовски мягкие губы. Но как бы мне не хотелось, уединиться нам не дали. Мими и Вики ворвались в лазарет и направляются к нам с бешеной скоростью. Настоящие дьяволицы, их совершенно ничего не волнует. Мими так сразу налетает на меня с расспросами. — Как ты? Что с тобой? О, Дьявол, мы так переживали. Лекции казались непонятными «от» и «до» из-за волнения, — кажется, что она так обеспокоена, словно её сейчас разорвет. — Мими, успокойся, — Ади почти шипит на неё, — Наша нарушительница всего лишь привязала себя ко мне печатью, — Мими охает и прикрывает рот руками. — Романтично до ужаса. А что плохого в этом? — все поворачиваются к Вики. — Понимаешь, непризнанная, — я начинаю говорить первая, — Использовать печати могут только высшие демоны. За пользование ими без разрешения полагается жестокое наказание. Или вовсе — смерть. — Но как же ты тогда провернула это, если имеют доступ к ним лишь высшие демоны? — Раскрою секрет, имею намного больше возможностей, чем вы все, — ухмылка появляется на моем лице, — Это не редкость, дети приближенных к власти всегда были намного сильнее, — Ади закатывает глаза, на что я начинаю смеяться. — А можно мне… — Вики заливается краской, но замечает, что я жду продолжения: — Поговорить с тобой наедине? — киваю Ади и Мими. — Мы подождем в коридоре, — произносит Ади и они поспешно удаляются, оставив нас одних. — В общем, я не знаю с кем поделиться. Мими достаточно приключений, Ади боюсь говорить, как и Люциферу. Дино не поймет меня, а Энди и вовсе, — Вики неловко перебирает пальцы, но я накрываю её руки своей. — Твоя тайна в безопасности. Должно быть, трудно довериться дочери Вельзевула, — от моего смеха она начинает улыбаться. — Сегодня я общалась с парнем через зеркало, — хмурю брови, потому что не понимаю ничего, — То есть, не совсем… Ладно, этот момент не так важен. Он попросил меня помочь ему сбежать из места, где его держат. Знаешь ведь парня, которого скрывают от всех? — я киваю, — Это был он. Что же мне делать? — Давай поступим так, — перевожу задумчивый взгляд со стены на Вики раз за разом, но продолжаю говорить: — В следующий раз узнай, что он планирует делать, когда ты ему поможешь. Потом и решим, хорошо? — Спасибо, Лета, — она улыбается мне и я киваю, — Выздоравливай скорее.***
Вечером я уже находилась в своей комнате вместе с Ади. Лекарь, назойливая и дотошная, заверила, что мои крылья восстановятся очень скоро. Надеюсь, что она не обманула, потому что терпеть не могу ложь. Если уж она соврала, то придется проучить её. — Уже и забыл, как это — трогать тебя. Нас постоянно прерывают, что за подлость? — Ади проводит языком от ключиц до мочки уха, затем прикусывает. Во мне горела уверенность, что у меня выйдет его подразнить. Но, увы, вновь внизу живота узел, заставляющий прижаться к нему всем телом. Стон, из самой глубины грудной клетки, который ласкает слух парня. Его руки скользят по телу, останавливаясь на кроп-топе, замок которого расположен спереди, а не сзади. Это позволяет ему быстро избавиться от ненужной вещицы. Он не останавливается и стягивает юбку, вместе с нижним бельем и принимается разглядывать моё тело, но сам не спешит раздеваться. Волна возмущения накрывает с головой и я тянусь к его брюкам, но он грубо убирает мои руки. — Нет, Лета, — дыхание обжигает и я обхватываю его шею руками, сильно оттягивая волосы, — Не торопись. Настойчивые пальцы требовательно сжали бедра, когда он встал на колени и притянул к себе. Положив руки ему на плечи и закрыв глаза, запрокинула голову, и сверкающая волна волос упала на спину. Мое тело с радостью приняло каждое прикосновение, задрожав от волнения и удовольствия. Я вдруг почувствовала, что схожу с ума от этого приступа возбужденной страсти, сжигавшей все тело. Голова идет кругом даже от простой близости и горячего дыхания на шее. Разве можно удержать это буйствование внутри себя и сохранить рассудок? Этому неистовству чувств нужен был выход, и если Ади не поймет это, я непременно взорвусь. Нащупав ворот его куртки, отчаянно пытаюсь показать, что с трудом сдерживаюсь. И он, будто прочитав мои мысли, скинул с себя верх одежды. Видеть его глаза, прикасаться к крепкому мускулистому телу — неожиданное наслаждение; запретное, доступное лишь мне. Пыталась расстегнуть ему ремень, но пальцы дрожали, и Ади, осторожно отведя в сторону мою руку, справился с пряжкой ремня сам. Щелкнула кнопка на поясе брюк, и заскользила вниз «молния». Он приподнял на ладонях мою грудь и, затаив дыхание, стал смотреть, как вытягиваются и морщинятся темно-розовые соски, окруженные яркими ореолами. Его пальцы сами собой потянулись к этим бутонам сладострастия и принялись осторожно массировать их. — Как ты красива, — с тихим изумлением сказал он, скорее всего, себе самому. — Ты тоже. Шепот был почти не слышен, словно легкий шелест ночного ветерка. Внезапно его руки оказались у меня на талии. Распрямив ноги, Ади сначала сел, а потом лег на кровать, увлекая за собой. Бедра оказались зажаты его коленями, и он подтянул меня повыше, так, чтобы я легла ему на грудь. Позволил мне чувствовать биение своего сердца, отчего на моём лице появилась довольная улыбка. Я уперлась ладонями ему в плечи и приподнялась, затем, не сводя глаз с его лица, стала осторожно и медленно опускаться. Отрывистое дыхание и безумные удары сердца — все говорило о буре, бушевавшей в нем, которую он уже едва сдерживал. Потребность вернуть ему хотя бы капельку того исступленного восторга, которым он наполнил все мое существо, каждую клеточку, болезненно отзывалась в судорожно сжимавшихся мышцах. Эта потребность становилась все острее, и ее глаза затуманились слезами. Ади вздрогнул. — Дьявол, — проговорил он хриплым от возбуждения голосом. Уперевшись руками в кровать, он рывком поднял свой корпус и одним мощным движением бедер глубоко проник в меня, полностью овладев. И я вскрикнула от наслаждения. Ухватившись за его мускулистые плечи, приняла его в себя, призывая взять меня всю. Я хотела его, хотела безумно. В момент наивысшего блаженства мы слились в едином движении, едином порыве. Наше единство было теснее, чем просто прижавшиеся друг к другу тела, глубже, чем жаркие вздохи, тихие, страстные мольбы и гортанные, хрипловатые звуки несказанного наслаждения.***
— Лета, дорогая, здравствуй! — мать Ади довольно привлекательная женщина: ростом ниже, чем сын; не худая, но и не толстая, что-то среднее; глаза — два черных уголька, на овальном лице с аккуратненьким носиком и впалыми щеками; волосы у неё светло-русые и водопадом ниспадают на плечи, — Как быстро растут дети! — она обнимает меня своими длинными, бледными руками и я улыбаюсь Ади, стоящему за спиной матери. — О, дочь Вельзевула уже здесь? — в помещении появляется высокий мужчина спортивного телосложения и удивленно смотрит на меня. Не была бы я знакома с ним прежде, скажу честно, начала бы нервничать рядом с ним. У него красивые изумрудные глаза, но до того грозные, что раньше я действительно его побаивалась. Однако, демоны прекрасны по сути своей, так что, будь он помоложе, то я обязательно присмотрелась бы к нему. — Рада вновь видеть вас, — отец Ади подошел ко мне и поцеловал тыльную сторону руки, отчего я пришла в полнейшее замешательство. Как же хорошо, что Ади приобнял меня за плечи и повел дальше, в гостиную. — Как там Вельзевул поживает? — женщина любезно улыбается, когда мы садимся за стол. — У него всё отлично, как и всегда, — посылаю милую улыбку в ответ, на что она кивает, но спешит задать ещё один вопрос. — Не сочти за невежество, но как же ты пойдешь против самого Сатаны? Ты прекрасная девушка и в тебе силы высшего демона, правой руки правителя, но что же вы двое будете делать дальше? — её взгляд мне непонятен, сожаление или же, наоборот, презрение. Презрение она мне дарит потому, что я подвергаю её сына такой опасности? — Не думаю, что стоит так докучать. Она проявила себя ещё с малых лет и я уверен, что она разберется со всем этим. Эта девушка небеса разгромит, если разозлится, — спасибо этому мужчине, что пришел на выручку вовремя. — Действительно, знаю, что делаю и вам не стоит беспокоиться. Позвольте сказать, что я люблю вашего сына, а демоны такими словами не бросаются. Тем более, я сижу прямо перед вами и говорю это открыто, — Ади самодовольно улыбается и кладет руку мне на колено, слегка сжимая. Благо, что между нами и его родителями находится широкий стол. — Ты удивляешь меня с каждым разом всё больше и больше, сын. Но если ты так уверен, что готов идти по такому пути, то не нам тебя останавливать, — его отец будто знает, что Ади схватил меня за ногу под столом и сидит с насмешливым выражением. — Да-да, ты сделал хороший выбор. Лета — идеальная партия для тебя. Несмотря на приказы Сатаны, противится до последнего. Сам Люцифер не согласен на этот брак, но его отец непреклонен. Вам будет очень трудно, однако лгать она не станет, — и всё же мне удалось найти подход к его матери. — Я и не сомневался, что она идеальная. Но спасибо на напоминание, — ударяю Ади в бок и он начинает щипаться в ответ. — Не будь ребёнком! — я не выдерживаю этой пытки и ругаюсь на него, а он лишь смеется, но через пару секунд становится серьёзным. — Один раз уже допустил ошибку и мог потерять её. Но я сглупил, потому что поздно понял, как просто меня обманули. Тогда действительно думал, что её жизнь в опасности. Больше такого не повторится, — родители удивленно метали взгляды от меня к парню, вероятно, не имея возможности подобрать нужных слов. — Раз вы твердо решили связать свои жизни друг с другом, то мы не имеем ничего против, — теплая улыбка на лице женщины исходит из самых глубин сердца. Внутри царит радость и умиротворение, сын наконец подумал о будущем и перестал валять дурака. Какой матери не будет приятно от таких мыслей? Впрочем, не мне судить, я ещё не так опытна и детей у меня нет. Но я безмерно рада, что эти люди приняли меня, а не пнули куда подальше, лишь бы их сын не связывался с моей семейкой.