***
Рита завернула начинку в последний блинчик, положила его на сковородку к остальным и принялась резать салат. «Ну, зачем Пригову эта Катя — понятно, — думала Рита, расправляясь с пучком петрушки. — Но он-то ей зачем? Наверняка вокруг неё полно молодых ребят из художественной тусовки. Все эти лохматые непризнанные гении... А Пригов же другой совсем. И дело даже не в том, что он Кате в отцы годится...» — Багирушка, я пришёл, — раздался из коридора голос Белова. — Скорее переодевайся, мой руки и иди есть, — откликнулась она. После ужина Рита достала из холодильника тюбик с мазью: — Иваныч сегодня дал, велел мазать твою ногу. — Да не болит уже. Может, не надо? — Лёня, давай я ему сейчас позвоню, и Витя сам тебе популярно объяснит, надо или не надо. — Он объяснит, — хмыкнул Белов. — Матом, невзирая на звания. — Да ладно, — удивилась Рита. — Ни одного грубого слова от него ни разу не слышала. — Это просто ты Витю в Чечне не видела. Пригова однажды зацепило в плечо. Слегка, но так... неприятно. Ребята перевязали его наскоро, антибиотик из аптечки вкололи, а когда группа с задания вернулась, он в госпиталь не пошёл — ерунда, царапина, само заживёт. Ну, как Володя от врачей бегает — ты знаешь... А ночью у него температура подскочила до 39,5. Вот тогда Витя так ругался, что даже мужики краснели. В общем, звонить никому не надо, будем выполнять предписания полковника медицинской службы. Рита намазала Белову бедро, убрала мазь в холодильник и пошла в душ. Стояла под тугими колючими струйками и думала про Пригова и Катю. Ничего не надумала, вздохнула и выключила воду. В спальне она уютно устроилась под боком у Белова: — Лёнь... — М-м? — Она ведь его бросит. — Ты о чём? — Катя бросит Пригова. Белов повернулся к Рите, усмехнулся и положил руку на её попку: — Кошечка, Пригов — большой мальчик, сам разберётся. А нам с тобой есть чем заняться...***
На следующий день Рита, поскучав минут сорок на своём рабочем месте, зашла к «Смерчам». Бизон с Котом пили чай. Физик копался в велотренажёре, который накануне перестал показывать километры. Мура зашивала Борькину футболку, а Умка читала какой-то детектив. Багира поздоровалась с ребятами, от предложенного Васей чая отказалась. Вошёл Батя: — Всем привет! Ребятушки, кто вчера из спортзала вечером последний уходил? Бизон напрягся: — Не мы. У нас была тренировка в зале, но днём. А в чём дело? — Да Пригов ругается: инвентарь в беспорядке оставили. Перчатки, говорит, не на месте, маски фехтовальные валяются, клинок один сломан... — Батя, ну это точно не мы! — возмутился Борис. — После нас всё в порядке было. А маски и сабли мы и не трогали — ни к чему. Пригов же сам фехтует с кем-то из офицеров всё время... Пусть с них и спрашивает! — Ладно, Бизон, не ворчи. Физик, а с тренажёром что? — Уже починил, — ответил Сергей, прикручивая последний винтик. — Контакт отошёл просто. — Батя, чаю тебе налить? — спросил Вася. — Налей. А то мне Пригов предлагал, но он опять заварил этот свой невозможный лапсанг сушонг. — Ничего ты, Батя, в элитных сортах чая не понимаешь, — засмеялась Мура. — Борь, готова твоя футболка, держи. ...В общем, всё было как всегда. Рита вернулась в информцентр. Через пять минут Петров повернулся: — Поступил звонок: в банке захват заложников, террорист угрожает всех взорвать.***
Пригов стоял за спинкой Ритиного кресла и напряжённо ждал. «Смерч» прибыл на место восемь минут назад. Динамик ожил: — Багира, ответь Бизону! — Слушаю тебя. Что там у вас, Бизон? Боря зло сказал: — Да ничего! Сопляк семнадцатилетний, студент колледжа, с муляжом взрывного устройства и учебной гранатой. Выпороть бы и сдать мамке. Но теперь ФСБшники его нескоро к мамке отпустят. — Возвращайтесь, — вздохнула Багира. Пригов тоже вздохнул: — С одной стороны, хорошо, что люди не пострадали. А с другой... загубил себе парень жизнь. Рита, вот почему они мозг не включают, прежде чем что-то сделать, а? Рита подумала, что Володя наверняка вспомнил про Митю Саблина*. Это был младший сын приговского друга — погибшего офицера-подводника Вячеслава Саблина. Пригов рассказал однажды, что на следующий день после смерти Марины бродил по Питеру как неприкаянный и возле Адмиралтейства увидел стайку старшеклассников, один из которых пел под гитару «Романс Маркиза» из «Достояния республики». Это оказался Митя Саблин. Он тогда записал Пригову свой телефон и адрес, позвал в гости... Через несколько дней Пригов позвонил. И в гости пришёл. Они сидели с Таней, Митиной мамой, вспоминали Славку, рассматривали школьные фотографии: вот пятиклассники Саблин и Пригов чинно стоят рядом на общем классном снимке, вот «конный бой» — Славка и Вовка оседлали двух старшеклассников и рубятся деревянными линейками... Закончилось это тем, что Вовка на своём «коне» врезался в крикливую и вечно сердитую химичку. У пятиклашек химии ещё не было, Пригова она не знала, а вот на его «коня» — девятиклассника Юру Меньшова — орала долго. И потащила их к директору. Спасло Юру с Вовкой то, что оба были круглыми отличниками. Славка тогда храбро ворвался в кабинет и заявил, что Пригов и Меньшов не виноваты, а виноват он, Саблин из 5-го «А», потому что столкновение произошло в тот момент, когда он, Саблин, нападал... На этой фразе директор не выдержал и совершенно непедагогично расхохотался. Химичка обиженно поджала губы, но в итоге обошлось без репрессий.***
...С Митей Пригов подружился. Узнав, что Митя хочет быть военным хирургом, познакомил его с Иванычем. Тот потом сказал: — Толковый мальчишка. И знает побольше, чем некоторые мои курсанты. Иваныч дважды в неделю читал лекции в Военно-медицинской академии и периодически поругивал «лодырей и разгильдяев». А вот Митю хвалил, обсуждал с ним какие-то медицинские книги, давал советы по подготовке к экзаменам. Однажды Пригов на Ритин вопрос, почему он такой хмурый, обеспокоенно ответил: — Да Митька задурил... Таня чуть не плачет. Короче, школу он бросил, устроился куда-то курьером. К Иванычу уже месяц не ходит. Витя говорит: позвонил, сказал, что не может, — ну, я подумал, что репетиторы у него или факультативы, выпускной класс же... А он вон что учудил. — Володя, ну ты съезди, поговори с парнем. Может, конфликт какой в школе? — Да вроде нет. И в классе его любят, и с учителями всё хорошо. — Ну, или несчастная любовь... Знаешь, что нам с тобой — ерунда, для подростка — вселенская катастрофа. — Да, ты права. Рит, я поеду тогда. Что-то я за Митьку переживаю... На следующий день Рита поинтересовалась, что там с Митей. Пригов хмыкнул: — Этот обормот полтора месяца назад влез на улице в драку, ему руку порезали, связку. Тане он ничего не сказал: не хотел, видите ли, маму расстраивать. Ну, под длинным рукавом повязку не видно... Рана зажила, а пальцы не сжимаются. Парень расстроился, решил, что с такой рукой хирургом ему уже не быть, а раз так — гори всё синим пламенем. — А ты что? — Дал ему сгоряча подзатыльник... — Пригов! — Да я легонько. Посадил в машину и отвёз домой к Иванычу. Посмотри, говорю, руку этому балбесу. В общем, Витя ему показал, какие упражнения делать, чтобы рука восстановилась, и пообещал уши надрать, чтобы кровообращение в мозгу улучшилось и глупости больше в голову не лезли. В школу Митька сегодня пошёл... ...Рита посмотрела на Пригова: — Этот парень в банке — Митин ровесник, да? — Почти. На год постарше. Да всё равно пацан ещё. Багира, вот как их уберечь, а? — Не знаю, Володя. * См. фанфик «Трудно быть командиром».