Чувства, сжигающие до тла

      Сейчас Шинобу понимает, что последний год Кёджуро вёл себя «странно».       «Я ведь доверяла ему и не думала… Не смела даже и подозревать его в чем-то!» — размышляет Шинобу. А за признанием, полезли воспоминания, короткие ничего не значащие сцены. И чем больше она размышляла и вспоминала, тем больше она находила этих «странностей». Они открывались для неё в новом отвратительном свете, словно обычные яблоки, оказавшиеся при укусе с гнильцой.       Он стал часто задерживаться в офисе ссылаясь на важную сверхурочную работу, на отчеты, на собраниях…       — С возвращением, Кёджуро! — Шинобу встречает его у дверей. Сегодня её смена в больнице прошла тихо и она полна сил. По крайней мере, она не чувствует себя как лимон из соковыжималки.       Черный портфель ложится в её руки непривычной тяжестью, и женщина спешит положить его на место. Кёджуро переобувается в домашние тапочки и тяжело вздыхая, ослабляет узел темно-синего галстука на шее. Сквозь полуопущенные ресницы Шинобу любуется своим мужем: высокий, жилистый крепкий.       «Он красивый, даже когда помятый и уставший после длинного рабочего дня…» — думает Шинобу. А мужчина уже устало шагает к ней. Он выше её почти на две головы и Шинобу приходится поднять голову, чтобы он смог клюнуть поцелуем в щеку.       — Как… Прошел твой день?       — Работы много. Конец года. Запрягли с отчетами.       — Пойдем ужинать, я уже накрыла на стол…       — Я… Поел в офисе. Спасибо… Шинобу. Я устал и сразу пойду спать.       Шинобу провожает взглядом крепкую спину мужа и вздохнув идет на кухню убирать приготовленное. Сама она не голодна, потому что тоже перехватила на работе. Чуть размяв шею, она собрала ужин в пластмассовые контейнеры, что положила в холодильник.       Шинобу заглянула в супружескую спальню. На своей половине, под теплым одеялом лежит Кёджуро и, судя по размеренному дыханию, уже крепко спит. Она собирает его сегодняшние вещи и плотно закрыв за собой дверь, идет в ванную. Завтра с утра, когда муж уйдет на работу, она сделает все домашние дела в свой единственный выходной.       И совершенно случайно она улавливает на белой рубашке супруга чужой парфюм.       «Новое? Или это коллега так сильно надушился?» — удивляется девушка, насколько могла определить Шинобу: древесные нотки. Мужской.       «Немного резковатый аромат, но вполне ничего!» — подмечает Шинобу, а мысли тут же уносятся в другую сторону: — «Я ведь так и не купила Рёнкогу подарок на Рождество!.. Что бы он хотел?»       Этот запах чужого мужского парфюма… Шинобу и не заметила, как привычный аромат мужа сменил этот запах. Кёджуро пропах им с головы до ног.       Сможет ли она простить его, сделать вид что ничего не произошло и жить дальше с ним? От одной этой мысли по телу Шинобу выступил липкий пот: нет, не сможет.       Вопрос в другом, сможет ли она уйти от него?.. Шинобу вытряхивает последние капли в бокал, буквально сцеживает с горла и оставляет пустую бутылку в сторону.       У вина есть один ужасно жирный минус: оно слишком быстро заканчивается.       Её немного качает: алкоголь затуманил её голову, сделав её движения и походку неровной, но в насмешку, забыть и забыться не дал. А ведь ей больно. Боль от измены она ощущает физически: сжимается сердце, перехватывает дыхание, подступают ненавистные слезы её слабости, её разбитой в дребезг веры.       «Плевать! Не надо думать об этом!» — Шинобу хлопает себя по щекам, приводя в чувство и резко поднимается из-за кухонного стола. Весь выпитый алкоголь дал знать о себе, ударив в голову и выбивая из-под ног пол. Сейчас она упадет на пол и разобьет себе голову. Если повезет — может быть даже умрет. Смерть сейчас не казалась глупостью.       От неизменного падения и скорейшей встречи её лица с полом на кухне её спасает руки любимого мужчины. Кто еще может прийти и зайти в их дом далеко за полночь? Шинобу вдыхает аромат. Древесные нотки.       Он снова задержался на работе, на своих «сверхурочных»… Как же это все противно!       — Ты что, напилась?        — Не прикасайся ко мне! — беззвучно шепчет Шинобу и выбирается из его объятия, активно работая локтями. Она отшагивает от него, хватается за край стола, чтобы не упасть снова, и бросает резкий взгляд на него. Кёджуро шагает к ней, протягивая руку. Шинобу повторяет, чуть громче и четче:       — Не прикасайся ко мне.       Он удивленно замирает.       — Я все знаю, — Шинобу собирается силами, смотрит ему в лицо. — И поэтому давай решим это дело мирно. Тихо разведемся и больше никогда не встретимся. Никогда.