Апокалипсис не сегодня

Они лежат в темноте. Азирафаэль снимает звукоизоляцию. Из открытого окна начинает доноситься пение цикад. Одеяло, сбившись, валяется на полу. Они лежат, обнявшись, и ангел чувствует, как демон водит пальцами по груди, то и дело задевая повязку. Это отвлекает. - Адам может сделать убежище? - произносит Кроули. – Например, разослать по сети рекламу для мирных жителей, что они могут быть под защитой… - Нужно, чтобы ВСЕ люди были в безопасности, - хмурится Азирафаэль. Пальцы замирают на повязке. Ангела передергивает от воспоминаний о прикосновениях Сандальфона. Кроули замечает это и пристально смотрит в лицо Азирафаэля. Желтые глаза прекрасно видят в темноте. - Болит? Ангел качает головой. - Зачем ты ее тогда носишь? Что-то придумывать совершенно нет сил. - Это… как печать прямо на моей коже. Она действует, как кнопка, с помощью которой можно управлять моими мыслями. От прикосновений Архангелов я с каждым разом теряю себя все сильнее и сильнее. Она делает меня... настоящим ангелом. - А так-то ты искусственный. Они сделали это, чтобы подчинить своей воле, а не ЕЕ? И чего же они требовали? - Я не хочу об этом говорить, - он вообще не думал о подобном разговоре, так как считал любовника мертвым. Будет лучше, если тот ничего не узнает. - Убить детей? – предполагает Кроули и начинает отгибать пальцы по одному. – Стереть города? Или что еще там делают настоящие ангелы, как этот Сандальфон? - Я НЕ ХОЧУ ОБ ЭТОМ ГОВОРИТЬ! – громко чеканит Азирафаэль и прижимает ладонь к печати, а затем добавляет чуть слышно: – Никогда. - Тише-тиш-ше, - шипит демон и успокаивающе гладит по спине. Он оставляет поцелуй на белой шее и медленно произносит: – Просто меня не пытали все это время. Я находился в аду, да, паршивое местечко, но за связь с тобой мне ничего не было. Они бы могли и грамоту вручить, ну, ты понял, за совращение, – конец фразы звучит совсем скомкано. – А вот тебе досталось будь здоров. - Дорогой… - Да-да, я слышал, что это твой выбор и крылья у тебя не черные, и бла-бла-бла. Но представь себя на моем месте – это то же самое, если бы меня тогда обжег адский огонь. А святая вода тебе не причинила вреда. Азирафаэль садится на кровати, глубоко вздыхает и чудесит повязку на стул. - Такими клеймили нефилимов. Чтобы оставить их без лишних воспоминаний и привязанностей. Демон тянет его на себя, заставляя снова лечь, смотрит пристально в лицо, а потом на отметину. - Какая-то бессмыслица, - наконец, произносит он. - Ты по-прежнему со мной, – он хмыкает и продолжает: – И любишь меня. И не забыл. Эта штука явно не сработала. Азирафаэль чувствует, что губы невольно расплываются в улыбке. Кроули, его Кроули, такой красивый, как можно было его забыть? Он не успевает остановить длинные пальцы, которые касаются ангельского клейма. И то, что вызывал своими прикосновениями Сандальфон, поднимает голову. Демона отшвыривает на пол в тот же момент. Азирафаэль чувствует крылья за спиной и меч в ладони. Он должен карать зло. Уничтожать и низвергать. В голове только одна мысль: очистить Землю от скверны. - Нечистый, изыди в адское пламя! Демон корчится и проваливается сквозь пол. Ангел Начал чувствует удовлетворение. Он готов к битве со злом.