Сердце из пены морской

Трафальгар нервно передёрнул плечами. Как будто о Дофламинго можно забыть. Да при всём желании не получится! Но комментировать вслух не стал. — Ты, кажется, собиралась помочь мне освежиться, — мирно напомнил он. Ему в голову пришла мысль, что Детка пять не виновата в том, что наивна, как новорожденный младенец, и сейчас она — единственная ниточка к свободе. Может, удастся её использовать? — Подумать только, я увижу тебя в душе! Конечно, я обтирала тебя влажными полотенцами, но это не одно и то же, что стоять с тобой под струями воды, — довольно защебетала новоявленная медсестра, — столько лет прошло, с тех пор как мы вместе мылись. Ло только отмахнулся: — Ничего не помню. И ты мыться не будешь. «А будешь гарантией, что, пока я принимаю душ, сюда не заявится Дофламинго», — мысленно добавил пират. — Я прослежу, чтобы ты не упал, — с готовностью отрапортовала Детка пять, — а пока, давай снимем старые бинты. Трафальгар осторожно переместился на край кровати, чтобы девушке удобнее было выполнять свою задачу. Пока она работала, снимая прилипшие, пропитавшиеся засохшей кровью бинты, Ло задумчиво таращился на диван за спиной девушки. На диване, словно случайно, оказался плюшевый белый медведь, который как две капли напоминал Бепо, его верного помощника, говорящего медведя на борту подводной лодки пиратов сердца. Трафальгар нахмурился. Дофламинго ничего не делает просто так, и оставил эту игрушку не случайно. Мол, если тебя не волнует судьба Мугивар, может, ты задумаешься хотя бы о собственной команде? — Для чего здесь…эти игрушки? — Ло поморщился, когда Детка Пять сдёрнула последний бинт. — О, сама не знаю. В этой стране все игрушки живые и говорящие. А эти Дофламинго специально заказывал с других островов. Может, он всё ещё считает тебя ребёнком и решил завалить подарками? Знаешь, он оформлял эту комнату специально для тебя. Обратил внимание, что твоя кровать в форме сердца? — Здесь темно и трудно что-то разглядеть, — буркнул Ло, благоразумно промолчав насчет дурного вкуса босса Донкихотов. — Ну, игрушки-то ты разглядел, — внезапно прижалась щекой к его плечу девушка, — ммм… как будто любимый младший братишка вернулся домой. Я так счастлива! Ты жив и почти здоров, чего ещё желать сестрёнке! — Например, чтобы я не убил Дофламинго при самой первой возможности, — злобно зыркнул на неё Ло, и она отстранилась под его колючим взглядом. Заметила татуировки на груди: — Возможно, тебе придётся от них избавиться, Ло. —Это ещё почему? — Ты не должен злить Доффи. А эти татуировки буквально кричат о любви к его покойному брату! — Мне плевать. Я пока вправе распоряжаться своим телом. — Уже нет… — Детка пять задумчиво водила указательным пальчиком по простыням, — позволь дать тебе совет. Я не хочу, чтобы он делал тебе больно, как… тем другим. Если ты правильно будешь себя вести… Если ты научишься понимать его… Вы могли бы стать идеальной парой. Знаешь, Доффи нужен именно такой спутник по жизни. Тот, кто никогда не подчинится, кто сможет вызвать в его душе бурю чувств — от ненависти до страсти. Каждый из семьи Донкихот предан ему, но и за пределами острова его харизмой восхищается немало людей. Но ему не нужно это. Он не любит, когда ему смотрят в рот и подчиняются. Он жаждет равного себе. Ты — как вольный ветер, Ло, а чего ещё желать Небесному Демону? Вечная погоня, не угасающий костёр. С тобой ему никогда не будет скучно, ты можешь научить его любви, Ло, возможно, даже изменить саму его суть. Если только сделаешь над собой усилие. Ло в ответ громко хмыкнул: — Хочешь сказать, он — заколдованный дракон, чахнущий во тьме, которого должна спасти и вернуть к свету украденная им же красавица? Предлагаешь мне стать любовником того, кто не моргнув глазом, разрядил в меня пистолет? — Ну, не убил же… Ты же, между прочим, натворил дел на Панк Хазард. Он просто поставил тебя на место. — Тогда, о какой любви ты говоришь, дура? Как я могу подарить ему любовь, когда он оборвал жизнь того, кого любил я! — рявкнул Ло, желая заткнуть уши. Преданность семьи Донкихот своему господину переходила все разумные рамки. Они обожали своё королевское чудовище и считали, что все на свете должны делать то же самое. — Ты — ужасный эгоист, Трафальгар Ло! И почему именно мне приходиться ухаживать за тобой?! Но, говоря о Доффи… Раз он забрал любовь, значит, сможет и вернуть её. Он возместит тебе потерю. — В том-то и дело, Детка пять, что мне от него ничего не нужно. Наш с ним союз, о которым ты так восторженно болтаешь, — всё равно, что свадьба бабочки и паука. — Ой, Ло, ты представляешь себя бабочкой? Разве это не мило? Тебе правда подходит роль невесты, — прыснула Детка пять. Ло чертыхнулся: — Да ну тебя. Зато сразу понятно, кто паук. Ну, хорошо, я дам тебе другое сравнение. Сделать нас с Дофламинго супругами, всё равно, что поженить лисицу и охотничий капкан. — С бабочкой и пауком сравнение было лучше, — надулась Детка пять. — Ладно, я поняла, что ты не в настроении. Мы ещё вернёмся к этому разговору. Обопрись на моё плечо и медленно вставай. Разозлившись на женскую глупость, Ло отмахнулся от неё, поспешно поднялся с кровати и поковылял к единственной двери в этой комнате, из которой пока не появлялись назойливые гости. Но, сделав три шага, позорно растянулся на полу. Пришлось прохрипеть: — Проклятье! Сука… Больно! Встать не могу! Детка пять сорвалась к нему с фирменным восторженным криком: — Он нуждается во мне! Поднявшись, Ло прищурился, искоса поглядывая на девушку: — А, знаешь, в чём я на самом деле очень нуждаюсь? Мне нужен ключ от моих наручников из кайросеки. Тогда мне сразу станет лучше. А ещё я должен помочь команде Луффи… — Стоп-стоп-стоп! Молодой мастер предупреждал меня! Я не буду тебе помогать, тем более, что Мугивары сбежали из темницы. Ой, я сказала это вслух? Доффи разозлится… Но я всё равно не буду тебе помогать! Молодой мастер сказал мне, что тебе нужно. Птенец, выпавший из гнезда, нуждается в том, чтобы в него вернуться. Ло, ты будешь очень счастлив с нами. Я верю, — закончила Детка Пять, подталкивая его в сторону ванной. Трафальгар хмыкнул. Не то, чтобы он ожидал помощи от подруги детства… Зато хотя бы узнал, что пленники Доффи сбежали.