Хорошие девочки не попадают в злодейский рай

Синяя краска, оставлявшая влажный след, всюду синяя краска с ароматом ванили. – Роксана... – руки Мегамозга плавно двигались, повторяя изгибы её тела, оставляя синие следы там, где касались. – Роксана... Она накрыла его губы своими, медленно, потягивая воздух из его рта, прикусив нижнюю губу, он снова тихо застонал и прижал её к себе, ближе, ещё ближе, такой горячий, мокрый, скользкий... Она позволила ему положить себя на спину, он оторвался от её губ и принялся покрывать поцелуями её лицо, скулы, опустился к шее, провёл языком по тонкой коже, приник к ключице и медленно опустился ниже, наконец, обхватив губами сосок, проведя по нему влажным языком и слегка прикусив и нежно потянув. Одной рукой он накрыл вторую её грудь, скользнув по краске и сжал сосок пальцами. Она застонала, изогнувшись ему навстречу. – Боже, – прошептала она. – Да? – тут же отозвался он, его лицо появилось над ней, он смотрел на неё безумными горящими глазами. – Прошу... – она притянула его к себе. – Прошу, смелее... Он стиснул обе её груди и снова припал поцелуем к шее, двинув бёдрами, плотно прижав её к дивану, не позволяя её телу скользить под ним. – Так? – Да-а-а, – она сильнее изогнулась, пытаясь почувствовать его возбуждение. Он хрипло выдохнул, снова жадно впился губами в её губы, проник в её рот языком и застонал, когда она так же страстно ответила, играя с ним. Пальцами он пробежался от её груди по талии, к бёдрам, невесомо, нежно, влажно. Она схватила его за запястья и отвела одну его руку к своему лобку, оставляя синий след. – Там, – прошептала она, потёршись об неё. – Трогай меня там... Он задышал чаще и медленно повёл пальцами ниже, пока не коснулся клитора и замер. Она чуть слышно всхлипнула, потянувшись за новым поцелуем и одновременно с этим толкая его руку глубже, направляя его, он хрипло вздохнул, когда она медленно ввела его палец между складок вглубь себя и закусила губу, едва сдерживая стон наслаждения. – Тебе нравится? – спросил он, коварная улыбка снова вернулась на его лицо, его глаза лихорадочно вспыхнули, он с силой ввёл палец глубоко, с удовольствием ощущая, какая она мокрая, и подрагивая от возбуждения. – Да-а-а, – она задвигалась ему навстречу, насаживаясь на него. – Прошу, Мегамозг... Больше... Ещё... Она потянулась за поцелуем, но он нагнулся к её шее и ввёл второй палец, заставив её громко застонать и ритмично, быстро задвигал ладонью, одновременно проникая внутрь и касаясь возбуждённого клитора с каждым толчком, его дыхание у самого уха безумно горячило кожу. – Так? – О боже, так! – Она вскрикнула, прижавшись к нему и запрокинув голову, дыша часто, прерывисто, закусив губу и постанывая. – Как мне нравится делать это с тобой, – умопомрачительно прошептал он ей на ухо, она повернула голову и снова впилась в его губы, продолжая двигать бёдрами ему навстречу, сопровождая каждое движение громким, протяжным стоном. – Ещё... Я прошу тебя, ещё, – стонала она ему в рот, и он тоже стонал, чувствуя, как она вздрагивала каждый раз, как он менял угол проникновения. – Кричи для меня, – он стал быстрее и жёстче. – Да! Сильнее! – она извивалась под ним. – Кричи моё имя. – Мегамозг! Да! Наконец, не выдержав, он глухо зарычал, на секунду отстранился от неё, чтобы шире развести её ноги, а потом припал ртом к её лону, жадно целуя, хлестая её языком, покусывая, сопровождая это страстным стоном, продолжая с силой быстро двигать пальцами. Его язык сдавил её клитор, казалось, он был сразу всюду, горячий, всепоглащающий. Закричав, она изогнулась под ним, скользя руками по бархатистой обивке и не находя за что зацепиться, ещё раз толкнулась к нему навстречу, а потом волна оргазма накрыла её, прокатившись до кончиков пальцев. – Мегамозг! О боже... Она широко распахнула глаза и разочарованно застонала. Она была одна. Безумный сон. Она была совершенно не удовлетворена, несмотря на то, что разбудивший её оргазм всё ещё отзывался жаром в теле. Ей казалось, она ещё чувствовала его запах, всё ещё липкая от пота и краски. Пальцами она провела вниз, по своему животу, скользнула по лобку и почувствовала, насколько влажной её сделал этот сон, трусики были мокрыми насквозь, до неприличия мокрыми. – Чёртов Мегамозг, почему ты не мог просто меня трахнуть ещё тогда, в чёртовом бункере, – прошептала она, стягивая бельё, закрыла глаза и ввела в себя сразу два пальца точно так же, как это делал Мегамозг из её сна. Закусив губу, она тихо застонала и задвигалась быстрее. – Давай же, мой плохой мальчик, да, – прошептала она, воображая его движения вместо своих, накрыв и подталкивая руку второй рукой. Как же ей безумно хотелось, чтобы это был он, чтобы он двигался внутри неё. Она тихо застонала, чувствуя невероятное удовольствие после того, как он достаточно возбудил её во сне, гораздо большее, чем от тех своих фантазий, когда их близость могла наступить только в её воображении. Но теперь она помнила его руки и почти чувствовала их на себе, двигаясь бёдрами навстречу пальцам и постанывая на каждом движении. Она хотела его безумно, только сильнее хотела, после того, что вчера между ними произошло. – О боже, ещё немного, малыш, трахни меня, да, Мегамозг, да... Тихо, чуть слышно вскрикнув, она снова кончила и замерла, опустив лицо в подушку и борясь с нахлынувшим чувством стыда. Она бесстыдно трогала себя, думая о нём, думая о том, как сильно она хотела ощущать его член внутри себя вместо своих пальцев, а он в это время сидел в тюрьме, под прицелами камер, потерянный и морально уничтоженный. Из-за неё. На часах шесть. Она должна поговорить с ним. Она должна всё объяснить ему. Она должна вернуть жизнь в его яркие неземные глаза. Вскочив, она умылась, потом поняла, что захватила из дома только самую простую одежду и с неохотой вернулась домой, в перепачканную безумными синими следами квартиру. Всё было нетронутым, как она и предполагала. Она отыскала самый строгий, самый серьёзный свой наряд, повесила на пиджак бейджик репортёра и с особым тщанием навела макияж перед зеркалом. Какое-то время держала в руках телефон, чтобы позвонить Хэлу и попросить его приехать для съёмок, чтобы прикрытие стало более весомым, а потом передумала. Она должна сделать всё сама. Без свидетелей и помощников. В конце концов, это её личная ответственность. Сумка была всё ещё с ней, диктофон, блокнот, ноутбук, дегидратор. Нет, она не собиралась его применять в деле. Но как она могла оставить его без присмотра где-то? И где? А если в её квартиру кто-то всё-таки влезет? И уж точно не в гостиничном номере. Подумать только, она собиралась пройти в тюрьму к Мегамозгу с завёрнутым в футболку дегидратором. Она сумасшедшая! Нет, она Роксана Ричи, кто её будет обыскивать? Она спокойно пройдёт через металлодетектор и на ней ничего не было, а вот в сумке у неё куча хрупкого ценного репортёрского оборудования, и лучше его не трогать. Ухмыльнувшись, она ещё раз убедилась в том, что безупречно выглядела. Она не собиралась никого обманывать, по крайней мере, сильно... Ложь во спасение и полуправда. Это точно никому не повредит. Фургончик стоял на месте, Роксана со второй попытки его завела, радуясь тому, что солнце ещё не нагрело его через стекло, и не придётся включать дурно пахнувший кондиционер. Рано утром улицы ещё были почти пусты. Её спокойно пропустили на служебную парковку у тюрьмы, забитую машинами даже в такое раннее время, а вот на пункте пропуска возникли проблемы. – Куда? – спросил сонный охранник. – Роксана Ричи, 8 канал. Я готовлю репортаж о Мегамозге. – Начальника тюрьмы ещё нет на месте, его рабочий день начинается в девять, – монотонно ответил он ей. Роксана вытянула шею, взглянув на бейджик. – Нет, мистер Симонс, Алан, могу я вас так называть? Алан, мне нужен не начальник тюрьмы, я хочу увидеть Мегамозга. Материал должен быть эксклюзивным. – Невозможно, – охранник никак не изменился в лице, не сменил тон и даже не посмотрел в её сторону, несмотря на психологический приём, который она применила.. – Согласно распоряжению, к нему запрещены посетители. – Я не посетитель, – упорствовала Роксана. – Я репортёр. У жителей города осталось много вопросов после вчерашнего погрома в центре. Они должны получить мой материал уже сегодня. – Ничем не могу помочь, мисс Ричи. – Ох, нет, Алан, вы не понимаете. Я должна взять важное интервью, и я специально приехала сюда без оператора, чтобы не нарушать секретность, в которой его содержат, я совершенно не нарушу никакой распорядок, мне просто нужно задать ему несколько вопросов. – Исключено, – невозмутимо отрезал он. Роксана уже начала задумываться о том, насколько сильна её решимость никогда не пользоваться дегидратором. Может, хотя бы разок? Никто не заметит, она быстро, туда и обратно... Можно заодно похозяйничать у него в будке и выписать самой себе пропуск, чтоб на территории не задерживали... Сколько его не хватятся? Нет, бред, без сообщника такой трюк точно не провернуть. У неё не было образца подписи и печати. Она не знала, куда нужно идти, чтобы найти камеру Мегамозга и в принципе в планировке не ориентировалась. Она не готова брать штурмом тюрьму. – Мисс Ричи? Доброе утро. Её окликнул начальник тюрьмы собственной персоной, и Роксана улыбнулась своей удаче. – Доброе утро, мистер Винстон! – воскликнула она – Я готовлю уникальный новостной сюжет, могу я пройти? – Конечно. Алан, дай сюда журнал и пропуск формы В, я оставлю для мисс Ричи автограф. Вздохнув, охранник выполнил распоряжение. – А вы ранняя пташка, мисс Ричи, – Винстон заполнил формуляр и протянул ей. – Если начну готовиться к сюжету рано утром, успею к вечернему эфиру, – пожала плечами Роксана, покосившись на неодобрительного Алана. Она сделала вид, что не заметила предложенный Винстоном локоть и пошла рядом с ним в паре шагов. – Могу я узнать о чём ваш сюжет? – О вчерашнем происшествии, мне нужны все подробности. – Но вы ведь были там? – Да, но поговорить с каждым участником событий гораздо важнее. – С Мачоменом вы уже всё обсудили? – Конечно. Только об этом вчера и говорили. Весь вечер. – Значит, вам придётся довольствоваться этим. – Как? – Роксана удивлённо остановилась. – Зачем же вы меня тогда пропустили? – Потому что вы всё равно подготовите и выпустите сюжет. И раз вам так нужно сюда попасть, вы этого добьётесь, возможно, через несколько дней, после бесконечных заявок и отписок, вы сможете выбить себе разрешение на посещение, да ещё привлечёте к этому кучу лишнего внимания. Не вы, так кто-нибудь другой не сегодня-завтра начнёт обивать эти пороги, и кто-то может оказаться шустрее и настойчивей. Вместо одного репортёра, с которым можно договориться, я получу толпу народа без всяких принципов. Так зачем всё усложнять, когда я могу просто ответить на ваши вопросы? Винстон отпер кабинет, к которому её подвёл, и запустил её внутрь. Роксана вошла, бегло осмотрелась и уставилась на начальника, устраивавшегося за своим столом. – Садитесь же. – Я хочу поговорить с Мегамозгом, – как можно мягче сказала она, присаживаясь в кресло для посетителей. – Сначала я хотел бы с вами кое-что обсудить, – ответил Винстон. – Я, конечно, понимаю, что репортёрам следует быть не предвзятыми, но рассчитываю, что в этом деле у вас и личный интерес. Вы ведь не допустите очернения имени Мачомена? – Что? Конечно, нет! – Хорошо. – Почему вы спрашиваете? Винстон вздохнул и потёр переносицу. – Я не знаю, что вчера вечером произошло в Метро-Сити, но я видел последствия, – сказал он. – Я не был вчера в городе. Нам было не до того. Когда в тюрьме отключилось электричество, нам пришлось срочно запускать аварийные генераторы и выставлять дополнительную охрану, которую я вызвал с выходных, как только начались взрывы в городе. Большинство камер мы всё ещё запираем не только на электронные, но и на механические замки. Однако отключились все системы слежения, технически сложные приборы просто перегорели, и если генераторы для возобновления подачи электроэнергии у нас были, то датчиков, электронных браслетов, пунктов видеонаблюдения и контроля над дверьми в особых отсеках это нам не вернуло. Вся полиция города рванула сюда, у нас давняя договорённость с армией, они просто развернули вокруг нас оцепление. К счастью, заключённые не успели сообразить, что у них был отличный шанс для побега. А ведь среди них есть довольно мерзкие личности, которых не хотелось бы видеть на свободе ни минуты. У нас была очень насыщенная ночь, когда мы всё отладили, я съездил домой на пару часов, чтобы убедиться, что в городе всё нормально, а потом снова вернулся сюда. Рабочие ещё не переустановили оборудование. Думаю, ближайшую неделю все электрики Метро-Сити будут работать у нас. Однако, даже это я не могу назвать внештатной ситуацией. Роксана таращилась на него, хлопая глазами. – Эту проблему никогда не освещали в СМИ, не так ли? Она кивнула. – И вы здесь не за этим. – Нет, но... Если хотите, я могу подготовить специальный репортаж, чтобы общество... – Не нужно. На самом деле мы давно готовы ко всем подобным происшествиям и не допустим побегов действительно опасных преступников, несмотря на любые технические сбои, которые устраивают нам супергеройские разборки. Мне просто нужно, чтобы вы понимали, как я к этому на самом деле отношусь. С каким неодобрением, чтобы у вас не сложилось потом мнение, будто я сочувствую кому-то. – Да, я понимаю, – быстро сказала Роксана. – Мне жаль, что у вас столько лишних хлопот из-за этого. Винстон кивнул. – Это обычная работа. Да, немного необычно для типичных будней любого другого начальника любой другой тюрьмы. Но это давно особый объект. Мы здесь к этому привыкли. – Тогда какие последствия вас так насторожили? – Мегамозг, – вздохнул Винстон. – Что — Мегамозг? – Видите ли, мисс Ричи. Я повторяю, я не знаю, что произошло во время вчерашнего противостояния Мегамозга и Мачомена. Но... Мегамозг сейчас находится в лазарете. Едва он переступил порог тюрьмы, он потерял сознание и больше в себя не приходил. Роксана прижала ладони ко рту, чтоб не вскрикнуть. – Поэтому я очень обеспокоен тем, что вчера произошло и как это будет освещено в СМИ. – Что с ним? – выдавила Роксана. – Когда я видела его в последний раз во время задержания, он выглядел побитым, но... Твёрдо стоял на ногах. Как он... Что с ним? – Сотрясение мозга, множественные переломы, ссадины, ушибы, внутренние кровотечения... Ничего из того, от чего он мог бы умереть, хотя значительно больше, чем все его прошлые травмы вместе взятые. Его регенерация выше человеческой и, похоже, это отнимает больше энергии, чем у нас, поэтому он без сознания. – Я должна его увидеть, – с ужасом прошептала Роксана. – Должна. – Сначала слово, мисс Ричи. – Слово? – Неразглашение. – Да, но... Вы же понимаете, что я пришла сюда как журналист, почему вы не побоялись сказать мне об этом? – Как журналист, но вы близкий друг Мачомена. Вы же встречаетесь? Я вижу у вас на пальце помолвочное кольцо, хотя вы не распространяете эту информацию, я понимаю, почему. Поэтому вам я могу сказать. Вы журналист, который всегда докапывается до истины, как бы её ни скрывали, репортажи которого никто не пытается опровергать, потому что это бесполезно. Вы тот самый журналист, которому можно сказать правду, не боясь, что она будет представлена обществу своей неприглядной стороной. Я уверен в вашей человеческой порядочности. Вы дадите мне слово, что не допустите, чтобы эта информация послужила очернению имени Мачомена. Вы дадите слово, что будете защищать его, теперь, когда ему впервые понадобилась наша и ваша помощь. – Конечно. Конечно, вы правы, я буду. Но сперва... Сперва мне нужно увидеть Мегамозга, убедиться, что он в порядке, что его травмы не угрожают жизни. Я не буду разглашать его состояние, я просто должна знать... Роксана старалась не заплакать. Она не думала, что всё так серьёзно. – Я понимаю, для вас чудовищное открытие, что Мачомен способен на такое. – Нет, я знаю, – быстро сказала Роксана. – То есть, не то, что Мачомен может специально избивать людей, нет, я знаю, что Мегамозг заставил его сделать это, я знаю как, я знаю почему и я знаю, что этого больше никогда ни с кем не повторится, потому что Мачомен теперь тоже знает. Я помогаю ему готовиться к пресс-конференции, на которой он извинится перед городом за то что превысил свои полномочия, и подчеркнёт, что этого больше не повторится. – Теперь я понимаю ваши причины прийти сюда. – Я должна убедиться, что Мегамозг в порядке... То есть, насколько позволяет его состояние. – Чтобы не вступать в сделки с совестью. Я понимаю. Ведь Мачомен всё ещё на стороне добра? – Конечно! Это был злодейский план Мегамозга. Настолько гениальный, что даже более успешный чем все прежде. Заронить семена сомнения. Я заметила, вы заметили. Я уже боюсь, о чём начнут говорить люди, которые были в самом центре событий и видели всё. Мы точно должны их опередить, и опередить всех нечестных журналистов, которым нужно раздуть это до состояния сенсации. Вы ведь знаете, что некоторые газеты города подконтрольны Мегамозгу? Я должна знать всю информацию, чтобы переиграть его. Роксана наполовину импровизировала, наполовину блефовала, но у неё получилось. Винстон открыл ящик стола, достал толстую папку и вынул несколько последних листов, которые протянул Роксане. – Вот последние записи в его медицинской карте. – А... – Роксана кивнула на папку, которая тут же скрылась на месте и Винстон демонстративно дважды щёлкнул ключом. – А это сто семьдесят пятый, текущий том его личного дела, к вчерашнему происшествию не относится. Роксана шумно выдохнула. Сто семьдесят пятый? То есть, где-то здесь есть отдельный кабинет с полочками, уставленными толстыми, разбухшими от бесконечных дополнений папками, в которых пересказана вся жизнь Мегамозга? Преступная её часть? С самых первых его дней в тюрьме? – Мы не храним информацию о Мегамозге в компьютерах, зная, что он может взломать их, так что в целом да, это так. Роксана снова прикрыла рот. Она вслух это сказала? Ещё чего не хватало! Нет, она была сильно взволнована, раньше она не проговаривала мысли вслух... На хватало начать здесь и выболтать лишнего. Начальник уловил её взгляд. – И у нас есть отдельный кабинет с документами, подготовленными специально для прессы и учёных. Чтобы получить туда пропуск нужно потратить в среднем полгода на согласования, подтверждение квалификации и допуски разных уровней. – И вы храните это в письменном столе? – Только последний том, и только когда я с ним работаю. – О. Я впечатлена. Сто семьдесят пять томов... А его медицинская карта? – Чтобы получить к ней доступ, нужно потратить в среднем год на согласования, иметь лицензию, пройти несколько комиссий и заручиться поручительством как минимум троих из уполномоченных должностных лиц. – Вау, – Роксана перевела взгляд на листы. – Сокровища. Начальник кивнул. Она быстро погрузилась в чтение, пока эти сокровища не уплыли из её рук. Термины, термины, термины... Она позже посмотрит в интернете, что это, главное, чтоб на этот раз её фотографическая память её не подвела. Она сможет восстановить все эти графики, сравнительные таблицы и функции. Заключение о работе мозга на двух листах... Роксана бросила взгляд украдкой на начальника тюрьмы. Даже несмотря на то, что Мегамозг был злодеем, они относились к его мозгу так, будто он был величайшей ценностью. – Исходя из этого я, по-вашему, должна сделать вывод, что он в порядке. К счастью, я читаю на латыни. Не совсем понимаю, какое лечение он получает, но, судя по всему, в основном это питание через зонд? Почему он всё ещё без сознания? Чем вы его лечите? – У него очень быстрая регенерация и повышенная потребность в калориях, его организм не позволяет ему тратить их на что-то кроме восстановления. Консилиум принял решение позволить ему восстановиться самостоятельно. – Ого. Вы уделяете ему столько внимания. Всё это было сделано за ночь? – Это наша работа. – Увидеть его я не могу? – Нет. – Вы можете дать мне знать, когда он очнётся? – Только для вашего спокойствия. Оставьте ваш номер. Роксана с готовностью протянула ему визитку. – Сообщите, когда я смогу приехать взять у него интервью. – Вы не сможете, – начальник спокойно взял визитку и спрятал её в карман. – Почему? – Потому что, когда он очнётся, его переведут в особый автономный отсек с усиленной охраной в режиме, исключающем любые свидания и передачи не менее чем на две недели. Его готовили специально для него несколько месяцев, и мы должны убедиться, что нового побега не будет. По крайней мере, не так скоро. – Ого, – протянула Роксана. – А это не нарушает его гражданские права? Как он будет встречаться со своим адвокатом? – У него никогда не было адвоката. – Но это же конституционное право! – Он отказывается от помощи любых адвокатов, мисс Ричи, настаивая на том, что никто не может быть достаточно умным, чтобы представлять его интересы в суде, а он не собирается быть настолько мелочным, чтобы отрицать свои злодеяния. – Я должна была догадаться. То есть, ещё минимум две недели он будет полностью изолирован? – Именно. Как минимум до двадцать четвёртого числа, если он не будет предпринимать никаких попыток к побегу, прежде чем мы не смягчим режим. Содержать особый отсек накладно по финансам, к тому же, это максимальный срок, который он может там находиться изолированным без решения суда. А суд будет назначен только через пять дней после того как он очнётся и ознакомится с материалами своего дела. – А почему две недели? – с подозрением спросила Роксана. – Не три, не пять, не одну? Начальник странно посмотрел на неё. – По личной просьбе Мачомена. – Ах вот как? – Роксана нахмурилась, испытывая новый прилив злости и стараясь подавить его как можно скорее. – Дальновидно с его стороны. – Простите, что? – Ничего. Чёртов Мачомен. Вот как он подстраховал свадьбу. Могла ли она сказать «нет» перед алтарём? Перед всеми людьми, которые там соберутся? Перед родителями? Перед ним? Нет, всё ещё не могла. И он знал это. Не добровольно. Только если кто-то сорвёт свадьбу. Поэтому он сделал всё, чтобы этого не случилось. – А можно мне посмотреть? – Мисс Ричи, это секретный объект. – Да, я понимаю. Это не журналистский интерес, – Роксана поправила причёску, ещё раз медленно демонстрируя Винстону подмеченное им ранее кольцо. – У меня такие же причины, как у Мачомена, быть уверенной, что он... Ну, не сбежит эти четырнадцать дней. Я бы вам объяснила, но тогда уже я рискую нарушить секретность... Она даже не знала, внесён ли Винстон в список приглашённых и поэтому не могла себе позволить сказать больше. Всё-таки, они тесно работали с Мачоменом... Он мог знать. – В конце концов, он же сейчас находится не там. Мне очень, очень нужно, как и Мачомену, твёрдо знать, будет ли он всё ещё здесь через две недели. Просто небольшая экскурсия. Всё в рамках секретности, это просто для моей уверенности. Хотите бумагу о неразглашении подпишу? Она постаралась обворожительно улыбнуться. – Понимаю, да, – наконец, медленно согласился Винстон, глядя на неё странным оценивающим взглядом. Он в списке? Надо узнать. – Так мне можно? Всё с тем же задумчивым видом начальник отпер другой ящик стола, вынул оттуда маленький квадратный кусок пластика, написал там что-то, расписался и протянул Роксане. – Вот ваш одноразовый пропуск. – Спасибо! – её глаза просияли. – Пойдёмте, я провожу вас и покажу, что вам действительно нечего опасаться. Роксана с готовностью вскочила. В кабинет зашёл секретарь с кипой бумаг и чуть не столкнулся с ней. – Начальник, у меня для вас запросы, от федерального канала, от ЭнБиСи и ещё десятка маленьких изданий, просят согласовать репортажи и несколько запросов об интервью. – Ты знаешь, Миллер, никаких журналистов. Скажи им нет. – Но – секретарь провёл ладонью в сторону Роксаны. – Это другое. Я сам пригласил мисс Ричи. Есть несколько вопросов, которые нужно было решить. – Ещё у вас одно приглашение на телевидение. – Все бумаги на стол, я посмотрю позже. Роксана воспользовалась заминкой, внимательно рассматривая пропуск. Он был с тиснением, объёмной рамкой, состоящей из множества точек, в центре в специальной графе было вписано её имя, должность, цель визита и подпись начальника. – Подготовь бланки с официальными отказами. Сколько их там? На всех и подготовь. Я потом посмотрю, кого можно сюда впустить. Мисс Ричи, идём. – Он не электронный? – Роксана удивлённо посмотрела на начальника, объясняя свой интерес к куску пластика. – Электроника и Мегамозг. Не лучшее сочетание с учётом, что он может взломать любую систему после того, как подключится к ней. – О, – Роксана согласно кивнула. – Миллер, изменений по Мегамозгу нет? – Пока нет, медики подготовят новый отчёт к полудню. Роксана старалась контролировать лицо. У неё внутри всё сжималось от того, что в его нынешнем состоянии виновата она. Она искупит свою вину. Но прежде должна как следует здесь всё разведать.