Хорошие девочки не попадают в злодейский рай

Это был не просто званый вечер. Это была большая чопорная вечеринка для чопорных лордов и леди, ещё более чопорных владельцев заводов и предприятий и просто лопающихся от своей важности директоров крупных телеканалов и газет, держателей акций и их вторых половинок и повзрослевших детей и племянников. В общем, это был ад. Находиться подвешенной вниз головой над пучиной океана, в которой плавали голодные, специально увеличенные в размерах акулы, иногда выпрыгивающие и клацающие челюстями под самым лицом, пока маленькая горелка медленно волосок за волоском пережигала единственную верёвку, которая её удерживала, или улыбаться и раскланиваться со всеми этими людьми? Роксана выбрала бы первое. Тем более она прекрасно знала, что большая их часть с удовольствием перерезала бы верёвку и смотрела, как она падала вниз, а кто-то делал бы ставки, коснётся ли она воды живой. Нет, она всегда старалась верить в лучшее в людях. Но знать и верить разные вещи. Она могла назвать тысячу мест, в которых хотела быть вместо этого. И первым в списке стояло злодейское логово Мегамозга. – Роксана, сейчас мы дотанцуем этот танец и ты можешь быть свободна пятнадцать минут, – обнадёживающе пообещал ей Мачомен. По случаю он был облачён в элегантный костюм-тройку того же белоснежного цвета, как и всё, что он носил. Что бы ни надела Роксана, она бы неизбежно гармонировала с ним. После нескольких часов похода по магазинам она выбрала небесно-синее платье в пол с полностью открытой спиной даже ниже талии и высоким разрезом вдоль бедра. Это была самая смелая одежда из всего, что она когда-нибудь носила, не то чтобы она когда-нибудь отличалась большим пуританством. Зная, какое чопорное общество соберётся в этот вечер, она не могла отказать себе в удовольствии лишний раз подчеркнуть, что не относилась к их социальному кругу, и рассердить некоторых гостей. Она сделала это специально, для того чтобы знать, что некоторые люди действительно недовольны тем, как она одета, но мир от этого не рухнет. Она училась быть не такой хорошей девочкой, как всегда. Да и в любом случае, тут были барышни, одетые куда откровеннее... – А потом что? – спросила она. – А потом прибудут лорд Фицжеральд с женой, мама хотела, чтобы ты с ними познакомилась в неформальной обстановке. – То есть, это по-твоему неформальная обстановка? – Ну, это лучше, чем впервые увидеть их на свадьбе. – Пожалуйста, Уэйн. Ещё одно слово «свадьба» и я окончательно передумаю. Мы же договорились. – Хорошо-хорошо. Это лучше, чем познакомиться с ними на костюмированной вечеринке наших родителей. Идёт? – Да, это звучит гораздо лучше. И как мне себя с ними вести? – Естественно. Им придётся смириться с тем что ты личность. Со мной же они как-то смирились. – Не говори ерунды, ты-то идеальный. Как тебя можно не любить? – Скажи это моему отцу. – Я уверена, он гордится тобой. В глубине души. – Где-то очень глубоко, – хмыкнул Мачомен. – Давай дотанцуем танец и ты унесёшь меня в какой-нибудь парк на западном краю города и мы насладимся хотя бы эти пятнадцать минут без высшего общества? – Я ещё не перетанцевал всех своих кузин, а ещё есть очередь из дочек маминых подруг и папиных друзей. Извини. – Чудесно. Тогда перетанцуй их, но найди меня через пятнадцать минут, я не хочу знакомиться с Фицжеральдами одна. – Зато есть плюсы: меня никто не ревнует, когда я танцую со всеми этими женщинами. – Зато есть минусы: они все тебя ревнуют. – Это не считается. Засмеявшись, Роксана уткнулась Мачомену в плечо. – Ладно, думаю, мне надо найти моих родителей. Вот они от всей этой тусовки просто тащатся. – Твоя мама с моей мамой сейчас в оранжерее, обсуждают имена предполагаемых внуков. – Какой ужас. Я передумала. Я не пойду к ним. А где папа? – Твой папа возле выхода на террасу, обсуждает армию с главным редактором «Метро-Сити-Ньюз». Похоже, мне пора идти его спасать. – Тогда и туда не пойду. Этот хлыщ меня терпеть не может, не люблю, когда он начинает любезничать. Пойду просто поброжу среди гостей с умным и целеустремлённым видом. – Отлично. Найду тебя через пятнадцать минут. Мачомен вывел её к шведскому столу и тут же исчез в толпе. Заиграл новый вальс. Со вздохом Роксана взяла бокал шампанского. Обычно она вполне сносно чувствовала себя на светских вечерах, но в этот раз она была слегка не в своей тарелке. Через несколько дней ей предстоял самый грандиозный вечер в жизни, но её мысли были заняты предстоящим планом похищения Мегамозга из самого охраняемого места в Метро-Сити. Конечно, ей было не до обсуждения погоды, мировых тенденций моды, последних новостей культуры, политики и спорта с многочисленными знакомыми. Поэтому она просто бродила по роскошному залу, довольно быстро увиливая от любых попыток завязать с ней беседу или, не дай бог, пригласить её на танец, пока не услышала разговор на повышенных тонах. Заинтересовавшись, Роксана подошла поближе, узнав в одном из говорящих сэра Роберта Скотта. Она ничего не могла поделать со своей любопытной сущностью. – Я до сих пор нигде не увидел опровержения, – говорил он. – Джордж, неужели ты не собираешься подать на этих засранцев в суд? Если бы такое написали про моего сына, я бы пустил их по миру. – Никто не будет печатать опровержение, – его собеседник был ниже на пол-головы и толще в два раза, но, в отличие от лорда Скотта сохранял спокойное выражение лица. – Вы задумали сделать что-то посерьёзней? Хочешь, чтоб твой сын разнёс их всех в каком-нибудь вечернем шоу? Если так, я могу помочь тебе договориться... – Я просто хочу, чтобы мою семью оставили в покое и эта история забылась, – Джордж отмахнулся от лорда Скотта. – Что? Что ты хочешь сказать? – Я поговорил с сыном после этой публикации. Нам всем пора принять, что существуют люди, чьи вкусы отличаются от наших, и это нормально. – Нет. Это омерзительно. – Мы шагнули в двадцать первый век. Когда-нибудь даже такие ретрограды как ты, Боб, примут это. – Когда твой сопляк набалуется, репутация вашей семьи будет безнадёжно испорчена. – Я не считаю, что у моей семьи будут трудности с репутацией. Я понял твою позицию, Боб. Хорошего вечера. Он отвернулся чтобы уйти. – Эй! Ты обрываешь меня на полуслове, – возмущённо прорычал лорд Скотт. – Я не закончил с тобой. – Я с тобой закончил. Я сказал: я понял твою позицию. – То есть всё? Мы даже не перешли к обсуждению дела. – Дел не будет. – После стольких лет сотрудничества ты прекращаешь всё просто потому что твой сын — гнусный мужеложец? – Нет, потому что ты гомофоб, который не стесняется предъявлять мне это в лицо, как будто мой сын — человек, которого я должен стыдиться. Когда-нибудь и ты поймёшь. Есть деньги, Боб, и есть семья. Я не из тех людей, кто ставит бизнес на первое место. Если нужно защитить семью, ставя её интересы выше бизнеса, я сделаю это. Дел не будет, хорошего вечера. Джордж снова отвернулся, бросил короткий взгляд на Роксану и с решительным лицом направился к выходу. Лорд Скотт тоже заметил её. – Простите, Роберт, я не хотела подслушивать, – соврала Роксана, не моргнув глазом. – Ничего страшного, – тот только отмахнулся. – Незначительный эпизод, который даже не стоит того, чтобы говорить о таком в рабочем кабинете за закрытыми дверями. Завтра всё равно дам объявление, что Скотт-н-Хилл прекращает сотрудничество с Дарвин-и-сыновья и будет искать нового поставщика. Подумать только, такой позор, и это его совершенно не волнует. Надеюсь, когда он потеряет половину своих партнёров это заставит его задуматься. Роксана понимала, что лорд Скотт сейчас рассчитывал на пару слов в свою поддержку, но такая позиция была ей глубоко отвратительна. – Ну, может, нам действительно не должно быть никакого дела, кто, чем и с кем занимается, – аккуратно сказала она, чтобы её слова не прозвучали слишком категорично. Лорд Скотт смерил её неприятным взглядом. – Молодёжь... Ох уж вся эта толерантность. Вы совершенно ничего не понимаете в жизни и настоящих семейных ценностях. Когда-нибудь ваше испорченное поколение уничтожит мир. – О, вот ты где, Роксана. Ты просила тебя найти, – внезапно перед ней появился Мачомен и подал ей руку. – Папа, прошу нас извинить. – Ну хоть у меня сын нормальный, – отметил лорд Скотт, никак не изменившись в лице. Мачомен почти потащил Роксану в противоположную сторону, она еле успела заметить официанта и сунуть ему так и не отпитый бокал. Она посмотрела на Мачомена отметила его тонко поджатые губы и сведённые к переносице брови, его твёрдый, почти жёсткий взгляд, напряжённые плечи. – Ты всё слышал, да? – спросила она, положив руку на его плечо, чтобы его смягчить. – Конечно. При всём желании я не мог бы не услышать. – Не говори только, что ты утащил меня, испугавшись, что я тебя выдам, – нахмурилась она. – Нет, я тебе доверяю, – поспешно сказал он, повернувшись, наконец, к ней и улыбнувшись. – Я тебя спасал. – О, спасибо. Но не стоило, он бы меня не съел. – Раз уж у нас есть время, давай ещё один танец, – он повёл её в сторону танцпола. – Тут нас не смогут подслушать. Роксана с готовностью положила руки ему на плечи и позволила ему себя вести. Танцевал он уверенно и превосходно, с таким партнёром никогда не приходилось беспокоиться о сохранности своих ног или о том, чтобы не столкнуться с кем-то, и в целом о том, что она может быть немного неуклюжей, когда занята разговором, а не подсчётом шагов. – Пожалуйста, не переживай так, – прошептала она. – Я к этому привык, – буркнул Мачомен. – На самом деле всё лучше, чем ты думаешь, – она мягко заметила, пытаясь поймать его взгляд, всё ещё напряжённый. – Неужели? – Да. Твой отец начал терять деловых партнёров из-за своей чрезмерно консервативной позиции. Дарвин-и-сыновья ведь делали больше половины поставок точных приборов и электроники для его компании? Найти другого поставщика в таких количествах, как он привык, теперь будет непросто, а работая с множеством мелких фирм он потеряет в качестве и в деньгах. Когда-нибудь ему придётся пойти на компромисс и начать учиться терпимости, потому что насколько я знаю, дороже денег для него ничего нет. Тогда со временем это перестанет его шокировать до такой степени, и ты когда-нибудь сможешь ему открыться. – Меня иногда поражает, а иногда пугает твоя способность думать о таких сложных вещах наперёд. – Это не сложно. Я смотрю, что говорят и делают люди и предполагаю, как это может отразиться на их будущем и какие обстоятельства подтолкнут их к нужным решениям. Это как в шахматах. – Я не играю в шахматы. Я всегда проигрываю. – О, а я даже не представляла, что ты можешь проигрывать, – ответила Роксана, хихикнув. – Я хочу поиграть с тобой. – И это сразу после того, как мы только что выяснили, что ты точно превосходишь меня в шахматах? – Нет, я хочу научить тебя, как не проигрывать. – Знаешь, у тебя тоже есть суперсила. Ты всегда находишь способ обернуть во благо даже что-то ужасное. – Спасибо, – Роксана слегка улыбнулась. – Ты себя недооцениваешь. – Пойдём уже знакомиться с Фицжеральдами. Она сама подтолкнула его к краю танцпола. – А кто они? – спросила она по дороге. – Это мамин кузен, в детстве они были очень близки. И его пятая жена. – Пятая? Я думала, в вашей семье очень крепкие традиционные ценности. – Обычно да, Но когда лорд Фицжеральд встречает очередную фотомодель, он всегда забывает об этом. – Ох, я надеюсь, что выгляжу недостаточно привлекательно для него, – со смехом пошутила Роксана. Мачомен осторожно положил руку на её талию и подмигнул. – Не переживай, ты в безопасности. Мы отличное прикрытие друг для друга. Каждый в Метро-Сити знает, что никто никогда не сумеет отнять тебя у меня. Она замерла. Зря он это сказал. – Что-то не так? Она открыла рот, чтобы сказать, что всё не так. Краска прилила к её лицу, нахмурившись, она собралась было объяснить, что, хоть для него это отличное прикрытие, но на её личной жизни это поставило жирный крест, ведь даже тот мужчина, который ей нужен, тоже считал, что не сможет отнять её у него. Да, ещё пару недель назад ей это было совсем не нужно, но теперь их легенда стала главным препятствием на пути к её личному счастью. Сказать, что они заигрались, что пора уже остановиться. А потом увидела лицо лорда Скотта, который шёл к ним, ведя под руку леди Скотт и разговаривая с видным мужчиной и его действительно красивой спутницей. Мачомен снова нахмурился, Роксана почувствовала, как напряглись его мышцы, он стал прямее и выше поднял подбородок, снова включая режим безупречного человека, как защитную оболочку. Она не могла с ним так поступить. Просто не могла. Не с лучшим другом, вся жизнь которого сейчас зависела от неё. Она всё равно объяснится с Мегамозгом, и он поймёт. Она прекрасно знала, что притяжение между ними взаимно, а значит только эта маленькая недомолвка могла помешать им быть вместе. Ну, ещё, конечно, тот факт, что он главный суперзлодей города, а её моральные принципы, вроде как, должны требовать от неё бесконечно ему противостоять... Но она уже переступила через них и чувствовала себя после этого не так уж плохо. Остаток вечера она провела в бесконечных мыслях, пытаясь договориться с собственной совестью. Это было странно, но все эти формальности с фиктивным браком давались ей куда тяжелее, чем её решение переспать с Мегамозгом. Только переспать? Она уже была уверена, что хотела с ним отношений. Длительных. И полных страсти. Не просто же так она собиралась больше не позволить ему прятаться от неё в тюрьме. Если бы кто-то смог залезть к ней в голову и узнать, о чём она думала весь вечер, её репутацию было бы не отмыть. Но чем больше она думала о том, что сделает всё, чтобы действительно начать и продолжить настоящие отношения с Мегамозгом, встречаться с ним, узнавать его, позволить ему изучить её привычки и вкусы, быть с ним просто так, сидеть рядом, когда он планировал и изобретал, тем больше гармонии появлялось в её душе. И если для того, чтобы добиться этого, ей придётся обмануть всех. Она это сделает. Действительно, выйти замуж за Мачомена в конце концов будет отличным прикрытием, чтобы тайно встречаться с Мегамозгом. Только бы он не прекратил похищать её после этого. Ну разумеется, она не позволит ему прекратить. Всё однажды заканчивается, подошёл к концу и этот вечер. Гости начали разъезжаться, и Роксана, наконец, нашла своих родителей среди прощавшихся с хозяевами дома. По-правде, она не очень хотела проводить с ними время сегодня и специально избегала их общества. Мать могла сказать много того, чего она не желала слушать. Но нужно было попрощаться до того, как они сядут в такси. – О, а вот и Роксана, – приветливо протянула к ней руки леди Скотт. – Роксана, милая, пожалуйста, подожди минутку, есть для тебя пара слов. До свидания, мистер Бигглз, было приятно вас видеть. Роксана встала рядом с матерью, и та быстро повела её в сторону, подальше от людей, она только успела помахать отцу рукой. – Как повеселились? – дежурно спросила Роксана. – Замечательно, – отозвалась та. – Роксана, почему ты бегала от меня весь вечер? – Я? – делано изумилась Роксана. – Вовсе нет. Уэйн меня всю затанцевал, еле успевала передохнуть. – И всё-таки тебе придётся уделить мне время до свадьбы и решить некоторые вопросы, Роксана, я же не могу делать всё одна. – Почему одна? Салли тебе очень даже помогает. Мама, я уже говорила, это ваш с ней праздник, нам с Уэйном было бы достаточно формальной процедуры в муниципалитете. – Ну нет, моя дочь не будет выходить замуж, наспех расписываясь в обстоятельствах строжайшей тайны, будто она беременна и вот-вот родит, – оскорблённо проговорила мать. – Да, мама, я помню, мы договорились, – Роксана попыталась загасить спор. – Приличные юные леди себе такого не позволяют. Роксана устало кивнула, поджав губы. Когда она была подростком, она начала мысленно напевать национальный гимн каждый раз, когда мать начинала её отчитывать за плохое поведение, потому что все аспекты хорошего поведения она давно уже знала наизусть. Обычно она не давала повода себя отчитать, но национальный гимн частенько начинал играть в её голове при первых нотках материнского недовольства. – Кстати, что на тебе надето? – не унималась мать. – В начале вечера я не видела тебя со спины, а когда увидела, как ты танцуешь с Уэйном, мне чуть не стало плохо с сердцем. – Это обычное платье. В пол, как ты любишь, а не как все те мои короткие платья, которые ты так критикуешь – Роксана сделала вид, что ничего не поняла. – Не ехидничай. Ты прекрасно поняла, о чём я. – Я просто захотела прийти в платье, которое мне нравится. На самом деле это Прислужник после того, как несколько часов сопровождал её по магазинам, причём, по своей инициативе, убедил её больше не мучить никого бессмысленными поисками и купить то платье, которое ей понравилось в самом начале, даже если оно не устроит кого-то другого. «Вы ведь учитесь принимать свои желания, помните?» – сказал он ей и это пришлось очень кстати. Она решила, что в конце концов, ей можно действительно не искать компромиссы и ни перед кем не объясняться, почему у её вечернего платья слишком открытая спина. Потому что она так захотела. Потому что это многим не понравится. Потому что это ещё один способ молча дать понять матери, что она не согласна во всём слушаться её, и послушания будет только меньше. Она никак не бунтовала в подростковые годы, не доказывала свою самостоятельность, и очень давно чувствовала, что упустила из-за этого важный этап. Слишком долго оставалась послушным ребёнком, хорошей девочкой. Пока это не начало мешать жить. – У тебя никогда не было такого платья, – настаивала мать. – Да, я специально купила его вчера вечером, – ровным тоном ответила Роксана. – Мне казалось, я воспитала тебя достаточно скромной. Почему именно такое? – Потому что в том платье, которое нравится тебе, я приду через несколько дней на твою вечеринку. – На мою вечеринку? – Это я так называю свадьбу. – Почему ты так говоришь, будто это нужно мне, а не тебе? Разве ты не счастлива выйти замуж за Уэйна после стольких лет? – На самом деле? – Роксана полностью повернулась к матери и посмотрела ей в глаза. – На самом деле нас и так всё устраивало. – Но порядочные девушки выходят замуж! – резко ответила мать. – Порядочные девушки не состоят годами в легкомысленных отношениях, они выходят замуж, завязывают с карьерой, ухаживают за мужем и рожают детей. Разве я многого прошу? Роксана отвернулась. – Да, мама, много. Я не собираюсь завязывать с карьерой. И Уэйн меня полностью в этом поддерживает. – У тебя слишком опасная работа. – Я сомневаюсь, что уровень опасности как-то изменится, с учётом того, кто будет моим мужем. Тебя устраивает Мачомен в качестве зятя, чем тебе не угодила моя профессия? Если для того, чтобы хорошо делать мою работу, нужно будет бегать за опасностью, я буду. – Кому ты пытаешься что доказать? Что за упрямство? – Я взрослая, мама. Я буду сама распоряжаться своей жизнью. Сегодня, завтра, всегда. – Вот поэтому ты надела такое платье? – Да. – Тогда у тебя не получилось. Так ведут себя дети, ты это уже переросла. – Это ты ведёшь себя со мной, как будто я ребёнок, – возразила Роксана. – Как бы я ни старалась тебе угодить, тебе ничего не нравится. Тогда почему я должна игнорировать свои желания, если эффект от этого будет тот же? – У тебя дурные желания. На плечо Роксаны неожиданно опустилась рука, и она вздрогнула. – Снова добрый вечер, Саманта, – мягко произнёс Мачомен. – Позвольте забрать у вас мою невесту, мама хочет с ней поговорить. Положив руку её на талию, он быстро повёл её в сторону. Она коротко взглянула на него — опять это суровое лицо и жёсткий взгляд. Он очень не любил такие сцены и ревностно её от них оберегал, сам избегая слишком личных разговоров с родителями. – Спасибо, – прошептала Роксана. – Ты как? – Я к этому привыкла. – От этого только грустнее. – Что поделать. У тебя токсичный отец. У меня токсичная мама. Как бы мы ни старались, мы никогда не будем достаточно идеальными для них, остаётся только смириться и как-то лавировать и приспосабливаться. – Это кто тебе сказал? – Мой психолог. – Глупости он тебе сказал. – Но это именно то, чем мы занимаемся прямо сейчас. Гостей в зале почти уже не было. Леди Скотт, завидев приближающихся, подошла к ним и взяла её за руку. – Роксана, как хорошо, что ты не ушла. – Спасибо за чудесный вечер, Салли, – улыбнулась ей Роксана. – Тебе спасибо. Ты сегодня замечательно выглядишь, расцветаешь с каждым днём, моё золотце. Роксана слегка покраснела и отвела глаза. У неё всегда были странные ощущения, когда эта милая женщина её хвалила. – Благодарю. – Я надеюсь, ты ещё не вызвала такси? Сегодня тебе лучше остаться на ночь у нас, для тебя уже подготовили апартаменты в левом крыле. – Для меня что? – не поняла она, думая, что ослышалась. – Апартаменты. Завтра у тебя долгий сложный день. – Да, я встречаюсь с начальником тюрьмы, чтобы взять у него интервью, а вечером должна выпустить специальный репортаж с этими материалами, но при чём тут?.. – Завтра наш день спа. Неужели ты забыла? Роксана охнула. Совершенно точно. Забыла. Она не вспоминала об этом с тех самых пор, как дала обещание потратить целый день на личную подготовку к свадьбе, наведение красоты, примерки и даже попробовать некоторые десерты, которые будут на торжестве, они выбрали дату, и она выбросила всё это из головы. Она запаниковала. Завтра? Завтра Прислужник будет штурмовать тюрьму, и она обязана подстраховать его. Не говоря о том, что она собиралась ждать Мегамозга в его логове, сидя в его кресле и, возможно, надев один из его злодейских плащей, чтобы увидеть его лицо, когда он войдёт. Она уже такие картины нарисовала в своём воображении... Какая речь может быть о спа? – Ой. Мы никак не можем подвинуть спа ещё на день? Мне очень нужно быть свободной именно завтра, я не знаю, когда ещё уговорю его на интервью, чтобы у нас всех было время. Леди Скотт посмотрела на неё грустными глазами. – Твоя кожа должна успеть отдохнуть после процедур. Мы могли бы чуть-чуть подвинуть финальную примерку платья, хотя, если найдутся какие-то недостатки, мастерам не хватит времени его исправить... Во сколько у тебя встреча? Ох, нет, ты не можешь этим заниматься, соскочив с кресла косметолога. – Что же делать? Мне нужно быть свободной завтра. Но она уже обещала леди Скотт пройти это всё. Разве можно её подвести? Роксана быстро считала, получится ли её план отложить ещё на день. Появится слишком много новых переменных. Сможет ли она выдернуть начальника тюрьмы с рабочего места в нужный момент на день позже? Да ещё Мартин Хопкинс, Прислужник выяснил, где он собирался быть на второй день отпуска, или просто снял с него конфигурацию? Она не знала. Да ещё и времени на переподготовку могло не оказаться. Что если Хопкинс уезжал и все об этом знали? Менять план? Из-за такой мелочи? Остающийся на рабочем месте начальник тюрьмы — не мелочи. Одно только это могло всё испортить. – Может, если мы будем заниматься спа с утра и до трёх, может быть, до пяти... Мы успеем? – спросила она с надеждой. – Роксана, куда тебе торопиться? – Ох, у меня было много планов, – Роксана вздохнула. – Простите, Салли, я правда совсем забыла. Я попробую договориться... Сегодня поздно, совершу несколько звонков завтра с утра. Вы не понимаете, это важный репортаж... Я не должна его откладывать. Простите... – У тебя ведь выходной был на этот день? – Да, но... Я забыла. – Ох, милая, ты такой трудоголик, – с мягкой улыбкой леди Скотт чуть приобняла её. – Иногда я до чёртиков тебе завидую, как ты умеешь так делать. Я со времени колледжа ни дня не работала и мне иногда кажется, что я упустила какую-то важную часть жизни за всем этим, особенно когда я вижу такую страсть к своему делу в людях. А я могу теперь только смотреть на творческую молодёжь и завидовать. Если хочешь, я завтра тоже позвоню Винстону и уговорю его дать тебе ещё один шанс на интервью, если он не пойдёт тебе на встречу, идёт? – Возможно, – уклончиво ответила Роксана, всё ещё смущённая внезапной поддержкой. – Мне нужно сначала много вопросов решить. Ох, как не хочется всё откладывать... – Не переживай, милая. Я возьму на себя большинство хлопот. Если что, отложим что-нибудь на послезавтра. У нас будет достаточно времени, мы всё успеем. – Спасибо, Салли. Это было странное ощущение. Роксана знала, что если бы её мама узнала о забытом обещании и конфликте обязанностей и планов, то зачитала бы ей длинную лекцию о том, какая она эгоистка. Леди Скотт же явно могла отменить все свои планы, лишь бы это не мешало её работе или тому, что она пыталась скрыть за работой. И Роксана не могла пользоваться такой наивностью и уступчивостью. – Мы попробуем найти компромисс, – сказала она. – Отлично. Уэйн, дорогой, я пока всё закончу, а ты проводи Роксану в её апартаменты, идёт? Доброй ночи, Роксана. – Доброй ночи, Салли. Спасибо за всё – Ох, это мелочи, дорогая, такие мелочи. Роксана положила руку на предложенный локоть Мачомена. – Ой, я должна попрощаться с Робертом. – Не переживай, он заигрался в карты со своими дружками в малой гостиной с коньяком и сигарами и теперь вряд ли появится до утра. – Спокойной ночи, мама, – наконец, подал голос Мачомен. Роксана расслабленно выдохнула. Она быстро попрощалась с родителями, не позволив матери себя обнять, сделав вид, что не поняла, зачем та чуть протянула руки к ней, только сильней прижавшись к Мачомену. Прикрытие. Надёжен как скала. – Почему твоя мама такая чертовски милая? – протянула она по дороге. – Ну... Она мама. Она всегда такая. Это мне компенсация за холодного и рассчётливого отца. День, наконец, подошёл к концу. Слишком долгий день, слишком эмоциональный вечер. Оставшись одна, Роксана собиралась немедленно связаться с Прислужником и обсудить все его и свои новости. Они договорились, что она приедет в логово поздно ночью и, скорее всего, он будет волноваться, если она этого не сделает. Она сама начинала сильнее волноваться из-за того, что планы придётся корректировать. – Доброй ночи, Уэйн, – сказала она перед дверью. – Доброй ночи. Не рассматривая интерьер выделенных ей комнат, она села на софу и поспешно вытряхнула содержимое клатча. Дегидратор, любовно таскаемый ей всюду за собой, был на месте, а вот часов не было. – Чёрт. Похоже, она оставила их в злодейском логове, когда переодевалась, или выронила в машине. Повезёт, если это был служебный фургончик, хуже, если это такси. Хотя, если часы катались по городу в такси, Прислужник не сможет этого не заметить, когда пойдёт проверять, почему её так долго не было и почему она не предупредила его. И он тут же забеспокоится ещё больше. Но сигнал с дегидратора покажет, что она в доме Скоттов, поэтому... Он поймёт что нет причин для беспокойства. Главное, найти способ связаться утром. До этого всё равно любые действия бессмысленны, ведь незамеченной уйти ночью и вернуться под утро не сможет, а чтобы просить Мачомена помочь ей она не сошла с ума. У неё было стойкое ощущение, что всё пошло наперекосяк.