«P.S. Джульетта, у меня еще нет для тебя нового дома, но я купил дверной замок. Ключ от него – твой. Назови город, место, любую точку на карте.»
После визита регента его жена бледна и снова замыкается в себе. – Если тебе будет спокойнее, я могу остаться сегодня здесь, – предлагает Ларри. В доме, из которого он ушел. В доме, где она сказала, что его боится. Идея, откровенно говоря, не лучшая. Но он не знает, что еще сделать. Джулия медленно кивает. – Тогда сегодня я останусь с вами. – А потом? – задает она ему главный вопрос. – А потом – как ты захочешь. Жена смотрит на него тяжелым взглядом. А затем делает шаг вперед и обнимает его. Прячет лицо у него на груди. Ларри застывает. После всего, что случилось, может он обнять ее в ответ? – Ты идиот. В целом Ларри с ней согласен. Он неуверенно кладет руку ей на плечо. Осторожно убирает в сторону ее волосы. – В этот-то раз почему? – Всегда. Он хотел бы надеяться, что «всегда» относилось к тому, как долго Джулия желает видеть его рядом. Но ведь он не сказал ни «сколько захочешь», ни «когда». Небольшим утешением служит конверт, который он находит в кармане пиджака через несколько дней. В нем – сложенная карта мира. И записка, более ясная, чем все их разговоры. У них плохо со словами, если только те не записаны на бумаге.«Давай выберем вместе.»
– Ты знаешь, что кабинет теперь твой? – Но туда никто из вас не заходит. Ларри сидит в библиотеке и перебирает счета десятилетней давности. Если портрет Витторио отправляли на реставрацию, должны были остаться бумаги. Кому заплатили за работу? Джулия заглядывает через его плечо. – Сара пожаловалась, что ты недоволен ее работой. Все ищешь, к чему придраться. Хочешь доказать, что она оставляет себе сдачу? – Я не… – Ларри останавливается под насмешливым взглядом жены. После намеков регента про близнецов Ларри не покидает ощущение чужого взгляда, будто кто-то невидимый следит за ним. Совсем как в первый визит сюда после возвращения, когда Ларри пытался найти в особняке Витторио, теперь он ищет нового врага. И да, он в который раз обыскал сверху донизу весь дом и побывал даже в кладовой, напугав не ожидавшую увидеть его там Сару, но… Он окидывает взглядом полки. – Как думаешь, у нас найдется что-нибудь про баварскую аристократию? – меняет он тему. – Мисс Моро уже спрашивала. – Она приходила? – Да. Хотела взглянуть на оккультные книги. Джульетта смотрит на него серьезно. Нет. Библиотеку Витторио он никому бы не показал. – Ты знаешь, что я никогда бы… – Я догадалась. Ларри надеется, что Джулия ему верит. Но если бы он и попытался оправдаться – их прерывают. Умберто заходит передать ему упакованный в бумагу сверток. – Спасибо. Больше книг его жена любит только старые книги. Мистер Бакман помогает Ларри найти оставшегося еще с прошлого века «Бедекера». Под оберткой два тома: США и Европа, но это ни в коем случае не значит, что Ларри ограничивается ими. Он был совершенно серьезен, когда предложил Джулии любую точку. Ему все равно, что он понятия не имеет, будет ли эта точка уже занята кем-то из сородичей. Ему плевать, что он пока не знаком ни с кем из семьи. Он что-нибудь придумает. Не сразу, но ведь они не спешат.«Можем даже выбрать на месте. Я все еще задолжал тебе свадебное путешествие.»
– На это понадобятся либо деньги, либо время. Жаннетт поправляет на столе букет незабудок. На секунду отрывается и холодно смотрит на него. – Ищешь повод еще раз меня обокрасть? – Нет, – Ларри терпелив и вежлив. – Объясняю, что не смогу быстро освободить столько средств. У меня их просто нет. Семья Джованни близка к разорению в этом городе. Довольна? Возможно, терпения ему все равно не хватает. Но он старается. – Если хочешь открыть свое заведение как можно быстрее, тебе придется самой вложиться. Судя по твоим скромным апартаментам, – Ларри обводит роскошный интерьер рукой, – сложности составить это тебе не должно. Я не пытаюсь тебя обмануть. Заведение будет полностью твое. Вся прибыль твоя. Бумаги, полагаю, проверит мистер Шейн? Жаннетт кивает. – Видишь. Ни малейшей возможности для обмана. Жаннетт ему не доверяет и смотрит с подозрением. С их историей это немудрено. Возможно, дело еще в том, что впервые Ларри держит свой язык при себе. Ни одной остроты или подколки – хотя за время их разговора Ларри придумал уже пару дюжин. Но, если она хочет открыть бордель так, чтобы о ее связи с ним никто не знал, без Ларри ей не обойтись. Ей придется поверить. – Тебе нужен человек, который будет приглядывать за заведением? Если ты сама не будешь… – Серена с этим справится. – Хорошо. Дай мне неделю. Я пришлю тебе пару вариантов, посмотришь. Решишь. Он задает еще вопросы. О Серене. О девушках, которых ему предстоит найти. Не о том, что у нее за идея-фикс с борделем. Не о том, как отнесутся к такому бизнесу ее новые приятели-вентру. Ему нужно подружиться с Жаннетт. Он все еще ненавидит ее за свой долг и поводок на шее. Но теперь Жаннетт – его страховка. На случай, если с ним что-то случится, и Джулия останется одна. Возможно, стоит отправить Жаннетт обратно то, что осталось в шкатулке. Проверить только, что там нет ничего особенно ценного. Выйдя на улицу, Ларри с облегчением вздыхает и достает из кармана обручальное кольцо. Когда Ларри возвращается домой, дверь ему открывает заспанный Умберто. Предупреждает, что хозяйка уже легла спать, но просила передать конверт. Тяжелый. Ощупав его, Ларри находит ключ. Первое, что ему приходит в голову: должно быть, Джулия передумала. Она имеет право. Ларри и сам бы не выбрал себе такую судьбу. Нет. Ключ, который он вытряхивает себе на ладонь, старше. Он украшен фамильным вензелем – и в то же время очень прост. В отличие от купленного Ларри ключа он никогда не должен был запирать дом. Только ее спальню.«Ты мне многое задолжал, Лоренцо.»
– Разве у тебя нет дел? Ларри переплетает их пальцы. Смотрит на новое обручальное кольцо у нее на руке. Вспоминать о ночи, когда он его подарил, Ларри не любит. Может, Джулия согласится на третье. – Есть. Но если и на твоей кровати с моей стороны подушка останется непримятой, Сара что-то заподозрит. У себя я не сплю. Если не у тебя, то где? Сложно жить в одном доме с людьми. Ларри и не замечал, сколько нужно подделывать, чтобы сойти за своего. По всему дому разбросаны следы фальшивого, живого Лоренцо. В ванной комнате Джулии у раковины лежит его бритвенный станок – не забыть его намочить под утро. В гардеробной останутся некрасивым комом лежать галстуки – живой Лоренцо никак не мог выбрать, пока не понял, что опаздывает на работу. Тапочки. Открытая дверца шкафа, из которого он достанет пальто и шляпу… Как же иногда Ларри завидует этому живому Лоренцо. Особенно под утро, когда ему пора возвращаться на чердак. – Умберто повесил новые шторы, – сонно бормочет жена перед рассветом. Нет. Он не останется. Ларри подозревает, что женщине, которая Господь знает сколько ждала его пробуждения, сидя возле него (Ларри до сих пор благодарен Богу за то, что в тот вечер вообще проснулся), самообладания не занимать. Но он не хочет, чтобы Джулия просыпалась рядом с мертвецом. – И что ты скажешь Саре, когда она придет перестилать белье? – Что ты вернулся только под утро и пьяный. Чтобы тебя не будила, ты до вечера проспишь, а потом встанешь злой и будешь отказываться от еды. Очень смешно. Ларри задумывается. – Сколько раз ты уже использовала эту версию? Джулия не отвечает и делает вид, что уснула. Возможно, это в самом деле так, потому что, когда Ларри аккуратно освобождает руку, она не реагирует. Конверт он оставляет на своей подушке. Ему нравится представлять, как она найдет его утром. На туалетном столике у нее лежит нож для писем, а с некоторых пор еще стоит серебряная шкатулка. Ларри заглянул в нее, улучив в одну из ночей момент, пока Джулия была внизу. В шкатулке восемь конвертов. Сегодняшний станет девятым. Ларри представляет, как она читает его письмо. Сидит в одной лишь ночной рубашке, забравшись с ногами на кровать. Сквозь приоткрытые шторы светит солнце. Волосы тяжелыми локонами падают ей на спину, пальцы крутят цепочку с античной монетой. Возможно, она улыбается – его кривым рифмам или словам за ними. Он бы предпочел второе, но согласен на любой вариант. Главное, чтобы она ответила. – Это мне? Ларри поспешно переворачивает лист. На самом деле он пишет отцу, но Джулии лучше не видеть содержание этого письма. – Ты знала, что Шекспир написал сто пятьдесят четыре сонета? Как думаешь, выдержишь столько же? А то я не Шекспир, – честно предупреждает Ларри. Джулия улыбается и наклоняется, чтобы его поцеловать. – Думаю, я переживу. Дверь в библиотеку открывается. Стефано заходит, не глядя, и сразу останавливается, как только поднимает на них глаза. Краснеет и разворачивается. Возможно, смущается, когда находит мать сидящей у отца на коленях. Возможно, он все-таки обнаружил, что альбомы по искусству на верхней полке в дальнем углу стоят в два ряда, и Ларри с Джулией помешали… дальнейшему изучению искусства. Формированию насмотренности. Которая крайне важна при воспитании каждого культурного человека. – Он слишком серьезный, – сетует Ларри. – А ты – недостаточно. – Не жалуюсь. Для шестнадцатилетнего подростка Стефано в самом деле слишком строг. И к окружающим, и к самому себе. Ларри ощущает за это вину. Если бы не его отсутствие, у Стефано было бы нормальное детство – насколько нормальным оно может быть у Джованни. Если бы Ларри остался в Чикаго, Стефано не пришлось бы расти, чувствуя себя единственным мужчиной в семье. Этого не исправить. Но Ларри попробует хоть немного его растормошить. У него даже есть идея, как это сделать. Она приходит ему в голову, когда Ларри видит, как радостно прыгает вокруг нового мотоцикла Моро. Джулия его убьет.«Pater, Витторио мертв. Я вместо него. Если ты думал когда-либо вернуться в Чикаго, забудь об этом. Ты понимаешь, почему. P.S. Маме привет. P.P.S. Если тебя хоть немного заботит благополучие твоих внуков, ты найдешь слова, чтобы намекнуть кому нужно, что я в Чикаго – лучший вариант для семьи. После всех лет как минимум это ты мне должен. И Джулии.»
– Я хочу поговорить с человеком, который сопровождал поезд. Микеле смотрит на него напряженно. – С поставкой все было в порядке. Ларри знает этот взгляд. Так он сам смотрел на отца, когда старик искал, к чему придраться, и лез не в свое дело. И от следующих своих слов сам морщится, настолько они похожи на слова отца. – Просто привези его. Микеле дергает плечом. Недовольно. Но не спорит. Спрашивает, нужно ли дядюшке еще что-то. – Что происходит у твоих родителей? Аврора снова ночует у нас. Настроение у племянника портится еще больше. – Он же ваш брат, дядюшка. Вы его и спрашивайте. Ларри бы и спросил, но до визита к Алонсо никак не доходит. Все свободное время он старается проводить с семьей, пытаясь наверстать упущенные годы. Но есть ночи, когда он возвращается только под утро. И почти каждый раз он со вздохом вылавливает в темноте племянницу с фотокамерой. – Пошли спать, ребенок. Нет здесь никаких призраков. Аврора убеждена в обратном. – Но, дядя Лоренцо, я почти поймала! Его она чуть не поймала. Единственного – и уставшего как собака – неупокоившегося мертвеца в этом доме. – Спать. Иначе все расскажу тете Джулии. Против этой угрозы никто в их семье не пытается спорить. В некоторые же ночи он не успевает вернуться вообще. Времени до рассвета не хватает, либо Зверь ворочается слишком громко, чтобы рисковать их жизнями. У Ларри все еще остается кабинет в доме миссис Талбот – в конце концов, он продолжает платить аренду, и кто-то должен заниматься делами ателье. Герань поливать. В такие ночи Ларри освобождает диван от кошек. А до того сидит в гостиной, где Моро курит свои самокрутки, а Шеннон химичит на кухне. Узнает новости. Замечает в одну из ночей, что аляповатые чашки в горошек заменяет дорогой сервиз из костяного фарфора. Ларри бы предположил, что Джулии стало стыдно за ее замечание о необжитом доме. Но он слишком хорошо знает свою жену.«Миссис Талбот просила передать благодарность за сервиз. Я же не могу не видеть в этом намека. Поэтому спрошу прямо: милостивая синьора, не удостоите ли вы меня такой чести и не пожелаете ли посетить мой скромный офис? Ничто не доставит мне большей радости, чем ваша компания. P.S. Я заметил, что вместе с едой Микеле прислал твой любимый чай и вполне неплохой кофе.»
Судя по запаху, кофе был действительно неплох. Герань все еще цветет на его письменном столе. Даже кошки ее не поели. А где-то в городе скоро начнется аукцион, где выставят оригинальное издание «Ромео и Джульетты». И, если повезет, после торгов его доставят в странный мрачный особняк в Маленькой Италии. Вместе с запиской, разумеется.«Я прочитал и должен тебя предупредить: Ромео всегда идиот.»
И, если повезет, ему даже ответят:«Джульетта любит его не за это.»