forever

      — Скарлетт?       Даже сквозь музыку, крики и посторонний шум, знакомый голос все же донесся до девушки. Но сперва она подумала, что это все сон, плод ее воображения, и быстро отбросила это. Но тогда, голос раздался вновь и звучал куда громче, чем до этого.       Его обладатель был здесь. Был рядом. И он искал ее.       Осознание этого заставило девушку вернуться к пугающей реальности. Скарлетт не могла пошевелить ни руками, ни ногами, не могла открыть глаз и рта, и казалось, что не могла даже вдохнуть воздуха. Все, что она ощущала сейчас, — холодную поверхность под собой, режущую боль внизу живота и отвратительное чувство жжения между бедер.       Ее блестящий топ был разодран в клочья и валялся где-то под кроватью, лифчик задран над грудью, пуговицы на джинсовой юбке оторваны, а трусики как-то странно сползли под ней.       Девушку пробила самая настоящая дрожь, когда обрывки воспоминаний о последних нескольких часах сложились воедино. Скарлетт хотелось кричать во весь голос, чтобы хоть кто-нибудь услышал ее и прибежал на помощь; хотелось биться в истерике, снять с себя грязную одежду, смыть чужие прикосновения со своей кожи. Но все, на что хватило ее сил, — чуть приоткрыть веки и осипшим голосом прохрипеть имя единственного человека, которому она была небезразлична в этом ужасном месте:       — Танк…       Вряд ли это можно было объяснить логически, но факт оставался фактом, — Танк услышал ее.       Битый час он слонялся по огромному дому, с трудом протискиваясь между пьяными студентами. Заглядывал во все возможные комнаты и спрашивал у каждого, кто был более-менее в адекватном состоянии, не видел ли кто Скарлетт. Но все, как один отвечали, что нет.       Но она должна была быть здесь. В этом он был уверен.       И вот, когда едва уловимый голос доносится до него, он срывается с места и бежит в самый конец коридора, с громким свистом открывая нужную дверь.       Картина, которую он увидел там, повергла его в шок. Все его тело вмиг напряглось, каждая мышца стала тверже камня. Он не мог пошевелиться и продолжал стоять на пороге на протяжении нескольких минут, смотря на девушку, что свернулась калачиком на голом полу, притянув колени к груди, тем самым пытаясь прикрыть наготу.       Она больше не звала его, вообще не издавала никаких звуков. Но точно была жива: об этом говорило ее дрожащее тело.       Танк пришел в себя не сразу, и то только потому, что какой-то парень совершенно случайно толкнул его в спину. Брюнет сделал шаг вперед, закрыв дверь за собой, стянул с себя черную джинсовую куртку и накрыл ей девушку.       Будто почувствовав присутствие сероглазого, Скарлетт снова приходит в себя и чуть приоткрыв веки, видит перед собой лишь размытый образ, но точно знает, чей он. Поэтому даже не сопротивляется, когда крепкие руки подхватывают ее.       Ее опухшие истерзанные губы приоткрываются, она будто хочет сказать что-то, но все, что вырывается из ее груди, — лишь хриплый стон. Ее маленькие ручки цепляются за шею мужчины, как за спасательный круг, и последнее, что она видит перед тем, как провалиться в темноту — серые глаза, горящие от злости.

***

      Афина сидела за барной стойкой, попивала свежесваренный кофе из своей любимой чашки голубого цвета и наслаждалась одиночеством. А в этом доме — это большая редкость. Ее блондинистые волосы с золотистым отливом были собраны в высокий тугой хвост, зеленые глаза сосредоточено следили за сменяющимися картинками на экране телевизора, тонкие брови чуть нахмурены, а губы розоватого оттенка сжаты в одну тонкую полосу.       Несмотря на достаточно миловидную внешность, девушка выглядела очень серьезной, даже местами строгой, и явно старше своих лет. Может, все дело было в ее одежде: классические брюки бордового цвета, шелковая черная рубашка с длинными рукавами, пиджак с широкими плечами под цвет брюк и черные лакированные лодочки. А может, одежда вообще не виновата, и истинная причина крылась в ней самой.       Афина редко улыбалась, а смеялась последний раз месяцев пять назад.       «В нашей работе нет места эмоциям», — эту фразу она повторяла про себя, как мантру, каждый божий день. Мало того, напоминала об этом своим коллегам, когда те, по ее мнению, вели себя совсем непрофессионально.       Блондинка отрывается от своего занятия, когда за чуть приоткрытым окном послышался приближающийся звук шин по шуршащему асфальту. Она встает и подходит к окну.       Знакомый черный джип паркуется на свое привычное место, и она чувствует, как несколько расслабляется, когда дверь со стороны водителя открывается и за ней показывается Танк.       Этой ночью он поднял на уши весь дом, лишив сна каждого из его жителей. Получив то, что хотел, он умчался так быстро, что толком не успел ничего объяснить. И поэтому сейчас Афина собиралась устроить ему настоящий допрос с пристрастием, но она замирает, чуть не выронив кружку с горячим кофе из рук, когда Танк обходит машину и, открыв дверь со стороны пассажирского места, берет на руки незваную гостью и идет с ней по тропинке, что вела к самому входу в дом.       С губ блондинки слетает несколько нецензурных выражений. Она ставит кружку на стол и мигом мчится ко входу, чтобы перехватить мужчину там.       — Какого черта ты творишь, Танк?! — она спрашивает, когда парадная дверь за ним закрывается. Афина даже не пытается скрыть свое недовольство и с нескрываемой злобой и даже неким отвращением косится на шатенку, мирно спящую на руках мужчины.       В ее голове крутился лишь один вопрос, и она его, впрочем, уже озвучила. Чем думает этот двухметровый дурень? Привезти в (на минуточку) секретный штаб абсолютно постороннего человека, при этом даже не обсудив это с остальными, это же сколько мозгов нужно иметь?       Сероглазый одарил ее хмурым и несколько усталым взглядом. Сейчас у него не было сил, времени и желания объяснять что-то недовольной девушке. Все, что его заботило в этот момент — Скарлетт. Именно поэтому, он покрепче прижал дрожащее тельце к своей груди и прошел мимо девушки, едва задев ту плечом.       Недолго думая, Афина пошла вслед за ним, попутно высказывая все, что считала нужным по поводу его поведение и сложившейся ситуации.       Танк пропускал мимо ушей все ее реплики, пока они шли до нужной комнаты. Пнув дверь ногой, брюнет тут же подошел к огромной кровати, что стояла прямо посередине, и уложил на нее шатенку. Ухватившись за край черного шелкового одеяла, он потянул его, чтобы накрыть им девушку.       Сделав ровно один шаг назад, он обернулся и встретил выжидающий взгляд зеленых глаз, направленный прямо на него. Афина стояла на пороге, оперевшись плечом о дверной косяк, и будто не решалась сделать шаг вперед.       — Ей сюда нельзя! — она прошипела сквозь зубы и гневно посмотрела на Скарлетт.       — Знаю, — сероглазый недовольно выдохнул и прикрыл глаза, — но это единственное безопасное место для нее.       Блондинка чуть было не захлебнулась от возмущения. Почему Танк заботился о безопасности какой-то девчонки? Этот дом был, буквально, создан для того, чтобы обеспечить безопасность для них. А теперь он вот так просто готов поставить всех под удар? И ради кого? Человека с улицы?       — Успокойся, — брюнет сделал еще один шаг вперед, — Бронс знает. И вообще, это была и его идея тоже.       — Срань господня, да вы совсем с ума посходили! — зеленоглазая прикрикнула, возмущенно вскидывая руками в воздухе.       Танк собирался утихомирить девушку или просто выпроводить, но замер на месте, уловив шорох за своей спиной. Он кинул раздраженный взгляд на блондинку, уже обдумывая в своей голове все те ужасные вещи, что сделает с ней, если ее крики разбудили Скарлетт. А когда наконец оборачивается, его опасения подтверждаются.       — Танк?       Девушка хрипит. В горле пересохло, во рту застыл тошнотворный привкус. Все ее тело ломило от боли, а голова трещала по швам. Она делает усилие и садится, оглядываясь по сторонам, пытаясь понять, где оказалось. Память у нее будто отшибло и последнее, что она помнила, — то, как взяла красный стаканчик с пивом из рук Оливера Уильямса.       — Скар…       Мужчина шепчет и немного медлит, прежде чем подойти к кровати и присесть на ее край.       Шатенка резко отбросила одеяло в сторону и невольно ахнула, когда ее взгляд прошелся по ногам, которые практически полностью были покрыты синяками. Ее пальчики обводят границы фиолетовых узоров и она чувствует, как ее тело начинает дрожать, но не от холода, а от страха.       — Скарлетт? — ледяные серые глаза сосредоточились на ее бледном лице.       Девушка поежилась, обхватив себя руками, и только сейчас заметила, что на ней была надета чужая куртка. Скарлетт потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что под курткой остался один лишь лифчик. Она хмурится и пытается вспомнить, как оказалась в подобном положении. Но ничего, по-прежнему пустота.       — Что случилось? — она неуверенно спрашивает и не узнает собственного голоса. Он был таким охрипшим, низким, как бывает, когда кричишь во весь голос, стоя на морозе.       Но мужчина не успевает ответить на ее вопрос, потому что в то же мгновение, как он прозвучал, Скарлетт сгибается по полам, чувствуя невыносимую боль внизу живота и болезненно знакомое чувство жжения между бедер. Она по-прежнему не помнила, что произошло, но теперь точно знала… чувствовала.       Когда она смогла наконец выпрямиться, ее бледное лицо уже приобрело багровый оттенок. По щекам безудержно текли слезы, а руками она делала странные движения, будто пыталась сорвать с себя одежду, а может даже кожу, очевидно, не желая находиться в теле, которое ощущало чужие насильственные прикосновения.       Танк кладет одну ладонь на ее спину и чуть поглаживает, сам не знает для чего, будто это могло как-то помочь ей. Затем его взгляд метнулся к все еще стоящей на пороге Афине, и сложенные в тонкую полосу губы девушки размыкаются от удивления, когда она замечает, сколько боли и чувства беспомощности отразилось в серых глазах.       Блондинка подходит к кровати и осторожно отталкивает мужчину в сторону, занимая его место. Без лишних слов, она перехватывает запястья девушки одной рукой, а другой обнимает ее за плечи и притягивает к себе, позволяя ей уткнуться носом в шею.       Скарлетт предпринимает несколько отчаянных попыток, чтобы высвободить свои руки из цепкой хватки, но силы очень быстро покидают ее и в итоге она сдается, чувствуя как тело постепенно обмякает. Она позволяет себе прижаться к теплому незнакомому телу, и тогда Афина выпускает ее руки, и кладет вторую ладонь на ее голову, нежно поглаживая волнистые волосы.       В комнате повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь редкими всхлипами шатенки.       Танк все время стоял рядом, но ничем не мог помочь. И это чувство прожигало его изнутри.       Через некоторое время Афина оборачивается к нему и делает жест рукой, намекая на то, чтобы он покинул комнату. Брюнет коротко кивнул и поспешил выйти, но остановившись на пороге, обернулся и тихо шепнул:       — Пожалуйста, сделай так, чтобы ей стало лучше.