Золотой век.

*** Ведро холодной воды. Если бы его рука не была прикована наручником к трубе, он бы засунул это ведро тому козлу в задницу, но вместо этого похититель услышал кашель парня. Его упрятали в какой-то чулан, внутри которого ужасно пахло. Сасори вскинул голову, поморщившись от того, насколько оказался прав в своих предположениях. На веревке висела связка сухой рыбы. Тошнота подкатила незаметно, глубоко «обрадовав» красноволосого. Несмотря на ситуацию, в которой он оказался, его это начало веселить. В чулане горел свет, и этому стоило отдать должное, но стараться рассмотреть лицо мужчины, он не смел. Какая к черту разница? Ему же не ставить памятник этому придурку и не благодарить. Не надо было быть гением, чтобы понять, почему его вообще ловят. Тот, кто знает больше, чем должен – обязан погибнуть. - Ты совсем умом тронут, я погляжу? – не упустил комментария Акасуна. - Тебе нужны деньги за мою поимку, да? - Манеры… Ты дрых без задних три дня, - проигнорировав вопросы, присел на маленький стульчик мужчина. «Черт, Дейдара, наверное, там с ума сходит», - юноша только сейчас мог заметить - одежда, одетая на нем, была отнюдь не его. - Я осмотрел тебя, но ничего серьезного не обнаружил. Обычное истощение. Ты так беспечен к своему здоровью, - опередив вопросы Акасуны, ответил мужчина, сложив пальцы в замок. Парень ничего не сказал, отвернув голову в сторону. Его голос был надломленным. Не таким, будто бывший пациент психбольницы знал его раньше. - Не ерепенься раньше времени, Сасори. Я не тот, кого ты должен опасаться. Дейдару ты тоже скоро увидишь, - при упоминании имени своего парня, юноша разозлено посмотрел на собеседника. - Ты знаешь его? - О, ровно столько же, сколько и ты меня, - сбросив капюшон, усмехнулся похититель. Умопомрачительный запах рыбы и не думал выветриваться. Вода все еще капала с его волос на давно намокшую одежду. Маленькая лампочка замигала несколько раз и потухла. Пробки выбило, но он успел распознать лицо, которое видел не так уж и давно. - Ты… - Лучше обращайся ко мне на «Вы», сопляк. *** - Асума? Вернулся? – брюнет откликнулся на свое имя, развернувшись на сто восемьдесят градусов, носом врезавшись в широкую грудь начальника. Что сказать? Шкаф. - Извините, - отступив на два шага, он пожал протянутую руку рыжеволосого. - Вы только посмотрите, какие люди решили нас вознаградить своим появлением! – наигранно обрадовавшись, громко объявил Пейн. Какаши подошел как раз вовремя, чтобы отмазать его; одетый в перепачканный халат, смерил друга злым взглядом. Если бы начальника не было бы рядом – он бы зарычал. - Явился, - недовольно вставил свое Хатаке. - Как Куренай? С ней ТЕПЕРЬ все в порядке, я надеюсь? – сделав акцент на слове, вскинул брови медбрат. - С ней все отлично, она чувствует себя превосходно. Простите, что не смог оповестить Вас. - А, жена все-таки, - разочарованно протянул рыжеволосый. - Тогда, ночные дежурства, может быть? Или обходы? - На Ваше усмотрение. - Хорошо. Хатаке, сходи, поменяй халат, смотреть страшно, - бросила проходящая рядом девушка. Он как-то озадаченно окинул себя взглядом, после чертыхнувшись. - Да, действительно, жаль. Удовлетворенно хмыкнув восстановлению персонала, Пейн отошел к одному из подчиненных, кинув напоследок что-то типа «Зайди ко мне после обеда». Пепельноволосый двинул друга локтем в бок, в ожидании уставившись на него одним глазом. - Нам пора увольняться, Какаши. После ты можешь надавать мне люлей за то, что я наткнулся на это место. Пошли. Тоби, стоявший подле аппарата со своим извечным кофе, ухмыльнулся, почувствовав, как шкала его настроения резко взлетела до максимума. *** Блондин опустился на ступени, схватившись за голову. Сегодня все шло не так, как хотелось бы. Он успел узнать с утра от Кибы не очень приятную весть, после решив попытать счастье в разговоре с Канкуро или Темари. И прогадал второй раз. - Милок, они покинули этот мир еще полгода назад, - держа дверь той самой квартиры, в которой жили двое, открытой, старушка сочувствующе покачала головой. Такой молодой, а уже теряет близких. - Тогда Вы не знаете, где они… где их могилы, может быть? Друг Гаары напрягся, размышляя над тем, нужно ли Саске знать об этом? «Зачем?» - в лоб спросил сам себя Наруто и в который раз за день схватился за кончик отстриженных волос, вспомнив, как еще утром попросил Учиху укоротить его разрастающуюся во всю шевелюру, получив сразу же положительный ответ. Удзумаки до сих пор не забыл, как осторожно вел себя с ним брюнет, как после повел в ванну и, не слушая протестов, помыл голову, от чего тот словил себя на мысли, что ему нравится эта… забота, что ли, со стороны Саске. Или же это…? «Бред», - фыркнув тому, как размечтался, блондин поднялся, спрыгнув со ступеней. «А себя не дал постричь. Предусмотрительная скотина». *** - Когда у нас начинаются промежуточные тесты? – скучающе черкая в тетради, осведомилась Хьюга. Неджи скривился, понимая, к чему она клонит. - На следующей неделе. - На-ру-то, - сестра хищно оскалилась. - Мой Наруто скоро встретится со мной. Аха-ха… Мой… «- Девочка теряет самообладание. Не бросай ее. - Но, папа, этого не может быть, она же… - Ты должен». «Сестра…» *** «В последний раз я здесь был на похоронах своей бабушки, а теперь…» - скудные гвоздики лежали на надгробье упокоенной. Тсукури ненавидел Чиё всем сердцем, но даже дряхлая старушонка заслуживала малой части его внимания. Как-никак, она была вполне нормальной до того, как узнала, что парень, помогший ей однажды с покупками, влюбился в ее внука, стоило ему увидеть это идеальное безэмоциональное лицо. Он, будто сошедший с картинки, забрался в самые потаенные мысли Дейдары. Парень не мог поверить, что такой непокорный когда-нибудь посмотрит в сторону блондина, но, даже ответив взаимностью, их счастье не смогло длиться долго, и тогда он на своей шкуре испытал, что значит ошибаться в людях. Голубоглазый развернулся и тут же прирос ногами в землю, не успев сделать и шага. Звонкий возглас, остановивший его, появился в воздухе вновь. - Наруто… Что «Наруто»? – бранился с кем-то по телефону парень лет восемнадцати, переминаясь с ноги на ногу, пиная камешки в сторону. - И? Киба, да. «Наруто. Наруто. Наруто», - что-то похожее крутилось на языке, но он никак не мог вспомнить. Хотя имело ли это значение, если его день без того начался ужасно? - «Пора», - уходя прочь, подумал Дейдара. - Да, я стою рядом. Та пенсионерка сказала, где именно. Какая тебе к черту разница? На месте. Да… я знаю, мы найдем его. Найдем. *** Иногда судьба сталкивает людей, даруя им шанс, но они, игнорируя данный факт, стремятся пройти к своей цели через тернистый путь. *** «Мне приятно вспоминать о некоторых моментах, но все же, если возможно выкинуть из головы каждую мелочь, я бы выкинул все, как бы дороги они мне не были. Без остатка. Без намека на то, чтобы пытаться поднять наружу прах, должным образом лежащий на своем законном месте. Мы, двое живущих отличной жизнью, спустились на самое дно, утонув в океане мук. Нестерпимых. Острых и всецело пожирающих водах, словно и не она вовсе, а кислота, расщепляющая на маленькие частички и окончательно уничтожая и превращая в ничто. И только время будет отделять нас чуть дальше, потому что у каждого свой исход. Своя пуля в сердце. Своя жизнь, которую, к сожалению, не смогу уберечь под гнетом ежедневных испытаний. Что же сделали с нами годы… Лишние изречения, непонимания и уходы от реальности в собственное подсознание. Раньше я не понимал, зачем жить, но этот мир постоянно выбивал из каждого ответы и не давал и шанса на что-то большее, чем просто существование. Как запретная черта, переступив через которую мы перестанем быть людьми, и все сочтут нас сумасшедшими, кем мы на самом деле стали, познав горькую правду. Я так хотел спросить тебя: как ты поступишь, если в твоих руках окажется ключ от выхода к спасению многих жизней? Разве наша боль стоит того, чтобы другие жили в достатке и вранье, уготованной ими для собственного блага?» Парень скомкал и без того помятый лист в очередной раз. До дыр вычитав каждое слово, он спрятал бумажку в кармане, точно зная, что рука вновь потянется к нему к вечеру. И так день за днем на протяжении пяти лет. Потому что не ответил на вопрос и струсил перед собой. Потому что боялся увидеть перед глазами его измученное лицо, но в последний раз, пока есть несколько раздражительных часов, он предастся истории. Короткой истории своей жизни. *** - Блядство, - выругался красноволосый. - Раньше я никогда не был один, - неожиданно перебил его монолог Хиротоши, приняв вертикальное положение. - Я сижу здесь на протяжении семи лет, хотя по документам…только пять, и за все это время ты второй мой «сосед». До тебя был еще один – Кимимаро. Мы стали лучшими друзьями еще до того, как попали в этот гадюшник. - Был? Его выпустили? – опережая весь последующий рассказ, спросил Собаку, но напрягся, видя, как рыжий заметно изменился в лице. - Где он сейчас? - В гробу, - бесцветно ответил он. - Его привело туда то же, что приведет меня, начиная с отсутствия того, о чем ты задумаешься потом. Ты чувствуешь… Флешбек. - Поешь хотя бы немного, - подвинув поднос с едой ближе к пепельноволосому, в третий раз повторил Хиротоши. - Эта дрянь отбила всякий аппетит, не могу смотреть – убери дерьмо с глаз моих к чертям собачьим, - окинув содержимое тарелок цепким взглядом, парень резко встал с койки, моментально почувствовав боль в ступнях от холода. Или это снова дурное видение? Оно не волновало, потому что в какой-то мере мороз стал для него таким же соседом, как Джуго. Он начал казаться почему-то теплым… Парень медленно подошел к окну, почти шатаясь, но все же устоял на месте, подняв тонкую кисть и потянувшись вверх, пытаясь достать до маленькой щели, чтобы почувствовать режущий холодок на своих костяшках. Да. Его высохшее тело напоминало жалкую подобию себя прежнего, горящие жизнью зеленые глаза погасли, став цвета высохшей травы. И когда-то крепкий, здоровый юноша превратился в рухлядь, имеющей вес в тридцать пять килограмм. Его мама точно бы сказала, что будь он на улице, этот самый ветер точно сдул бы, впечатав во что-нибудь. А друг продолжал настаивать на том, как не меняется его улыбка, и как он силен, прорываясь вперед и шагая в ногу с ним, даже несмотря на то, как сильно они вляпались. Но Хиротоши был не прав. - Но ты белый, как полотно, и доводишь себя до обмороков. Ты не баба, чтобы на диетах сидеть, пожри, наконец! Черт! – выругался рыжий, повысив тон в несколько раз, заставив тонкое тело вздрогнуть от испуга и напугать самого Джуго. Он тихо поднялся. Об этом свидетельствовали непереносимые скрипы пружин и теплая рука, накрывшая его все еще протянутую к холоду ладонь. - Прости. Но ты должен. Чуть-чуть, - потянув слабо на себя, парень поднял худощавое тело на руки, опустив уже на кровать Кимимаро. Кагуя тот час же переменился в лице, сильно зажмурившись от вспышки боли, не дав рыжеволосому помочь с его проблемой. - Не трогай, - прикусив губу, охнул пепельноволосый. Пациент задрал рукав, нехотя взглянув на труды «лучших лекарей». - И не смотри, - время от времени останавливая дыхание, он прискорбно оглядел весь урон своей конечности. Ему чертовски не нравился этот запах. Запах гнили. - А то тебя вывернет, - «Надо отрезать ее нахрен и дело с концом». - О, Господи… - опешил Джуго, опустившись на колени перед ним. Вся посиневшая левая рука парня на сгибе локтя отпугивала. Это нечто постепенно темнело на глазах, в самом центре оставаясь открытым «отверстием», цвет которого имел беспросветно-черный. Рана не малого размера, и с каждым днем она становилась больше в своей площади, доставляя адские страдания. Такие, от которых хотелось безостановочно выть и молить обо всем, лишь бы боль стихла хоть немного. Хиротоши словно почувствовал все на себе, и легкая вибрация негативных ощущений прошлась по телу, резко ударив в голову. Он рывком поднялся, уверенно направившись к двери. - Я позову, пусть помогут, - но не успел коснуться ручки. - Нет! – как звонкая пощечина, голос затрещал по швам, и полный отчаянья вскрик остановил рыжего, развернув к парню. - Не смей даже рта открыть в их присутствии, иначе я никогда не прощу тебе этого! - он побледнел еще сильнее, вот-вот готовый упасть со своей койки, не обращая внимания на то, что сидел на самом краю. - Тогда я приведу Тсунадэ! Он хорошо знает медицину и сможет помочь, – сжав кулаки, процедил сквозь зубы Джуго. - Заткнись, - оборвал его пепельноволосый, почему-то мотнув головой несколько раз. - Цунадэ исчез как… - он снова качнулся, схватив воздух больной конечностью, будто ему протягивали руку помощи, но среагировавший на его поведение Джуго поймал друга, уложив на место. Кагуя рвано задышал. «Черт.. Черт! Черт! Черт!» - коснувшись вспотевшего лба, запаниковал парень. Его била дрожь. Жар. Жар, вашу мать. Он, не теряя и секунды, начал барабанить по двери, но никто не отзывался ни на крики, ни на звуки. Они, разом оглохшие, игнорировали их существование, обходя палату, словно она держит в себе чуму. Со стороны товарища донесся стон, разозлив Хиротоши еще сильнее. Боязнь перетекла в ярость. Один Бог видит, он снесет эту дверь. - Откройте! Живо, блядь, откройте!! – кулаки, не жалея, ломали дерево, и юноша уже не замечал, как пробивал ее. Преграда не выдержала. *** Опухшие веки с трудом открылись, и он увидел свет. А после услышал до тошноты режущий, но не столь привлекающий внимание чей-то тихий писк. Уши заложило, и самые громкие звуки стали нелепо лишними в пустой голове. Ах, точно, он же в очередной раз потерял сознание. Три попытки угадать: кто несет и почему все-таки вокруг все такое непонятно смешанное. - Джуго… - громко для себя и тихо для других, но все вдруг остановилось, и легкая встряска показалась целым землетрясением для тела. Онемевшие конечности пронзили маленькие иголки из боли и приевшегося страдания. - Где мы? - Я не знаю. Кандалы временной слепоты спали в тот миг, когда Кимимаро смог различить рыжее пятно, коим являлся его друг, а затем и четкость к восприятию окружающей обстановки. Прежнее жужжание лампы, которое нервировало его на работе, теперь щекочуще ласкало слух, и юноша услышал. Их крики, пытающиеся пробраться через другую деревянную преграду. Его опустили на пол, после чего дошли звуки хлопающих дверец. - Хиротоши! Открой эту поганую дверь! - Что ты ищешь там? Еще плохо вижу, - похлопав рукой вокруг себя, Кагуя с трудом поднялся, сосредоточив все внимание на собственных ватных ногах. Нет, второй раз уже не свалится. Однако слабость подвела его, и он сполз по стене вниз, безнадежно засмеявшись своей беспомощности. Удары не прекращались. - Пациент! – рвя глотку, завопил кто-то. Кто-то как Тоби. «Сука». - Что-нибудь. Бинты, обезболивающее, что угодно, у тебя жар и руке совсем худо, - шурша бумажками, ответил Хиротоши, звякая инструментами и всем, что попадалось под руку. Оно падало под ноги, разбивалось или просто летело, но шум не останавливался, и это начинало действовать на нервы. Место, в котором они находились, было незнакомо ему. Оно походило на операционную и, скорее всего, являлось этим. Смотря на предметы, наполнявшие несчастные квадратные метры, парень выдохнул. Не уж-то его конец настолько банален, что он отдаст концы здесь? - Да какая уже разница, - усмехнулся пепельноволосый. Джуго сдержанно промолчал, продолжая ковыряться в каждой из тумбочек. - Помнишь, как мы оказались тут? А я всегда тебе говорил, что моя задница притягивает проблемы. - Неправда, это моя вина, что ты в таком состоянии, - шарахнув дверцей, вкрадчиво сказал Хиротоши. - Успокойся, - легонько ударившись затылком о стену, прошептал Кимимаро. Усталость новой волной окатила юношу. Еще один тяжелый предмет упал под ноги, откуда донеслись тонкие ноты, привлекшие двоих. Рыжеволосый, заметив желание в глазах Кагуи, поднял с пола странную вещицу, захлопнув ее. Мелодия оборвалась, и только тонкие пальчики коснулись сего предмета, как он снова заиграл. Это была шкатулка, ключ к которой все еще торчал в отверстии и чудом не вылетел при ударе. Странно, но парень услышал тихий детский смех девочки, полный радости, и тогда боль наполнила его сердце. Стыдно смотреть в глаза тому, кому до гроба должен. - Моя. Вина, Джуго. Потому что я нарвался на компанию долбанутых психов и спровоцировал того придурка на драку. Я оказался в суде. И это меня запихнули сюда за его деньги. Сукин сын, будто мне суждено быть здесь, - он провел ногтями по поверхности шкатулки, давя со всей силы, которую имел, а нечетные разводы обретали фразы, что заметил бы рыжеволосый, если бы не зыркал в поисках чего-то подходящего. Жаль, красивый темно-зеленый… и красивая мелодия, уготованная для него вместо похоронного марша. Латынь. И тот, кто поймет, попытается выбраться, как и они. - Что ты несешь?! - Эй, Вы, там! - Тебе не следовало поступать так же. И ты ничуть не виноват в том, что у тебя такой придурок-друг, за которым постоянно следить надо, - парень протер внутри пыль, завороженно смотря на то, как фигурка женщины танцует. Музыка вновь стихла, и маленькая крышечка под ногами танцовщицы открылась. Глаза парня на мгновение расширились от удивления. Он тут же скрыл его, захлопнув шкатулку, заперев на ключ и вытащив его из скважины. - Посмотри на меня. Что сделали со мной два года? Ты вообще знаешь, где мы? Мы в Аду, не зная месторасположение этого места. Здесь нет больных. У нас нет вых… кх-кха… - прижав ладонь ко рту, Кагуя закашлялся, выронив шкатулку. Алая струйка скользнула по пальцам, парой капель упав на пол. В ушах зазвенело повторно, но крепкие руки товарища вжали обратно в холодную стену. Дрожь вернулась. Как и головная боль, и тошнота. Хоровод неясных пятен прошелся перед глазами, и их защипало, заставив зажмуриться. Темнота. И небытие. «А ты знал, что тот, кто слышит приближающийся звон колоколов, в скором времени погибнет?» *** Думать стало сложнее. Все летало перед носом, руки действовали сами по себе, оставалось не упустить важные детали, но разыскиваемое так и не нашлось. Грубые удары по двери не прекращались. Господи, как же хотелось выйти и начистить им морды. Как они оказались здесь? Как ноги привели его? Зачем? Почему? Вот бы ответ на один из вопросов. Джуго пару раз ударил Кагую по щекам, приводя в чувство, но парень не открыл глаз. Еще ни разу в своей жизни он не был в истерике, как сейчас. - Придурок, какого хрена? Посмотри на меня! - Да! Скорее выбейте ее или ваши головы полетят, блядь, - громкий голос Пейна достиг его слуха, подняв на ноги. Срочно нужно было что-то сделать. Исчезнуть в их глазах. Но вокруг - ничего. Ни одного окна. Тюрьма. Джуго слепо ощупывал пространство, схватившись за белую ручку среди множества других, зачем-то вделанных в стену, и с силой потянул на себя. То, что Хиротоши увидел, повергло в шок - маленькая на вид дверца, которую он сперва принял за один из ящиков, где обычно хранят документы, однако этот хранил вовсе не документы. Пришлось проглотить ком, застывший в горле вместе с криком, дабы не сойти с ума от того, что творилось в месте, под присмотром какого-то ублюдка. - Цунадэ… - синее лицо бывшего соседа, чьи глаза оказались открыты, подействовали на парня как электрошокер. Тело мужчины, покрытое ранами и царапинами, отдавало волнами холода, пронизывающего стоящего рядом. Живого, в отличие от того, кто бездвижно лежал. Его волосы, неуклюже отстриженные, едва доставали до плеч. «- Меня бесит хвост, вот бы ножницы или нож, - сняв резинку с волос, отросших за долгое время, возмутился блондин. Пациенты как всегда гуляли по отделению, переговариваясь между собой. - Не стоит, мне нравится. - Не для тебя же растут, - усмехнулся Цунадэ, хлопнув по тянущейся к нему руке. - Не смей, Хиротоши, а то руку сломаю». Досада. Как будто целая стена упала на него, не убив, а оставив метаться от боли, борясь за жизнь и смерть. Джуго потянул за вторую ручку, третью, четвертую, находя там всех исчезнувших, а теперь разрубленных, побитых и давно застывших. Самый последний ящик не поддался силе парня. - Я знал… что что-то подобное… будет, - хрипя, рассмеялся Кимимаро, измученно выдыхая. Нет, не увиденному, а положению, в котором находился. Его смех больше походил на истерический, после чего он застыл, чувствуя горячие слезы, скатывающиеся по щекам. А у него даже сил не было поднять руки, чтобы закрыть лицо от глаз рыжеволосого. Человек, твердящий о том, как ему плевать на жизнь, вдруг осознает, что не хочет умирать. Только не на глазах того, кто шел под руку с костлявой. «Отвернись. Реши, что не заметил и уйди». «Закрой глаза. Успокойся, все будет хорошо». «Забудь. Сотри память, потеряй сознание». - С тобой ничего не случится, - метнувшись в сторону товарища, утешительно сказал рыжий, смахнув слезы с его лица. - Мне не помогут, ты… - вложил в руку Хиротоши ключ, а после оказался прерван грохотом упавшей двери. А дальше - крики, люди, куча незнакомых, нервных, других, злых, кричащих и непонятно говоривших. Пейна, Тоби, Хидана, Какудзу, санитаров, многих молодых работников. Грубое обращение к ним, и давно осевшее тело пепельноволосого с силой подняли, раз ударив в живот. Изо рта хлынула кровь, и удары его сердца сами собой отозвались в ушах. Громкие и такие редкие, как если бы он… - Нет! Отпустите, уроды! Ему помощь нужна! Сволочи! – вырываясь из хватки трех человек, взбесился Джуго. - Дозу успокоительного. Придурки, держите крепче! - Кончай с ним, - закрывая «ящики», брезгливо прошипел Пейн. Мужчина остановился, подняв шкатулку, на которую чудом не свалился один из санитаров - его рыжий отшвырнул, махая кулаками и скидывая с себя людей. - Нет, нет, вы не смеете! Пусти, гад, да какого хера, гребаные твари! – он захлебнулся от яркой вспышки, когда три иглы одновременно пронзили тело, свалив на ноги за секунду. Они онемели, отнявшись совсем. Удары стали появляться реже, затихая с еще большим промежутком. «- Давай будем друзьями? Как считаешь, не поубиваем друг друга, а?» Звон, наполнивший их смертную «камеру», вокруг только он, бьющий и разрывающий. - Аааа… Хххгхаа… - задыхался от своей крови сосед. Джуго больше не держали, отстраненно смотря, как он ползет по полу в сторону урода, откинувшего Кимимаро, как грязную вещь, о которую не хочется пачкать руки. Рассеченная бровь, из нее без остановки шла кровь. Он не мог закрыть рта, кашляя и крича от боли, горящей внутри. «- Джуго, эй, эй, не сядешь со мной на истории?» - Не пущу, - Хиротоши вцепился в ногу бьющего, сжимая так сильно, как только мог. До хруста, до ужаса в чужих глазах. - Вы же тоже… тоже врачи. «- Не буду я с ней встречаться, отстань уже. Чувства девушки? Ха. Они на основе моей внешности построены. Добрых сердец нет. Они все – ценители красоты, а не того, что в твоем сердце. Живи реальностью». - Покойников никто не спасает, пациент № 83, мы ему оказываем услугу, - отрезал главный, кивнув одному из парней на разрешение действий. - Кусок дерьма! – еще несколько ударов, и его тяжелая голова столкнулась с полом. Они продолжали просто стоять, ничего не делая и позволяя им умирать, как собакам. Глухие удары сердца Кимимаро… «- Ну, так мы же всегда вместе, верно? Какая там работа говоришь?» Дрожащие пальцы рук, оборвавшийся выдох и пойманный обрывок фразы: - Сбереги… Джу… «- Не бойся, я не исчезну. Придурок» - слова, как тень здания, закрывающая людей от посторонних глаз. Слова, как сила. И как оружие. Препарат накрыл его с отсутствием живых признаков друга, отключив его человечность, а в голове бился голос, призывающий сделать только одно. «Убей. Их», - силы проснулись в нем, и заснувшая когда-то ярость сорвалась с цепи. Слева. Почти в пяти сантиметрах. Скальпель. Озверевший, изголодавшийся по крови взгляд очертил комнату, и избивавший его до этого санитар свалился замертво, не успев и глазом моргнуть, как металл прошелся по горячей коже, выпустив на волю алую жидкость. - Неси еще, - уловив движение со стороны пациента, шепнул Хидан. Здесь где-то лежали ремни. Утром в живых осталось четыре человека. *** Три года ушедших за три дня. Нет, ему так казалось. Там, где нет окон, в погибели своей или в карцере считать дни стало привычкой, рисуя штрихи на стенах ключом. Шипение и надоедливый звук колоколов преследовали. Крики по ночам отпугивали. Сердце замерло еще тогда, когда застыл для его важного человека последний день. День смерти. Точно… Дневное светило, по выходу из палаты, ударило в глаза. Хотелось протянуть к нему руку, но ни одна, ни другая не были свободны, связывая парня рубашкой. Да и солнце его оказалось далеко за окном. - Выходи уже, - почесал затылок Матсураси, лениво закрыв за ним дверь. - Тебя решили поместить в обычную палату, но пока ты не можешь покидать ее. Рыжая голова не шелохнулась. Пока он молчит, все забывают о его поступке. Все забывают о Кимимаро. Он простоял напротив окна три минуты, после чего бесшумно последовал за Хиданом, который показал его «дом» на последующие года. *** Парень поскреб подбородок. Еще год. Нудный, скучный, серый год. Тошнотворный вид из окна, пейзаж в котором никогда не поменяется. Где он и остальные находились, Джуго так и не узнал. Люди пропадали реже. Наркота не переставала поступать. Все, чем заправлял Пейн и чем дышали другие люди, рыжеволосый давно понял. Еще находясь в отдельном изоляторе, слушая чужие стоны и шаги проходящих санитаров, медсестер, болтающих обо всех ужасах этих стен. Сплетни, которые он собирал – это заменило жизнь и стало каким-то развлечением, но сейчас ему можно было выходить из своей палаты вместе с остальными, но только на пятнадцать минут. Смена персонала или новые лица не придавали Хиротоши никакой радости. Скорее раздражало, чем утешало его одиночество. Без НЕГО жизнь стала тупым повтором дня, полным одинаковых действий и поступков. Он уже не жил, такого как Хиротоши Джуго больше не было. - Такая милая, - протянула какая-то женщина. Парень повернул голову, посмотрев на стоящую рядом медсестру, будто сквозь. - Не трогайте ее, - зло выговорила она, схватив пациентку за тянущуюся руку. Его не привлекал их диалог, как и ругань, он слегка качнул головой, заметив между ними маленькую девочку, одетую в белоснежное платье. «Слишком легко для зимы, о чем думают ее родители?» Она незаметно для всех выскользнула, неспешно подойдя к Джуго, любопытно окинув его взглядом. Ее привлек живой цвет волос Хиротоши, и теперь парень мог рассмотреть незнакомку еще лучше. Лицо девочки отдавало бледнотой, скорее всего, ребенок болел, темно-карие добрые глаза были из-за чего-то на мокром месте, волосы до талии. «Дожили, теперь еще и детей не жалеют», - сжав кулаки, подумал парень, продолжая пялиться на маленького ангелочка. - Ты такой странный, - присев рядом с ним, тихо выпалила она. - Почему? – за долгое время молчания он все же решил открыть рот. Девочка вздрогнула, после расплывшись в улыбке. Что за реакция? Качая ногами, она изредка задевала его, но Джуго не обратил на это внимания. - В тебе много боли, - Хиротоши вздрогнул. - Папа говорит, что это нормально для тех, кто здесь находится. Но я знаю, как уничтожить боль! – взбодрилась она, погладив рукой материю, скрывающую какой-то предмет. Нечто открылось, и ребенок сбросил ткань, повернув давно утерянную ими вещь, из которой лилась музыка. Парень окаменел, не веря тому, что услышал. Она что, действительно ангел? Та самая, зеленая, но уже отцветшая и поцарапанная. Неужели она была в тот день… там? Но девочка же такая юная… Маленькая фигурка плавно перемещалась в такт нотам, но вдруг резко оборвалась, когда девочку поднял на руки незнакомый ему человек. Женщина погладила ее по голове, с улыбкой посмотрев на Хиротоши. Ее мать. - Простите за беспечность моей дочери и невоспитанное обращение, - поклонившись перед ним, сказала она. - Среди здоровых нет незавершенных, среди больных нет… - нашептывала под нос. - А ты знал, что тот, кто слышит приближающиеся звуки колокола, в скором времени погибает? - Замолчи! Хватит повторять это! Твой отец будет крайне расстроен! – уводя ребенка, негодовала женщина, оставив рыжеволосого с открытым ртом. Он успел увидеть. То, что нужно было еще с самого начала – отсутствовало. Второй ключ все же был. - «Черт…» - Не обращай на них внимания, - возникнув из ниоткуда, цыкнул Матсураси, звеня ключами перед лицом своего пациента. - Она все равно забудет тебя через несколько часов. Бедные дети… Ладно, пошли, пятнадцать минут уже прошли. Конец флешбека. - Почему такая вещь была у ребенка? – Гаара чувствовал себя тревожно. Стало совсем зябко и по-своему холодно. Он коснулся батареи, попутно вздохнув от разочарования. Это совсем не то, чего он ждал. Узнав об одной из кусков жизни Джуго, Собаку не мог наплевать на странное чувство внутри себя. Его боль так не похожа на боль красноволосого. И сравнивая их, стыд дал о себе знать. Хиротоши пережил многое, так и не сломавшись за все эти годы, когда на его бы месте Гаара давно свел счеты с жизнью, чем так терзать себя. Ему это казалось лучшим выходом, потому что борьба с этим поощрялась еще большей болью. - Потому что ей подарили ее, но ребенок, видимо, потерял шкатулку здесь, другого объяснения нет, если только… - Джуго зашипел от страдания. Скоро, совсем скоро. Сердце защемило, и оно, боясь быть раздавленным то ли чувством вины, то ли чем-то другим, пыталось выбраться, ударяя по стенкам грудной клетки. - Ты что это? - Стол тот я уже где-то видел, на нем должен был быть номер, - мотнув головой, остановил его рыжий, скользнув рукой под подушку. - Подойди. Сейчас ты пошумишь, ладно? – он протянул юноше ключ, тяжело выдохнув. Становилось жарче. Парень вдруг начал замечать крошечное пространство, в котором находился, и то, как все двоилось в глазах. - Уд-арь по двери пару раз. Дежурная медсестра бродит рядом, должна услышать. - Зачем? – не совсем понял парень. - Сделай, как прошу, - в его словах скрывалась сила. И он доверял Гааре, иначе не оповестил о своих тайнах и ключе. Дверь с той стороны вздрогнула. Тряпка, которой Хиротоши обвязал руку, почернела, что насторожило Собаку, когда двое вытолкали его из палаты по направлению к кабинету Пейна. А на утро Джуго не стало. Конец 14 главы. Я буду очень рад отзывам, иначе сочту сие дело глупым и брошу, потому как не могу знать вашей реакции на данную главу, да и все предыдущие.