Абстиненция

Альфред рассматривал фотографии на стенах и на полках, пока Николай, тихо матерясь, сидел в ноутбуке за столом и смотрел ближайшие рейсы. — О, это ты? — американец взял фото в рамке и рассмотрел её вблизи, а затем показал Коле. Тот поднял взгляд и коротко кивнул. — А где это? — В Крыму. — Здорово, может съездим летом? Судя по фото, там довольно круто. — Этому фото лет двадцать. Но да, может быть съездим. Иван наблюдал за ними, прислонившись к стене напротив прохода и скрестив руки на груди. Франциск пил чай на кухне, но разговор тоже слышал. В итоге, закатив глаза, Брагинский ушёл к нему и сел напротив. Франциск подвинул ему раскрытую шоколадку, но тот отмахнулся. — Понять не могу, как они вообще могли сойтись. — Противоположности притягиваются, знаешь, — протянул Франциск, глядя в чашку, и затем одним глотком допив содержимое, поднялся, сполоснул и повесил рядом с остальными чашками. Тяжело вздохнув, Ваня всё-таки отломил кусочек шоколада и отправил в рот. Сидел, подперев щёку кулаком, и смотрел в пространство перед собой, даже когда рядом оказался Франциск. — Не настолько же сильные. — А? — Противоположности, — он перевёл взгляд на друга. — Я имею в виду… Ну, посмотри сам. Мы ведь тоже достаточно непохожи, да? — Дорогой… — Но непохожи ведь! — Дорогой! — Франциск щёлкнул пальцами у Ивана перед глазами, и тот несколько раз моргнул. — Почему бы тебе не поговорить с твоим братом об этом? Откинувшись на спинку стула, Ваня перевёл хмурый взгляд с француза на выход из кухни и снова тяжело вздохнул. Он и сам не знал ответа на этот вопрос. Ему просто не хотелось ещё раз убеждаться в их отношениях. Ему казалось, что если он узнает, как и почему, то это будет означать, что он их принял, а это не так. Его размышления прервала Оля, вернувшаяся домой из магазина, вся в снегу, и Олег, топчущийся за её спиной с кучей пакетов. — Оля! — Ваня уцепился за повод перевести тему и подорвался встречать сестру, абсолютно проигнорировать вздох Франциска ему в след. Из гостиной тем временем выглянул Коля. — Что с билетами? — Оля стянула шарф и шапку, и снимала пальто, недовольно цокая от количества снега на нём, периодически бросая короткие взгляды в сторону самого младшего из братьев. — Ближайший прямой рейс через пять дней. А с пересадками… — Никаких пересадок! Выйдет в сто раз дороже, и времени сколько уйдёт. — Нет, Оль… — Коля, — она посмотрела строго, и её голос звучал один в один как голос мамы. Ваня даже почувствовал себя немного неуютно, и под шумок с Олегом отнёс пакеты с продуктами на кухню. — Ты когда последний раз нас всех видел? А когда увидишь в следующий раз? Либо на чьей-то свадьбе, либо на похоронах, тьфу-тьфу, и то я не уверена, что произойдёт первее. Мы же не прогоняем тебя, и Альфреда тоже. Посиди дома, что ты в самом деле. Иван бросил взгляд на эту семейную сцену, и по выражению лица брата он видел, как тот порывался что-то сказать, но не стал. Альфред замаячил у того за спиной, и Брагинский отвернулся, увлечённо разбирая пакеты. — Никогда бы не подумал, что он по парням, если честно, — хмыкнул Олег, косясь на дверь. Иван растерянно кивнул. — На лбу же ни у кого не написано, — фыркнул Франциск. — Да, но… — парень отвёл взгляд. Как-то Иван сказал ему, что Франциск гей, чтобы тот не ревновал его к Оле. — Никогда не думал, что это будет кто-то в семье, — парень почесал подбородок, и снова вернул внимание к пакетам. — Оля думала, что они друзья, серьёзно. До прошлой ночи. Ваня нахмурился. Прошлую ночь он был бы рад стереть из памяти, как прошлый день и последующие пять дней. — Так, — Оля снова появилась на кухне, и все присутствующие обернулись, — увижу, что схомячили что-то до ужина, получите по лбу. У меня всё под расчёт. А теперь пошли отсюда, от вас толку никакого всё равно не будет. — Ну зачем ты так, — наигранно обиженно протянул Олег, обнимая жену со спины. Та улыбнулась, хотя было видно, что она пыталась с этим бороться. Ваня смотрел на неё и поражался тому, как много в ней было от мамы. А сейчас, вдобавок ко всему, она была слегка не нервах от разговора с Колей, и пыталась компенсировать это своими командирскими замашками. — Ты мне в салат не варёные яйца накидал. Я тебя на кухню больше не подпущу. — Ты сказала, что нужно два яйца! Ты не говорила, что их надо было варить. Оля щёлкнула мужу по носу, и тот, обиженно его потирая, отошёл. Франциск прыснул, а Ваня, захватив ещё кусочек шоколадки, встал у кухонной тумбы. — Франциск хорошо готовит, — хмыкнул он, кивая на друга. Тот кивнул в ответ. — То, что Франциск готовит хорошо, не значит, что я буду его эксплуатировать на постоянной основе! — обернулась Оля к Ване, пригрозив ему огурцом. Это выглядело достаточно смешно, не смотря на строгость, которую она хотела придать голосу. — Всё-таки он тут гость. — Да брось, Оленька, мне только в радость, — промурлыкал француз. Оля смущенно улыбнулась, и всё-таки вытолкала брата и мужа из кухни, разрешив Франциску остаться. Олег хмуро смотрел на неё в проходе коридора. — Слушай, а он точно?.. — Точно, — схватив свояка за локоть, Иван утащил его в гостиную, и замер в проходе. Коля всё ещё сидел за столом, а Альфред у него на коленях, и они целовались. Негодование, злость, и куча ещё каких-то странных чувств смешались микс эмоций, бурлящих у него в груди. Он снова сжал руку в кулак. — Вам комнаты мало? — это вырвалось неосознанно, и Иван нахмурился своим же словам. Парни отстранились друг от друга, Альфред неуверенно встал на ноги, прислонившись к столу, а Коля всё смотрел на брата, словно это тот был виноват. О повисшее напряжение можно было зажигать спички. — Телевизор включить, что ли… — неуверенно протянул Олег, проходя дальше в комнату, изо всех сил пытаясь игнорировать давящее молчание. — Где там пульт… — Он с Олей везде целуется, — просто ответил Арловский, кивнув на Олега. Выражение его лица оставалось нечитаемым, и злость внутри Ивана разрасталась всё сильнее. — Нам нельзя? — Вам нельзя. — И почему же? — Потому что это мой дом. Олег обернулся на Ваню, бегая взглядом от него к парочке у стола. Коля хмыкнул и поднялся. Подойдя к брату, он остановился на какое-то время возле него, и они несколько секунд тяжело буравили друг друга взглядом, пока младший, задев Брагинского за плечо, не вышел из комнаты и не пошёл наверх. Альфред неловко причмокнул губами, перекатываясь с пятки на носок, провожая парня взглядом. Спустя какое-то время он всё-таки пошёл следом за ним, задержавшись возле Вани. — Совсем не круто, чувак. Ваня снова сжал руку в кулак, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не впечатать парня в стену. Олег всё это время крутил пульт в руках, глядя за развернувшейся перед ним сценой. Ваня перевёл на него взгляд. — Не говори Оле. Тот неуверенно кивнул.

***

Ужин проходил в напряжённой тишине, и сколько бы Оля не пыталась это исправить, ничего не выходило. В итоге она тоже сдалась и молча ела, подперев щёку рукой. Франциск косился то на Ваню, то на Колю, определённо точно зная, что причина этого напряжения явно в них. Он уже пробовал заговорить с Ваней, отметив, что он стал ещё более хмурым, но тот только отмахнулся. В конечном итоге, закончив с ужином раньше всех, Иван поднялся и вышел из комнаты. Франциск хотел пойти следом, но, к его удивлению, встал Коля, которого одновременно Оля и Альфред из лучших побуждений попытались безуспешно усадить обратно. Он застал Ваню на кухне, моющим свою тарелку. — И что ты хочешь? — Брагинский посмотрел на брата через плечо. — Ты же знаешь, что если мы сами не поговорим, нас заставит это сделать Оля. Давай её не вмешивать, мы же взрослые уже. Иван усмехнулся, грустно, почти отчаянно. Он обернулся к стоящему в проходе Арловскому. Он хотел ему сказать так много, но все слова разом ушли, и он зацепился за одну единственную, самую назойливую, самую несправедливую мысль. — Ты знал всё, и привёл его сюда. Ты знал всё и даже не удосужился хотя бы предупредить. Ты всё, мать твою, знал и даже не подумал поставить меня в известность! — Мог бы — поставил! — бросил Коля в ответ, тяжело выдохнув. Он убрал с лица волосы и поправил рубашку. — Это всё сложно, понимаешь? Я не знал, что так выйдет. — И как же так вышло? — издевательски спросил Ваня. — Так и вышло… — младший бросил короткий взгляд, явно не готовый к такому разговору, но сам прекрасно знал, что мало знать и много думать фишкой брата не было. — Работали вместе. Поговорили однажды. Он выслушал мои проблемы, я выслушал его. Мы даже не думали, что дойдёт до… такого. Тяжело выдохнув, Ваня опустился на стул и закрыл лицо руками, упершись локтями о колени. Коля всё ещё стоял, глядя на него. — Хочешь ты этого или нет — мы вместе. И мы останемся здесь. Вдвоём. Я не уеду минимум эти пять дней, и только ради Оли, а не тебя, ясно? Так что просто игнорируй, раз не нравится. Когда Ваня поднял голову — Коли рядом уже не было.