Абстиненция

Ближе к полуночи Ваня, завернувшись в халат, вышел на крыльцо. Холодный зимний воздух резал легкие, и он только сильнее завернулся, глядя на сидящего на ступеньках и курящего француза. Он тихо опустился рядом, вздохнув, и долгое время молчал, наблюдая за тем, как пепел тлеет на кончике сигареты и как слабо дрожат покрасневшие от холода пальцы. — Они целуются в гостиной, — он сказал это больше в пространство перед ним, чем сидящему рядом Франциску. — Коля с Джонсом. Франциск не отреагировал. Сделал ещё одну затяжку и стряхнул пепел себе под ноги. — Я никому об этом не говорил, никогда, — голос Брагинского сошёл до шёпота, и Франциск чуть нахмурился и дёрнул головой, чтобы расслышать. Ваня опустил голову. — Даже самому себе не признавался. Всё время в универе, и я думал, что всё прошло, но когда он появился здесь, я просто… — он судорожно вздохнул. — Всё время в универе? — удивленно переспросил Франциск. — То есть, все те три года ты просто?.. Ваня ничего не ответил, не поднял головы и только гонял слюну во рту. От похожего на провинившегося щенка Брагинского Франциск оттаял, вздохнул и, бросив окурок дальше в снег, приобнял друга, а тот почти сразу уткнулся лбом в холодную шею, втягивая через нос воздух. — А почему тогда ты ничего не делал? Все же знали, что Альфред и по парням тоже… — Не в этом дело, — он вздохнул, — я просто… Мы не ладили, и я не мог же просто подойти к нему и… Не знаю даже, что бы я сделал… — Он говорил, что пытался с тобой подружиться в универе. — Я знаю. — И не раз. — Я знаю. Ваня снова вздохнул. Франциск повёл плечами, осмысливая всё услышанное. — Да дело даже не в этом, — какое-то время спустя проговорил Иван. — Я не мог просто… Понимаешь? Я боялся отца, он бы меня вот прям здесь бы, — он указал на двор, — закопал, если бы что-то всплыло. Кто знал, что всё выйдет так… — Дело в отце, значит? — мягко спросил Франциск, поглаживая рукой Брагинского по плечу. Тот издал неопределённый звук. — Во мне тоже, наверное. Меня так не воспитывали. Франциск тяжело вздохнул, поражаясь тому, что сколько бы лет не прошло, как бы он не был уверен, что знает Ивана Брагинского — тот постоянно открывал ему что-то новое, неожиданное. И Франциск ненавидел себя за то, что за все три года не заметил всех этих метаний его друга, его лучшего друга, что видел во вражде лишь взаимную неприязнь, а ведь если бы он немного раньше с ним поговорил, сейчас, возможно, Ваня бы засыпал в объятьях человека, которого любил и, видимо, любит. Осознание всего этого ударило Франциска тяжестью ответственности, с которой он не справился. — А мне ты тогда почему не сказал? Уверен, что я бы что-нибудь… — Франциск, — Ваня снова вздохнул, на этот раз с едва уловимой ноткой раздражения. — Я об этом никому не говорил. Никогда. Даже себе. И даже так ты всё равно оказался первым. Бонфуа ничего не ответил, мягко поглаживая друга по плечу, и коротко поцеловал того в макушку. Он продрог, но знал, что если они сейчас зайдут в дом — это испортит момент. — Я всё равно рад, что ты сказал мне, — он чуть склонил голову, уложив её на покоящуюся на его плече чужую и улыбнулся. — Я понимаю, как тебе это сложно. Ваня ничего не ответил. Наверное, Франциск и правда понимал, как было сложно всё. И тот факт, что Брагинский любил Альфреда Джонса и тот, что этот Альфред Джонс теперь не отлипает от его брата. — Франц, пойдём в дом, — Ваня отстранился какое-то время спустя и поднялся. Заполнившие его сознание мысли начинали сводить с ума, — ты же заболеть так можешь. — Останусь у тебя подольше, против что ли? — улыбнулся Франциск, поднимаясь. Ваня усмехнулся в ответ. — Я то не против, но лечить я тебя буду народными средствами. — О нет, — удручено простонал француз, заходя в дом, и Ваня хрипло рассмеялся.

***

Когда Ваня вышел в гостиную, там сидел Франциск. Краем глаза Брагинский отметил чемодан у дверей — Колин — и повёл плечами. Заметив вошедшего, Франциск поднял взгляд и коротко улыбнулся. — Оля попросила передать, чтобы ты не ругался с Колей до её возвращения. Она что-то хочет. — Не буду я ни с кем ругаться, — вздохнул Ваня, опускаясь на диван и запустив пальцы в волосы. Франциск быстро пересел с кресла на место рядом, опустив руку Брагинскому между лопаток. — Франц, я всё просрал, да? На языке крутилось «да», но Франциск прикусил его, и опустил тому голову на плечо. Ваня тяжело вздохнул. — Людям свойственно ошибаться. Он пытался оправдать и себя самого. Наивно верившего в обычную вражду, пока его друг, лучший друг, наверное, каждую ночь засыпал с мыслями, «а как было бы здорово, если…». Конечно же, Иван и не думал его в этом винить, но легче от этого не было. — Вы что, вдохновились что ли? Франциск и Ваня подняли взгляд на стоящую в проходе Наташу, с прищуром наблюдавшую за ними двумя в довольно неоднозначном положении. Ваня вздохнул, отводя взгляд, и Франциск отсел чуть дальше. Наверное, им и правда стоит завязывать с этим, в последнее время что-то они зачастили.

***

Брагинский вышел на тусклый свет из гостиной и замер в проходе, глядя на сидящую на полу фигуру. Свет от камина слабо его освещал, но было и так понятно, что это сидел Альфред. Поджав одну ногу под себя, он держал двумя руками кружку и смотрел на огонь, либо не заметив Ивана, либо старательно его игнорируя. Глубоко вздохнув, Иван подошел и сел рядом. — Чего не спишь? — он перевёл взгляд с Альфреда на камин, а затем обратно. Тот неопределенно пожал плечами. — Не спится. — А что пьёшь? — Кофе, — Альфред посмотрел в кружку и как-то расстроено хмыкнул. — Но он остыл. Я забыл о нём. Какое-то время они молчали. И что-то еще говорили. — Можно задать тебе вопрос? — протянул Альфред, не глядя на Ваню, и сюрпнул холодным кофе. Ваня неопределенно пожал плечами, и Джонс принял это за «да». — Почему ты не отстранился? Ну, тогда? Альфред снова спрятал лицо в кружку, чтобы не смотреть на Брагинского, а тот только усмехнулся, скептически. — Серьёзно? Ты хочешь спросить об этом? Сейчас? — Другого шанса может и не быть, так что, — он бросил короткий взгляд на русского, снова возвращая внимание камину и кофе. Иван долго молчал. В голове всплыли картинки того вечера, мелькающие перед глазами кадры толпы студентов, света и музыки, темной комнаты и Альфреда. Слишком близко сидящего Альфреда. Подозрительно не пытающегося уйти Альфреда. — Я был пьян. — Разве? — переспросил Джонс, и Иван словно услышал нотки разочарования в его голосе. — Да, — он уверенно кивнул, глядя на огонь. — Абсолютно точно был пьян. Иначе зачем мне?.. — Ну да, — Альфред усмехнулся, чувствуя себя крайне глупо, но уже поздно было отступать. — Зачем тебе… — Почему ты спросил? — после небольшой паузы спросил Иван. Альфред молчал, странно улыбаясь. — Знаешь, я… — он запнулся, проводя какое-то внутреннее сражение с самим собой, а затем вздохнул, сдавшись. — Я вроде как… Ох, черт… Ты мне вроде как нравился в универе, в общем. Внутри Вани что-то словно треснуло. Он странно посмотрел на Альфреда, тяжело и задумчиво, словно увидел в первый раз. Альфред сказал это, бросив только один взгляд в сторону Вани, и дальше смотрел только на камин, дрожащее пламя огня которого бросало блики на его лицо и руки и отражалось в глазах. Без очков. Он и тогда их снял. Вроде. Вот оно. Скажи ему. Может, ты всё ещё ему нравишься. Вы могли бы быть вместе. Представь, как это было бы? Это же всё, чего ты хочешь. — Неудивительно, что ты так ко мне лип. Альфред усмехнулся. — Да, верно, — он перевёл взгляд на Брагинского. — Но если бы ты меня не отшивал бы, я бы не встретил Ника, так что… Я не знал, что он твой брат, честно. Хотя вы и похожи. — Правда? — Ваня комкал пальцами край ночной рубашки. Альфред мягко улыбнулся и кивнул. — Почему ты говоришь мне это? — У меня здесь не совсем кофе, — честно признался парень и хихикнул себе под нос. — Поэтому и остыло быстро… Нику только не говори. — Он поймёт. Альфред снова бросил на Ваню странный задумчивый взгляд и самому себе кивнул. — Да, он очень проницательный. В этот момент они оба не поняли, говорили ли они о кофе или о чём-то более серьёзном. Альфред долго ничего не говорил, медленно потягивая кофе. Ваня смотрел на камин, погруженный в свои мысли. Они как-то оба оказались в одно мгновение далеко и давно отсюда, годы назад, в университете, где Альфред, улыбаясь, протягивает высокому белокурому парню в странном светло-сером шарфе руку и просит показать университет, а тот проводит экскурсию. Где Альфред узнаёт у него о некоторых преподавателях, и они смотрят на звёзды по выходным. Где Ваня ходит на бейсбольный матч Альфреда, а Франциск всё шутит про то, когда же свадьба. — Я подумал, — внезапно заговорил Альфред, и Ваня вздрогнул, так резко выпав из потока мыслей, самого себя отругав за то, что позволил себе забыть здесь, сейчас, в такой момент, — может, мы могли бы стать друзьями? Да, вы могли бы. Соглашайся, и они будут приезжать чаще. Ты узнаешь Альфреда немного лучше, он обязательно рано или поздно расстанется с Колей, и может быть, когда-нибудь… — Не думаю, — он пожал плечами. — Я едва вынес тебя эту неделю, вряд ли меня хватит на второй раз. — Сейчас у тебя хорошо выходит. — Ну, я тоже не чай пил, — хмыкнул Ваня, поднимаясь. Он абсолютно точно врал, и Альфред знал об этом. — Спокойной ночи. Как и обещал.