He is my world.

Питер не знает, зачем это делает снова, но ему кажется, что так будет правильнее и спокойнее. Только в этот раз на ноги надеваются кеды, а на тело рубашка, чтобы плечи не сгорели. Положив в рюкзак телефон и книгу, взятую из библиотеки, он вылезает из окна и поднимается по лестнице на крышу. Сколько раз за последние месяцы такое происходит? Каждую неделю по два-три раза. И для чего? Паркер просто ждёт и надеется, что Мистер Локи снова окажется как-нибудь рядом. Глупо, да, и мальчик это понимает, но никто не запрещает ему питать надежды и сидеть здесь с книгами. Каждый раз новая, потому что читать их интересно. Вот и сегодня у него не физика, а скандинавская мифология. Наверное, выбор такого произведения он снова обусловил для себя тем, что скучает по тому знакомому незнакомцу, который до конца просидел с ним в тот день, помогая заснуть без кошмаров. «Нельзя привязываться к кому-то, особенно к тому, кого не знаешь», — постоянно напоминал себе Питер, сидя на этой крыше, однако, всё случилось само. И именно в этот день ему вспомнились слова, сказанные тогда: «А кто тебе сказал, что я не тот самый Бог?», из-за чего появились сомнения, ведь обычный человек не смог бы замедлить падение тем странным свечением изумрудного цвета. Не так ли? Только Локи Одинсоном тот Мистер быть тоже не может. Факты точно не сходятся. Во-первых, они встретились на Земле, а Бог хитрости живёт в Асгарде, причём с женой Сигюн. Во-вторых, в книге описывалось то, что Локи не слишком высокого роста, красивый. Может, для его возраста он был низким, но Питеру показалось, что очень даже высокий. Про красоту и говорить нечего, потому что таких людей мальчик ещё не встречал. Тёмные и чуть вьющиеся волосы, бледная кожа, хищные черты лица и невозможные глаза. Этого хватит, чтобы назвать его самым красивым человеком. И, в-третьих, трикстер. Будь Мистер Локи трикстером, то стал бы помогать ему? Может, Паркер не так понял значение этого слова, но всё же… — Неужели одного раза не хватило, ребёнок, раз ты снова на крыше? — спрашивает знакомый голос сзади, из-за чего Питер вздрагивает, боясь обернуться назад. Вдруг ему показалось? — Даже не поздороваешься со мной? Обидно, Пит, обидно. Мальчик резко оборачивается и широко улыбается, видя его. Неужели в день рождения, и правда, сбываются желания? Как иначе объяснить то, что перед ним стоит Мистер Локи в неизменной чёрной рубашке и брюках. В прошлый раз только пальто меняло этот образ, и это вызывает тихие смешки. — Я с точностью могу сказать, что вы не Бог, — уверенно говорит он вместо приветствия и поднимается на ноги, чтобы подбежать к нему и крепко обнять. — Спасибо, что вернулись. Я скучал по вам. Теперь уже Локи вздрагивает, удивлённо глядя на ребёнка, что обнимает его за пояс. И его шокирует даже не то, с какой уверенностью тот сказал про Бога, а последние слова и действия. Неужели скучал? Ещё и благодарит за то, что вернулся. Разве это нормально? И они всегда обнимаются при встречах? — Ты ждал меня? — спрашивает Лафейсон и присаживается на корточки для удобства. — Ну… — Питер мнётся, чувствуя, как щёки обдаёт румянцем, и кивает. — Надеялся, что ещё раз встречусь с вами. Просто вы очень мне помогли и единственный, кто интересовался тем, что меня волнует, и поддержали меня. — Это неожиданно, но приятно, — искренне произносит Локи, приподнимая уголки губ, и тыкает пальцем его в живот, чтобы тот посмотрел на него, а не сверлил взглядом крышу. — И с чего же такие выводы, ребёнок, что я не Бог хитрости? Неужели сомневаешься? Паркер хихикает от тычка и поднимает взгляд, натыкаясь на такой же весёлый. Теперь он с точностью может сказать, что этот день рождения лучший, потому что по-другому никак. Осталось только доказать свою правоту, и всё будет даже лучше. Жаль, что уже вечер, и через пару-тройку часов ему нужно появиться в своей спальне, но даже это не испортит ничего. — Пойдёмте. Я покажу вам, почему вы не можете им быть, — улыбается мальчик, беря его за ладонь, и тянет к парапету, около которого постелен плед. Сев поудобнее и убедившись, что тот тоже сидит, Питер кладёт книгу на колени и показывает те страницы, что посвящены Богу хитрости и коварства. — Вот, смотрите. Он живёт в Асгарде, а вы здесь. Мы с вами уже второй раз встречаемся в Квинсе. — Пит, ты ничего не слышал про Биврёст и радужный мост? — спрашивает Лафейсон, понимая, что сейчас будет весело. Так глупо верить какой-то книжице, в которой нет смысла искать правду. Однако прерывать ребёнка не стал. Пусть развлекается. — С помощью этого моста можно переноситься между мирами, поэтому аргумент не засчитан. — Ла-адно, — не совсем убеждённо произносит Паркер, переходя к следующему. — Здесь написано, что Бог хитрости невысокий, красивый, а также имеет пять детей. — Чего?! — шокированно вскрикивает Локи, давясь воздухом и стуча себе по груди. Какие к чёрту дети?! — Ещё скажи, что я женат там на ком-то, и тогда эта книга будет гореть в вечном пламени Асгарда. — Да. Там говорилось, что у него есть жена Сигюн… — кивает Питер и смеётся с его реакции, показывая на этот абзац в книге. — Видите? — Да это всё ложь, — передёргивает плечами он, испепеляя её взглядом, и мысленно призывает себя успокоиться, а то не хватало ещё рвать и метать из-за каких-то проклятых выдумок людей. — Ни у кого из нас с братом нет детей, тем более жён. Кто только это придумал? Бред, не иначе. — Вот докажите, что вы Бог хитрости, и тогда я вам поверю, — насупившись, фырчит мальчик, убирая книгу в ранец, и поворачивается к нему. — Кстати, как вы смогли так бесшумно забраться сюда? Я не слышал никаких звуков. Локи приподнимает брови, глядя на него, и качает головой, чуть улыбаясь. Такой ребёнок ещё, а такие требования выдвигает ему. Просто нечто. Но, раз уж начал, то придётся завершать дело до конца. — Сколько тебе лет, Пит? — Се… восемь сегодня исполнилось, а что? — с интересном спрашивает Паркер, садясь на колени и упираясь в них ладонями, чтобы было удобнее сидеть. — И тему не переводите, Мистер Локи. — Я не перевожу, а думаю, что сделать, — закатывает глаза Лафейсон и вытягивает руку вперёд, с улыбкой наблюдая за выражением полнейшего шока на лице мальчика, пока на ладони появляется мягкая игрушка небольшого размера. — Надеюсь, ты любишь котов. С днём рождения, кроха. Питер неуверенно протягивает руки к игрушке, не веря, что такое вообще возможно. То же зелёное свечение, исходящее от него. Неужели это всё-таки возможно? Разве существует какой-то Асгард, где живут асы и их Боги? Неужели перед ним настоящий Бог хитрости, Локи Одинсон? — Вы… вы, и правда, он? — запинаясь, задаёт вопрос Паркер, но в глазах далеко не ужас и страх, а восхищение и радость. — Да, ребёнок, только это будет нашим секретом, — хитро улыбается ему Локи, потрепав по вихрастой макушке его, и не может понять, что чувствует сейчас. Это странно, что восхищение и интерес достаётся именно ему, а не брату, что случалось все полторы тысячи лет, пока в голову не пришла идея. Глупая и неожиданная. Да и никому раньше не хотелось посещать Мидгард по своему желанию. А он посетил и, кажется, потерялся здесь, ведь эти большие карие глаза смотрят на него с привязанностью и доверием. Ужасно верить Богу коварства. Только почему-то не хочется использовать его, наоборот. Хочется сохранить эту детскую привязанность и широкую улыбку. — Хочешь, кое-что покажу? — искушающе шепчет Лафейсон, вставая на ноги и протягивая ему ладонь. — Конечно, Мистер Локи.

***

Питер точно не помнит, сколько лет проходит с их первой встречи. Может, три года, может два с чем-то, но факт остаётся фактом. Проходит достаточно времени, чтобы можно было в открытую произнести: — Ты невыносим, — обращаясь к самому Богу хитрости. — Неужели ты это понял? — фырчит Лафейсон, не отрываясь от книги, пока этот ребёнок вертится головой у него на коленях. — Я это понял ещё в семь, — показывает ему язык Паркер, садясь прямо на крыше, и достаёт из ранца игрушку котёнка. Какая ирония. Или немалое эго, ведь тот был чёрным с зелёными глазами. Немного потрёпанный за два года, но по-прежнему самый любимый. — И именно поэтому ждал нашей следующей встречи, да? — улыбается Локи, притягивая его ближе, чтобы зарыться пальцами в мягкие кудряшки на затылке. — У тебя нет сердца. — Что-то же оттаяло в нашу первую встречу. — Так ты любишь меня? — Кажется, это был желудок. — Я тебя ненавижу. — И я тебя люблю, кроха. — Ты противоречишь сам себе, — хмыкает Питер, подползая к нему вплотную и обнимая за пояс. — Что за книга? — Ничего подобного. Тебе показалось, — невозмутимо говорит Лафейсон, опираясь спиной на парапет, чтобы не упасть, и показывает обложку. — Заклинания, том второй. — А я вчера квантовую физику просматривал. Это не магия, но тоже интересно, — улыбается он и прикрывает глаза, устраиваясь удобнее. — Ты так и не сказал, чего мы ждём. — Пока один чародей вспомнит о нашей договорённости и откроет портал в свой храм, — усмехается Локи и перелистывает страницу, иногда посматривая на макушку, что по-хозяйски располагается у него на груди. — Только не спи, ребёнок. — Чародей? В Нью-Йорке? Быть не может, — вздыхает Паркер, поднимая голову, и смотрит на него со странным выражением лица. — Стоп. А откуда ты его знаешь? Я не единственный к кому ты прилетаешь из Асгардца, да? Променял ребёнка на какого-то колдуна? Всё с тобой понятно, Мистер Бог. Отпусти меня. Я пойду плакать в подушку. Лафейсон не может сдержать смеха, закрывая книгу, и, стоит ей исчезнуть, пересаживает ребёнка к себе на колени, щёлкнув после по носу. Не говорить же ему, что только из-за него и появляется здесь. Хотя он и так знает это, иначе бы не говорил так сейчас. Зато нужно сказать другое. — Никаких «плакать в подушку», пока я здесь, понятно, Мистер кроха? — серьёзно спрашивает Локи, глядя ему в глаза, и качает головой, когда тот утыкается лицом в его грудь. Такой ребёнок, просто невыносимо. — Мне придётся исчезнуть на какое-то время, Пит. У моего брата будет коронация, поэтому сейчас идёт подготовка, и моё присутствие там обязательно. Именно из-за этого мы сейчас пойдём к Стрэнджу, и ты с ним познакомишься. Хорошо? — Надолго? Без тебя там никак? — вскидывает испуганные глаза Питер, прижимаясь к нему сильнее, и старается не показывать слёз, которые так и норовят появиться. — Я не хочу тебя отпускать. Вдруг ты потом не появишься? — Хэй, разве я нарушал свои обещания? — приподнимает брови он и обнимает его сильнее, поглаживая по спине. — Всё будет хорошо, кроха. Стрэндж обещал, что присмотрит за тобой, если что, поэтому обращайся к нему с тем, с чем раньше обращался ко мне. Это только пока меня не будет, а потом всё снова вернётся на круги своя. Теперь скажи, что услышал мои слова. Паркер мотает головой, утыкаясь носом в его шею, и надеется, что всхлипы не слышны. Ему не хочется отпускать его, тем более надолго. Вряд ли такое событие пройдёт за месяц, если некоторые даже свадьбу год готовят. Как теперь быть без того, кто стал поддержкой, другом и самым близким человеком? Пусть и не человеком. Питер так привык, что раз в месяц, а иногда и чаще, у них проходят встречи, из-за чего сейчас просто невозможно представить это по-другому. — Как только у меня появится свободный день, я сразу же приду к тебе, Пит. Только не расстраивайся, слышишь? — шепчет Локи ему в висок и похлопывает по спине, когда в метре от них появляется портал. — Пойдём, ребёнок. — Я буду ждать тебя. Даже если тебя не будет год или больше. Главное, вернись, понял? — спрашивает серьёзно Паркер, вставая на ноги и беря его за руку после. — Понял, — кивает Лафейсон, улыбаясь ему, и проходит сквозь портал, оказываясь в Санктуме. — А как же встретить нас? Питер вытирает щёки и глаза, затем начиная осматривать место, где они появляются. Обычная гостиная со стеллажами книг и разными предметами. Два кресла и один небольшой диван, кофейный столик и камин. Так и не скажешь, что пристанище мага, если не знать больше, чем есть. Он бы так и осматривался, но сзади раздаётся покашливание, и мальчик оборачивается, распахивая глаза. — В этот раз ты устоял на ногах, похвально, — хмыкает Стрэндж, удивлённо разглядывая ребёнка и переводя взгляд на Локи. — Я думал, что ты пошутил. — Как видишь, нет, — закатывает глаза Лафейсон и замечает улыбку на лице Паркера, что смотрит на него исподтишка. — Что? — Ты свалился ему на голову? — спрашивает Питер и тихо смеётся, видя сначала удивление, а после недовольство у него. — Нет, Пит, это твоё любимое занятие, — фырчит недовольно Локи, когда со стороны Стефана раздаётся смешок. — Интересные у вас отношения, — качает головой Стрэндж и подходит к ним ближе, удивлённо приподнимая брови, видя, как плащ заинтересованно подлетает к мальчику. Лафейсон тоже это замечает, невольно вставая между ними, но Паркер также заинтересованно выглядывает, разглядывая вещицу. — Можно? — спрашивает он, поднимая взгляд и умоляюще глядя в глаза Локи. — Я осторожно. Честно. — В последний раз ты тоже говорил так, а в итоге после слёг с простудой, — напоминает Лафейсон, но сдаётся и кивает, отпуская его ладонь. — Поранишься, я не виноват. — Да-да. Я тоже могу припомнить тебе пару случаев, поэтому не ворчи, — улыбается Питер и подходит к плащу, неуверенно протягивая руку к нему, только притронуться не успевает, ведь тот начинает крутиться вокруг него, пока не приземляется на его плечи. — Удивительно. Стефан продолжает удивлённо наблюдать за ними, присаживаясь в кресло. Что это за ребёнок, раз даже плащ заинтересовался им? Да что там плащ? Бог коварства и хитрости тоже в стороне не остаётся. Переведя взгляд на Локи, который садится на соседнее кресло, он замечает маленькую улыбку и тёплый взгляд, направленный на мальчика, и, кажется, понимает, что к чему. А, может, и нет. — Ты обещал приглядеть за ним, поэтому выполни это, — произносит тихо Лафейсон, выдыхая после еле слышное: — Прошу тебя. — Хорошо. Я присмотрю за ним, — кивает Стрэндж, переставая удивляться уже всему, потому что этот день явно не вписывается в понятие «нормальные». — Сколько потребуется времени? — Год. Не больше двух, по крайней мере, — кривит губы Локи, не желая присутствовать ни на каких коронациях. Смысл, если снова будет одно и то же? Восхваление Тора, пылкие речи о том, какой тот прекрасный и каким мудрым правителем будет. Как бы ни так. Питер, услышав его слова, резко оборачивается к нему, и сжимает маленькие кулачки. Значит, правда. Не меньше года, не больше двух. Даже после первой встречи перерыв был меньше. Это нечестно. Ужасно. Жестоко. Попросив безмолвно отпустить его, что плащ и делает, он подбегает к Лафейсону, забираясь затем к нему на колени, и прижимается к груди. — Если задержишься хоть на день дольше, я очень сильно обижусь на тебя, — шепчет Паркер, серьёзно глядя на него, и оборачивается со смущённой улыбкой. — Простите, Мистер Стрэндж. Меня зовут Питер Паркер. Десять лет. — Врёшь и не краснеешь, — фырчит Локи, закатив глаза. — Ещё девять только. — Через месяц уже десять, так что имею право так говорить, — обиженно бормочет Питер, чуть сощурившись и ударив слабо его в плечо. — Приятно познакомиться, ребёнок, — посмеивается Стефан и теперь начинает понимать, чем тот зацепил Лафейсона. — Я доктор Стефан Стрэндж. Не Мистер. На ближайшие пару лет твой надсмотрщик. Если появятся какие-то вопросы или просьбы, то можешь писать мне. Только без глупых вопросов, прошу. Я не выношу такое. — Хорошо, Мистер доктор, — кивает Паркер, из-за чего смеётся уже Локи, а он неловко улыбается. — Простите, Доктор Стефан Стрэндж. Только… это правда, что вы чародей? — Что? — непонимающе спрашивает Стрэндж и испепеляет взглядом Лафейсона, что сгибается от смеха. — Нет, Питер. Не чародей. Я Верховный маг Земли. — Да? Это здорово, — улыбается шире мальчик, тыкая пальцем в живот Локи, чтобы тот перестал смеяться, и, к сожалению, тот перестаёт это делать, когда его взгляд падает на часы. — Кроха… — Нет, ты не скажешь этого, — испуганно качает головой Паркер, понимая, к чему всё это идёт. — Пожалуйста. Лафейсон встаёт с ним на ноги и отходит к окну, где сажает его на подоконник и заглядывает в глаза. Признаться, ему впервые так сложно с кем-то прощаться, но надо. Ещё одна причина ненавидеть эту чёртову коронацию. — Я постараюсь вырваться пораньше, обещаю, кроха, — шепчет он, касаясь губами лба ребёнка, и отходит на шаг. — Будь хорошим мальчиком и не влезай ни в какие неприятности. И не лезь к краю крыши, иначе получишь потом, честно. — Обещаю, — шмыгает носом Питер и сжимает руки, надеясь так сдержать себя и не кинуться за ним. Только не получается, ведь, стоит ему лишь дойти до двери, Паркер влетает в его спину, крепко обняв и прошептав: — Я буду ждать тебя. Только вернись целым. — Обещаю…

***

Парень раскрывает мокрые глаза и смотрит в потолок, надеясь, что это скоро закончится. От сопения ему в макушку становится теплее и уютнее, но горечь от воспоминаний остаётся где-то глубоко внутри. Поэтому он осторожно выбирается из крепких объятий и поднимается с кровати, чтобы устроиться на прохладном подоконнике. Сколько Питер так просидел, ему неизвестно, однако, вскоре раздаются шаги от босых ног, что вызывает улыбку. Видимо, сегодня поспать нормально не удаётся. Ни одному из них. — Что на этот раз? — сонно спрашивает Локи, подходя к нему и наклоняя голову к плечу. — То, почему мы больше не прощаемся с тобой, когда ты уходишь в Асгард, — выдыхает Паркер и поворачивается, не сдерживая грустной улыбки. — Ты тогда нарушил обещание, как и в этот раз, знаешь. Только не это главное. И тогда, и сейчас ты вернулся раненым. Я готов был тебя задушить подушкой или плащом Стефана. Чтобы следов не осталось. В тот момент ты вроде и вернулся, но был не собой. И это напугало меня, потому что мне казалось, что тебя больше не будет со мной. А потом ты снова исчез. — И жалею об этом до сих пор, — сознаётся Лафейсон, тихо хмыкая, когда тот опускает голову ему на плечо, как в детстве. — Обо всём том жалею. — Глупый, — фырчит Питер, обнимая его и полностью расслабляясь. — Не стоит больше жалеть об этом. Главное, не совершай этого снова. Наш город хорош и без читаури. — Да? А я думал, что ещё парочка подойдёт, — усмехается он и поднимает голову парня за подбородок, пытаясь заглянуть в глаза. — Хочу тебе кое-что подарить. — Если ты про себя в качестве читаури, то ты и так в Нью-Йорке нередко бываешь, — пожимает плечами Паркер и заинтересованно смотрит на него. — Что это? Зачем? У меня ведь не день рождения, чтобы что-то дарить. — Чтобы тебе было легче, кроха, — улыбается Локи и протягивает ему ладонь, на которой лежит серебряный браслет с маленькими изумрудами, выложенными в форме змеи. — Если что-то случится, просто капни на них кровью. Я постараюсь прийти, как можно быстрее. Питер шокированно смотрит на браслет, а после на него, поражаясь ему всё больше. Хотя, куда уж больше? Всю жизнь почти поражается. И что-то подсказывает, что дальше будет немало удивлений. Наверное, он слишком долго просто смотрит, ведь Лафейсон устаёт ждать и сам надевает на его запястье браслет, утягивая после в сторону кровати. — А теперь спать, Пит. Я безумно не высыпался там, поэтому на этот месяц у меня большие планы на сон, — зевает Локи, укладываясь рядом с ним, и обнимает за пояс. — Тебе и так осталось спать три с чем-то часа. — Мы с тобой потом об этом поговорим. Так что спим, — тихо смеётся Паркер, накрываясь одеялом почти с головой, и надеется, что дальше не будет снов с воспоминаниями. Только когда Судьба выполняла чьи-либо желания?