***
Паркер откидывается на спинку сидения, устало прикрывая глаза. Сколько прошло времени? День? Два? Неделя? Месяц? Неизвестно. Да и важности в этом нет, потому что конец медленно подбирается к ним. Еда и вода кончились какое-то время назад, а воздуха становится всё меньше. Топливо закончилось и того раньше, оставляя их дрейфовать на месте. Выхода больше нет, но, может, ему повезёт, и там он встретится с теми, кого потерял? И плевать, что это будет нарушением обещания. Потом уже будет неважно это. — Гамора была твоей сестрой? — тихо интересуется парень, повернув голову к опустившейся рядом Небуле. — Не родной, — кивает она, глядя в иллюминатор, и передёргивает плечами. — Иногда родство ничего не решает. Родные предают, а, казалось бы, чужие люди спасают и помогают встать на ноги, — криво усмехается Питер и переводит взгляд на космос, который вызывает теперь лишь ужас и не самые приятные чувства. — Вы были близки, да? — Не всегда. Сначала враждовали и пытались угодить отцу, а потом поняли, что это будет концом всего. Что и случилось. Только для неё наступил конец раньше, и всё из-за меня, — говорит Небула, сжимая подлокотники сидения сильнее, и смотрит на него, чуть склонив голову к плечу. — Ты ведь тоже потерял кого-то сегодня. Кого? — Кажется, себя, — ровно произносит Паркер, стараясь меньше дышать, и игнорирует колющую боль в сердце, продолжая: — Друга, отца, до этого ещё сказали, что того, кто заменил мне всех, и кого я любил больше всего. До этого, конечно, он пару раз инсценировал свою смерть, но всегда возвращался. — Для смерти неважно кого забирать. Для магии тоже, — тихо бормочет она и осторожно сжимает запястье парня, поддерживая. — Кто-нибудь ещё остался? — Честно? Без понятия. Если на Земле больше никого не осталось, кто был мне дорог, это будет ожившим кошмаром для меня. А у тебя? Кто-нибудь остался? — спрашивает Питер, дёргая уголком губ и накрывая её руку своей. Поддержка нужна не только ему, ведь они оба потеряли кого-то сегодня. — Надеюсь, что кто-то выжил из Стражей, иначе нет, — слегка хмурится Небула, видя, как глаза Паркера начинают медленно терять осмысленность. — Всё нормально? — Если нет, значит, будем друг у друга теми, кто остался в живых, — растягивая слова, произносит он и слабо улыбается. — Кажется, воздуха оставалось меньше, чем мы предполагали. Я посплю немного, не теряй… — Конечно. Тебе нужно отдохнуть, — «в последний раз» так и остаётся не озвученным. Она кивает, поджимая губы, и поправляет его на сидении, чтобы не упал. Наверное, ей тоже следует отдохнуть. По ощущениям проходит пара часов, когда глаза начинает слепить даже сквозь закрытые веки. Неужели корабль как-то смог придвинуться к какой-то планете? Да нет. Кажется, кислород окончательно заканчивается, и у него начинаются галлюцинации. Иначе как объяснить то, что Питер приоткрывает глаза, а за иллюминатором какая-то девушка, светящаяся золотистым ореолом? — Наверное, это всё, — заплетающимся языком говорит Паркер, взглянув на Небулу, и снова проваливается в темноту, надеясь, что сильно мучиться не будет. Так глупо, слабо и отчаянно. Он уверен, что, прочти Локи сейчас эти мысли, то на его лице было бы только разочарование. Но его нет больше. Никого больше нет. Скоро не станет и их. Питер приходит в себя, когда по щеке бьёт ладонь. Не мягкая и нежная, а твёрдая. Это заставляет из последних сил подскочить и начать озираться вокруг, не веря своим глазам. Если память не подводит, то прямо перед ними деревья, которые можно увидеть только на Земле. Сглотнув, парень поднимается с помощью Небулы и выходит по трапу из корабля, стараясь не дрожать, ведь они оказываются прямо перед базой Мстителей, а к ним подходит Поттс. Живая и здоровая. — Ты жива. О боже, ты жива, — шепчет Паркер и обнимает её, утыкаясь в плечо. — Прости меня. Я не смог. Они прямо там превратились в пепел. Мы проиграли, Пеппер. Прости меня. — Тише, малыш. Тише. В этом нет твоей вины, — шепчет она, с благодарностью глядя на Небулу и Кэрол. — Здесь тоже был бой, и более опытные люди не смогли. Даже Тор не смог, хоть и почти убил его. — Но я не сберёг Мистера Старка и Стефана. Они умерли, а я просто стоял и беспомощно смотрел, — шмыгает носом парень и отходит от неё на шаг, вытирая лицо. Глубоко вздохнув, он берёт её за руку и направляется в сторону базы, безмолвно предлагая остальным следовать за ним. — Тор ещё что-нибудь говорил? — Только то, что его брат… — Поттс с осторожностью смотрит на Питера, пытаясь понять: знает или нет. Однако по изнеможённому лицу и, не выражающим ничего, глазам сложно понять что-либо. — Мне Стефан уже сказал. Корабль с асами пострадал вторым. Земля была третьей или четвёртой, — кивает Паркер, натянуто улыбаясь ей. — Всё нормально. И… он просил передать тебе, что ему жаль. — Мне тоже, — шепчет она и обнимает его за плечи, когда они заходят в здание. — Идите прямо. Там сейчас Тор сидит. Если будут вопросы, то спросите Пятницу. Я отведу ребёнка в медблок. — Хорошо, — кивают обе и уходят в общий зал, собираясь думать над планом. — Мне не нужно. Я не хочу туда, — просит Питер, качая головой, и сжимает несильно её руку. — Можно в гостевую? Домой бессмысленно идти, ведь там нет их. Пеппер тяжело вздыхает и отводит его в комнату, которую Тони собирался отдать ему, когда тот станет Мстителем. Только не успел. Никто не успел сделать всего, что собирались. А ведь она хотела сделать подарок Старку на следующем свидании. Маленький такой, пока только начинающий жить, но уже безумно любимый. Малыш, оставшийся без отца. Ужасно, печально, однако, лишаться этого Поттс не собирается. — Ты можешь… я знаю, что тебе сейчас нелегче, и вообще ты можешь быть занята… — мнётся Паркер, боясь оставаться сейчас в одиночестве, и неуверенно смотрит на неё, сжимая руки. — Хорошо, Пит. На самом деле, мне тоже не хочется оставаться сейчас одной, — слабо улыбается она и заходит с ним в комнату, сразу направляясь к шкафу, чтобы достать оттуда штаны и футболку. — Только сходи в душ. Вас не было двадцать два дня. Тебе самому должно стать легче от этого. Я схожу у себя в душ и приду. — Конечно. И… спасибо, Пеппер. Я не знаю, что делал бы без тебя, — тихо говорит он и ускользает в ванную. Через пятнадцать минут парень лежит уже под одеялом, прижав колени к груди. Напускное спокойствие и заслонка от мыслей и боли трескаются, выпуская наружу всё. Теперь не будет всё, как прежде. Не будет весёлых дней стажировки и подработки у Мисс Поттс. Не будет посиделок в мастерской Мистера Старка, где они подкалывали друг друга и узнавали немало нового. Не будет суетливых дней в школе, где стоял шум и гам, сотрясая стены. Не будет редких споров с Роуди, с которым получилось довольно неплохо сладить. Не будет вечеров вместе со Стефаном, когда его либо отчитывали, либо они вместе читали книги, засыпая прямо на диване. Не будет совместной готовки ужина, к которому подтягивался даже Вонг. Не будет встреч на крыше, крепких объятий, подколок и бесконечных разговоров с Локи. Не будет больше ничего, к чему все привыкли. Убили не половину Вселенной. Убили всю, просто половина осталась лишь оболочкой. — Тише, ребёнок, — шепчет Пеппер, опускаясь рядом с ним под одеяло, и мягко гладит по голове. — Это ужасно, безумно ужасно, но нам нужно двигаться дальше. Будет тяжело, в какие-то моменты даже невыносимо, только мы должны быть сильными. — Я-я знаю это. Только… я не вижу будущего без них, — шмыгает носом Питер, кладя голову ей на живот, обняв за бёдра, и замирает, распахнув глаза. Не может быть. Ему кажется. Прислушавшись лучше, парень садится на кровати и смотрит на неё шокированным взглядом. — Ты знала?! — О чём? — непонимающе спрашивает она, устраиваясь на постели удобнее. — У тебя там… малыш, — осторожно произносит Паркер, указывая ладонью на её живот. — Его сердце уже слабо бьётся. Это точно не твоё сердцебиение. — Перед тем, как Тони забрали в тот день, он спрашивал у меня про ребёнка. Я не знала тогда ещё, а потом хотела сделать сюрприз. Только… опоздала, — сквозь слёзы улыбается Пеппер, кладя одну руку на свой живот, другой обнимая его, когда парень садится к ней ближе. — Ты ведь будешь хорошим братиком? Для неё или него. У нас должен быть повод жить, если один исчез. Почему бы не использовать это, как повод? — Да. Я буду хорошим братиком для малыша, рассказывая сказки про Великих Героев Земли, которые стали нашими звёздами, — всхлипывает Питер и не может больше сдерживаться, начиная судорожно дышать. — Я сделаю всё возможное, чтобы защитить последних дорогих мне людей. — Я верю, Пит, верю. Так же как и я, — шепчет она, смаргивая обжигающие слёзы, и сильнее обнимает его. — Мне так его не хватает. — Как и мне их. Они бы не хотели, чтобы мы плакали по ним, да? — Да. Только их нет рядом с нами, а нас с ними. Паркер не помнит точно, чем закончилась та ночь, потому что перенапряжение и эмоциональное истощение превысило все нормы. Но одно парень запомнил точно. Здесь ещё есть люди, нуждающиеся в нём, как и он в них.***
Неделя. Ровно столько проходит с того момента, как они возвращаются из космоса. Уже на следующий день Питер с Пеппер возвращаются в Башню, предлагая и остальным переместиться туда, но Кэрол отказывается, ссылаясь на то, что иногда будет туда приходить, а так у неё дела на других планетах. Тор и Небула принимают приглашение, ведь никому не хочется быть в одиночестве. Только проблему так не решишь. Днём они пересекаются, едят через силу вместе, даже в гостиной проводят вечера. Ночами же Паркер слышит тихие всхлипы Поттс, как на крыше Одинсон пытается справиться с потерей брата, а Небула наверняка, забившись в угол, сидит и бормочет под нос что-то, виня себя в смерти сестры. Такие разные, но с заходом солнца в них появляется нечто общее, именующееся виной. Даже после смерти Таноса легче не становится. Наоборот. Если раньше была надежда, что с Камнями можно будет всё вернуть, то сейчас ничего. Совершенно. Когда поднимается солнце, все стараются вновь выглядеть беззаботно, что выходит с трудом. Все понимают это и тактично молчат. И Питер постепенно привыкает натягивать на лицо улыбку, чтобы не расстраивать Пеппер, которая сама выглядит прежней лишь с помощью косметики. Сегодняшнее утро должно было стать таким же, если бы не одно «но». Маленькое, размером с катастрофу. — Пит, я понимаю, что тебе ещё шестнадцать. Ты даже школу не закончил. Я понимаю, и не говорила бы всего этого, но мне одной не справиться со всей компанией. Тем более Тони в завещании сделал тебя наследником НИОКРа, — устало произносит она, морщась от резкого запаха кофе. Благо токсикоз не сильно мучает её сейчас. Всё же седьмая неделя. — Что? Почему он меня сделал наследником? — удивлённо спрашивает Паркер и быстро выпивает почти обжигающий напиток, чтобы не мучать её. — И школа… получится ли у меня вообще закончить образование? — Получится. Планируют сгруппировать детей из разных школ, потому что учителей осталось не так много. Кто-то будет вести по несколько предметов, — кивает Поттс, делая глоток чая. — Ты серьёзно удивлён тем, что тебя сделали преемником? Пит, многие главы отделов любят тебя уже и считают это хорошей идеей. Да, ты не знаешь всего, где-то можешь ошибиться, но это и понятно. На это у тебя есть они и я. Здесь уже зависит всё от твоего решения. Скажешь да? Мы будем рады. Скажешь нет? На твоё место может прийти какой-нибудь коррумпированный и не факт, что компетентный, работник. Поэтому ещё Тони выбрал тебя. Он был уверен, что ты — будущее науки. — Знаешь, да. Я согласен. Пусть это может оказаться ошибкой, или я не справлюсь, хотя буду очень стараться. За жизнь нужно попробовать всё, да и тебе нельзя сейчас нервничать. У нас там малыш растёт. Надеюсь, что мальчик. Будет, кого затащить в лабораторию потом, — слабо, но искренне улыбается Питер, за что получает возмущённый взгляд. — Только попробуй. И звание лучшего брата достанется не тебе, — фырчит она, вставая со стула, и поправляет на себе платье. — Тебе придётся выступить на конференции. Сегодня. Потому что люди рвутся узнать обо всём. И придётся рассказать многое, хоть и не всё. Справишься? — Я же Человек-паук. Конечно, ведь и ты будешь рядом, — уже не так уверенно говорит он, сглатывая, и уходит готовиться к своему личному аду. Ему ещё не доводилось быть на таких мероприятиях, да и в таких ситуациях в целом. Несколько месяцев назад уже наступил ажиотаж с ним, когда Тони Старк явился к нему в школу, выяснять, кто же украл его невесту с пяти свиданий. И, честно, Паркер не отказался бы, чтобы это была главная его беда, а не вот это вот всё. Теперь ему предстоит повзрослеть сильнее, ведь такая ответственность не шутка. Однако скидывать всё на Пеппер нельзя. Парень обещал помочь, обещал жить, не чувствуя одиночества, и сдержит обещания. Чего бы это ни стоило. — Здравствуйте, дамы и господа, — хрипловато произносит Питер, стоя на сцене перед прессой и журналистами. — Мы собрались здесь сегодня, чтобы прояснить некоторые вещи. Во-первых, я представлюсь. Моё имя Питер Бенджамин Паркер-Стрэндж. Во-вторых, многие из вас видели видео в сети, где Тони Старк забирал меня со школы. Многие задавали вопросы, но нет. Я не его сын. Я был его личным стажёром, а теперь… по завещанию стал главой НИОКР. И, в-третьих, месяц назад произошла катастрофа. Поверьте, не только на Земле. Щелчок рассыпал половину Вселенной. Всё началось ещё в две тысячи двенадцатом, когда Танос и его приспешник дали скипетр с Камнем Разума Локи, подчинив не только его, но и некоторых агентов ЩИТа…***
Паркер сжимается на кровати, обнимая крепко подушку. После конференции сил ни на что не хватило, кроме как добраться до постели и уснуть. И сейчас он то просыпается, то засыпает, пытаясь оправиться окончательно от всего. Правда, иногда кажется, что этого никогда не случится. Просто невозможно забыть большую часть жизни, спокойно живя дальше. Тем более, когда во снах всё хорошо, и рядом с ним те, кто ему нужен всегда. Вот и сейчас один из тех реалистичных снов, которым никогда не сбыться. Матрас сзади прогибается, и кто-то ложится у него за спиной. Если это сон, то только два человека могут себе это позволить, зная, что остальным не поздоровится в случае чего. На талию опускается рука, притягивая его к крепкой груди ближе, и на затылок приходится поцелуй. Нежный и мягкий. Выбор сужается до одного, а сердце сжимается до невыносимой боли, и хочется, чтобы это была реальность. Не чёртов сон и мечты. Реальность, что полна разочарований. — Кроха, — тихо звучит голос, пропитанный болью и горечью, но такой родной. Из глаз снова текут жгучие слёзы, а обернуться так страшно, потому что там будет пустая и холодная постель. — Я так боялся тебя потерять, малыш. Питер не выдерживает и оборачивается к нему, замечая в темноте лишь осунувшееся лицо и потрёпанный вид, но это не может быть реальностью. Ему ведь сказали, что его больше нет. И он ненавидит то, что вновь хочет поддаться надеждам, так как потом окажется, что этого не было. Это принесёт лишь больше трещин на и так израненном сердце. — Если это сон, то я не хочу просыпаться, — шепчет дрожащим голосом Паркер, протягивая ладонь к нему, и жмурит глаза, когда тот прижимается щекой к ней. — Мне так больно… — Я знаю, маленький, знаю. Но я здесь, я с тобой. Мы справимся, — выдыхает он, накрывая его руку своей, и мягко поглаживает по спине второй. — Прости меня. В этом лишь моя вина. — Нет, не говори так. Ты не виноват, — качает головой Питер и несмело прижимается к нему, обнимая за пояс. Это всего лишь сон, который утром развеется из-за будильника, однако, сейчас ему можно делать всё. Обнимать, казаться слабым, шептать что-то глупое, а потом, когда сон сменяет ненавистная в данный момент тьма, прижаться быстро губами к щеке и сделать вывод, что ими мягкость кожи ощущается лучше, чем ладонью. Но утром всё снова начнётся по новой. Проклятья в сторону будильника и Морфея, пробуждение в холодной постели, и тупая боль в груди, потому что чудес не бывает. Реальность полна разочарований. Паркер, к сожалению, в этом убедился.