Постыдная тайна

Я проснулась едва забрезжил свет и подняла голову, оглядываясь. Микула мирно спал на своей лавке, чинно сложив руки на груди. Я тихонько выдохнула и расслабленно прикрыла глаза. Как же повезло, что охотник нашёл меня! Самое странное, что благодарить за побег от разбойников нужно Степана. Меня передёрнуло. Нет уж, хватит с меня лихих людей! Пусть опыт был интересным, но жить среди таких типов не мой путь. Вот только, что делать дальше… Возвращаться к мужу не хочется категорически. Пытаться найти себе новое место в жизни? Душа к этому вроде и рвётся, но я не готова к тяжелой физической работе. А как себя прокормить? Я неплохо шью и вышиваю. Можно попробовать ходить по деревням и удивлять крестьян искусной работой. Хотя, возможно, некоторые мастерицы и меня могут чему-то новому научить… Впрочем, смысл сейчас об этом думать? Я вон в мужской рубахе лежу. Куда я подамся в таком виде? Да и без защиты мужчины долго ли ждать очередной беды? Я ведь драться не умею — не женское дело. Может, Микула оставит меня у себя на какое-то время? Он не женат. Я бы помогла по хозяйству… Я, конечно, не всё умею, но, думаю, справлюсь. Хотя, вот как я ему предложу? Он ведь решит, что я в любовницы набиваюсь… Любой бы так подумал. А я… я не знаю. Он привлекательный и сильный, но я не хочу его. Вернее, я его слишком уважаю, чтобы забавиться с ним, как с Яном и Архипом. Странно, хотя мы знакомы меньше суток, но я боюсь увидеть в его глазах разочарование и осуждение. Несмотря на то, что Микула сам не во всём вёл себя достойно вчера, мне в голову упорно лезет сравнение между ним и Иисусом Христом. Есть в Микуле что-то загадочное. В глубине его глаз есть что-то божественное… Я ощущаю странный трепет в душе, когда он смотрит на меня. Подумать только, он не воспользовался мной! Хотя, по его словам, охоч до женщин… Не исключено, разумеется, что брезгует мной, после разбойников-то… Я не рассказывала подробностей, но мой внешний вид, наверняка, позволил ему понять, через что я прошла. Перед глазами промелькнули порочные картины минувших дней. Я крепко зажмурилась. Во что я превратилась? Похотливая, голодная до мужиков! Если раньше все мои желания были сосредоточены только на Диме, то сейчас я словно потерянный котёнок, готовый мурчать от любой ласки, готовый любить любого, кто накормит. Я совершенно потерялась… Какая же я настоящая? Где моё место в этом мире, в этой жизни… Эти вопросы я задаю себе каждый день в последнее время! Микула шевельнулся и резко повернул голову в мою сторону. Напряженный взгляд, нахмуренные брови, сонное лицо. Будто проверял, не приснилась ли я ему. — Доброе утро! — прошептала я и ласково улыбнулась. Нужно обязательно поблагодарить его за помощь! — Доброе! — хрипло произнёс он. Затем сел на лавке и прочистил горло. — Как спалось? По его преувеличенно вежливому тону я догадалась, что он несколько смущён. Его спокойный, домашний вид показался мне очень милым. — Хорошо, — я села, прикрывая одеялом голые ноги. — Слушай, а ты сможешь раздобыть мне что-то из одежды? Мой вопрос был чисто деловым, но Микула, к моему изумлению, густо покраснел и сжал в кулаках своё скомканное одеяло. Я же не хотела вспоминать, как вчера разгуливала голышом, а потому усилием воли заставила себя сохранить невозмутимость. — Да, — пробормотал он, пряча взгляд. — Я что-нибудь придумаю. Не смотря в мою сторону, он встал и снял в печки узел с какими-то вещами. Когда Микула стал их перебирать, я поняла, что это одежда отрока или юноши, явно не взрослого мужчины. Он выбрал белую льняную рубаху с праздничной вышивкой со знаками богини Макошь. — Подойдет? — он скользнул по моим плечам и груди оценивающим взглядом. — Думаю да, нужно примерить, — я решила взять заботу об одежде в свои руки, встала и подошла к нему. — Меня больше штаны волнуют. Он покосился на мои голые ноги, уставился на бёдра, лишь до середины прикрытые его рубахой, и сглотнул. Он снова стал перебирать содержимое узла, напряжённо о чём-то размышляя. — Вот эти подойдут, наверное! — выхватила из его рук простые коричнево-серые штаны, которые, на вид, могли налезть на мои бёдра. Длинны они безбожно, но подвернуть-то всегда можно. Или даже подшить, если разрешат. — Хорошо хоть обувь у меня своя осталась! — иронично заметила я. — А то твои сапоги мне раза в два велики будут! Микула усмехнулся и посмотрел мне в глаза, немного смущённо. — Мария! Мне следует извиниться за вчерашнее… — Стоит! — кивнула я, требовательно отвечая на его взгляд. Но мужчина не собирался серьезно просить прощения. Он озорно произнёс: — С такой добычей из леса я ещё не возвращался… — и с улыбкой развёл руками. — Так я твоя добыча? — игриво отозвалась я, вскинув бровь. — А как же? — его ясные глаза свекнули, озаряя меня тёплым светом. — Вот только боюсь, духи леса не простят, если я буду морить голодом их подарок… Ты пока переодевайся, а я разведу огонь, воду вскипячу… Позавтракали мы в благодушной атмосфере. Но когда я вызвалась помыть посуду, Микула вдруг сказал: — Пойду пока лошадь возьму у Сухана. — Зачем? — всполошилась я. — Чтобы отвезти тебя домой, — Микула выглядел серьезным. — Но прямо сегодня?.. Как я поеду в таком виде? Так нельзя… — растерянно возражала я. — Понимаю, возиться со мной тебе ни к чему. Но хотябы раздобудь мне женскую одежду. Я перешью под себя, а завтра утром поедем. Микула задумчиво почесал щёку. — Лучше уехать сегодня. А одежду мы тебе по пути найдём. — Почему сегодня? — у меня возникло неприятное предчувствие. — Пока дядя не вернулся, — он нахмурился. — Так будет проще. — Почему? — настаивала я. — Кто твой дядя? — Он — волхв. Но дело не в этом. Архип — его близкий друг. Боюсь, он рассудит, что тебя должно вернуть. Я ошарашенно распахнула глаза. — Погоди! — в моём голосе прозвучал металл. — Так ты от Архипа узнал, что я княжна? Вы виделись? В лесу ты сказал, что знаешь, кто я! — Да, — Микула отвёл взгляд. — Они обедали у нас вчера и рассказали о тебе. Я поникла и глухо спросила: — И что же они обо мне рассказали? Микула стрельнул в меня взглядом из-под ресниц и снова отвернулся. — А почему ты плакала, когда я тебя нашёл? — Не хочу об этом говорить! — отрезала я. — Иди бери коня и поедем. Я принялась яростно тереть посуду. Всё ясно! Мужики похвалились, как развлекались со мной! Поэтому Микула и не потрудился вчера в лесу прикрыть мою наготу. Зачем, если я блудница? Спать со потаскухой ниже его достоинства, но почему бы не попялиться? Вот гад! А я ещё так хорошо о нём думала! — Готова? — Микула стоял возле калитки, держа от уздцы рыжего коня. — Да, — я занесла в дом чистую посуду, прикрыла дверь и задвинула засов. Крестьяне не запирали двери на замки. Скорее обозначали, что хозяина нет. Я подошла к Микуле. Он без слов подхватил меня за талию и поднял в седло. Лошадь дёрнулась и переступила. Я вцепилась в гриву. Микула погладил кобылу по шее, успокаивая, и перекинул поводья через её голову, вкладывая мне в руку. Я сама вставила ноги в стремена. С высоты я увидела, что по дороге в нашем направлении идут Ян, Архип и незнакомый мужчина с длинной бородой. Микула заметил, что я напряглась, и посмотрел в ту же сторону. — Какого лешего они так рано? — пробормотал он сквозь зубы. — Что теперь делать? — негромко спросила я. — Не хочу обратно к разбойникам! — Давай, попробуем решить дело мирно! Мы стояли и ждали, когда мужчины подойдут. Я судорожно размышляла, какими доводами можно убедить Яна с Архипом меня отпустить. Ничего путного в голову не пришло. Мирослав — мужчина среднего роста, лет сорока на вид — окинул нас тяжёлым взглядом. На губах его расцвела всезнающая улыбка-усмешка. Мне показалось, что в его глазах горит дьявольский огонь с долей безумия, а облик источает мрачную властность и какую-то пугающе дикую сексуальность. Казалось, он за миг может достать до самой сути человека, до глубины души. Ян и Архип выглядели изумлёнными, очевидно гадая, как я здесь оказалась. Я напрягла мышцы, выпрямляя спину и придала себе строгий вид. Пусть не забывают, что перед ними княжна! — Здравствуй, племянник! И ты, Мария! — Мирослав сверкнул глазами, бесстыдно разглядывая меня от макушки до ступней. — Доброе утро, дядя! Архип, Ян, — он кивнул в знак приветствия. — Это что же, Микула, стоило нам отлучиться, как ты похитил нашу добычу? — медленно проговорил Ян, вроде бы шуткой, но в голосе звучала угроза. — Да ладно, не жадничай! — Архип толкнул побратима в бок. — Для хорошего человека не жалко! Ты ведь нашу Машу обратно вёз? И как тебе? Баба — огонь, правда? Я сжала челюсти, ноздри затрепетали от гнева, щёки загорелись. — Я её не забирал у вас. Мария сама сбежала. Мы встретились в лесу, — спокойно объяснил Микула. Ян и Архип недоумённо переглянулись. Ещё бы! Мы ведь расстались вчера утром весьма довольные друг другом. С их точки зрения, у меня не было причин бежать. Про Степана я решила пока не говорить. Мирослав чуть приподнял брови и многозначительно посмотрел на мою одежду. — А что же, сарафан ты о ветки порвала? — Можно и так сказать! — я твёрдо посмотрела волхву в глаза, давая понять, что не собираюсь рассказывать подробности. Мирослав хищно улыбнулся и сильнее ввинтился в меня взглядом. Я призвала всю свою волю и упрямство, но зрительный контакт не оборвала. Во мне взыграл азарт, и я невольно отзеркалила его улыбку. Волхв словно испытывал меня на прочность, и я не собиралась сдаваться. Я ожидала, что он сильнее, но к своему удивлению, достойно выдержала нашу безмолвную схватку. Мирослав усмехнулся. Я ощутила, что между нами зародилось взаимное уважение. И еще, будто мы поняли друг друга без слов, будто мы оказались на одной волне. Я неосознанно подалась вперёд. Мне не хотелось терять контакт. Ян с Архипом и Микула никуда не денутся. Прежде, чем разбираться в сложностях наших отношений, я хотела поговорить с Мирославом. Во мне поселилась уверенность, что этот человек знает об этом мире больше других и понимает суть вещей так, как никто из моих знакомых. И я жаждала этих знаний. — Идёмте в дом, — распорядился Мирослав. Никто не стал возражать. Я сама спрыгнула на землю и отдала поводья Микуле. Он стоял очень близко, отделяя меня от остальных мужчин. В его взгляде я заметила беспокойство. Даже считая меня блудницей, хочет защитить? Приятно, однако! А может, ему все равно, что я добровольно отдалась Яну с Архипом? Я ведь сужу с точки зрения христианской морали. Про язычников ведь говорят, что те развратники. Поэтому для Микулы я могу и не являться падшей женщиной. Он ведь умён. Он понял, что меня обидели, раз я плакала. Он хотел меня увезти в город. Может ли быть, что я ему не так безразлична, как кажется? — Что застыли? — Мирослав зашёл во двор, за ним его друзья. — Мария, заходи. А ты отведи Тишу на конюшню. Микула кивнул и ушёл. Мы зашли в дом. — Сколько живу, не перестаю удивляться хитросплетениям судьбы… — волхв ухмыльнулся и чуть склонил голову, словно прислушиваясь к чему-то. — Вы о том, как я оказалась в вашем доме? — я не сводила глаз с Мирослава. — И об этом тоже. Всегда любил сложные задачки. Бывает читаешь знаки, следуешь подсказкам, а сам гадаешь: к чему это? Вот тебя увидел сегодня, всё в цельную картину и сложилось. Забавно! — Что же именно? — не отставала я. Ответил мне Архип: — Забавно простых людей за нос водить, да туману напускать! — он добродушно усмехнулся, глядя на друга. — Это ты его ещё пьяным не видела! Он такие откровения выдаёт… Думаешь, толи он всемогущий, толи сумасшедший, а может, просто выдумщик! Мирослав ехидно улыбнулся, его глаза заблестели сильнее. — Голубушка, — Архип обнял меня за талию, — ты, правда что ль, сбежала? Обидел кто, пока нас не было? — он нахмурился, внимательно глядя мне в глаза. — А ты думаешь, если не обидел, так и причин бежать у меня не было? — я старалась говорить спокойно, помня совет Микулы решить дело миром. Но внутри меня росло возмущение и зарождалась истерика. Мирослав, с удивительной тактичностью вышел, оставив нас втроём разобраться между собой. Ян помрачнел: — Так мы же договорились! Ты ж довольна была! Мы уж с тобой чин по чину… — Ага, рабством грозили! — обвинила я. — Не спорю, ночью мне всё понравилось, но… — Так, — перебил меня Архип, — что-то ты больно смелой стала! — он толкнул меня к Яну. Тот, не мешкая, сжал меня в объятьях. Глаза Архипа зло блестели. — Мы к тебе с лаской и благожелательностью, а ты нос задирать начала… — он развязал мой пояс и стянул с меня штаны ниже колен. — Не смей! — зашипела я свирепо. Архип схватил меня под коленками за обе ноги и приподнял, сняв штаны окончательно. Я осталась стоять в одной рубахе. Меня охватила ярость. Я принялась лягаться и вырываться изо всех сил. Мужчинам пришлось несладко. — Да что же ты такая неугомонная! — Ян связал мне руки за спиной тем самым поясом, что одолжил мне Микула. Затем он развязал и приспустил свои штаны! — Даже не надейтесь! К тому же, сейчас вернутся Мирослав и Микула! — я гневно сверкала глазами. — Не придут, — усмехнулся Архип и поцеловал меня. Я не отвечала. Ян прижался сзади и прикусил кожу на шее за ухом. Я ахнула, и язык Архипа нырнул ко мне в рот. Моё дыхание участилось, но я старалась игнорировать возбуждающие ласки. Ян просунул руки под мою рубаху и стал неторопливо мять груди, время от времени зажимая соски между пальцами. Он потеребил зубами мочку моего уха и лизнул, раз, другой. Кончик его языка проник внутрь раковины и с нажимом прошёлся по нежной коже. Я дёрнулась. Моё тело предавало меня, охваченное возбуждением. Я с жадностью ответила на поцелуй Архипа. Наши языки стали ласкать друг друга в чувственном танце. Ян отстранился и задрал мою рубаху, оголяя ягодицы. Он подхватил мою ногу за бедро и задрал. Я испуганно замычала, потеряв равновесие. Я даже не могла схватиться за мужчин из-за связанных рук. Мне вдруг стало страшно. Архип отпустил меня и сделал шаг назад, я зашаталась. Ян придержал меня за талию. Его готовый к страсти член скользил по моим складочкам. Архип пошло ухмыльнулся и снял штаны. — Ты поймешь, что в тот раз мы к тебе со всем уважением отнеслись, княжна… Он схватил меня за горло и потянул вниз и вперед. Когда я слегка нагнулась, одеревенев от ужаса, он надавил второй рукой мне на верх спины. Я испуганно вскрикнула. Перед моим лицом болтался член Архипа. Я понимала, чего он хочет, но едва могла дышать. Всё тело было в напряжении из-за сложной позы: я стояла на одной ноге, сильно наклонившись вперёд, Архип одной рукой поддерживал меня под горло, не давая упасть, а второй давил вниз, не давая выпрямиться. Ян отпустил мою талию и ввел в меня член. Он поудобнее схватил мои бедра, все еще поддерживая правую ногу на весу и отводя в сторону. Его осторожные толчки заставили моё лоно увлажниться. Архип ткнулся головкой мне в губы, но я не открыла рот. Хоть этому я не проиграю! Тогда мужчина с силой схватил меня за основание косы, задирая голову, а рукой, что сжимала моё горло, больно сжал нижнюю челюсть и потянул вниз. Я распахнула рот в беззвучном крике и чуть не задохнулась, когда внутрь ворвался большой твердый член. Я хотела сглотнуть, но Архип держал крепко. Он стал трахать мой рот, скользя головкой по языку до самого горла. Я невольно заплакала. Мужчины брали меня с двух сторон, игнорируя мою боль и неудобство. Только бы Микула не увидел моего унижения! Я уже не желала, чтобы он зашёл и спас меня. Я боялась, что он увидит меня вот в таком положении. А Мирослав… Он ведь специально ушёл! Сволочь! Ненавижу мужиков! Архип отпустил мою челюсть и снова держал за горло. Он дал мне несколько мгновений перевести дыхание и проглотить слюну, которая уже начала течь по подбородку. Затем он снова скользнул ко мне в рот, но уже без прежней злости. Хватка на моих волосах ослабла, его пальцы стали нежно массировать пострадавшую кожу. — Вот зачем ты сопротивлялась? Мы же так хорошо друг другу подходим! — с лёгкой досадой проговорил он. А я уже не слушала. Перед глазами потемнело, и я почувствовала, что начинаю падать.