Доверие

Не было подходящего слова, чтобы точно описать мучительное смущение Гермионы. Как будто ее ужасных отметок в Зельях было недостаточно, и она умудрилась травануть не только себя, но и Малфоя. Все их одноклассники были свидетелями незабываемой ошибки, и к обеду, она чувствовала, у остальной части школы будут свои собственные версии случившегося — и ни одна из них не будет особенно лестной. Пока мадам Помфри удовлетворялась десятками тестов над Гермионой, студентка не могла дождаться возвращения к арифметике, где ее таланты нашли бы лучшее применение, и где Малфой сидел позади нее, чтобы она не могла видеть его боковым зрением. К ее ужасу, у профессора Слизнорта были на нее другие планы. Она неловко села рядом с Малфоем, а Слизнорт посмотрел на них, скривив губы. Судя по часам на стене его кабинета, она уже пропустила Арифметику. — Мисс Грейнджер, мистер Малфой, — серьезно произнес профессор, сложив пальцы замком. — Благодарю вас обоих за то, что присоединились ко мне. Тема оказалась слишком деликатной, чтобы обсуждать ее в классе… — Не понимаю, что тут такого деликатного, — усмехнулся Малфой. — Она отравила меня. Гермиона открыла рот, чтобы возразить, но Слизнорт поднял пухлый палец. — Несчастные случаи часто случаются в моем классе, мистер Малфой, и когда они случаются, мы используем их как возможность учиться. Я уверен, что Вы знаете так же хорошо, как и я, что мисс Грейнджер — способная ведьма, и после этого случая я предполагаю, что она будет гораздо более осторожна в приготовлении зелий. Внезапно щеки Гермионы стали невероятно горячими. Никогда еще она не совершала такой ужасной ошибки на уроке, и Малфой был вовлечен в это… — Но, сэр… — Из-за вашей склонности к первоклассным зельям и очевидной потребности избавиться от своих предрассудков, я решил, что есть прекрасное решение всего этого. Маленький пузырек на столе Слизнорта начал визжать, но быстро прекратил, когда профессор постучал по нему палочкой. — Вместо того, чтобы задерживать Вас, я хотел бы поручить Вам наставничество над Мисс Грейнджер. У Гермионы скрутило живот. Она никогда не нуждалась в наставнике, но если бы он ей вдруг понадобился, Драко Малфой стал бы одним из последних вариантов — возможно, чуть ближе Пэнси Паркинсон. Его способности к работе были неоспоримы, но это не означало, что он сможет научить ее чему-то большему. В конце концов, ее плохие отметки были явно вызваны стрессом, и провождение времени с Малфоем еще сильнее его спровоцируют. — Спасибо, — выплюнул Малфой, скрестив руки на груди. — К сожалению, у меня нет выбора, мистер Малфой. Как декан Слизеринского факультета, я обязан заверить Вас, что Вы покинете эту школу с самым лучшим образованием, какое только сможете, и хотя Вы преуспеваете в моем классе, Вам еще многое предстоит узнать о людях, мой мальчик. Мисс Грейнджер — талантливая девушка. Я подозреваю, что у Вас не будет особых проблем с ее обучением. — А что, если я не хочу? — вмешалась Гермиона. — Ну, я не могу допустить, чтобы Вы отравили весь мой класс, мисс Грейнджер, — беспечно сказал Слизнорт. — Кроме того, я подозреваю, что Вы бы больше предпочли видеть хорошие отметки на Вашем экзамене, чем избегать мистера Малфоя. Гермиона стиснула зубы. Она не знала, что будет делать, если не сдаст экзамен, и она уж точно провалит Зелья, если подвергнет другого одноклассника или одноклассницу воздействию ядохимикатов. — И как долго мне придется этим заниматься? — прорычал Малфой. — Столько, сколько потребуется, — беззаботно ответил Слизнорт. — Расписание ваших встреч зависит от вас, но занятие должно быть по крайней мере раз в неделю, пока я не увижу улучшения. Не обижайтесь, мисс Грейнджер. — Да, конечно, профессор, — ответила Гермиона. — Я… мы… найдем время. — Превосходно! Слизнорт кивнул ей. — Ну, вот и все. Вам двоим надо пойти поужинать. Утомительный день, я полагаю, со всеми этими глупыми испытаниями, которые Помфри заставила вас проходить. Немного чересчур, на мой честный взгляд, но профессор Макгонагалл настаивает, чтобы мы были более осторожны. Кипя от злости, Малфой бросил на нее свирепый взгляд и потопал прочь. Гермиона подождала несколько секунд, прежде чем уйти, нервно улыбаясь профессору Слизнорту. Она не торопилась быть рядом со своим новым наставником, поэтому, несмотря на урчание в животе, вернулась в свою спальню, как делала почти каждый вечер. Ее спор с Джинни внезапно показался ей несущественным.

***

Пятничная лекция по защите от темных искусств могла бы быть интересной, если бы не профессор Уиттлвуд. Не изменяя своим привычкам, Уиттлвуд обращалась к Гермионе с несколькими более сложными вопросами. Обычно Гермиона была рада этому, но мысли о Роне, Гарри, Джинни и Малфое поглотили ее разум, не позволяя думать ни о чем другом. — Мисс Грейнджер? Ее одноклассники смотрели на нее с насмешливыми ухмылками, пока она спотыкалась во время очередного общения с профессором в очках. Малфой, однако, хмурился. — Мисс Грейнджер, я действительно удивлена, что Вы не нашли времени прочитать эту главу. Пожалуйста, будьте готовы в следующий раз, — разочарованно сказала профессор Уиттлвуд. — Все остальные, кто читал, должны знать, что есть счетчик. Диагональный взмах палочки и «Инкрибро» сделает все необходимое. Несколько семикурсников пробормотали контрзаклятие себе под нос. Гермионе, однако, не нужно было практиковаться в заклинании, поскольку она овладела им к четырнадцати годам. Почему она не могла правильно ответить Уиттлвуд, она не знала, но подозревала, что ее рассеянность начинает сказываться на всей учебе, а не только на зельях. Ночные кошмары о войне часто лишали ее сна. Увы, без вестей от Рона и Гарри она спала все меньше и меньше. Туман поглотил ее мозг, напоминая, что отдых необходим для нормального мышления, но когда пришло время отдыха, туман еще больше издевался над ней, растворяясь в ночи, чтобы расчистить путь для нежелательных мыслей. Искалеченное тело Гарри. Рон и красивая женщина, крепко прижимавшаяся к нему. Та же самая женщина, убивающая его. Какими бы странными ни были ее размышления, они все равно преследовали ее. А потом наступила последняя составляющая ее страданий. Через шесть дней ей предстояло работать с самым отвратительным парнем, которого она когда—либо встречала. С тем, кто не только был предубежден против нее и всех ей подобных, но и видел, как она корчится на полу его семейного дома. Она провела большую часть вечера, наблюдая за лунным светом, танцующим на потолке, думая обо всем, что он мог бы сказать, и о том, как она должна была бы ответить. Быть вежливой с Малфоем всегда было трудным, и этот опыт станет одним из самых сложных испытаний для нее. Прозвенел звонок, и она выбежала из комнаты. Ей нужно было бежать от Джинни, Малфоя, Уиттлвуд и всех остальных, кто заставлял ее сомневаться в себе. К несчастью, кто-то схватил ее за руку. — Куда это ты собралась? Гермиона обернулась, и ее встретили узкие стальные глаза. Длинные изящные пальцы, обхватившие ее руку, принадлежали человеку, встречи с которым она больше всего избегала. — В спальню, — сказала она, спокойно убирая его руку. — У меня есть свободное время перед трансфигурацией. А тебе-то какое дело? — Поверь мне, Грейнджер, я лучше буду где угодно, чем стоять здесь в коридоре с тобой. — Его взгляд на мгновение скользнул по ее плечу. — К сожалению, у нас обоих будут небольшие неприятности, если мы не выполним просьбу Слизнорта, так что мы должны назначить время на выходные и покончить с этим чертовым делом. Любопытствуя, куда это смотрит Малфой, Гермиона оглянулась. Там стояла Джинни, нахмурив рыжие брови и разинув рот. Несколько других тоже с интересом наблюдали за ними, вероятно, задаваясь вопросом, что именно обсуждают Героиня Войны и печально известный Пожиратель Смерти. Эта картина, пока она будет улучшать свои оценки по зельям, будет ее реальностью. — Мы можем обсудить это позже? Без зрителей. Малфой раздул ноздри. Не говоря ни слова, он повернулся на каблуках, его мантия взметнулась за спиной, и он зашагал по коридору.

***

Гермиона почти ждала, что Малфой снова подойдет к ней после трансфигурации, еще одного урока, который они, к сожалению, разделяли. К счастью для нее, заместитель профессора Макгонагалл, профессор Зигги, был также строг, если не строже, чем его предшественник, и Малфой был пойман на том, что слишком часто закатывал глаза. — Мистер Малфой, минус десять баллов Слизерину за Ваше поведение, и приходите ко мне после урока, — потребовал Зигги. — Я ожидаю такого рода глупостей от своих первокурсников, но не от взрослых студентов. Гермиона улыбнулась и произнесла заклинание. Она наконец смогла превратить своего кролика в ковбойский сапог всего за три минуты. Девушка облегченно выдохнула. К сожалению, ее настроение было испорчено, когда она подошла к оранжерее и увидела двух пятикурсников, целующихся в коридоре. Когда Малфой не мучил ее, мысли о Рональде Уизли быстро занимали его место.

***

На следующий день урчание живота пробудило Гермиону ото сна. Нечастые трапезы были недостаточны, чтобы удовлетворить ее первобытные потребности, и ее свободно висящая одежда служила ежедневным напоминанием. Ведьма, когда-то такая яркая и веселая, превратилась в голодную и беспокойную. Ужасы проникли в ее сон, рисуя темно-фиолетовые круги под глазами и колотя по стенкам черепа. После целого вечера, проведенного в слезах из — за Рональда Уизли, она не хотела ничего, кроме приятных снов, но независимо от того, бодрствовала она или нет, воспоминания о войне всегда преследовали ее глубокой ночью. Ее кофточка, мокрая от пота, прилипла к маленькому телу. Она сняла ее, чтобы переодеться в джемпер и юбку, и в этот момент увидела свое отражение в зеркале. На нее смотрела девушка с впалыми щеками и выступающими ребрами. К счастью, субботний утренний поход в библиотеку был спокойным, так как единственные бодрствующие студенты завтракали в Большом зале. Найдя укромный уголок, она открыла книгу по Гербологии, «Руководство для продвинутого герболога», и начала читать назначенную главу. Бородавка водяного имеет множество вариантов использования. Из-за своей универсальной природы она часто используется в качестве основного ингредиента в зельях, которые предназначены для исцеления, увлажнения и регенерации. Некоторые из зелий, содержащих этот ингредиент, способны заставить исчезать магические шрамы, замедлять распространение яда, восстанавливать трещины на коже и даже наращивать мышцы. К несчастью для зельеваров и целителей, бородавка Водяного невероятно редка. Встречается только в реках Борнео. Гермиона не могла представить себе реки Борнео. На самом деле она даже не могла вспомнить содержание только что прочитанного абзаца. Остекленевшие глаза Гарри смотрели на нее отсутствующим взглядом, лоб блестел от пота, когда он шептал на Парселтанге. Рон целовал Лаванду. Фред лежал неподвижно, а миссис Уизли рыдала над его окровавленным телом… Перечитав абзац трижды, Гермиона наконец почувствовала, что запомнила информацию. Растущий только в реках Борнео, этот гриб является одним из самых редких в мире. Он заслужил свое название тем, что русалки Борнео собирали его на протяжении веков, специально для того, чтобы замедлить яд Четырехкольцевого Речного змея, магической рептилии, которая, как некоторые полагают, может быть связана с Василиском… Настойчивая мысль о том, что другая девушка целует Рона, вызывала у нее тошноту. Это больше не могла быть Лаванда, но Гермиона знала, что Рон будет встречаться с женщинами по всему Соединенному Королевству, пока путешествует со своей новой работой. В мире были девушки гораздо более опытные, чем она, более склонные к экспериментам, к которым она не была готова… Стиснув зубы, Гермиона уставилась на текст на странице. Рон был слишком предан ей, проведя с ней долгое романтическое лето. Она была в этом уверена. Поскольку этот ингредиент является редким, есть несколько специальных профессий, на которых обучают работе с ним. Гербологи, зельевары и целители с Борнео, которые специализировались на его использовании, распространили свои знания на западные страны, но не многим посчастливилось совершить путешествие в Борнео… Расстроенная, Гермиона застонала и захлопнула книгу, заработав неодобрительный взгляд мадам Пинс. После всего, что сказал ей Рональд, она не могла поверить, что он имел наглость игнорировать ее письма. Он говорил с ней так, как многие девушки мечтают, чтобы с ними разговаривали мальчики, но, возможно, это был просто ее бессмысленный сон. — Рональд, ты пьян. — Может быть, — промурлыкал он, небрежно целуя ее в шею. — Мерлин, ты очень хорошенькая. Ты ведь это знаешь, правда? — Я что? — она потянула его за одежду. — Я тебе не верю. — Черт возьми, Гермиона. Я… — Эй! — Крикнул Гарри из-за двери. — Рон, нам надо рано вставать, чтобы встретиться с Шеклболтом. Лучше бы тебе поспать… — Я так и думала, что найду тебя здесь. Джинни стояла над ней, положив руку на плечо. В другой руке она держала сложенный лист пергамента. — Э-э… да. Я здесь… — Послушай, я здесь не для того, чтобы поговорить о том, что ты избегаешь меня, — быстро сказала Джинни. Она протянула пергамент Гермионе. — Гарри написал тебе. — Неужели? — недоверчиво спросила Гермиона, принимая письмо. Получение почты от Гарри приводило ее в восторг, главным образом потому, что у него могли быть новости о Роне. Если кто и знает, чем занимается ее летний кавалер, так это Гарри. — Спасибо. Мне очень жаль, я… — Я здесь не для того, чтобы говорить об этом, — хрипло сказала Джинни. Она опустилась на пол рядом с подругой.  — Извини за оторванный угол… Мне пришлось отбивать его у Альтия, поскольку письмо предназначалось не мне… Гермиона заметила царапины на руках Джинни и почувствовала угнетающее чувство вины, когда разворачивала письмо. «Дорогая Гермиона, Извини, что пришлось долго писать ответ. Я был очень занят тренировками. Кингсли теперь больше держит нас на поле. У нас есть много зацепок по Пожирателям Смерти, которые сбежали во время войны. Впрочем, я не могу много сказать по этому поводу. Это все конфиденциально, пока мы не поймаем их и не предадим суду. Всегда нужно быть осторожным в том, что я пишу. Кстати, как поживаете? Как Хогвартс? Макгонагалл хорошая директриса? Держу пари, ты рада вернуться в школу. Ты всегда была лучшей ученицей! Скоро напишу. Гарри» Гермиона обрадовалась, узнав, что Гарри здоров, но у нее все еще было мало новостей о Роне. Улыбаясь сквозь боль в сердце, она выдавила:  — Спасибо, Джинни. — Нет проблем, — ответила Джинни. —Э-э… я хотела спросить тебя об одной вещи. — Спрашивай, — ответила Гермиона, чувствуя себя совсем помешанной, пока перебирала в уме многочисленные варианты молчания Рона. Возможно, Гарри не упомянул о нем, потому что знал, что она плохо воспримет новости о нем. Может быть, Рон встретил девушку на поле — еще одну, похожую на Лаванду Браун. Возможно, его новообретенный успех разлучил их. Может быть теперь, когда у него появилась карьера, она стала для него недостаточно нужной. Какой бы реальности ни избегал Гарри, она тоже хотела избежать ее. — Ну, э-э… о чем вы с Малфоем говорили в коридоре? Гермиона издала красноречивый стон. — Он… должен помогать мне в изучении зелий. — Тебе помогает Малфой? — смущенно спросила Джинни. — Но почему? — Слизнорт нас заставляет. Я… э-э… ну, я не так хорошо справляюсь с зельями, как хотелось бы, — объяснила Гермиона. — По-видимому, Малфой довольно хорош, поэтому, когда он назвал меня отвратительным именем в классе… Нет, Не смотри на меня так, Джинни! Не вздумай стрелять в него летучемышиным сглазом или еще чем-нибудь. Честно говоря, в каком-то смысле я это заслужила… Видишь ли, я его вроде как отравила. — Ты его отравила? — голос Джинни звучал скорее радостно, чем обеспокоенно. — Это было ненарочно! Но так или иначе, Слизнорт заставил его наставлять меня в качестве своего рода наказания. Это должно научить его лучше относиться к магглорожденным или что-то в этом роде. Профессор действительно очень серьезно относится ко всем этим предрассудкам в Слизерин… — Значит, это своего рода наказание для вас обоих, — многозначительно заметила Джинни. — Я имею в виду, что Малфой не должен ни в чем тебя наставлять. Это не секрет. — Все в порядке. Если бы я не отравила его, этого всего бы не случилось. Мы прекратим, как только я начну лучше справляться с зельями, так что я просто буду много учиться сама, и мы быстрее покончим с этим. — сказала Гермиона, изображая уверенность. — Э-э… ты знаешь, как поживает твой брат? Я имею в виду Рона. — Он не писал, и Гарри редко упоминает о нем. Разве ты ничего о нем не слышала? — Нет, ничего. — Так вот почему ты была… Ах, вот он тролль! Когда я увижу его, я… — Джинни сжала кулак. — Все в порядке, — вмешалась Гермиона. — Наверное, он просто занят. — Я могу попросить Гарри связаться с ним. — НЕТ! Я имею в виду… Нет. Я… э… я уверена, что он мне напишет. Но все равно спасибо. — Гермиона улыбнулась, но едва могла дышать. — И спасибо за письмо. Ты не должна была этого делать. — Да, — ответила Джинни, поднимаясь на ноги. — Не о чем беспокоиться. Ты уверена, что с тобой все в порядке? — Не сомневайся. Эти слова прозвучали совсем не так, как если бы они слетели с ее губ. Она даже не была уверена, что действительно в порядке.