Доверие

Время, проводимое в библиотеке, было приятным воспоминанием юной Гермионы. В прошлом общество библиотечных книг означало решение очередной тайны вместе с двумя ее лучшими друзьями, что было чем-то вроде разрядки для девушки. Когда Гарри и Рон начали свою карьеру, Гермиона осталась в школе одна — старше, мудрее и гораздо более помотанной жизнью, чем остальные. Она больше не ждала своих друзей. Вместо этого она ожидала прибытия одного из своих наименее любимых одноклассников, и это вызвало у нее тошноту. Она уже наполовину дочитала нужную главу о Гамильтоне Пертинджере, когда увидела своего «наставника». Высокий и светловолосый, Драко Малфой скользил к ней, как призрак, с бесстрастным лицом и алой книгой, крепко прижатой к боку. — Ты опоздал. — Сегодня суббота, Грейнджер, — протянул он, шлепая на стол свой экземпляр «Исключительных зелий для примерных учеников». Сохранение мира было в интересах Гермионы, поэтому вместо того, чтобы спорить с ним, она просто откашлялась и сказала: — Итак, я читала о противоядии Пертинджера. Он выдвинул стул и сел рядом с ней. От него веяло скукой, пихтой Фрейзера и новым пергаментом. — Даже так? — Да. — Гермиона не была уверена, что именно раздражало ее в его отсутствии интереса к ней, но что-то в этом вызывало у нее еще большую тошноту, чем раньше. — Кажется, это довольно простое зелье. Если я сосредоточусь на нем, я думаю, что смогу успешно его сварить и получить высшие оценки во вторник. Тогда, может быть, Слизнорт отпустит нас обоих. Малфой пролистывал свою книгу, пока не добрался до иллюстрации к главе, о которой говорила Гермиона. — Учитывая твой табель успеваемости в этом году, я бы не надеялся. — Я уже работала с флюксвидом раньше. Я думаю, что самое важное — получить его во время последнего полнолуния, — продолжала Гермиона, игнорируя его комментарий. Ее желудок все еще скручивало во все стороны. — Здесь говорится, что нужен свежий сорт, когда он еще не до конца пророс, что необычно, так как многие зелья требуют, чтобы он рос в течение нескольких лунных циклов… В любом случае, последнее полнолуние было почти три недели назад, так что флюксвид не будет полностью свежим, но, я думаю, Слизнорт возьмет парочку ростков у Спраут. — Ты провела эти несколько дней в больничном крыле, занимаясь, не так ли? — Нет… на втором курсе мне пришлось потратить довольно много времени, чтобы сделать… Она замолчала на секунду, понимая, что то, что она собирается рассказать Малфою, может быть предательством по отношению к ее друзьям. Вместо того, чтобы продолжить, она невозмутимо сказала: — У меня есть опыт в этом. Скажем так. Уверенность плясала в его серых глазах. — А, ну да. Твой маленький эксперимент с оборотным зельем. Лицо Гермионы полыхнуло. Гарри и Рон никогда не простят ей, если она признается ему в этом, несмотря на то, что прошло столько времени. Увы, он уже знал. Он был слишком уверен в себе, чтобы высказывать только предположения. — Я… ну, я… как ты… — Миртл, — коротко ответил он. — Она сказала, что вы были последними, кто проводил с ней много времени до… до того, как я… — изображение Гамильтона Пертинджера вдруг показалось ему подозрительно интересным. — Как бы то ни было, на этот раз нет особого риска, что ты превратишься в кошку, но если ты можешь приготовить оборотное зелье, то наверняка сможешь сделать все, что мы делали в классе. Тебе просто нужно сосредоточиться. Она не была уверена, что было более удивительным: тот факт, что Малфой знал, что она варила оборотное зелье в женском туалете на втором этаже, или тот факт, что он почти сочувствовал ей. — Хорошо, — хрипло выдавила она. — Э-э… ну, я думаю, что если я буду усердно учиться, у меня не будет слишком много проблем с Зельеварением. Я разобралась в Чарах и Древних рунах, так что у меня будет много времени, чтобы почитать. Я собиралась проверить вспомогательные тексты, раз уж ты их вернул… — Мне пришлось. Я не планировал этого, но Пинс наложила на них это ужасное заклятие, и они начали прожигать дыру в моем… погоди. Ты не посещаешь Чары. — Вообще-то я посещаю чары, — поправила его Гермиона, переворачивая страницу учебника. Группа хихикающих пятикурсников ненадолго привлекла ее внимание, прежде чем она вернулась к беглому просмотру раздела об опасностях использования недоразвитых плавников Дугбога. — Профессор Флитвик разрешил мне заниматься самостоятельно, так что мне не придется присутствовать на лекциях. Иначе я не смогла бы изучать древние руны. — Заниматься самостоятельно, — едко повторил он. — Так типично для тебя. — Какие-то проблемы? — Нет. Это ведь не первый раз, когда кто-то дает тебе какую-то особую привилегию, не так ли? — Не смей читать мне нотации о привилегиях, Малфой. Я уверена, ты помнишь, что не так давно было время, когда мое положение было гораздо менее привилегированным, чем твое. Внимательно посмотрев на нее, он указал на строчку текста. — Шаг девятнадцатый. Объясни мне, почему важно двигаться по часовой стрелке, а не против. — Э-э…основная теория зелий заключается в том, что когда нужно ускорить приготовление, нужно двигаться по часовой стрелке, а когда замедлить, нужно двигаться против часовой стрелки. — Найдя шаг, о котором он говорил, она добавила, — Поскольку мы пытаемся ускорить, только движение по часовой стрелке имеет смысл. — Очень хорошо, Грейнджер. Наконец ты используешь свой мозг. — Это был комплимент? — Спросила Гермиона. Ее внутренности снова скрутило. Уголок его губы дернулся вверх так быстро, что Гермиона подумала, что ей показалось. Его фирменный хмурый взгляд последовал следом. — Не привыкай к этому. Шаг двадцать шестой: нужно использовать синие пробки, а не красные, потому что красные… Прежде чем Малфой успел закончить фразу, его учебник выскочил из-под указательного пальца и взлетел в воздух. Он задержался там на секунду, и как только Драко потянулся за своей палочкой, книга с грохотом приземлилась ему на голову. Выругавшись, он потер голову. В конце прохода послышался смех, и когда Гермиона направила палочку на преступников, ее челюсти напряглись. Пэнси Паркинсон и Дафна Гринграсс стояли там, ухмыляясь вместе с группой шестикурсников, по-видимому, не беспокоясь о проклятиях, которые Гермиона была готова бросить. — О, неужели твоя маленькая грязнокровка защитит тебя, Драко? — Пэнси издала противный смешок. — Я знала, что она всегда нравилась тебе, но должна признаться, я все равно в ужасе от того, что она сидит рядом с тобой. Малфой кипел от злости, но палочку не схватил. Вместо этого он яростно схватил книгу и принялся листать страницы, несомненно, в поисках главы, которую они читали. — Вероятно, он применил к ней Империус, как и ко всем остальным, — предположила Дафна. Она взяла за руку шестикурсника в очках и добавила, — Он может и до нас добраться, если мы не будем осторожны. Дафна вышла из поля зрения, таща мальчика за собой. Пэнси же, напротив, ни на дюйм не сдвинулась с места; на ее губах играла самодовольная ухмылка, а левая рука все еще крепко сжимала волшебную палочку. — Грейнджер, я надеюсь, ты знаешь, что его родители этого не одобрят — а может, и одобрят. — Она взглянула на Малфоя. — Какая-то уловка, чтобы вернуть вашей семье расположение министерства, не так ли? — Не стоит ревновать, Пэнси, — с горечью сказала Гермиона, постукивая палочкой по своей книге, которая все еще была открыта на инструкции по изготовлению противоядия для зелья Пертинджера. — Мы просто учимся. Улыбка Пэнси стала шире, как и ее темные глаза. — Зелья? О, это хорошо, Грейнджер. Тебе это определенно нужно. — Наконец, она спрятала свою палочку обратно в мантию.  — Кстати, Драко, если тебе нужна твоя школьная сумка, ты должен поговорить с Эваном. Я уверена, он знает, где она может быть. Безумно хихикая, она повернулась на каблуках и побежала за Дафной и Питером. Двое других шестикурсников колебались, но как только она прикрикнула на них, они неохотно поплелись в ее сторону. — Она настоящая стерва, — проворчала Гермиона, скрестив руки на груди. Она редко употребляла такие выражения, но ничего не могла с собой поделать, когда речь заходила о таких, как Пэнси Паркинсон. Из всех, кто учился в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, Гермиона считала слизеринскую девочку самой худшей. — За кого она себя принимает? Прийти сюда и оскорбить нас обоих, как будто мы стоим меньше, чем грязь на ее туфлях… И что с твоей школьной сумкой? — Ничего страшного, — нетерпеливо проворчал он. — Итак, как я уже говорил, прежде чем нас так грубо прервали, давай посмотрим на двадцать шестой шаг. Почему синие пробки, а не красные? Потрясенная, Гермиона начала перебирать абзацы в поисках ответа, который уже знала. Поняв, что ей не нужна книга, чтобы рассказать о различиях в бутылках, она сказала: — Ну, синие пробки используются для исцеления, а красные — это просто загуститель. Прости, я не хочу останавливаться на этом, но почему у Эвана Сифтуэлла твой школьный портфель? — А тебе какое дело, Грейнджер? — Он снова был сильно зациклен на своей книге. — Шаг тридцать третий. — Малфой, ты должен рассказать профессору о нем и Пэнси! Мадам Пинс! Она потеряет свою шляпу, если услышит, что Пэнси использует книги как тупое орудие, — настаивала она. — Паркинсон не может вот так запросто прийти сюда и бить людей учебниками по голове! О, если бы мы все еще были префектами… — Я не собираюсь бежать к профессору, потому что какой-то придурок украл мою сумку. А теперь, если ты, черт возьми, соблаговолишь сосредоточиться, я был бы тебе очень признателен! Смотри на тридцать третий шаг. Гермиона, недовольная нежеланием Малфоя отчитывать Пэнси и Сифтуэлла, прочитала инструкцию, которую он упомянул. — Да, медленно погружайте в воду маслянистую траву. Ну и что с того? — Скажи мне, что случится, если ты погрузишь ее слишком быстро, — сказал он, снова потирая голову. — Зелье может начать плескаться и обжечь кожу, — ответила она с некоторым беспокойством, — потому что я еще не добавила крылья мошки. — Да, совершенно верно. — Он все еще теребил ушиб на своей голове, и, казалось, был слишком рассеянным, чтобы услышать ее ответ. — Тебе нужно знать это для эссе, которое должно быть во вторник. Когда Малфой наконец убрал руку, Гермиона заметила красное пятно. Возможно, если бы она была чуть выше, то заметила бы его раньше. — Ты не сказал мне, что у тебя идет кровь! — воскликнула она, вскакивая на ноги. Стоя над сидящим волшебником, она увидела красные капли в его платиновых локонах, которые обычно были такими чистыми. — Эта книга действительно сильно ударила тебя… Тогда Гермиона сделала то, что было для нее естественно. Точно так же, как она сделала бы это для Гарри, Рона или кого-то еще, она осторожно ощупала его голову в поисках раны. — Что ты делаешь? — прикрикнул он, отпрянув от нее. Она сердито посмотрела на него и снова взъерошила ему волосы. — Я помогаю тебе. Он неохотно опустился в библиотечное кресло и позволил ей помочь. Направив палочку прямо на ссадину, Гермиона пробормотала какое-то исцеляющее заклинание, а затем применила очищающее, которое сделало его волосы такими же чистыми, как и тогда, когда он только присел рядом с ней. — Разве так не лучше? — Наверное. Я мог бы сделать это сам. Гермиона убрала пальцы с его мерцающих прядей и гневно села обратно. В ее голосе сквозило раздражение, когда она нерешительно сказала: — Всегда пожалуйста… Должно быть, он подумал, что момент был слишком неловким, потому что он поспешно закрыл книгу и встал, стараясь создать между ними несколько футов пространства. — Много учись, как ты и обещала. И мы не должны больше встречаться здесь. Слишком много людей… Гермиона подняла бровь. Встретиться с Малфоем наедине будет не так легко, как с Гарри и Роном. Многие из неиспользуемых классных комнат использовались профессорами, чьи спальни все еще были завалены обломками. Конечно, был туалет Миртл, но у Гермионы возникло смутное подозрение, что он хочет избегать Миртл так же сильно, как и она. — Хорошо… Где бы ты хотел встретиться, чтобы это не было публичным? Я полагаю, можно встретиться в выручай-комнате. — Нет, — быстро ответил он. — Нет, не там. — Ну, извини, Малфой, но мы оба не сможем поместиться за этой отвратительной статуей, которую ты так любишь, и я не собираюсь втискиваться с тобой в шкаф для метел. Есть астрономическая башня, но люди используют ее для… — она поморщилась. — Ну, ты знаешь, для чего они используют ее. — Мы можем найти место позже, но точно не здесь. Если нас увидят вместе, это не пойдет нам на пользу, если ты, конечно, не хочешь, чтобы я всем растрещал, что ты со мной разбираешь лечебное зелье… — Слизнорт никогда его так не называл! — прошипела он.— И потише, пожалуйста! — Тогда ты понимаешь, о чем я. — Ладно, ладно, только не здесь, — уступила она. — Я собираюсь заниматься до конца выходных, так что, возможно, у меня все получится и нам больше не придется встречаться. Он избегал ее взгляда. — Хорошо. Ну, мне пора идти. Если у тебя возникнут вопросы, ты знаешь, где меня найти. Затем, не сказав больше ни слова, он оставил Гермиону одну. К своему ужасу, она задумалась, что он делает, чтобы его волосы были такими мягкими.