Доверие

Была среда. Как Гермиона умудрилась дожить до середины недели, избежав наказания за нарушение правил и не сойдя с ума, она не знала, но прошло уже два дня с тех пор, как Малфоя выпустили из больничного крыла, три дня с тех пор, как она нормально ела, и три ночи с тех пор, как она спала больше часа или двух. И все же она не получила никакого выговора ни от Зигга, ни от Макгонагалл, ни даже от профессора Слизнорта. Инцидент в Запретном лесу что-то изменил в ней, и судя по его действиям, что-то изменилось и в Малфое. Он больше не встречался с ней взглядом и не насмехался над ней во время урока. Он даже не взглянул на нее, когда ее неудачный напиток из дортилюты прожег дыру в рукаве, или когда она перепутала заклинание ослепляющего проклятия с заклинанием разрушающего проклятия. Когда-то отсутствие оскорблений с его стороны приводило ее в восторг. Увы, на этот раз она была сбита с толку. Заколдовывать своего врага было ошибкой, и Гермиона поняла это сразу же, как только сделала это. Она пришла на их встречу в лес после довольно ужасной ссоры с Джинни, и так как она уже была достаточно разгорячена, ему потребовалось лишь произнести слово «грязнокровка», чтобы подтолкнуть ее к краю пропасти. Война была преступницей, которая лишила ее аппетита, рассудка и, очевидно, чувства самоконтроля. Возможно, Хагрид заметил это, поэтому дал ей задание вылавливать рыбу, оглушая простенькими заклинаниями. Гермиона, которая обычно съеживалась, выполняя такую варварскую просьбу, с радостью согласилась, имея возможность выпустить пар. К тому времени, когда третья рыба лежала неподвижно, она решила, что этот опыт — катарсис. Была, однако, проблема: вонь от столь неприятной работы все равно не прогоняла одноклассницу, которую она старательно избегала. — Все еще злишься на меня? — Спросила Джинни, плюхаясь на землю рядом с ней. Вместо того чтобы обратить внимание на подругу, Гермиона продолжала колдовать. Впервые за этот год Гермиона по-настоящему оценила заботу о магических существах. — Послушай, мне очень жаль. Я просто расстроилась. Я не имела в виду ничего плохого. — О, так ты не считаешь меня жалкой? — С вызовом спросила Гермиона, с силой швыряя рыбу в ведро. — Конечно, нет. — Если ты этого не хотела, то не должна была этого говорить. Она ударила одну из рыб таким сильным заклинанием, что у нее вылезли глаза. Джинни поморщилась. — Я просто злилась на Булмана за то, что он затеял эту драку, — объяснила Уизли. — Тогда я вроде как говорила о вас с братом… — Вроде как оскорбила меня, — кисло закончила за нее Гермиона. С тяжелым вздохом, Джинни сказала: — Да, и мне жаль. Если ты все еще хочешь, я напишу Гарри сегодня и попрошу его… — Нет, не беспокойся об этом… Я все равно не думаю, что мне это нужно. Гермиона бросила последнюю рыбу в ведро и вытянула руки за спину, погрузив ладони в траву. Слабые извинения были любимым занятием Уизли, и, несмотря на здравый смысл, она всегда принимала их. — Полагаю, Слизнорт пригласил тебя на сегодняшнее собрание Клуба Слизней? — К несчастью. Но он обещал, что познакомит меня с Гвин Джонс и Эльзой Твитт. Ты тоже идешь? — Думаю, да, — ответила Гермиона, выдергивая травинку из земли. Она бросила её обратно на землю, но ветер унес травинку прежде, чем она успела приземлиться. — Я действительно хочу, чтобы он отпустил меня и Малфоя. После того, как я… о, я не сказала тебе! — Это ты его заколдовала. Гермиона вспыхнула. — Я… как ты… ну, он это заслужил, Джинни, правда заслужил… Он назвал меня… — Не надо оправдываться передо мной. Я просто в шоке, что ты так долго ждала. Я бы уже давно заколдовала его. — Ухмыльнувшись, рыжая достала из-под мантии волшебную палочку и театрально взмахнула ею. — Лично я предпочла бы летучую мышь, но ядовитые фурункулы тоже хороши. — Кислотные фурункулы, — поправила ее Гермиона, хихикая. — Еще лучше. И весь остаток утра Гермиона просидела с Джинни, жалуясь ей обо всем на свете. *** Клуб Слизней не был для Гермионы респектабельным внеклассным мероприятием. В отличие от академических кружков, в которых она училась в начальной школе, это было место исключительно для того, чтобы «поточить лясы», что, возможно, было вполне нормальных для всех, но Гермиона ненавидела такие мероприятия; для нее карьера строилась только благодаря заслугам, а не полезным связям. Тем не менее, профессор Слизнорт ждал ее, и если она не придет, то не сможет избежать еженедельных встреч с Малфоем. После невероятного чувства стыда от потери самообладания, она постарается сделать все, чтобы избавиться от этого обязательства, даже если для этого придется провести целый вечер со Слизнортом и его невыносимыми членами клуба. Путешествие в кабинет мастера зелий было знакомым в худшем смысле этого слова. Пивз хихикнул, когда она проходила мимо него, спрашивая, не собирается ли она «присоединиться к шикарной вечеринке Слагги — Вагги», кошка Филча следовала за ней по пятам в течение нескольких минут, и когда Гермиона подошла к двери Слизнорта, соседний портрет сказал: «твой красивый дружок не придет с тобой на этот раз? У него такая линия подбородка!». Женщина на портрете явно говорила о Кормаке Маклаггене, мальчике, которого Гермиона уж точно не хотела вспоминать. Пузырьки и сверкающие ленты приветствовали ее, когда она неохотно открыла дверь и вошла внутрь. Она узнала большинство лиц за большим круглым столом, за исключением нескольких студентов, которые казались намного моложе ее. Изабель Твитт и Мелинда Таттинг потягивали сливочное пиво, Джинни вела с Дьюи Бланком язвительную беседу, а Имоджин Фортескью склонилась над книгой с мальчиками — близнецами, которых Гермиона видела только в коридорах. — Мисс Грейнджер! — Воскликнул профессор Слизнорт, подзывая ее. — Добро пожаловать, добро пожаловать! Могу я предложить вам что-нибудь освежающее? У нас много сливочного пива, или чай, если вы предпочитаете его… Гермиона почтительно отказалась и посмотрела на стол. В зале оставалось всего два места — одно для мальчика с длинными каштановыми волосами, а другое для Имоджин Фортескью. Она неохотно села рядом с незнакомцем, мысленно молясь, чтобы Малфой не появился и не занял свободное место рядом с ней. — Ты — Гермиона Грейнджер, — многозначительно сказал мальчик, протягивая руку. Гермиона пожала ее; его крепкая хватка застала ее врасплох. — Это я… а ты кто? — Тобиас Куинси. «Наследники и наследницы магазинов Косого переулка» — книга, пылившаяся на дне шкафа Гермионы, — несколько раз упоминала эту семью. — Ты, должно быть, ужасно много знаешь о метлах. — Больше, чем большинство, — ответил он, помешивая сливочное пиво в своей кружке. — Но я не слишком интересуюсь семейным бизнесом. Вообще-то мне всегда нравилась идея разводить жаб. Профессор Слизнорт громко кашлянул. Тобиас Куинси, казалось, не придавал этому особого значения, но у Гермионы возникло ощущение, что он не получит приглашения на второе заседание Клуба Слизней. — Ну, это звучит как довольно увлекательная профессия, — солгала Гермиона, борясь с веселой ухмылкой, когда Мелинда Таттинг с силой ударила все еще задыхающегося Слизнорта по спине. — Неужели? Большинство девушек думают, что я абсолютно ненормальный, когда говорю им это. Однако разведение жаб требует много работы… Тобиас описал разведение жаб достаточно подробно, чтобы заставить круглолицую девушку по соседству пожаловаться на тошноту, но Гермиона уже не слушала. Ее внимание было приковано к дверному проему, в котором внезапно возник Малфой, выглядевший совершенно неуместно. — Ого! Мистер Малфой! Я так рад, что Вы смогли приехать, мой мальчик, — сказал Слизнорт, указывая на единственное свободное место. — Идем, идем. Могу я предложить вам сливочное пиво? — Нет, спасибо, профессор. — Малфой сел рядом с Гермионой, стараясь не обращать на нее внимания. — Я предпочитаю оставаться начеку. — Умно, очень умно, — сказал Слизнорт, взмахнув палочкой. Его кубок левитировал к деревянному бочонку, который быстро начал выпускать пенистую золотистую жидкость. — Вы явно знаете больше, чем я, мистер Малфой … — Это спорно, сэр, — спокойно ответил Малфой. Профессор Слизнорт усмехнулся и сделал большой глоток из своего кубка, как только тот вернулся в его руку. — Итак, мисс Твитт, не могли бы вы предоставить мне контактную информацию вашей сестры? Мисс Уизли и мистер Бланк — отличные охотники, и я надеялся помочь им связаться с несколькими представителями Лиги… Джинни и Дьюи Бланк перестали спорить. Как и близнецы рядом с Имоджин Фортескью, они явно явились сюда по прямому назначению клуба — ради связей. Гермиона, с другой стороны, не была заинтересована в дружбе с известными игроками в квиддич. Возможно, именно поэтому она казалась единственной, кто смутно осознавал присутствие Тобиаса, который все еще читал углубленную лекцию о жабах. Его медленный, жужжащий голос был похож на раздражающее жужжание заклинания муффлиато — просто шум по сравнению с прибытием Малфоя и властного гостеприимства Слизнорта. — …а потом вонючая железа откроется, и она будет готова к спариванию. Затем самец забирается ей на спину. На самом деле это довольно сложный процесс. — Удивительно, — равнодушно сказала Гермиона. — Ну, если ты думаешь, что это удивительно, ты не поверишь, что делает русский разбиватель льда зимой… — Голос Тобиаса был за много миль отсюда. Гермиона не сводила глаз с парня, сидевшего по другую сторону от нее, — того самого, который необъяснимым образом никому не сказал, что она напала на него в Запретном лесу. — …затем, как только он замерзнет, самка… Блондин по-прежнему молчал. Даже слизеринцы за столом не пытались заговорить с ним, и он тоже не пытался. С другой стороны от него Имоджин указывала на движущийся портрет в большой книге, над которой она корпела. Тихая мышка подтянула локоть поближе к себе, стараясь не касаться Малфоя. — …но, конечно, ты магглорожденная, так что можешь и не быть ознакомлена… Это неожиданное заявление удивило Гермиону и, очевидно, привлекло внимание Малфоя. Он быстро повернулся к Тобиасу, нахмурившись, и его серебристые глаза были такими же острыми, как и язык. — Тебе лучше быть осторожнее, Куинси. Она известна тем, что колдует над волшебниками, которые говорят о ее происхождении. Измученный Тобиас перевел взгляд с него на Гермиону. — Но он ничего такого не имел в виду! «Маглорожденная» — это совсем не то слово, которое сказал ты, и ты это знаешь, маленькая вероломная змеюка! — Мистер Малфой, мисс Грейнджер… какие-то проблемы? — Озабоченно спросил профессор Слизнорт. Все смотрели на них, кроме Джинни и Дьюи Бланка, которые продолжали свою горячую дискуссию. Обвинения в проклятой метле, казалось, разжигали соперничество между гриффиндорскими и слизеринскими игроками в квиддич, но для остальных это было, по-видимому, гораздо менее увлекательно, чем разногласия Гермионы и Малфоя. — Нет, конечно, нет! — Сказала Гермиона, натянуто улыбаясь. — Мы просто немного поспорили о…  — ее глаза метнулись к Тобиасу, когда она схватила свою палочку под столом. — …брачных узорах у жаб. Тобиас моргнул, все еще явно сбитый с толку. Профессор Слизнорт задумчиво посмотрел на нее, прежде чем, наконец, сделать большой глоток сливочного пива и решил не бросать ей вызов. — Ну, конечно, продолжайте… — Он снова повернулся к Джинни. — Итак, мисс Уизли, не хочу прерывать вас с мистером Бланком, но маленькая птичка напела мне, что Вы, возможно, знаете кое-что о Гарри Поттере. Он мой хороший друг… Вы случайно не знаете, как у него дела? Под столом Гермиона дважды взмахнула палочкой. Тобиас неожиданно продолжил свой рассказ с того места, на котором остановился, что она и намеревалась сделать. Он, как и остальные члены клуба, больше не сможет услышать их с Малфоем разговор, хотя в конце концов кто-нибудь заметит, как шевелятся их губы. Тем не менее Гермиону это не беспокоило. Она планировала покончить с язвительным змеенышем задолго до того, как привлечет нежелательное внимание. — Послушай, ты ведешь себя как полный идиот, — прошипела она. Когда Малфой прищурился, она добавила: — Они нас не слышат. — …замороженная сперма тает… — Но, к сожалению, мы их слышим. Он долго смотрел на нее, прежде чем сказать: — Я думаю, ты упускаешь какую-то важную информацию, Грейнджер. Похоже, твой новый бойфренд добрался до хорошей части. — …из ее яиц начнут расти головастики… Малфой поднял брови. — Ты с нетерпением ждешь его головастиков? Гермиона нахмурилась и сняла проклятие. Тобиас, казалось, был немного ошарашен, когда мельком взглянул на свои наручные часы и понял, что уже почти тридцать минут обсуждает свое странное хобби, невинно не подозревая о том, что Гермиона околдовала его. На некоторое время Гермиона, Тобиас и Малфой погрузились в молчание. Иногда звон кружки Тобиаса, ударявшейся о стол, снимал напряжение, но для Гермионы этого было недостаточно. — Кстати, говоря об отношениях, мисс Грейнджер, я хотел спросить, есть ли в Вашей жизни молодой человек? — Спросил профессор Слизнорт. — Надеюсь, Вы извините мое любопытство, но ходили слухи, что вы с Рональдом Уизли были чем-то вроде пары. Не прошло и десяти минут, как двое мужчин сделали ей неприятные замечания по поводу ее отношений. Хотя она никогда бы не призналась в этом, она предпочитала шутливые насмешки Малфоя любопытству профессора Слизнорта. — Я предпочитаю держать это в секрете, — хрипло сказала она. — Мои извинения, мои извинения… — Сказал профессор Слизнорт. Его глаза неловко блуждали из стороны в сторону, прежде чем остановиться на близнецах рядом с Имоджин Фортескью. — А как насчет вас, Ардиф и Арлин? Вы все еще встречаетесь с теми двумя молодыми леди? У Гермионы сдали нервы. Она больше не могла снова просить Слизнорта о прекращении встреч с Малфоем, так как была уверена, что он откажет ей после ее отказа скормить ему информацию, которую он так жаждал. Кроме того, ей нужно было поговорить с ним наедине, а в данный момент приватный разговор с мастером зелий казался таким же мучительно невозможным, как уничтожение крестража. Поэтому вместо того, чтобы придумать план, она долго сидела молча, время от времени кивая Тобиасу, который решил перейти к новой теме: широко распространенному жестокому обращению с амфибиями. Между его бессвязным бормотанием, напряженными мыслями об отсутствии писем от Рона и Малфоем, находящимся в нескольких дюймах от нее, она не могла дождаться, когда часы пробьют восемь. Она встала и попыталась тихо уйти, но профессор Слизнорт поднял на нее глаза. — Дорогая моя, все в порядке? Она слабо улыбнулась, надеясь, что он не видит ее насквозь, как она подозревала. — Да, конечно, профессор. Просто уже немного поздно, а мне нужно выполнить задание по заклинаниям. Он нахмурился, но не так, словно не верил ей, а немного с грустью от потери своего звездного члена клуба. Малфой, должно быть, тоже это заметил, потому что закатил глаза. — Да, ну ладно. Конечно, учеба важнее… — Благодарю Вас, профессор. Увидимся завтра. Встревоженная, она поспешно вышла из его кабинета, прекрасно понимая, что все, вероятно, наблюдают за ней. Она надеялась, что Джинни последует за ней, чтобы утешить ее, но подруга этого не сделала, поэтому, оставшись совсем одна, Гермиона тихо заплакала и вернулась в комнату, задаваясь вопросом, почему Рон бросил ее и как, черт возьми, она собирается избежать еще одной катастрофической встречи с Малфоем.