Кладбище разбитых надежд

      Начинался ещё один день, события которого Драко не сможет забыть никогда.       В то утро он проснулся с раскалывающейся головой, вишневый эль легко забывался к утру, но оказавшись дома, Малфой залил его огневиски, совершенно не думая о последствиях. В эту субботу он собирался проснуться ближе к обеду и продолжать рефлексировать до самого вечера, проклиная себя, свою природу и сам факт существования людей вокруг.       Но планы нарушил мерзкий стук клюва в закрытое окно. Мамин чёрный филин был упрям и силён. Драко хотел было его проигнорировать, но сравнив затраты сил на починку окна с силами, которые нужны, чтобы открыть его, решил выбрать второе, к тому же это избавило от звуков, которые только усиливали головную боль.       Конверт был помят, мамин аккуратный почерк был как всегда ровен, но случайная клякса в конце не предвещала ничего хорошего. Пожалуй только это и заставило открыть письмо немедленно.       А дальше было душно, воздух словно перестал быть невесомым, кислород превратился в яд, и каждый вздох приносил невыносимую боль, разрывая легкие. Драко на ходу хватал свою одежду, нервно застегивал пуговицы рубашки, головная боль ушла на второй план, волосы остались неприглаженными. Он трансгрессировал так быстро, как смог, а потом бегом бежал до входа в ненавистное поместье. Горло жгло, а бок кололо от резкого старта. Он медленно открывал дверь, страшась увидеть, что мамины слова не были ложью. Что-то внутри заставляло верить, что это просто уловка, чтобы вернуть его домой. Жестокая, но все же не настоящая.       Гарри долго смотрел в зеркало, ведя немой диалог со своим отражением. Было так глупо застрять в ванной перед выходом, стоять здесь в джинсах и свитере. И не иметь возможности сдвинуться с места, словно мышцы атрофировались. Что скажут остальные? Сколько дверей будут для него закрыты навсегда?       Главное, чтобы Драко свою перед ним не закрыл. Вот что страшило Поттера больше всего. И было вполне оправданно. После суда он предложил ему свою дружбу, это все, что у него было. Чуть позже научился дарить доверие и заботу. Этого все ещё было мало. И все это было ложью. То, что заставило Гарри прийти в суд и заступиться, то, что кажется было в нем очень давно, душило и превращалось в злость, вот что было правдой. Но была ли это что-то нужно кому-то, кроме него самого?       Получится ли, признав в себе это, сгореть и воскреснуть из пепла подобно фениксу? Он мог бы придумать ещё много красивых сравнений, но всех их перечеркивал страх. Безумный и всепоглощающий, болезненно отдающийся в каждой клеточке тела.       Сейчас.       Удивительно, что раковина осталась цела, так сильно он сжимал ее пальцами, вкладывая все свои эмоции, чтобы не взорваться. А потом в секунду отпустил и почти сразу аппарировал к дому Драко.       И бегом по лестнице, чтобы оказаться под дверью. Звонок был отчётливо слышен из-за двери. Один раз, два, три. Поттер нажимал на него раз в пятидесятый, когда на смену отчаянию пришло волнение.       — Спасибо, что пришёл. — Нарцисса была бледнее обычного. Замечал ли Малфой раньше, сколько лет его матери? Она не молодела, как и все остальные. Морщинки уверенно обосновались на ее лице, кожа на шее стала дряблой. Руки больше не были молодыми и нежными, в волосах появилась седина, а в глазах усталость.       Не было и ее идеальной осанки, она поднимала плечи, словно прячась. Впервые в его памяти.       — Где он? — хотелось обнять мать. Спрятать ее от мира. Кажется, этого больше некому сделать. Теперь его очередь.       — У себя в спальне. — она зацепилась пальцами за его руку, не давая сбежать. — Прости, что не сообщила раньше, я так надеялась, что ему станет лучше, Драко, я так не хотела, чтобы этот день вышел таким… Чтобы ты узнал о болезни вот так.       Внутри у неё было больше слов, но едва ли хватало сил произнести и эти. От Нарциссы осталась тень. Она слишком многих похоронила, но к тому, что муж может уйти раньше, не была готова совершенно. Как маленькая девочка, потерявшая последнюю надежду.       — Я поднимусь. — Малфой все же обнял мать. А после сорвался с места, бегом направляясь в комнату отца. Было страшно увидеть вместо сильного Люциуса дряхлого старика. Страшно представить, что и он тоже смертен.       В комнате пахло травами. Било в нос запахом от самой двери. И отец был бледнее обычного. Но все же выдавил улыбку, увидев сына.       — Пришёл. — тихо, но довольно.       — А мог поступить иначе? — Драко сел на кровать, взяв Люциуса за руку. Внутри было много обид. Ему казалось, что их будет слишком много. Он мог сердиться на то, что отец не защитил, когда это было нужно, за то что заставлял подстраиваться и воспитывал не пряником, но кнутом. Но теперь оказалось, что ещё больше было благодарности, за то, что дал возможность научиться выживать самостоятельно.       — Может разведёшь мне лошадиную дозу снотворного? Твоя мать никогда не решится, но ей и не понять, как это мерзко для мужчины волочить свои последние дни немощным стариком, не способным самостоятельно дойти до туалета. — он кряхтел, выдавливая из себя слова.       — Брось, ты поправишься. — детский страх сдавливал горло, мир рушился.       — Нет. — Люциус хмыкнул. — Однажды каждый человек это почувствует. Не теперь. — он собрал все силы, чтобы подняться на локтях, Драко инстинктивно подался вперёд, чтобы поднять его подушку. — Скоро ты станешь главой рода и прошу тебя пообещать мне кое что, поклясться, что исполнишь.       — Все что угодно, отец. — запах трав дурманил голову. Полумрак, воцарившийся в комнате из-за тёмных штор давил на сознание, вгоняя панику. — Я сделаю все, что скажешь.       — Я хочу, чтобы ты женился, Драко, и продолжил род. У тебя есть девушка на примете? — он был абсолютно серьёзен, в то время, как во рту у Малфоя младшего пересохло.       Теперь руки тряслись не из-за страха потерять отца, по позвоночнику пробежал холодок.       Гермиона. Назови ее имя. Она поймёт, она подыграет. Ты сможешь с ней договориться.       Слова не выходили из горла, застряв комом. Он оставался немым.       Назови ее фамилию. Грейнджер. Так просто. Она возненавидит тебя, но потом поймёт. Ты обеспечишь ее деньгами на всевозможные эксперименты и фонды, она тебя свободой.       Он хлопал глазами, смотря на отца.       Или возьми слова обратно. Прямо сейчас, это не та просьба, что ты можешь исполнить.       Это не тот человек, которому ты можешь отказать. Ты Малфой, дементор поцелуй. Этого достаточно, чтобы не отказать отцу на смертном одре.       — Я так и думал. — Люциус закрыл глаза на секунду. — Астория Гринграсс. Она хорошая девушка и ты ей нравишься. Мистер Гринграсс не против, я обо всем договорился. Не откладывай свадьбу. Пусть это случится весной, мне нравится весна.

***

      Поттер был в состоянии открыть дверь магией, но вышиб ее плечом, поздно вспомнив, что он волшебник.       В квартире были разбросанные вещи, но не больше, чем обычно. Незаправленная кровать выдавала, что ее хозяин спешил, но не говорила, было ли это сегодня утром или раньше. Турка стояла сухой и нетронутой на своём привычном месте на кухне. А вот Драко не было. И его духами не пахло, как не пахло и гелем для волос. Словно сегодня утром, хозяин квартиры был не здесь.       Гарри выругался, поднимая дверь. Заставляя ее встать обратно на петли, с помощью магии.       Какой же ты идиот.       Желание пойти в Малфой мэнор соревновалось со страхом узнать, что Драко ночевал не там.       Он скоро сам тебя найдёт. Гарри сжал кулаки, заставляя взять себя в руки. Обязательно найдёт. И вы поговорите.       Или лучше подождать здесь, рано или поздно, он вернётся.

***

      — Я думал, ты действительно решил сбежать и бросить меня здесь одного. — Пол выглядел растерянным, но теперь, увидев Уилла, повисает у него на шее. И это оказывается чересчур неожиданным. Раньше он так не делал, не позволял себе подобного проявления эмоций, но сейчас атмосфера располагала к подобному. — Нафантазировал, что ты обиделся и разочаровался, и больше не будешь со мной общаться.       — Брось. С чего мне прекращать общаться с тобой? — усмехается Поттер, скрывая за этим растерянность. — Но тебе лучше отпустить меня, Пол, иначе я рискую задохнуться.       — Да, конечно, прости. — он отпускает друга и виновато поправляет прическу. — Вынесли закуски посерьезнее фруктов. А ещё Антонио Финелли согласился дать тебе пару уроков. Он устраивает выставку молодых дарований и готов дать тебе шанс.       — Ты совсем не понимаешь значение слов не смей показывать ему мои работы? — это должно прозвучать угрожающе, но Уилл едва сдерживает эмоции радости. О таком он и мечтать не мог. Но быстро приходит в себя, осаждая ликование. — Это исключено. Уроки требуют времени, а выставка огласки имени. Люди придут посмотреть на мазню внука великого Гарри. А мои родители узнают, что я трачу время на ерунду.       — Ты можешь творить под псевдонимом. — невзначай произносит Пол. — Думаю, ты мог бы даже подписаться Малфоем, я был бы горд, что под нашей фамилии есть что-то в галереи кроме денег.       — Дурак. — но Уилл смеётся, и первые эмоции страха отходят в сторону. Псевдоним это хорошее решение, под ним наконец-то можно быть собой.       — Дорогие гости, — Драко привлекает к себе внимание, касаясь палочкой бокала, производя удивительно громкие, но мелодичные звуки. — Я приглашаю вас в сад, сейчас там потрясающая выставка скульптур, любезно привезённых моей подругой. С ночной подсветкой это особенное зрелище. — его голос звучит уверенно, а выражение лица выдаёт неподдельный восторг от происходящего.       Уилл в очередной раз отмечает, как гармонично он выглядит на этом празднике, среди всех этих людей. Словно если бы не было мистера Малфоя, то и самого искусства в мире не было.       — Их же не было днём, верно? — Поттер отрывается от разглядывания хозяина дома.       — Думаю, он скрыл их от нас чарами, очень в духе дедушки. — Пол кривит рот в усмешке. — Все должно быть совершенно секретно до момента кульминации. Чтобы абсолютно каждый человек увидел в происходящем сюрприз. Уилл, не так же быстро!       Но друг уже сорвался с места, умело маневрируя между людьми. Малфою не осталось вариантов, кроме как попытаться его догнать.       — Вау! — Поттер замирает.        Вся лужайка перед домом в затейливых скульптурах, подсвеченных снизу. Тонкая проволока извивается, сплетаясь, превращаясь в силуэты людей, животных, птиц и мифических существ.       Ни капли магии и движения. Только свет снизу, заставляющий блистать и переливаться, отбрасывать тени и играть в темноте новыми красками.       — Это невероятно. — продолжает Уилл. Тонкие силуэты трогают его до глубины души, заставляя подойти ближе, погружая в другой мир, унося из реальности. Образы словно оживают в голове. — По всем законам, именно сейчас я должен проснуться от звуков будильника.       — А я ведь всерьёз переживал, что тебе может не понравиться вечер у моего деда. — тянет Пол, следуя за другом, стараясь не врезаться в других гостей.       — Я обижен лишь только на то, что ты не позвал меня сюда раньше, никогда не чувствовал себя лучше и правильнее. — он останавливается, поворачиваясь к другу лицом. — Словно что-то рухнуло и открыло мне меня. Спасибо. Твой дед, его гости, атмосфера, я заново учусь чувствовать…       — Твою мать! — подпрыгивает Малфой от неожиданности, хватая друга за руку. Над поляной со статуями взрывается разноцветный салют, оглушая грохотом, заставляя поднять головы. — Я же уже говорил, что мой дед обожает сюрпризы, а я ненавижу резкие звуки?       Все собравшиеся зачарованно смотрят, как в небе распускаются цветы, вспыхивают языки пламени, танцуют и рассыпаются на тысячи огней фигуры.       Кроме Уилла, который замерев смотрит на свою руку, которую все ещё крепко сжимает Малфой, наблюдающий за салютом, и не может себе объяснить, почему это так выбивает его из колеи. Это новое, непонятное ощущение выбралось из недр его души только сегодня. Задушенное долгими годами соответствия, теперь оно явно расправляло крылья.       — Ой. — Пол приходит в себя лишь только тогда, когда салют заканчивается. — Мерлин, прости. — он одёргивает руку, будто обжегся.       — Все в порядке. — Уилл поджимает губы, — вернёмся в дом?       — Да, конечно. — сбивчиво произносит Малфой. — Тебе понравился салют? — пытаясь заполнить паузу.       — Безусловно. — глупая отговорка, Поттер не видел ничего из того, что происходило в небе. Нужно сменить тему. — Повезло твоей бабушке, столько красоты вокруг, должно быть мистер Малфой устраивал для неё сюрпризы до самой смерти.       — Ээ… вообще-то ее никогда здесь не было. — Пол заминается, это смутная историю, которую он и сам себе никак не мог объяснить до конца. — Она ненавидела Паудерхэм. И никогда не навещала деда. Честно говоря, она и его вечера ненавидела, не знаю, почему они не развелись, их отношения сложно было назвать романтичными или просто нормальными… Она и деда ненавидела. Но он не любит об этом говорить, как и мой отец.

***

      Гарри шёл так медленно, как только мог, словно это действительно могло повлиять на что-то. Его ждали к двенадцати и в запасе было ещё полчаса, а на трансгрессию хватило бы секунды. В конце концов, он отлично понимал, что не может не прийти.       Около часовни его будут ждать Рон, Гермиона и Джинни. И наличие последней пугало все больше и больше. Как ты только догадался ее позвать?       Нет, вопрос не в этом. Как Драко догадался прислать ему приглашение на двух человек? Словно вынуждал этим прийти с кем-то.       Сначала Гарри решил, что это стандартная форма открытки. Моему другу плюс один человек. У Грейнджер было точно так же. Но вот у Рона в приглашении этого плюс один не было. Драко и здесь решил посмеяться. Видеть Уизли с кем-то ему было не интересно, зато он предложил Гермионе найти себе спутника вместо Рона. Очень в его духе. Но на этом дух Малфоя заканчивался.       В витрине, мимо которой проходил Гарри, взгляд зацепился за красные кроссовки, стоящие на видном месте среди чёрных ботинок.       Поттер затормозил, качнулся с пятки на носок, посмотрел на свою вечно неудобную обувь. Может к дементру все? В часовню в таких точно не пустят, а большего ему и не надо. Лишь бы только внешние факторы помешали увидеть, как друг подводит черту.       Или не черту? Что если Малфой действительно делает это от чистого сердца? Что если это его искренний выбор?       Гарри хотелось в это верить больше, чем во что-либо. Эта вера болезненно отзывалась в области сердца, разрывала на части, но все же оставляла надежду, что Драко будет счастлив. А это уже не мало.       Гарри ещё раз взглянул на витрину и трансгрессировал, признаваясь себе, что позвал Джинни не столько для того, чтобы оправдать на зло Драко обидный плюс один, сколько ради того, чтобы прийти. Гарри совершенно точно не умел подводить людей.       Гермиона стояла в элегантном бежевом платье в обтяжку длины миди. Волосы были уложены большими волнами. И хмурое выражение лица, завершающее общую картину её образа, вот чего Гарри уже не забыть. Она тоже понимала абсурдность всей ситуации и не поддерживала спектакль, в который ее втянули.       Рон и Джинни напротив светились счастьем, как и полагается гостям на свадьбе.       Все трое ждали Гарри у входа в церковь, которая возвышалась над людьми в немом величии. Поттер поднял голову, чтобы взглянуть на шпили, утопающие в низких облаках. Внутри промелькнуло ощущение, что и она над ним насмехается сегодня. Или презирает?       — Нам пора, Драко скоро будет здесь. — Гермиона поцеловала Гарри в щеку, приветствуя.       — Живот что-то крутит, может мне не стоит заходить, испорчу праздник. — оправдание звучало так себе, Поттер был готов ударить сам себя за то, что действительно сказал это вслух.       — Ты его испортишь, если останешься стоять у входа. — Грейнджер была непреклонна и уже тянула Гарри за локоть во внутрь церкви. Мимо рядов наряженных гостей, мимо сотни белых роз, которыми были украшены деревянные скамейки, мимо сотен улыбок, шляпок, пар глаз.       Поттер, сам того не понимая, выпрямил спину, нацепив дежурную улыбку на лицо. Наличие людей дисциплинировало, заставляя собраться. В одиночестве он мог себе позволить быть просто Гарри, рядом с Драко мог, рядом с Гермионой и Роном. Но здесь и сейчас между рядов шёл Избранный, тот самый Гарри, которого пригласили на свадьбу потому, что это престижно иметь среди гостей героя войны.       Отвратительное, мерзкое, липкое чувство обиды растекалось по венам. И хотелось сбежать.       Драко появился почти сразу, как они сели. И медленно пошёл к алтарю. Вслед за ним гордо шагал Забини — шафер.       Гермиона сжала ладонь Поттера, и последний усмехнулся. Джинни точно заметила это жест, теперь набросится с расспросами, должно быть решит, что Грейнджер влюблена в Малфоя. От одной этой мысли было забавно. Но Драко неумолимо приближался к алтарю, и вся забавность проходила.       Он остановился перед священником. Нет, ничего забавного точно не было. Его лицо было серьёзным, со стороны могло показаться, что он волнуется, но Гарри знал наверняка, он недоволен и ненавидит себя.       Точно такое же выражение лица у него было в их последнюю встречу, когда он нашёл Поттера в своей квартире, разбитого и уставшего. Но вместо теплого приветствия и дурацких шуток, устроил скандал. По его мнению Гарри не имел права врываться в его дом вот так бесцеремонно.       Но на этом странности не закончились.       Он только успел успокоиться, сел за стол и плеснул себе в стакан огневиски. А после сообщил, что возвращается в Малфой мэнор, что у него больше нет времени на глупости, семье нужен наследник.       Гарри хотел сгладить ситуацию, сказать что-то о том, что может поделиться опытом, как играть на публику в новом послевоенном мире. Но не успел, Драко попросил его исчезнуть из своей жизни.       А чуть позже прислал приглашение на свадьбу.       Так просто.       И так унизительно.       Казалось, что все это снится. Но вот Астория под руку с отцом идёт между рядами к алтарю, где стоит Драко. И Гарри по прежнему хочется себя ущипнуть, чтобы вернуться в реальность.       Теперь ещё и глупо.       Малфой обвел взглядом зал. Его слабо интересовала невеста, неумолимо приближающаяся к нему. И она отлично это знала. На лице ни следа улыбки, как всегда серьезна и сдержана. Гринграсс, как никто другой, знала, что этот брак — ее вклад в обогащение семьи и продолжении двух династий. Впереди несколько месяцев притирок друг к другу и после у нее, возможно, появится надежный друг в лице мужа, если повезет, ещё и хороший любовник. Так или иначе, все это не имеет значения. Драко однозначно добрее, чем Блейз, симпатичнее, чем Тео и богаче, чем кто-либо другой. А значит хорошая партия.       Всё это вгоняло в ещё большее состояние тоски и безнадежности.       Она остановилась напротив жениха. Белое платье смотрелось не как наряд, но как доспехи. Невесомая фата-вуаль, скрывала красноту глаз. Дафна слегка дотронулась до плеча сестры, чтобы привлечь внимание и забрать букет на время церемонии.       Драко в последний раз скользнул взглядом по гостям, прежде, чем начать произносить клятву. И невольно остановился на рыжих волосах Джинни, которая сидела рядом с Гарри. Поттер не смотрел на него, он разглядывал ботинки и выглядел вполне спокойным. Драко поймал взгляд Гермионы, сидевшей по другую руку от Гарри. Она кивнула и улыбнулась. Вымученно и фальшиво. Лучше бы и она отвела взгляд. Что ей стоило? Клятва вышла странной.       Слова отлетали от зубов, он долго репетировал перед зеркалом и был уверен, что не ошибется. Но смысла их не понимал. Не был способен понять.       — Если есть в зале те, кто знает, почему этот брак не может быть заключён, скажите сейчас или замолчите навеки. — как у священника может быть настолько противный голос? Или дело в словах, что он произносит? Словах, которые неумолимо приближают к концу.       Он ее не любит.       Гарри был готов подняться с места. Закричать во все горло, чтобы разорвать связки. Схватить Малфоя за руку и увести из церкви.       Зачем ты это делаешь? Разве не понимаешь, что ломаешь и себя, и свою жизнь? Разве это то, что ты на самом деле хочешь?       Поттер не может даже просто вздохнуть, не то что слово произнести. В его памяти мелькают, как кинопленка моменты, здесь они с Драко сбегают с очередного важного приема, а здесь Малфой вертит 3D очки удивляясь изобретательности маглов, они вместе открывают для себя дискотеки под открытым небом, кемпинг на берегу реки, Гарри первый раз играет в гольф и в отместку учит Драко играть в фрисби, кубки по квиддичу, магловский футбол.       А теперь он целует свою невесту.       Тошнота подобралась к горлу, заставив Поттера невольно потянуться рукой к лицу.       — Ты в порядке? — шёпот Гермионы показался ему слишком громким. Неуместным и пугающим.       — Абсолютно. — привычная ложь. Драко бы распознал и добился правды, но Гермиона сделала вид, что поверила.       Уже на выходе из церкви, Гарри глотает ртом холодный воздух Лондона, будто до этого и не дышал.       — Она такая красивая, правда? Это была очень трогательная церемония, представляю, что будет дальше на банкете! — Джинни сжала ладонь Поттера в своей, прижимаясь к нему. У нее яркие волосы и веснушки на лице, пухлые губы и глаза совершенно не серые.       Гарри поймал себя на мысли, что на полном серьезе сравнивает ее внешность с Драко. И тут же одёрнул себя. Это неприемлемо.       — Выходи за меня. — слова слетели с губ слишком естественно.       — Что? — Джинни опешила. Это безусловно было тем, что она давно ждала. Но представляла совсем иначе.       Поттер к этому моменту твердо осознал, что сказал глупость, но отступать не видел смысла.       — Ты выйдешь за меня замуж? Я сейчас без кольца, но обещаю, мы выберем самое красивое. Ты станешь моей женой?       Гермиона замерла за его спиной, поджав губы, мягко останавливая Рона, чтобы тот не испортил ответ Джинни. Чтобы тот не помешал другу взять слова назад.