***
Распаковка почти подошла к своему завершению. Уже новым утром артисты, поспавшие не дольше 5 часов, были готовы репетировать и прогонять всю программу. Ничего нового, всё как обычно, только с возрастом всё тяжелее выносить такие нагрузки на организм. — Деда! Уже 8 утра, мы так на репетицию опоздаем! Запрыгнув на кровать к дедушке, Юра стал тормошить своего сонного родственника за волосы, усы, брови, лишь бы разбудить. Николай поддался уговорам своего внука и раскрыл свои глаза, тяжело вздыхая и ворча о том, что сильно болит спина и голова. — Сколько времени? Ещё раз поинтересовался дедушка, поглядывая на настенные часы. Он тихонько почесал свой седой затылок и покосился на энергичного внука, что уже с 6 утра носился по квартире, то и дело воруя докторскую колбасу из холодильника. — 8 утра, деда. Эти слова звоном прошлись в ушах Николая. Он посмотрел на часы, ещё раз на Юрочку, а после на себя в зеркало. Всё, что было у него в голове: «Я проспал первый учебный день Юры». Отабек и Жан-Жак спокойно сидели на крыше и нежились под лучами утреннего солнца, пока двое Плисецких носились по комнате и собирали вещи на учёбу, благо школа была рядом с цирком. — Юра?! Где твоя рубашка?! — Так её же львята разодрали. Очередная «хорошая» новость для Николая. Тяжело вздыхая, он вспоминал, в какой из дней Юра притащился в новой рубашке во львятник и разодрал его, точнее не он, а юные львы, но суть оставалась одна: рубашки нет, а времени бежать на рынок за новой, тоже не осталось. Пришлось одеть своего внука в футболку с рисунком льва, чему Юрочка был рад, а вот Николай не особо. Вид, конечно же, не лучшего пионера в Союзе ССР, но и это первый класс. Когда сборы подошли к финишной прямой, дедушка схватил кожаный портфель своего юного артиста, второпях пригладил его тонкие волосики и скомандовал :На выход!Дальнейшая дорога до школы напоминал кросс, ведь оба артиста бежали как в последний раз, вот только Юрочка не понимал, куда они так мчатся подальше от цирка, вроде пожара нет. Забежав на порог школы, покрашенной в противно- желтоватый цвет, Юра с растерянными глазами покосился на дедушку, что переводил дыхание, заводя своего внука через деревянные школьные двери. Из-за переезда в Свердловск, они и так опоздали на целую неделю с учёбой, так и ещё проспали первый учебный день, стыду подобно, думал Николай, поправляя свою идеальную причёску и гордо шагая до вахтёрши, что выглядела как обычная тётя Люба, в халате, платочке и с пышными формами. — Здравствуйте, — громогласно, как подобает приветствию в манеже, заговорил дедушка, от чего стены учебного учреждения завибрировали, — как найти 1 класс? — А какой именно? «А», «Б», «В», «Г»? Наступил лёгкий ступор. Дрессировщик хищников не имел никакого понятия, в каком именно из классов должен был учиться его дорогой внучок, что выглядел как распустившийся одуванчик в помятом пиджаке, что они вытащили из чемодана только сегодня утром. — Какая фамилия ученика? — Плисецкий. Женщина немного лениво открыла свою записную книгу, куда был внесён каждый ученик вплоть до 12 класса. Эта система напоминала чем-то тюремную перепись, когда в ровный столбик вносились имена с фамилиями учеников и их данные, вплоть до прогулов, оценок. Водя коротким пальцем по стройным рядам списка, в поисках заветной фамилии нового ученика, женщина то и дело бросала косые взгляды на опоздавших, что были одеты ярко и броско, не по стандарту общества. Дедушка Николай, как и все цирковые, не особо любил распространяться информацией на тему своей работы, не положено было. — Вы же у нас циркачи, да? Эти слова резали ножом по ушам Николая, что уже должен был привыкнуть к данному обращению, но нет, он был всё так же дерзок и резок, как и в молодости. Страшно хотелось поправить женщину и съязвить, но мужчина, скрипя зубами, нервно потрепал свои седые волосы на виске и ,улыбаясь, подтвердил данную информацию. Пока семейство Плисецких разгуливало по зеленоватым лестницам школы в поисках крыла начальной школы, демон Жан-Жак самостоятельно разгуливал по классам и то и дело, проходя сквозь неосязаемые бетонные стены, засматривался на местных школьников. До звонка на перемену, школа выглядела безликой и одинокой, моментами даже жутковато. Эта бесконечная тишина и разрисованные местными художниками стены добавляли особенный колорит обстановке, ведь почти на каждой стене Отабек мог наблюдать зарисовки по старым русским сказкам. Три богатыря на своих верных конях, кот учёный бродит по золотой цепи, где-то сидит русалка и плетёт свои голубые косы, а печальный клоун Пьеро в очередной раз был расстроен, но, к сожалению, всю сказку портили кроваво алые флаги нынешнего строя правления. — Эти дети похожи на партизанов, как же бесит, — раздражённо бормотал демон, скрестив руки на груди. Ангел-хранитель промолчал, лишь пожал плечами и продолжил покорно следовать за своим человеком, что потерянно смотрел в большие окна на первом этаже, что выходили на задний двор и позволяли хорошо рассмотреть разноцветные листья деревьев. Время летело так стремительно быстро, ещё пару недель назад в столице всё пахло ещё летом, а сейчас асфальт покрылся опавшими жёлтыми листьями. Наконец-то долгая дорога по бесконечным лестницам в школе подошла к концу. Николай поправил пиджак своего внука, в очередной раз пригладил его волосы и наконец-то постучался в дверь класса, где вовсю шёл урок по правописанию. — Входите, — раздался сухой голос учительницы. — Кем будете представляться? Скрипучая дверь поддалась безо всяких усилий, словно почти не висела на петлях. Первым на пороге появился Николай, статный и седовласый артист, чью харизму было видно за версту, а за ним в класс выглянул Юра, что на фоне дедушки казался чуть крупнее букашки. Он внимательно разглядывал лица тех, что были одеты как на подбор, не отличить без лупы и при плохом зрении. — Дайте угадаю, артисты? Учительница была приятная на внешность, но не на голос. Её сухой и немного жестковатый тембр совсем не сочетался с внешностью молодой студентки, что носила очки широкой оправы , длинную юбку -карандаш и пару значков на белоснежной рубашке, что горели на свету подобно застывшему пламени. Девушка невольно ударила линейкой по своим тонким ладоням и улыбнулась юному Плисецкому, что застрял на пороге кабинета, крепко цепляясь за своего дедушку. — Вы бы ещё к третьему уроку пришли… Ладно, что уж, вы же цирковые у нас. Плисецкий, проходите. Дедушка одобрительно улыбнулся учительнице, похлопал своего внука по плечам и прошептал: «Удачи», после чего быстро растворился за дверью класса, поспешно покидая школу. Прогон программы ждать не будет, особенно режиссёр и остальные артисты. Юрочка гордо прошёлся вдоль кабинета и замер у доски, прямо посередине класса, готовясь поприветствовать своих первых одноклассников, как зрителей на представление. Ведь это так важно:первое впечатление, первые слова, первые знаки уважения от своих сверстников; и поэтому юный артист ни разу не сомневался в себе, у него уже была практика выступлений на публике. — Класс, прошу внимания, у нас новый ученик. — Меня зовут Юра. Юра Плисецкий! — гордо отчеканил юный артист, крепко прижимая к себе кожаный портфель, — Я цирковой артист в четвёртом поколении! Тихие перешёптывания повисли занавесом над классом, что искоса поглядывали на новоиспечённого ученика. Юра был всё также твёрд в своих словах, только вот демон тихо посмеивался, стоя поодаль левого плеча, пока ангел-хранитель лишь наблюдал за происходящим, прижимаясь спиной к зеленоватой доске. — Уф, когда он повзрослеет, перестанет так гордо хвастаться этим, — шептал демон, проводя своими костлявыми пальцами по макушке ребёнка. — Почему он должен стесняться своего рода? Прошло так много лет, но племенная закалка всё ещё хорошо отпечатывалась на поведение Отабека. В его молодости каждый гордился своими предками, хранил заветы прошлого и за оскорбление чужого имени, можно было хорошенько отхватить, той же плетью по спине. — Никто не любит тех, кто выделяется из общей массы. Представление Юры закончилось, и учительница предложила новенькому выбрать свободное место. Юный артист присел за последнюю парту, ведь так учили в цирке, что лучше всего наблюдать за происходящим с последних или средних рядов, но только не с первых. На первых рядах обычно восседали почётные гости или режиссёр программы, ну или те, что желали поближе разглядеть животных. Урок продолжился. Все принялись аккуратно вырисовывать линии на своих расчерченных тетрадях, вот только один Юра ещё всё поглядывал по сторонам и не особо понимал, что же ему нужно делать. — Это будет долгий день, — недовольно произнёс Жан-Жак, летая где-то над головой учительницы. — Может домой пойдём? — Разве тебе не интересно вместе с Юрой побыть в школе? — Нет, конечно. Не знаю, как тебе, но мне уже надоело учиться. Я бы предпочёл сразу же пуститься в подростковую развратную жизнь. Как и произнёс до этого Жан-Жак, урок длился долго, по человеческим минутам жизни. Прозвенел звонок, но все ученики, как юные будущие пионеры, сидели спокойно и не вскакивали с мест, только один Юра подорвался с места и с удивлением покосился на своих одноклассников. — Звонок для учителя, — прошипела улыбчивая учительница, елозя мелком по зеленоватой доске. — Присаживайся на место, Плисецкий, время записать домашнее задание. В цирке было чуть больше свободы, чем в самой школе. Ведь кроме короткой перемены и получения домашнего задания, все дети выходили из класса чуть ли не строем, чтобы отдохнуть и поговорить на маленьком островке суши, где их никто не трогал. Все разбрелись на маленькие кучки и это было ожидаемо. Эти дети не первый день знакомы и уже нашли общие интересы, поделившись на определённые иерархии, вот только один Юра ещё не нашёл своё место в этой школе. Медленно бродя по коридорам восточного крыла, где находились все начальные классы, он искал себе новых друзей и приятелей, с кем можно было бы скоротать эти скучные часы. Всё и вправду было ничтожно плачевно, хотя ремонт в этом заведение был отличный, свеженький и приятный человеческому глазу. Ничего не чувствуя, Юра бродил от стенки до стенки, то и дело поглядывая на лица тех, кто шептался за его спиной и с горящими улыбками над чем-то смеялись. Мерзкое ощущение, но юный артист ещё не осознавал, что это за тягость в груди и боль в висках, словно кто-то прожигает в нём дырку живым взглядом. — Эй, циркач. Раздался чей-то заносчивый и противный голос, где-то за спиной Юры, который во всю раздумывал о варианте, отсидеться где-то в классе за партой. Обернувшись на этот противный позывной он смог рассмотреть нескольких своих одноклассников, что не вышли ни лицом, ни телом, особенно рыжеватый и полноватый мальчик, чей конопатый нос напоминал рожицу маленькой свинки. — Кто ты такой? — Я вот сын военного, а ты сын шута кого-то. — Мой дедушка великий дрессировщик! — гордо выкрикнул Юра, приподняв свой аккуратный носик выше. — Ой, так у тебя родителей нет, раз дедушка привёл. Тихий смешок демона привлёк внимание Отабека, что с недовольством наблюдал за всей картиной происходящего. В любом коллективе найдётся подобный персонаж, но ангел-хранитель всё надеялся, что Юрочка не встретиться с такими людьми так рано. — Сейчас мой мальчик покажет свой характер, — шептал Леруа, облизывая свои клыки. — О чём ты вообще говоришь, Юры хороший ребёнок… Только успел произнести Отабек, как послушался грубый треск оторванной рубашки и глухой удар, сопровождающийся смехом Жан-Жака, что с удовольствием наблюдал, как юный артист марал свои белые ручонки об лицо того, кто взбесил его лишь парочкой фразами, что задели прямо за живое. Юра вспомнил все те моменты, что доводили до дрожи в позвонках, когда он жил с родителями. Эти люди не особо любили друг-друга, постоянно ругались, кричали, дрались и лишь на манеже отыгрывали роль той самой семьи, что была лучезарная и прекрасна. Снова омерзительное ощущение, всё от воспоминаний о семье, что была ему до слез противна и только дедушка Николай смог выдернуть юного Плисецкого из этого круговорота криков и слёз. Повалив этого конопатого мальчика на спину, Юра замахнулся один раз, второй и вот уже сам почувствовал боль в костяшках. Ощущение превосходства и гнева нахлынули на Плисецкого, он не желал прекращать эту драку в одно лицо. Ещё пару ударов и вот юного артиста уже оттаскивают за воротник пиджака, дружки рыжеватого парнишки, что уже вместе с соплями глотай кровь, которая вытекала из сломанного носа. Силы в этих маленьких руках Юры было не занимать, всё благодаря репетициям, постоянным физическим упражнениям и общениям с дедушкой, что учил не убегать от проблем, а бить первым. — Больной циркач, он мне нос сломал! — кричал тот, что вытирал белой рубашкой кровь с лица. — Не смей что-то говорить про моего дедушку! — нервно, иногда срываясь на крик, говорил Юра, всё размахивая кулаками и пытаясь вылезти из захвата других парней. В этот момент из класса выбежала учительница и под звон криков, воплей, она разогнала всех детей, кого-то отправила класс, ну, а главных виновников беспокойства отправила к директору. Юра, к этому моменту, успел отхватить лишь лёгкую пощёчину, от чего его правая щека горела розоватым ожогом, а вот его задире повезло меньше. Пострадавший все придерживал носовой платок и не мог остановить кровь, что продолжала фонтаном стекать по рукам и платкам, оставляя после себя привкус железа. Его отвели в медпункт, чтобы прижечь сосуд и приложить лёг на опухший нос. День задался очень активным и бурным, думал демон, лукаво приглаживая золотистые локоны мальчика, что оправдывал все его ожидания. — Горжусь своим человеком. — Он поступил плохо, нельзя лезть в драку из-за каких-то неприятных слов. Отабек скрестил руки на груди, с отвращением поглядывал на Леруа, что расплывался в дьявольской улыбке самодовольства. Демон был только рад видеть подобную реакцию ангела на деяния ребёнка, что уже в таком юном возрасте показывал свой скверный и агрессивный характер. — Ой, и это говорит кочевник, что убивал людей за территорию? — Будто ты был иным. — Ну, я то и не отрицаю свои грехи, в отличие от некоторых пернатых созданий, что смогли откупиться и попасть в рай. Болезненный укол куда-то в область груди и очередное погружение в далёкие умершие воспоминания. В этот раз, прошлое привело его куда-то под Ярославль. Там он со своими братьями, что были покрыты пылью, грязью, запёкшейся кровью, забивал местных жителей камнями или дубинками, но только не мечами, они же затупиться могут об кости людей, а скоро снова в бой. Их глаза были пусты и полны безразличия, после всего пережитого, нельзя было вернуться к обычной жизни. Всё это зрелище, по забиванию местных жителей было невыносимо, особенно слышать крики женщин и стариков, что не успели покинуть город до осады стен. После следовало сжечь тела, по языческим правилам, но никто не собирался этим заниматься, поэтому яму трупов просто присыпали землей и всё. Нужно было двигаться дальше, ведь каждый день их строй проходил по 10-15 км, иногда натыкаясь на крупные деревни, что состояли из 4 домов и 15 человек местного населения. Что было с этими мирными жителями? Ничего хорошего. Но демон, что стоял по левое плечо от человека, был ещё хуже, по крайне мере Отабек желал так думать.***
Разговор с директором был коротким, выговор и замечание, в первый же учебный день, после первого урока — не лучший показатель. Из школы сразу же позвонили дедушке и доложили о сложившейся ситуации, но тот ответил сухо и коротко: «приду через 2 часа», ведь прогон программы — это святое, а Юрочка может доучиться, а уже после услышать от деда привычные поучительные фразы. Сидя на белоснежном подоконнике Юра не желал возвращаться в класс, где вовсю перешептывались насчёт драки и его холерном характере, что до этого никак не проявлялся, пока его не задели за живое. В голове была каша, руки болели, а на душе паршиво, особенно от ощущения одиночества. В цирке он всегда знал, куда можно пойти, где спрятаться или с кем поговорить, а здесь, он словно один и никому не нужен. В глазах защипало, короткий дрожащий вздох и вот по щеке потекла первая предательская слеза, что обжигала фарфоровую кожу, оставляя после себя тоненькую влажную дорожку. Ангел-хранитель с тяжёлым взглядом смотрел на всю эту картину и накручивал свои нервы до предела, до нервного трепета крыльев за спиной. Немного опустив свои плечи, он ушёл куда-то за угол, оставив демона одного наблюдать за тем, как их человек дрожит и винит себя за необдуманное решение. — Лучше бы я промолчал… — Нет, ты должен был за себя постоять. Очень знакомый голос раздался эхом в коридорах. Юра приподнял свою голову, второпях смахнул со своих щёк слёзы и посмотрел по сторонам, как ищейка, он бегал глазами по всем закоулкам и искал того, кто заговорил с ним. Момент, и вот из тени появился тот, кто ещё недавно читал ему сказки на ночь и успокаивал, когда дедушка в очередной раз был занят своей работой. Тот же загорелый парень, с немного узкими и тёмными глазами, но уже в школьной форме, только вот без алого платочка пионера на шее. — Не плачь, всё хорошо. Голос Отабека успокаивающе ласкал уши юного артиста, что был готов в очередной раз заплакать, только уже навзрыд, ведь эти слова: «всё хорошо», резали будто по живому, доводя душу до трепета и истерики. — Я не плачу! Мужчины не плачут! Так деда говорил. Чуть не засмеявшись над этими слезливыми словами, ангел-хранитель присел рядом со своим человеком и приобнял его за плечи. Тёплые и такие родные объятия грели до глубины души, что неохотно поднималась из пяток обратно, на своё место. Умиротворяющее спокойствие накатилось на Юрочку и он прекратил ронять гроздья слёз на свои ладони, что были покрыты мелкими ушибами и царапинами. — Что ты тут делаешь? — лишь смог вымолвить ребёнок, крепко вжимаясь в плечо Отабека, что в очередной раз отыгрывал роль иллюзии. — Я тут учусь, — отчеканил парень, приглаживая мягкие волосики Юры. — А ты что тут делаешь? Не слишком ли ещё мал для школы? — А ты, не слишком ли стар для роли малолетки? — с улыбкой на лице шипел демон, присаживаясь рядом с ангелом-хранителем на подоконник. — Мне, вообще-то, почти 7 лет. Гордости этому ребёнку не занимать. Каждая его речь с высоко поднятым носом воспринималась как роль на манеже, что он не специально отыгрывал перед своими знакомыми. Отабек лишь улыбнулся, слегка прищурил свои глаза и вытер оставшиеся капли слёз с румяных щёк своего человека, что уже успел успокоиться и отпустить все свои тревоги. Стало так легко, спокойно, будто ничего не было. Жан-Жаку оставалось лишь наблюдать за происходящим, раздражая своим присутствием Отабека, что нервно поглядывал на того, кто то и дело отпускал язвительные фразочки. — Такой молодой, а уже в драки лезешь, — спокойным и бархатным голосом прошептал Отабек, глядя куда-то в окно. Заботливые, но немного грубые руки скользили по тонким нитям волос мальчика, что уже во всю улыбался и хвастался, как он легко смог раскрасить лицо конопатого мальчика. Он напоминал Юре непослушную свинку, что не покормили перед работой в манеже, вот он и бесился с жиру. Ангел-хранитель еле сдерживал себя, чтобы не щёлкнуть пальцами по аккуратному носику юнца, что то и дело поднимался во время красноречивых речей. Эти прекрасные зеленоватые глаза, что недавно были полны слёз, успокоились и наполнились добротой, светом и радостью. Отабек хотел пообещать своему человеку, что слёзы больше не будут срываться с его подбородка вниз, но это было невозможно. — Может, пора возвращаться в класс? — Не хочу, — немного помешкав, произнёс Юра, косо поглядывая на Отабека. — Ох, Юрочка, нам пора идти. — Нет, я не хочу идти туда. Мне противны эти ребята… Они называли меня каким-то циркачом… Они плохо говорили о дедушке… Ты же не скажешь дедушке, что я плакал?! Он будет сильно ругаться. Юра зажёвывал почти каждую фразу и что-то недоговаривал, будто его терзали все эти ужасные мысли в его светлой маленькой головке. Отабек в очередной раз пригладил волосы своего человека и с лёгкой улыбкой произнёс: — Юра, я никому ничего не расскажу, поверь мне. Они ещё немного побеседовали о школе, учебе, после чего прозвенел звонок на перемену, что довёл юное тело артиста до мелкой дрожи. Очередные тёплые объятия за плечи, улыбка и успокаивающие слова: «Я всегда рядом». Юрочка невольно улыбнулся в ответ и качнув головой, пошёл в свой класс, оставив Отабека наедине с демоном, что разрывался от улыбки, обнажая зубы-лезвия. Тяжело вздохнув, ангел-хранитель зашёл в тень и сбросил с себя иллюзию живого человека, что растворилась в воздухе так же быстро, как и ощущения этого мира. — Его ждёт целая тонна домашнего задания, да и ещё в каждом городе будет какой-нибудь урод, что захочет испортить жизнь этому блондину. В этот раз я горжусь им, что он первым вмазал этому рыжему. Не люблю рыжих. У них души нет. Когда-нибудь, Юра усвоит все уроки, станет спокойнее и взрослее, не позволяя своему характеру брать над собой вверх, но не сейчас.