***
Заведующего садом звали мэтр Ариан, и был то маленький сморщенный дедок, перманентно пребывающий в самом дурном расположении духа. По крайней мере, так его охарактеризовала Талгха, которая, проводив Веру до дома мэтра, заявила, что подождёт снаружи. Дедок долго не мог понять, чего Вера от него хочет, потом долго допытывался, зачем ей список проживающих в женском общежитии, а когда, наконец, понял, разразился дребезжащим смехом. — Да вы, видать, шутите! — хихикал старичок, хлопая себя по бёдрам. — В том общежитии хоть кто-то проживает? Девки все у своих мэтров толкутся! — В смысле? Вера уже знала, что слово «мэтр» обозначает более уважительное обращение, которое применяли, когда надо было подчеркнуть соответствующий статус. Студентов, которые проживали в мужском общежитии, несмотря на принадлежность некоторых из них к влиятельным и богатым семьям, мэтрами не называли. — Вы хотите сказать, что студентки живут с преподавателями? — недоуменно уточнила Вера. — Да, да, — дедок сделал неприличный жест, обозначающий сексуальные отношения, — магическое наставничество. Понимание по части магии у Веры было весьма скромное, но женщина сильно сомневалась, что такого рода «наставничество» усиливает способности студентов. Скорее уж, помогает лентяям получать проходные баллы. — И что, все преподаватели занимаются наставничеством? — Те, у кого сила есть, — дедок похабно поиграл бровями, подразумевая мужскую силу. Вера, убедившись в своей правоте, постаралась придать лицу нейтральное выражение, всё же мэтр Ариан был мужчиной, и вряд ли поддержал бы её возмущение по поводу действительного положения вещей. Конечно, университет — не тюрьма и не монастырь, но если преподавательский состав одобряет получение оценок таким вот образом, о какой успеваемости и дисциплине может идти речь? Вера попыталась увести разговор в сторону списков, но мэтр объявил, что ничем помочь не может — у него есть список имён и общее количество часов работы, которое в конце периода должно сойтись с реальными часами работы. А кто там где проживает, его не интересует. В дверь как раз вошёл высокий плечистый парень, и мэтр Ариан переключился на него. — Аа-а, Фрагл, ну, проходи, бездельник, — дедок порылся в испещрённых чёрточками бумагах, и надвинув на нос большие прямоугольные очки, объявил, — тридцать часов отработок! — У нас была полевая практика, — пробормотал тот, щуря фиолетовые, с вертикальным зрачком, глаза. — Да вам, уродам, лишь бы не работать! — зло крикнул мэтр Ариан и махнул рукой. — Вперёд! Парень, понурившись, вышел через вторую дверь, которая вела в ограждённый магическим барьером сад. — Но он ведь учился? — заметила Вера. — Да не верьте вы этим бездельникам! — снисходительно проговорил мастер Ариан, поглядывая на часы и что-то чёркая. — Они вам такого понарасскажут! — Разве преподаватель не может написать записку? — А что мне с той записки, калдухи́ сами собой соберутся? Или хряксы сами собой сдохнут? Чтоб тебя подбросило да приложило… Вера запнулась на этой мысли, но дедок всё равно как-то нелепо подпрыгнул, а потом рухнул, растянувшись на полу. Своё огорчение по этому поводу он, не стесняясь в выражениях, высказал следующему пришедшему студенту. Вера, торопливо попрощавшись, ушла. — Да вы не расстраивайтесь, он со всеми грубый, — Талгха топталась около Веры, не зная, как успокоить всхлипывающую женщину. Та прижимала пальцы к переносице и старалась вообще ни о чём не думать, чтобы не сбылось. Два дня назад Вера испугалась выпрыгнувшего из шкафа кужа — того самого, принятого ей вначале за губку для мытья посуды. Здесь они были чем-то вроде мокриц или тараканов. Естественно, женщина в сердцах пожелала ему разорваться, и это сработало. Следующему встреченному ей кужу она очень спокойным тоном пожелала шмякнуться на пол — и это не сработало, как и последующее «чтоб тебя разорвало». Выходило, что действие возымевают только слова, сказанные с должным эмоциональным накалом и искренностью. А теперь получалось, что достаточно эмоциональные и искренние мысли тоже сбываются. Успокоившись, Вера спросила у Талгхи, есть ли у той время отвести её к ферме, к огороду и к целителю. — На ферме сейчас вроде какие-то ремонтные работы, думаю, мэтру будет не до списков, — прогудела троллиха, всё ещё с беспокойством поглядывая на покрасневшее Верино лицо. — Давай, что ближе, туда и пойдём, — решила Вера, — спросим, если не пустят, пойдём дальше. Это всё по пути? Талгха покачала головой. — Ферма и огород рядом, а целитель находится аж за прачечной, рядом со стеной. — Стеной? — нахмурилась Вера. — Которая окружает Академию, — пояснила Талгха. — Она тоже невидимая? — Нет, каменная. Вера кивнула, принимая к сведению: она видела, что Академия занимает обширную территорию, но за время своих перемещений никакой стены не заметила. Значит, территория ещё больше? Или Вера просто не обратила на стену внимания? — А можешь рассказать о географии? Просмотренные Верой в библиотеке книги по истории все были на хаупхонице, и она не стала их брать. — Географии? — нахмурилась Талгха. — Что за стенами Академии? Какие рядом города? Талгха пожала плечами, и Вера почувствовала себя не таким неучем, как до этого. — Меня сопровождал брат, поэтому я не особо следила за маршрутом, — призналась троллиха. — А выходить за стену Академии особой необходимости пока не было. Вроде, до ближайшего города часа два скакать. — Ты издалека приехала? — Да, из-за Восточных Гор. Увидев вопросительно вздёрнутые Верины брови, троллиха добавила, что если Вере интересно, она может как-нибудь принести карту, чтобы было нагляднее. Женщина согласилась. Информации и так было через край, но говорят, чем больше знаний вливать в голову, тем больше там задержится.***
После звонка в колокольчик дверь распахнулась так резко, что Вера отпрыгнула. — Вы — специалист по барьерам? — вопросила высокая худая женщина с очень пышными светлыми волосами, которые делали её похожей на одуванчик. Талгха и Вера синхронно помотали головами, и мэтр Мнишек ушла вглубь дома, каждым своим движением демонстрируя, что отказ от вышеуказанных полномочий нанёс ей значительный моральный ущерб. Немного замешкавшись на пороге, Вера последовала за ней. На этот раз и Талгха не изъявила желания оставаться на улице. Выслушав Верины приветствие, представление и цель прибытия с выражением крайнего безразличия на лице, женщина тем не менее указала на лежащую на столе книгу и сказала, что Вера может переписать оттуда всё, что посчитает нужным. — Мне там надо кое-что проверить, впустите мастера, когда он придёт? — попросила мэтр, и Вера согласилась. — Если он придёт, — буркнула женщина себе под нос, выходя через вторую дверь на ферму. — Тут написано, кто где живёт? — поинтересовалась Вера у Талгхи. — Угу, — троллиха, хмурясь, перелистнула пару страниц. — Каргэн, каргэн, первое, вот второе! Есть. — Второе — это женское общежитие? — уточнила Вера, и Талгха кивнула, — а сможешь переписать на кириллице? Или прочитай, я постараюсь записать. Талгха время от времени уточняла на черновике, как написать то или иное слово, но работа, в принципе, продвигалась довольно быстро. Когда они дошли примерно до середины, в колокольчик позвонили, и на пороге обнаружился хмурый дядька в грязной одежде и с сумкой через плечо, в которой что-то шелестело и позвякивало. — Ну, где тут у вас пожар? — устало вопросил он. Вера посторонилась, впуская его в дом, и замешкалась. Мэтр Мнишек попросила его впустить, но куда, в дом, на ферму, было непонятно. Решив, что если она сейчас начнёт высказывать местному слесарю свои сомнения или попросит подождать, он, чего доброго, уйдёт, Вера, изображая уверенность, повела мастера ко второй двери. Пройдясь между деревянными заграждениями, в которых перетаптывались похожие на лам животные, Вера с облегчением увидела мэтра Мнишек, и окликнула её. Та подбежала быстрым шагом, выглядя очень обрадованной присутствием мастера. — Там брешь в барьере, — она махнула рукой, — весь выводок топомонов сбежал! Веру никто не прогонял, поэтому женщина, не сдержав любопытства, прошла с ними к загону, где в углу лежало что-то похожее на черепаху диаметром около двух метров. Панцирь у топомона был кожистый, с углублением в середине, лапы торчали в стороны, а маленькая голова на длинной морщинистой шее развернулась к посетителям сначала левым глазом, потом правым. Топомон с неожиданной для Веры резвостью пробежал к мэтру Мнишек, и ткнулся мордой ей под руку. — Вот здесь, — мэтр обвела вольер широким жестом, не зная, где именно портал оказался нестабилен. — Заборы нужно нормальные ставить, — процедил недовольно мастер, снимая сумку, — уберите этого отсюда! — он отпихнул зелёную, в неровных пятнах, морду ткнувшегося и ему в руку топомона, и отошёл к краю загона, совершая пасы руками. Мэтр Мнишек сноровисто накинула на шею животного кожаный ремень и вывела его, закрепив петлю на ограждении. Зверь недовольно закряхтел, и она выдала ему сухарик. — А с какой целью используются эти животные? — поинтересовалась Вера, не зная, можно ли его потрогать. — Да, — хмыкнула она, проследив недоуменный взгляд, — я издалека. — На них передвигаются верхом, — пояснила мэтр, — я раньше вела занятия по верховой езде, и их можно было арендовать для передвижения по территории, а потом была эпидемия ржавой лихорадки, и осталась только вот эта красавица, — она потрепала топомона под подбородком. — Ректор что-то не торопится их закупать, я так радовалась, когда топомончики вылупились, а теперь вот, — она разочарованно развела руками. — А мелкие выглядят также, как этот? Вдруг, увижу? — Да, только они, — мэтр показала руками нечто схожее размерами с арбузом, — вот такие. И очень пугливые, лучше ловить куда-нибудь в бадью или в таз и прикрывать сверху, они в темноте успокаиваются. — Хорошо, — Вера всё-таки потрепала топомона по гладкой кожистой голове, и тот замер, прикрыв глаза. После чего вернулась к Талгхе, которая как раз ломала голову над последним именем. — Картахолагиту Нэйдостаргоши, — по слогам прочитала Вера написанное на черновике, и троллиха довольно кивнула. — Да, так и написано, — она вписала последнее имя в список и отложила перо. — Она из Японии, что ли? — пробормотала Вера. — Может, она кентавр? Или фея. Вера тяжело вздохнула. Несмотря на многообразие рас, что ей удалось здесь увидеть, ни с одним кентавром женщина пока не встречалась. Да и как эта несчастная размещается в комнате и передвигается по лестницам? Может, кентавр здесь выглядит по-другому? Вера уточнила этот момент, и нет, они тоже были полулюдьми-полулошадьми. — А феи могут выглядеть, как люди, а могут превращаться, — добавила Талгха. — В кого? — осторожно уточнила Вера. — У них делаются перья, большие такие глаза и птичьи лапы, — пояснила троллиха, жестикулируя, — в этой форме они более выносливые и магически сильные. — Как в прачечной? — прозрела Вера. — Да. — А почему они не говорят? — В этой форме не могут. Веру замутило. Для неё феи были больше как Шорг, чем как люди. Беспокойство о том, что она как-то неправильно воспримет ситуацию и навредит невиновному, затопило с новой силой. Если бы Вера увидела дерущихся людей, то попыталась бы их аккуратно разнять, но увидь она в такой ситуации человека и ворчащий клубок когтей и перьев, то с уверенностью решила бы, что опасный зверь атакует человека, и встала бы на сторону «жертвы». Женщина постаралась аккуратно изложить свои опасения Талгхе и спросила, есть ли в библиотеке книга с описанием разумных рас. Троллиха ответила, что есть, и что на счёт Шорга Вера может не переживать — никакая эта не трансформация, а ка́ргинен, способный при желании проглотить человека целиком и переварить его за полчаса. — Ничего себе, — пробормотала Вера, до этого не представлявшая, что рисковала мучительно умереть, а не просто отделаться укушенной ногой. — И что, руководство допускает содержание таких опасных животных на территории Академии? Он же просто бегал среди студентов! — При наличии денег и связей тут и не такое могут протащить, — пробормотала Талгха и попыталась сменить тему. — Мне скоро надо на занятие, в сад успеем, но к лазарету точно нет. — Угу, хорошо. Лазарет за прачечной, да? — Да, там рядом с садом есть такое дерево с набитыми досками, слева от него по дорожке нужно дойти до колодца, снова свернуть налево, и дальше прямо, — пояснила Талгха, показывая направления ребром ладони. Вера повторила про себя маршрут. — Около его дома есть статуя Пелагиния Третьего, — добавила троллиха. Женщине уже лень было уточнять, кто такой Пелагиний. Статуя и статуя. Разберётся. Дойти бы только. Расстояния между пунктами назначения были приличными, и у Веры уже гудели ноги от быстрого шага. Дверь домика заведующего огородом открыл голем. Он выглядел, как ребёнок, но был сделан из коричневато-серой глины. При движении она потрескивала и осыпалась, а сам голем двигался очень неловко. Пока Вера с открытым ртом оглядывала это непонятно-живое-или-мертвое существо, Талгха присела на корточки и спросила о списке студентов, медленно проговаривая слова. Через некоторое время она тяжело разогнулась, а голем, неуверенно переставляя ноги, пошёл в кабинет. — Ничего, что мы здесь так хозяйничаем? — вполголоса поинтересовалась Вера, пока Талгха проглядывала записи. — Раз голем позволил нам войти, значит можно, — пожала плечами троллиха. Хозяин появился через четверть часа, недовольно оглядел их живописную композицию и кашлянул, привлекая к себе внимания. После приветствий, извинений и пояснений мэтр Гаррадак расслабился и заулыбался. — Не там ищете, — он взял из рук Талгхи книгу, перевернул её и открыл с другой стороны. — Второе общежитие, да? У мужчины были короткие волнистые волосы, один глаз зелёный, лукаво прищуренный, а второй — бледно-голубой, незрячий. Мэтр Мнишек, святая женщина, вела списки в алфавитном порядке, поэтому перепроверка и дополнение не требовали больших усилий, а многие имена совпадали, что радовало безмерно.***
— Мэтр Гаррадак сначала показался мне славным, — пробормотала Вера. Они с Талгхой должны были разделиться у второго общежития: троллихе нужно было на факультет некромагии, где проходили занятия по предсказаниям, а Вере — к целителю. Женщина понимала, что без помощи Талгхи переписать списки будет трудновато, но надеялась, что мэтр Бильюнт зачитает ей имена. К тому же, Вера так и не узнала назначение некоторых пузырьков с лекарствами, что были у неё дома, и хотела попросить мэтра идентифицировать оные. Она обдумывала идею отнести ему склянки, чтобы решить проблему на месте, но как? Пузырьки закрывались притёртыми стеклянными крышками, и велика была вероятность что-то разбить или пролить. Тряпичный пакет с длинными ручками, похожий на современные эко-сумки, который Вера нашла в доме, никак не годился для перемещения стекла. Карманы были только в пальто, которое Вера так и не нашла, а нести бутылки в тяжёлом тазу — женщина опасалась, что рухнет где-нибудь по дороге. — А что с ним не так? — недоуменно переспросила Талгха. — Там, откуда я, порицались такие отношения со студентами, — недовольно пояснила Вера. Она только-только уложила в голове мысль, что где-то там есть студентки, которые встречаются со своими преподавателями, и увиденный ею в доме мэтра Гаррадака полуголый студент, который, придерживая полотенце, томно предложил мужчине отработать ещё пару часов в счёт будущих прогулов, поверг Веру в шок. Талгха не стала никак комментировать эту деликатную тему, хотя про себя порадовалась, что Хорган хоть делает это не по принуждению и не потому, что другого выбора нет. Мэтр Гаррадак, конечно, отчитал парня за неподобающее поведение и велел проваливать. Для Веры это выглядело грубо и потребительски, но тот же Гаррадак потратил все свои сбережения на скорлупу редчайшего красноносого скумба, чтобы целитель мог сварить для Хоргана зелье от тигистита. И целовал руки своему распухшему до неузнаваемости солнцу, пока тот валялся с жаром, бормоча разный бред. — Ну, ладно, удачи там, — улыбнулась Вера, когда Талгха остановилась, потому что ей нужно было поворачивать в другую сторону. — Заходи в гости, как будет время. — Я вечером забегу, заберу корзину и постараюсь найти справочник по расам. — Здóрово, спасибо! А можно я пока воспользуюсь корзиной? — нашла неожиданное решение Вера. Всё же просить целителя зайти к ней как-нибудь покопаться в бутылочках казалось странным и двусмысленным. — Хочу уточнить у целителя действие некоторых лекарств, которые есть у меня дома. — Да, конечно, — Талгха кивнула и отправилась по своим делам.***
Вера тихонько бормотала свои возмущения статуе Пелагиния Третьего, в тени которого решила присесть, дабы обдумать дальнейшие планы. Сказать, что знакомство с мэтром Бильюнтом прошло не лучшим образом значит, ничего не сказать. Тот смотрел сквозь неё мутным взглядом и никак не реагировал на попытки наладить контакт. За время, пока Вера пыталась втолковать, зачем пришла, к дому подошли две студентки, и мэтр Бильюнт мгновенно преобразился, принявшись осыпать девиц комплиментами. Когда те, хихикая, прошли в дом, мэтр, пронзив Веру недовольным взглядом, объявил, что ничем ей помочь не может и захлопнул дверь у неё перед лицом. Похоже, «медицинская консультация», за которой якобы пришли девушки, обозначала тоже самое, что и «магическое наставничество». Да что происходит в этой Академии? Каких магов она выпускает? Студенты, кто побогаче, не учатся, потому что заняты ерундой, те, кто победнее, не могут нормально учиться, потому что отрабатывают своё обучение. И те, и другие флиртуют с преподавательским составом, и состав такое положение вещей радостно поддерживает. Персонала не хватает, и помимо основной работы некоторые преподаватели занимаются ещё чем-то, как тот же Дурфрин. Что это за система? Почему обучение такое дорогое, если Академия сама себя обеспечивает? Здесь есть сад, огород и ферма, есть платная столовая, для обеспеченных студентов, и бесплатная, с едой попроще и похуже. На территории Академии есть магазин с разными товарами, многие из которых, опять же, сделаны из сырья, которое сама же Академия и производит. Вере отказались выдать часть зарплаты раньше, но суммы, которую ей заплатят, хватило бы только на платье. На одно самое недорогое платье. Зарплата за месяц. Проникнувшись историей о том, что она оказалась здесь совсем без вещей, и испытывая негативные чувства от нынешнего Вериного наряда, портниха подарила ей одно платье. Обговаривая этот момент с библиотекарем, женщина узнала, что у всех здесь маленькая зарплата, ибо зачем она им? Жильё есть, еда есть, за коммуналку платить не надо, а без одежды, обуви и прочих милых сердцу вещичек, вроде маникюрных ножниц, вполне можно обойтись. И всё-таки, куда идут деньги? Обеспеченных студентов примерно половина, из них несколько десятков очень обеспеченных. Талгха не называла сумм, но сказала, что обучение очень дорогое, а некоторые платят сразу за год или больше. У персонала маленькая зарплата, а студенты много работают, обеспечивая, по сути, Академию всем необходимым. И есть ещё дополнительные мелкие источники финансирования, как например магазин, прокат топомонов и та же столовая. Если даже Академия и закупает некоторые товары, которые не может производить, то при таком раскладе не должна нести убытки! Так куда всё-таки идут деньги? На учебные пособия? Мэтр Бильюнт окликнул Веру, будто это не он только что дал понять, что не желает иметь с ней дела. И вёл себя так, будто впервые её видит и рад познакомиться. Ничего не понимая, женщина всё же приняла его приглашение пройти в дом. — Я как раз собирался перекусить, — целитель чуть улыбнулся, показывая на тарелку маленьких тарталеток, — угощайтесь. Налить вам кизловый компот? Похоже, у этого грубого вежливого целителя была шизофрения, и женщина хотела было отказаться от еды, но поняла, что уже ест тарталетку. Вера не обратила внимания, который час, но похоже обеденное время прошло, а чай с пирожком давно переварились. Компот был синим, почти чёрным, и Вера отхлебнула его очень осторожно. — Вкусно, — женщина взяла ещё одну тарталетку. Трудно было сказать, из чего начинка, но это однозначно было лучше тех зелёных спагетти со вкусом буряка и ламинарии, что Вера брала в столовой вчера. Целитель набрал воздуха, собираясь что-то сказать, но нахмурился и встал раньше, чем послышалось шкрябание в дверь. — Вимунд, опять ты! Да переведись уже на другой факультет! Эти руки должны готовить зелья, а ты гробишь их огненной магией! — возмущаясь, мэтр Бильюнт отвёл студента в кабинет, усадил на кушетку и полез в шкаф за противоожоговой мазью. Руки у парня были красными от плеч и до кончиков пальцев, кожа где-то облезла, где-то пошла пузырями. — Ты что же, считаешь целительство непрестижной профессией? — мэтр прочитал над Вимундом пару диагностирующих заклинаний и влил в него успокоительное. — Головой сильно ударился? Не ври, что не падал! Смотри на палец! — мэтр проследил за зрачками студента, отдаляя и приближая руку, и продолжил ранее прерванную мысль. — Да, боевых магов очень ценят, но тех, кто может лечить боевых магов, поверь, ценят ещё больше! Вимунд как-то не замечал, чтобы в исторических хрониках хотя бы строчка была посвящена лекарю, что бинтовал раны великому герою, но решил не спорить. Тем более, голова действительно очень болела. Проведя все необходимые манипуляции, мэтр Бильюнт помог ему улечься на койку и велел отдыхать. — Он что же, сам шёл в таком состоянии? Почему его никто не проводил? — Вера всё это время топталась на пороге кабинета. — Ну, первый раз его принесли, потом отправляли кого-нибудь за мной, потом сопровождали, теперь вот сам приходит, — мэтр вымыл руки и пригласил Веру продолжить прерванный перекус. — Меня восхищает его упрямство, но я всё равно считаю, что раз какое-то направление не даётся, то и нечего над ним надрываться, тем более, с такими потрясающими задатками в варке зелий. Я однажды попросил его присмотреть за казаном, чтобы не выкипело — не знаю, что и зачем он туда добавил, но лучшего средства от малагнита я до этого не видел. Думал — случайность, мало ли, перевернул туда чего и не хочет сознаваться, но видели бы вы, какие травы он приносит! Идеальные ингредиенты! — Так что же, вы один всех лечите? Других целителей нет? — удивилась Вера. Казалось странным, что врач лично мажет студентов мазью и отпаивает зельями, сам варит лекарства, и у него даже нет помощника, который мог бы подстраховать. Для того количества людей, что проживает в Академии, по Вериному мнению, должен быть организован полноценный медицинский корпус с разными специалистами и достаточным количеством палат на случай эпидемии. Или тут не бывает эпидемий? — Справляюсь как-то, — пожал плечами мэтр Бильюнт. — Студенты помогают. Хотя вы правы, конечно, иногда мест не хватает, и студентам приходится лечиться на дому, а мне бегать к ним, проверять. Но такое происходит нечасто, — мужчина пощёлкал пальцами, что в вышеуказанном контексте походило на стук по дереву, чтобы не сглазить, и вытерев руки салфеткой, обратил внимание на принесённую Верой корзину. — Так, что вы хотели?***
У целителя оказалась подробная картотека с данными на каждого студента, так что Вера сумела дополнить списки информацией о том, кто какой расы и как долго проживает в Академии. Писала женщина медленно, поэтому по ходу дела они с целителем успевали вести диалог. Странно, но мэтр Бильюнт не казался раздолбаем, которого Вера увидела впервые — он описывал много случаев из своей целительской практики, рассказывал о зельях, мазях, примочках и ингредиентах для них, и казался очень увлечённым своей работой. Разговор зашёл о том, как позвать на помощь, если на территории Академии кто-то сильно травмировался, и по всему выходило, что надёжнее всего сбегать за целителем самому или послать кого-то. Существовали, конечно, обученные брóмели, что-то вроде почтовых голубей, но ими никто не пользовался, потому что шалопаям-студентам только дай повод сбить подвижную мишень. — Ужас какой, — пробормотала Вера, интенсивно скучая по мобильному телефону. Да и будь у неё этот бромель, как она напишет, что случилось и куда надо бежать? О существовании кириллицы доктор, разумеется, знал, но читать на ней не умел. — А у вас используется что-то другое? — поинтересовался мэтр. То, что Вера вроде как перенеслась из другого мира никого почему-то не смущало. Наверное, люди думали, что она шутит, и женщина не могла их за это винить. Если бы новый сотрудник начал рассказывать, что до этого он жил на Луне, а оказался здесь из-за столкновения с кораблём пришельцев, Вера бы тоже не восприняла такую биографию всерьёз. — У нас был такой артефакт, — женщина показала пальцами прямоугольник, — и можно было через него быстро связаться с тем, у кого есть такой же артефакт. Раздумья мэтра Бильюнта на эту тему прервало появление Идилмара — желтоволосого парня из тех, что Вера прокляла. Заметив женщину, тот развизжался, тыкая в неё копытом. — Это она вас прокляла? — поднял брови мэтр, удивлённо глядя на Веру и на Идилмара попеременно. Он сумел пообщаться с пострадавшими, используя вопросы, на которые можно было кивнуть или покачать головой, но никто из них не знал, кто эта женщина и где её найти. Выпроводив парня, мэтр надолго замолчал, прижав руки к губам. — Я просто назвала их свиньями, — пояснила Вера, не дожидаясь вопросов, — не думала, что они на самом деле превратятся. — Не думали? — мужчина встрепенулся, но выглядел скорее заинтересованным, чем разозлённым. — Они пытались изнасиловать студентку, — Вера развела руками, мол, «не должна же я была похвалить их за это». В ситуации с проклятием женщина одновременно ощущала правильность и неправильность своих действий. Будто она пыталась припугнуть кого-то шлепком по заднице, а вместо этого отправила в больницу с тяжкими телесными. Тем более, как вернуть студентам прежний облик, она понятия не имела. — Вы — ведьма? — мэтр округлил глаза. — Студенты из Каргэна тоже так меня называли, — вздохнула Вера, — хотя там, откуда я, это оскорбление. Вы ведь не пытайтесь меня оскорбить? — Нет, что вы, — замахал руками целитель. — Просто ведьма — здесь? На землях Тёмных? Позвольте выразить вам моё глубочайшее почтение, — мэтр чмокнул Верину руку и заходил по кабинету, что-то бормоча. — Я разделяю ваше возмущение по поводу действий этот троицы, но может, достаточно с них наказания? — Я тоже думаю, что достаточно, но не знаю, как снять проклятие, — призналась Вера. Целитель попросил описать ситуацию подробнее и повторить точный порядок слов. — Может, нужно сказать это в обратном порядке? — предположил он. — Я в какой-то книге читал, что так делали. Они пошли в соседнюю комнату, где Вера шёпотом пожелала растерянному Идилмару «обосраться, свиньям, вам, чтоб», потом зачитала над ним абракадабру, получившуюся от смены каждой буквы, попробовала пожелать исцеления, но и это не сработало. — А диарея по-прежнему беспокоит? — поинтересовался мэтр сухо, как и положено медицинскому работнику. Идилмар, мрачно зыркнув на Веру, кивнул. — Нет, надо что-то делать, — пробормотал целитель, выходя из комнаты, — на них никакие зелья не действуют, а с таким пищеварением они скоро слягут от истощения. Марьян вообще старший сын рода Хэймвард, если мы угробим диареей их единственного наследника, у Академии будут огромные неприятности, — он с надеждой посмотрел на Веру. — Может, мне надо искренне проникнуться к ним симпатией? — пожала плечами Вера. Она не хотела рассказывать мэтру о подробностях своих экспериментов на кужах, но в глубине души понимала, что по-прежнему считает этих людей свиньями. — Понял, — целитель вернулся к Идилмару, — вы трое с завтрашнего дня переходите в распоряжение Веры Петровны, я напишу записку, передашь остальным.***
Вера подорвалась с постели с колотящимся сердцем, и вылетела из дома, едва успев одеться. Что-то было не так, даже ни как в прошлый раз, а намного хуже. Женщине даже не пришлось оббегать четыре этажа по несколько раз: необъяснимое чутьё привело её к нужной двери, в которую та панически заколотила, требуя открыть немедленно. Из комнаты никто не отзывался, и Вера побежала по коридору, стуча во все двери. На её вопросы, есть ли у кого-то ключи от четыреста седьмой комнаты, и может ли кто-нибудь выбить дверь, студентки недоуменно хлопали глазами и недоверчиво косились друг на друга. Вопросы о том, что случилось, сыпались со всех сторон, однако Верины объяснения не встречали должной поддержки и понимания. Пока на пороге одной из комнат не показался кентавр. — Выбить дверь? — девушка-кентавр куталась в покрывало и сонно тёрла глаз. — Зачем? Вы кто? — Я — комендант общежития! Студенты могут пострадать, если мне никто не поможет! Пожалуйста! — Ладно, — всё так же сонно пошатываясь, Картахолагиту Нэйдостаргоши, для друзей Холли, прошла за Верой к двери и прижала к ней ладони. Женщина нервно смотрела на дверь, на Холли, снова на дверь. Что она делает? Это точно сработает? Когда от двери пошёл пар, кентавриха отняла от неё руки и развернувшись, пару раз лягнула задними ногами. Дерево кусками осыпалась, и Вера влетела внутрь. Посреди комнаты мелом было намалёвано какое-то корявое солнце, центр которого был смазан каплями крови. В конце каждого луча стояло по высокой свече, чьи неровные блики только усиливали зловещее впечатление. Вокруг пентаграммы лежали без сознания три студентки. — Только не умирай, не умирай, — бормотала Вера, щупая каждой лицо и руки. — Приведите кто-нибудь целителя! — женщина подскочила к столпившимся на пороге и бурно обсуждающим происходящее студенткам. — Ты можешь привести целителя? — обратилась она Холли, которая стояла в первых рядах. — Могу, — в её словах не было ни намёка на энтузиазм, но она также отвечала и перед тем, как выбить дверь. — Седло забыла! — крикнул кто-то из толпы, когда кентавриха зацокала по коридору. — Как же мэтр Бильюнт сюда доскачет? Шпильку поддержали дружным смехом. — Тишина! — Вера грозно взмахнула руками. — Если не собирайтесь помогать, брысь по своим комнатам! Разошлись не все, но женщина уже не обращала на оставшихся внимание. Она пару раз вдохнула-выдохнула, унимая дрожь в руках, и ещё раз проверила студенткам пульс — на шее, потому что в сжимании запястья не было никакого толку. Пульс был, но медленный и слабый. Подумав, чем можно помочь, Вера сбегала к себе, приволокла корзину со склянками, которые не разобрала, потому что Талгха так и не зашла, и нашла маленький круглый пузырёк, о котором мэтр Бильюнт сказал, что это от магического истощения. Девчонки явно колдовали, и Вера, обмирая от страха навредить ещё больше, всё же решила его применить. Пока прибыл целитель, по Вериным ощущениям, прошла вечность. — Что тут? — мэтр Бильюнт деловито огляделся и начал производить диагностику. — Я дала им вот этого, — женщина показала целителю зелёный пузырёк. Руки у неё всё ещё изрядно дрожали. — Сколько? — По две капли. — Отлично! — целитель одобрительно улыбнулся. — Вы молодец. Вир, ну где ты там? — крикнул он, выглянув в коридор. Дожидаясь помощника, мэтр затёр пентаграмму, потушил свечи и накапал Вере успокоительного. — Не волнуйтесь, они в порядке. Вошедший в комнату Вириний был невысок, с белыми, до лопаток, волосами. Не смотря на субтильное телосложение, он поднял одну из девушек на руки так, будто она весила не больше кошки. — Я переговорю с мастером на счёт двери, — пообещал мэтр. После чего ещё раз повторил, что беспокоиться не о чем, сопровождать его не надо, посоветовал Вере выпить горячего чаю и отдохнуть.