***
Талгха притащила Вере целую стопку книг, по истории и географии в том числе, и Идилмар читал ей вслух, пока Вера занималась своими делами. Из про́клятой троицы он единственный проявлял энтузиазм в выполнении Вериных просьб и поручений, и оказался, в принципе, неплохим парнем. Он извинился перед Эйдерией сразу, как к нему вернулась речь, попросил прощения у Веры, и хоть всё ещё щеголял свиным пятачком и плохо шевелил пальцами, это, по крайней мере, были уже не копыта. Марьян и Зарек поначалу Веру просто игнорировали, но после нескольких мозгопромывающих бесед у мэтра Бильюнта начали жестами отвечать на её вопросы. Потому прогресс у ребят был весьма скромным: если не считать притупившейся диареи, черты лица у Зарека стали ещё грубее. Тот зыркал на Веру так, что у неё дрожь пробегала по позвоночнику. Женщина всерьёз опасалась, что Зарек ночью забаррикадирует ей дверь и спалит дом. С другой стороны, тревога о собственной безопасности сподвигла Веру заняться второй дверью — той, что вела из кухни в коридор общежития. Мастер, проведя некоторые манипуляции, уведомил, что дверь просто плотно притёрта, потому и не открывается. Прикрученная к ней ручка решила эту проблему, и оказалось, что за дверью скрывается ещё одна комната, которая выходит в общий коридор, как и комнаты студентов. Вера невероятно обрадовалась дополнительному помещению, потому что женщину смущало, что она живёт там же, где принимает гостей. Приходилось постоянно следить за тем, чтобы кровать была застелена, а вещи спрятаны в шкаф, и это сильно утомляло. К тому же, в отдельной закрывающейся комнате можно было хранить документы и запасные ключи, когда те появятся.***
Ключи. Ключи. Вера чуть не отхлебнула из чьей-то кружки, потому что её пустую забрали, и отставила посудину подальше. Да, всё началось с ключей.***
Вера уже ненавидела эти вычурные ручки на окнах, потому что смотрела на них каждый раз, выходя от ректора в раздражённом состоянии. Мэтр Фракенберг, как и полагается чиновнику в высшей инстанции, внимательно слушал возмущения-пожелания Веры, кивал, обещал разобраться и ничего не делал. Проблема заключалась в отсутствии запасных ключей от комнат, которые должны храниться у коменданта на случай непредвиденных обстоятельств, чтобы не пришлось выбивать двери, как в тот раз. Ректор очень мягко поинтересовался, кто конкретно выбил дверь, и Вера, почувствовав угрозу в этом вопросе, сказала, что не знает, не помнит, очень паниковала. На следующий день после ритуала, который вполне мог иметь смертельный исход, если бы девчонки провалялись без помощи чуть дольше, женщина попросила Гарета написать объявления о необходимости сделать дубликат ключа от своей комнаты и отдать ей до конца недели. Она надеялась, что хотя бы часть студентов отреагирует на эту просьбу, но учащиеся, видимо, сочли это нарушением своего личного пространств, и нести ключи не торопились. Вера поинтересовалась у слесаря, который пришёл ставить новую дверь, если ли возможность воссоздать ключи по замкам, но тот ответил, что не собирается вынимать замки изо всех дверей, равно как и менять замки всему общежитию, без специального распоряжения ректора. Поход к кузнецу тоже не увенчался успехом: тот подтвердил, что занимается изготовлением и замков в том числе, но не знает, какой где стоит. И да, у него есть несколько десятков ключей, которые он не выбрасывает из сентиментальных побуждений, но вряд ли Вера захочет проверять их все на каждой двери. Ректор специальное распоряжение для чего бы то ни было выдавать отказывался. Вернее, как уже было сказано ранее, соглашался с необходимостью того или иного действа, но ничего не предпринимал. В один из дней Талгха привела к Вере Фрагла — парня с фиолетовыми глазами, на которого орал мэтр Ариан за недоработку по саду. — Фрагл отлично вскрывает замки, — дала исчерпывающую характеристику троллиха, с одобрением хлопая парня по плечу. Фрагл скривился и дёрнулся, сбрасывая её руку — не дело хвастать такими умениями в присутствии преподавателей. Талгха вообще не объяснила ему, куда и зачем они идут, так что парень чувствовал, будто его подставили. Не обидевшись, троллиха оставила его и Веру наедине. — А ключи сделать сможешь? — Смогу, — буркнул Фрагл. — И тебе для этого не надо будет выбивать и разбирать замки? — А много ключей надо? Вера торжественно обвела рукой здание общежития. — От всех комнат. Фрагл присвистнул, проследив за её жестом. — Зачем? — спросил он осторожно. Женщина посвятила Фрагла в историю с ритуалом, дабы убедить его в необходимости своих запросов. — Но ведь студентки против? — уточнил Фрагл. — Да, наверное, они решили, что я буду без спросу заходить к ним в гости в удобное для меня время, — вздохнула Вера. — Чтобы примерно понять, какой ключ подойдёт, — пояснил парень, — мне нужно тщательно осмотреть замок. И как я буду выглядеть, если меня кто-то увидит? Ректор ведь тоже не отдавал приказ? Значит, и из Академии могут отчислить? Вообще-то, Вера думала, что возможно, это всё можно сделать как-то проще. Ну, или запасные ключи всё же у кого-то есть, и этот кто-то сможет с нею поделиться. Но если дела обстоят так, как сказал Фрагл, то конечно же она не имеет права просить его заниматься уголовщиной. Выслушав рассуждения Веры, Фрагл, задумавшись, сказал, что знает парня, который может сделать всё быстрее и с ме́ньшим риском. Но тот берёт за работу деньги. На самом деле, Фрагл и был тем самым человеком, просто хотел подстраховаться на случай, если это какая-то подстава. Разумнее всего было, конечно, вообще не лезть в сомнительные дела, но ему нужны были деньги на случай, если не успеет с отработками. Да и одежда, хоть и подержанная, стоит немало. — И сколько он берёт? — поинтересовалась Вера, сделав вид, что поверила в существование третьего лица. — Пятнадцать дурбинов, полагаю, — Фрагл немного завысил цену, чтобы сбить, когда Вера начнёт торговаться, — но за такой большой заказ он, наверное, сделает скидку. — Это за штуку? — поразилась женщина. Парень кивнул. Вера прикинула, что даже если Фрагл согласится сбросить цену до пяти, что маловероятно, то выплаченных за месяц денег, которые она собиралась копить, чтобы купить себе сандалии со следующей зарплаты, как раз хватит, чтобы оплатить все ключи. — Мне нужно подумать, — решила Вера. — Хорошо, — согласился Фрагл, — я тогда поговорю с тем парнем и зайду к вам через пару дней, да?***
Вера взялась за решение проблемы с новыми силами: она же не для себя хочет эти ключи? Они необходимы для адекватной работы и реагирования, так почему она должна ещё три месяца ходить в осенних ботинках? Должен быть способ сделать всё легально и с минимальными финансовыми вливаниями. Первым в списке был неуловимый мастер по барьерам. Вера поняла так, что есть магический слесарь, а есть обычный, который просто чинит молотком и гвоздями. Её интересовало, можно ли сделать слепок замка и ключ к нему с помощью магии. Второй вариант был традиционный — Вера где-то читала, что для воспроизведения дубликата достаточно сделать оттиск в воске. Если кузнец даст ей такой воск, она могла бы сама пройтись по комнатам и собрать отпечатки. Вера и так регулярно обходила здание, не понимая, те два десятка закрытых комнат действительно пустые, или она просто попадает так, что жильцы как раз уходят? А может, в них кто-то числится, но не проживает? Кузница находилась очень далеко и на пути к ней можно было три раза заблудиться и два раза пойти обратно. Когда-то её можно было найти, свернув направо от главных ворот и пройдя по прямой. Но потом между воротами и кузницей возникла ферма, магический барьер которой заканчивался вровень с каменной стеной. Так что теперь приходилось обходить по широкой дуге всю ферму, потом, с другой стороны, озеро, а потом корпуса факультета трансформаций, чтобы в итоге выйти к каменному строению: одна часть дома была кузней, в другой проживал кузнец. Был то рябой фавн с рыжей шевелюрой, роскошной бородой и коротенькой тёмной шерстью на козлиных ногах. Начинающиеся надо лбом рога закручивались сзади, так что концы находились около чуть удлинённых ушей. Дорогу от общежитий до кузни Вера решительно использовала для просвещения в области мироустройства. — Значит, мы живём на Тараке, — рассказывала Вера Идилмару, который шёл рядом, прижимая к груди книгу. — У планеты есть три спутника и десять континентов. В верху глобуса они горячие, внизу холодные, а мы находимся посередине, и климат тут всегда умеренный. — Как-то так, — кивал парень. — Континент, на котором мы находимся, называется «Аригард», — продолжала Вера, — ты уверен, что тут два континента? — она взяла у Идилмара книгу, и показала на штриховку, разделяющую континенты «Аригард» и «Вигантин». — Тут хоть водичка есть? — Да, тут пролив Ми́гана, — парень показал, где в тексте был упомянут вышеуказанный географический объект, и Вера критично всмотрелась в чёрточки, которые даже с использованием словаря за эти недели не стали более понятны. — Ох, — она вернула Идилмару книгу. — И Аригард — это земли тёмных, а Вигантин — светлых. — Да. — Слушай, в справочнике по расам кентавры вроде как «светлые», да? Идилмар кивнул. — Но Холли ведь здесь учится? И вроде бы нескольких эльфов я видела. — Я же вчера всё подробно зачитывал, — взмолился парень. — Я помню, — кивнула Вера, — между Тёмными и Светлыми землями раньше была война, потом холодная война, а потом десять листов подробного плана конвекции по поводу подписания мирного договора. Но я не поняла, его-таки подписали на тех условиях, или нет? — Подписали, — кивнул Идилмар, довольный, что его слушали. — То есть, все объединились, все практикуют любую магию, к которой есть задатки, и могут учиться, где пожелают? — Да. — Звучит неплохо, — протянула Вера, — но особого мира между студентами, честно говоря, незаметно. Ту же Холли постоянно шпыняют. — Потому что кентавр-некромаг — это ненормально! Она должна выращивать цветочки магией леса, а не высасывать жизнь прикосновением! — А как же равенство и свобода применения способностей? — Как говорится, будь свободен и не высовывайся, — фыркнул Идилмар. — Ну да, ну да, — пробормотала Вера. — А вампиры? — А что они? — Они тёмные, но я ни одного здесь не видела. — Как это? А тот парень, что вечно вертится рядом с троллихой? — Гарет, что-ли? Да не вампир он, — махнула рукой Вера, — я видела, как он ест. Вампиры ведь пьют кровь, разве нет? — пояснила она, видя недоумение на лице Идилмара. — Это такой бородатый миф, что я удивлён, как вы о нём вспомнили, — почесал в затылке парень. — Вампиры используют кровь, чтобы колдовать. Иногда свою, но чаще всего мелких животных. Когда-то считалось, что чем больше крови, тем сильнее магия, поэтому и вливали её, куда только можно. — Вот как, — протянула женщина, — то есть раса «вампир» — это чисто особенность магии? Никаких физических признаков нет? Идилмар помотал головой. — Ладно, что там дальше? Парень несколько секунд искал глазами в тексте, после чего начал читать о восхождении на престол Тёмного Императора — Гридария Мгадона Эльгерта, и связанных с этим событиях. Вера прерывала его в самые неожиданные моменты, вдруг начиная спрашивать, как называется вон так розовая штука в небе, какое на Тараке количество населения и сколько тут у них океанов. Идилмар к собственному сожалению на некоторые вопросы ответить не мог, но с энтузиазмом зарывался в справочник. Почему-то его всегда раздражало, когда спрашивали преподаватели — ведь те и так знали ответы. Но объяснять тому, кто действительно не знал, и к тому же был заинтересован в том, чтобы понять, оказалось неожиданно приятно. — Погоди, я опять забыла княжество, в котором мы живём, — прервала Вера, выслушав пару абзацев. — Магическая Академия — сама себе княжество, ректор вроде как наместник этих земель. — Но обязанностей ему это не прибавляет, потому что вокруг Академии никаких населённых пунктов близко нет, — вспомнила Вера. — Да, — кивнул Идилмар, — Академию ещё называют Шолгота, это вроде как строения со всеми прилегающими территориями. — А если правитель — Император, разве не должны эти территории называться как-то по-другому? — Как, например? — Ну, не княжества, а, — женщина пару раз взмахнула рукой, но так и не нашла нужное слово. — Территория называется по рангу наместника, — вспоминал Идилмар, взяв тяжёлую книгу пока подмышку. — Если это граф — то графство, князь — княжество. — А если барон? — Тогда «земли барона такого-то», — хмыкнул парень. — Ладно, — Вера тоже улыбнулась, примеряя слова «баронетство», «баронство», «барония». Вроде бы так земли и называют, но звучало как-то странно. Ещё хуже дела обстояли с «маркизством». — Как там зовут Императора, повтори, пожалуйста? — Вера запнулась из-за попавшего в ботинок камушка и с печалью подумала, что любимые эластичные носочки с авокадо скоро придут в негодность. — Гридарий Мгадон Эльгерт. — Его дворец находится в столице, которая называется?.. — Круваширхуд. — Божественно, — женщина несколько раз повторила название города, путаясь в рычащих и шипящих звуках, после чего Идилмар продолжил чтение.***
Кузнец принял их с бо́льшим, чем в прошлый раз, раздражением, и ещё раз пояснил, что Вера ему не командир и выполнять за просто так её хотелки он не собирается. А если кто из студентов случайно помрёт по собственной глупости, так невелика беда — меньше бестолочей, и другим наука будет. — Ну, поймите же, странная вы женщина, — втолковывал Сург, — у меня тут нет копальни по добыче металла! Пущу я всё сырьё на ваши ключи, потом ректор прикажет выпилить ему ящик — а не из чего! «Где метал, Сург?» — спросит он. А я ему что? Оставьте своих студентов в покое! Чем они там занимаются в своих личных комнатах, не должно вас волновать! Вера даже не стала что-то доказывать, с трудом удержавшись от желания пожелать кузнецу зуда между рогов. Не должно волновать, надо же! А её вот волнует! И её магический контракт беспорядки на вверенной ей территории тоже волнуют! Мэтр Бильюнт рассказал, что чувство иррационального беспокойства со временем трансформируется в более конкретное ощущение неприятности. — А если я уеду куда-нибудь, что будет? — поинтересовалась тогда у него Вера. — Не сможешь нормально есть, спать, будешь постоянно в состоянии стресса. — То есть, при невыполнении контракта люди в конце концов умирают, — констатировала женщина. — Но бывает ведь, что необходимо куда-то съездить, решить какие-то дела? Что делают в таких случаях? — Можно оставить кого-то вместо себя — даже без дополнительного контракта выполнение обязанностей кем-то другим приглушит негативные эффекты. Есть ещё зелья — они улучшают самочувствие, но не решают проблем со здоровьем. В любом случае, на выполнение важных дел будет около месяца.***
Магический слесарь отчитал женщину за незнание основ магии и ворчливо объявил, что не может достать ей слепки или ключи из воздуха. Поэтому Вера снова, в который раз, пошла к ректору. Мэтра Фракенберга не было на месте, но кабинет был открыт, поэтому Вера решила подождать его внутри. Её внимание привлёк какой-то оранжевый контур: женщина подошла к нему — и оказалась в уборной таверны.***
— Академия Магии? — переспросил бармен, к которому Вера пошла за информацией. — Шолгота, что ли? — Там мэтр Фракенберг — ректор, — пролепетала женщина, потому что выученные географические данные в её голове уже изрядно перемешались. — Ну, да, Шолгота. Как долго туда добираться? Недели две, вы на лошади или на топомоне? Хотите купить лошадь? Вера сначала обрадовалась, что мужчина всё-таки знает о существовании Академии и даже в курсе, кто там ректор — значит, она всё ещё на Та́раке. Но, услышав цену на транспорт, загрустила. У неё были с собой деньги, потому что Вера всё же решила купить маленькие ножницы по пути домой — за то время, что придётся ждать новую обувь, женщина боялась, её ногти продырявят ботинки. Но эта сумма была ничтожно малой для покупки животного. Взяв себе пахнущий травами эль за один дурбин, Вера отошла к столу, за которым до этого сидела, и погрузилась в размышления. — Я случайно услышала твой разговор с корчмарём, — прощебетала миниатюрная девушка с короткими светлыми волосами, подсаживаясь к ней за столик. Вера встрепенулась, ибо сама выхода из своего положения пока не находила. Если мэтр Бильюнт не преувеличивал на счёт действия контракта, то ей нужно было возвращаться, и побыстрее. Но она далеко, без карты, без сопровождающих, без снаряжения для ночлега и почти без денег. Не лучшие исходные данные для путешествия. — Мне надо кое-что доставить в Лионил — это как раз в сторону Шолготы — а потом я возвращаюсь. Корчмарь может одолжить тебе лошадь, а я потом приведу её обратно, сколько у тебя денег? Услышав сумму, девушка поджала губы. — Маловато, — констатировала она после паузы, — но я попытаюсь. — Давай мешочек, если он согласиться, чтобы я сразу отдала. Я тоже на мели, — она обезоруживающе улыбнулась. Вера внимательно проследила, как Мия пробирается к корчмарю с её последними сбережениями. Тот сначала хмурился и качал головой, потом как-то заколебался и наконец кивнул, бросив взгляд в сторону Веры. Та на всякий случай улыбнулась. — Он согласился, — радостно уведомила Мия, возвращаясь к столу. — Можем выдвигаться хоть сейчас! — Правда? — встрепенулась Вера. — Ну, тогда пошли? — Пошли! — девушка с готовностью встала. — Я даже не заметила, как ты передала ему деньги, — хмыкнула Вера, пока они шли к коновязи. — Он и сам сразу не заметил! — расхохоталась девушка. — Вот, он сказал, можно взять чёрную со звездой на лбу. Пока Вера возилась с верёвкой, Мия шустро запрыгнула на свою гнедую и с места пустила её вскачь. — Подожди! Не так быстро! Я не… — Вера опустила руки, ошарашенная внезапной догадкой. Посмотрела на вожжи в своих руках, на почти скрывшуюся из виду всадницу, и привязала лошадь обратно. Решение было правильным — выкатившийся из таверны посетитель потребовал перестать тереться около его животины и выдал Звёздочке яблоко, которое та с фырчанием приняла. Вера прошлась по дороге в сторону, куда поскакала девушка, теша себя иррациональной надеждой, что Мия её ждёт, но конечно, той уже и след простыл. Женщина несколько раз обошла вокруг таверны, не в силах совладать с роящимися мыслями, и вернулась за стойку. Через пару минут к ней придвинулся бармен. — Простите, я обещал вашей подруге, что позову вас на свидание, — неловко, мусоля руки, замямлил он, — но поймите меня правильно, вы очень привлекательная женщина, но совсем не в моём вкусе. Просто не хочу вас обманывать. Ну, что же вы? Не плачьте, пожалуйста. Вы обязательно найдёте того, кто вас полюбит! Ну, не плачьте! Веру накрыло так, что поплакав немного за стойкой, она переместилась в уборную, где ходила, ощупывая стены и стенаниями распугивая посетителей. Дурацкий оранжевый контур ведь перенёс её сюда? Значит, может перенести и обратно! Обнаружив себя расшатывающей одну из неплотно пригнанных досок, Вера резко остановилась. Да чем она занимается? Её истерика тут не поможет. Надо привести себя в порядок, успокоиться и ещё раз всё обдумать. Приведение себя в порядок закончилось в одной из туалетных кабинок, где Вера разрыдалась с новой силой.***
— Эй, это ты что-ли хочешь на свидание? — поинтересовалась рогатая лохматая голова, показавшись над дверями кабинки, которую Вера оккупировала. — Нет, — провыла Вера, едва совладав со спазматическими всхлипами. — А что тогда? — У меня месячные! Наверное, гормоны были виноваты в том, что она уже выплакала недельный запас жидкости и не ощущала необходимости остановиться. Об этом аспекте омолаживания Вера вообще не задумывалась и случившиеся повергло её в шок. — Ну, что с того? Тебе прокладка, что-ли, нужна? — А у тебя есть? — Вера хлюпнула носом. — Сейчас найдём, только успокойся уже.***
Рядом с минотаврихой Вера чувствовала себя маленькой девочкой. Она постеснялась уточнять у новой знакомой правильное название её расы, но Када походила на антропоморфного быка, имела крылья, похожие на нетопыринные и иногда выдыхала огонь. Верой она занялась так, будто та была её непутёвой младшей сестрёнкой: привела в дом и лично натёрла волосы каким-то густым бальзамом, ворча, чем же таким надо мыть голову, чтобы довести шевелюру до такого состояния. Женщина не стала рассказывать, что моет и себя, и дом какой-то пенящейся бурдой, что нашла в ванной. Забот у неё хватало и без секущихся волос. — Что это? — Вера дёрнулась от сине-зелёного желе, которое Када попыталась положить ей на лицо. — От отёчности, — пояснила та, заставляя женщину запрокинуть голову и размещая прохладную субстанцию на её щеках. — А то, будто вляпалась в гнездо бурбулей. Ну, ничего, до празднества всё пройдёт! Вера не могла уточнить, что за праздник, с этой маской на лице, да ей уже, в принципе, было неважно. В Академию она в ближайшее время всё равно не попадёт, так почему бы не поплыть по течению? — Посиди пока, я сейчас поищу тебе одежду.***
У Веры всё ещё побаливала голова, пока они с Кадой чинно, под ручку, брели на фестиваль предсказаний. Но от лёгкой праздничной атмосферы и непринужденного общения настроение потихоньку улучшалось. — Может, вашему ректору надо просто больше времени? — предположила Када. — Академия большая, может, через неделю-другую он и отдаст приказ? — Так уже прошло больше трёх недель, — Вера с удовольствием оглядывала пейзаж, вдыхая влажный лесной воздух. Рядом с ними шли и другие люди-нелюди. Местом проведения фестиваля была большая поляна на равном отдалении между тремя близлежащими сёлами. — Ректор выглядит всегда так, будто видит меня впервые, и впервые слышит об этих ключах. — Но ты ведь пользуешься авторитетом среди студентов? Пересели ближе кого-нибудь летающего, пусть выламывает окна. — Это будет расцениваться, как порча имущества, — пробормотала Вера. — Я бы вынесла стекло в случае необходимости, но подставлять студентов? Кто-то, несмотря на Верино заступничество перед ректором, сболтнул, что это Холли разрушила дверь, и её обязали выплатить штраф. Вера была шокирована, когда узнала об этом, и ходила к кентаврихе извиняться. А потом — к ректору, спрашивать, как можно за спасение жизней награждать штрафом? Деньги для Холли, судя по всему, не были проблемой, но ситуация всё равно выглядела паршиво. — А ваш кузнец что, не может что-то переплавить? — Када присмотрела свободное место на уже довольно многолюдной поляне, и потянула Веру туда. — Сколько там металла нужно для тех ключей? — Он не хочет, — скривилась Вера, — пустился в пространные рассуждения о неприкосновенности личного пространства. — Но разве Академия не должна содействовать выполнению контракта? Ты ведь ощущаешь, когда что-то не так, ты не придумала проблему! — Да, всё именно так, — вздохнула Вера, усаживаясь на расстеленный Кадой плед. Постепенно становилось темнее, а свет магических светильников разгорался ярче. То тут, то там начинала играть и замолкала музыка, разносился смех и звон бутылок. Через некоторое время на одной стороне поляны заиграла целая группа, и общественность потянулась туда. — Хочешь потанцевать? Вера кивнула. Она уже некоторое время наблюдала за кру́гом людей и вроде бы запомнила все движения. Итак, два приставных шага влево, два вправо и повторить. Правой рукой Вера держалась за руку Кады, левую сжимал изрядно поддатый светловолосый мужик, который постоянно путался в ногах. Потом один прыжок влево, три прыжка влево и повторить. Последними тремя прыжками нужно было обойти партнёра слева*. Мелодия потихоньку ускорялась и запутавшиеся в женских и мужских партиях люди покидали круг. Скоро вышла и Вера, и они с Кадой пошли на другой конец поляны, где из большого мешка тянули бумажки с названиями предметов. Принесший указанную вещь вместе с бумажкой получал приз, после чего название отправлялось обратно в мешок. Вере выпало принести какого-то сигидрилла — Када уже не удивилась тому, что женщина не умеет читать, и послушно отправилась помогать ей искать маленького, светящегося голубоватым, жука. Вера торжественно отдала Каде выигранное яблоко в карамели — ей самой есть вообще не хотелось, поучаствовала ещё в нескольких конкурсах и танцах, и уставшая, вытянулась на пледе. — Ну что, пошли? — спросила Када через некоторое время, хлопая её по руке. — Куда? — встрепенулась женщина. — На озеро, — минотавриха показала на небо, где голубой, розовый и зелёный спутники почти сошлись в один астрономический объект невиданной яркости. — Пора уже. В ночь фестиваля предсказаний на время парада спутников полагалось опустить руки в воду, поэтому вся кромка озера была облеплена людьми. Вера последовала примеру остальных, благо с габаритами Кады им не пришлось долго искать свободное место. Озеро будто бы светилось, и женщина впала в какой-то транс, наблюдая за разноцветными бликами в толще воды. Очнулась Вера от того, что Када схватила её поперек туловища, оттаскивая подальше на берег. Длинные рукава платья у Веры были по плечи мокрыми, и женщина недоуменно оглядывалась, не соображая, где она, кто она и как снова начать дышать. — Када, — позвала Вера через некоторое время, мерно покачиваясь у неё на плече. — Ум? — Я уже могу идти сама. — Ой, что-то мне не верится. — Честно, — женщина поёрзала в руках у минотаврихи. — Да сиди, уже темно совсем, споткнёшься ещё, — Када чуть подкинула её, перехватывая поудобнее. — Тебе не тяжело? — Не-а. — Ой, — Вера всмотрелась в свою ладонь, — у меня тут вроде бы что-то есть! — Да? — Точно! — женщина показала её руку, — прочитай? — Я не увижу твоего предсказания, — минотавриха всё-таки поставила Веру на землю, потому что та начала подпрыгивать от нетерпения. — Но если я его напишу, ты сможешь мне прочитать? — А ты умеешь писать? — Я постараюсь! — Вера потащила её за руку, движимая стремлением оказаться рядом с письменными принадлежностями как можно быстрее. — Да не волнуйся ты, оно не исчезнет ещё несколько дней, — вяло протестовала Када. До дома они добежали в рекордные сроки.***
— Ой, — выдохнула минотавриха, когда Вера дала ей уляпанный чернилами лист бумаги, на котором в столбик были написаны вариации предсказания. — Хочешь сказать, что вот это всё — одна фраза? — Да, — женщина сравнила ладошку с бумагой и серьёзно кивнула. — Нет, — протянула Када, пробегая глазами по тексту. — Вот это место, к примеру: здесь слог «гер», — она показала на две косые палочки и чёрточку справа, вот тут — «фель», а здесь «сиш», причём вот эта точка в начале слова говорит о том, что надо читать «сш», и дальше одни согласные. — Я говорила, что ваша хаупхоница ужасна? — простонала Вера. — А имеет значение, какое расстояние между палочками я делаю? — Конечно. Вот тут в словах вообще цифры пошли. — Цифры? А разве они не остались римскими? — На хаупхонице тоже можно написать. Вот эта чёрточка с троеточием — одиннадцать. А если эту точку поставить чуть дальше, будет слог «ать», но вот эта точка здесь будет означать, что его не надо произносить. — Зачем писать то, что не надо произносить? — взмолилась Вера, потрясая руками. — А как мне считать расстояние между чёрточками? Када замялась, не зная, как пояснить такую очевидность. — Ладно, я попробую ещё. Ожидая каллиграфического прорыва, минотавриха задремала, а проснулась уже от крика птиц, знаменующего начало нового дня. Столбик с текстом предсказания удлинился многократно, и в предпоследней строчке отчётливо значилось имя Гридария Мгадона Эльгерта — Тёмного Императора.