Красная нить

      Чуя сидел в офисе пока ему на телефон не пришло смс-сообщение от подопечного. Рю просто решил проводить зайти к Ацуши и официально познакомиться с его опекуном. Н-да, сколько бесячки было тогда у Чуи пойми о чём тот говорил… Грёбаный Дазай… Суицидная мумия… Что б ты сдох в подворотне или под мостом… — разорялся, не мельтешась на «комплименты» подъезжая к дому шатена, про себя Чуя Накахара. Выйдя из машины и потушив окурок сигареты (к слову со вкусом ментола), Чуя позвонил в звонок, а после разрешения войти, открыл саморучно дверь. Перед ним стоял, немного удивлённый Осаму Дазай, который держал в руках какую-то коробку, с надписью на ней «Личное. Открыть когда потребуется». Не растерявшись, Осаму «надел маску дурочка» и отставив коробку подбежал к гостю. Начиная что-то верещать о том, как он рад их встрече; о том, что он скучал по тому, как рыжик его отчитывает; или о том, как он сильно соскучился — правда только про себя, но Осаму посмотрел в тот момент на Накахару так печально, что походил на провинившегося щеночка. Мило… — подметил тогда Чуя, но отбросил её сразу же. Ведь он не должен помнить того, что когда-то «уже» забыл — по крайней мере, по идее, должен был забыть.       Они какое-то время просидели наедине со своими «демонами» говоря о прошлом. Странно, почему-то, после того, как Дазай усыновил ребёнка, он начал казаться совсем другим… ответственным, что ли? Чуя даже засматривался на улыбчивое лицо шатена перед ним, когда тот говорил на сколько милым был Ацуши в детстве. Да и сейчас, как и когда был помладше, он старался отблагодарить его за то, что его забрали из «не очень хорошего» приюта.       Но, спустя столько времени, даже приятно было находиться в его компании. Такая приятная атмосфера, что Чуя невольно показал короткую и редкую улыбку на своём лице. А когда спускается Рюноске, минутная меланхолия проходит и Чуя Накахара вновь принимает отрешенный, — от мира сего, — вид. Чуя встаёт с дивана ничего не говоря и выходит наружу садясь за руль серебряного Бентли. Рю садится рядом на переднее сиденье. Они трогаются молча, ничего не говорят, лишь тихий гул машин на улице и звук мотора их автомобиля хоть как-то разбавлял эту тишину, — такую мертвую, что можно задохнуться. Первый тишину прерывает Акутагава, даже не стараясь быть тактичным. — Вы… Всё ещё хотите быть с Дазай-саном? — спрашивает брюнет в момент краем глаза замечая как уши исполнителя стремительно краснеют, хотя шляпник не меняется в лице. — С чего вдруг такой вопрос? — уши вновь принимают нормальный пастельно-бежевый оттенок кожи, а Чуя заворачивает за угол выезжая на центральную улицу Йокогамы. — Ты никогда не интересовался моей личной жизнью… — …Нить, — тихо произнёс брюнет в руку, что прикрыла его рот от некой неловкости. — Что, прости? — это не прозвучало угрожающе, не как. Просто спокойно переспросил и всё. — Ха-а, — Рюноске выдохнул и пристально посмотрел на «бывшего няньку». — Ваша с ним нить судьбы соединена, поэтому я и спросил. Если вы желаете, я могу сделать так, что она оборвётся и…       Чуя резко тормознул не дав Аку договорить. Рю понял что не стоит продолжать и тихо произнеся — «Простите…» — не проронил и слова. Так они и доехали в тишине.       Думается, действительно ли Накахара так сильно желает не быть судьбой мумии? Нет, напротив, ещё как хочет, чтобы эта тупая скумбрия наконец осознал, как сильно «Его» рыжая бестия желает быть с ним.       Что ж, а пока они не осознали всего происходящего, им предстоит пройти ещё множество разных преград, чтобы их любовь была самой крепкой на свете.(и это относится к обоим парочкам)