Ariana Grande — In my head
Я проснулся от того, что у меня затекла шея. Я не сразу понял, кто я, и где нахожусь, но когда проморгался, осознал, что я нахожусь в комнате Ричи, и что уснул я вчера у него прямо в кресле. Точнее, это было уже сегодня, потому что я засыпал, когда было светло… Я приподнялся на кресле. Телефон разрядился, но я нутром ощущал, что там было с десяток пропущенных сообщений от отца. Я иногда ночевал не дома, но всегда предупреждал об этом. Я не знал, сколько было времени, но школу я явно прогулял. Впервые за много лет. Я покрутил шеей, которая тут же отдала болью куда-то в поясницу, поправил волосы. Приподнялся в кресле и увидел спящего Ричи. Я пока еще не знал, кто проснется — Ричи или Ри. Вчера мне многое удалось найти в его комнате, что подтверждало мои догадки. Его комната была похожа на комнату двух студентов в общежитии. Абсолютно разных. Тусовщика и отличника. Я помню, как-то давно на МТВ повторяли старую передачу «Обыск и свидание». Я был совсем маленьким, когда эта программа только появилась на экране, поэтому я смотрел уже старые выпуски, и суть была в том, что парень или девушка выбирали себе партнера, с кем пойдут на свидание, основываясь только на комнатах, которые он или она могли обыскать. Три человека, три комнаты, и в конце предстоит выбрать. Обычно мне было неловко смотреть, как люди рыскают по чужим вещам, по неубранным постелям, ящикам с бельем, и уж точно я никогда бы не согласился поучаствовать в такой программе, но этой ночью я сам стал таким человеком. В этой комнате абсолютно точно жили двое. Точнее, я бы сказал так: один жил постоянно, а другой немного гостевал. Где-то за окном прокричали чайки, сквозь неплотно задернутые занавески последние сентябрьские лучи солнца врывались в наше уединение. Я подошел к Ричи и слегка потряс его за плечо. — Эй, проснись. В доме не было никаких звуков, и я был рад. Ричи вчера успел заметить, что его тетка — сущий дьявол, и лучше мне с ней не встречаться, потому что она любит поорать на пустом месте. Я надеялся, что она не вернулась домой, и нас какое-то время никто не потревожит. — Ричи, проснись, — я еще раз потряс одноклассника за плечо. Он так и уснул во вчерашней одежде, разметав волосы по подушке. Мне захотелось их убрать… И как только я потянулся рукой к его волосам, Ричи резко раскрыл глаза, и только по одному его взгляду я понял, кто передо мной. — Ри. Я не смог сдержать улыбки. Признаюсь, Ричи мне был интересен своей дерзостью, грубостью, мне нравилось с ним пререкаться, но при этом милый Ри импонировал мне чуть больше. Хотя, все зависело от моего настроения тоже… Сейчас пререкаться с Ричи мне бы точно не хотелось, а вот спокойно и нормально поговорить с Ри — да. — Эдди? Что… Что ты тут делаешь? — Ри испуганно присел на кровати, накрываясь одеялом, хотя был полностью одет. Я сделал еще одну мысленную пометку — Ричи всегда называет меня только Эдс, в то время как Ри — Эдди. — Что последнее ты помнишь? — я осторожно присел к нему на кровать, — Ри, нам нужно кое-что серьезно обсудить. — Обсудить? Я… — Ри запустил руку в волосы, тряхнул ими, и я уловил едва заметный запах шампуня, — кажется, я был в полиции… Но… — он посмотрел на меня, — твой отец, да? Он был там… Я помню, но… Что произошло? Почему ты тут? Со мной? — Ри, — мягко сказал я, — мне многое предстоит тебе сказать, потому что я понял, что с тобой. — Со мной? — Ри испуганно сморщил брови, — со мной все в порядке… Я покачал головой и порылся в кармане джинсов. Достал оттуда использованную зажигалку и протянул Ри. — Это твое? — Нет, я не курю. — Это лежало на твоем письменном столе. Ри потупил взгляд. — Эдди, это… — Что на тебе надето? Я никогда не видел, чтобы ты приходил в школу в таком виде. Ри тут же бросил на себя критический взгляд. Я заметил, что во время сна футболка у Ричи немного сползла с плеча, оголяя кожу. Я не стал вспоминать о том, как вчера ночью он несколько раз прижимал меня, наваливаясь всем телом так, чтобы я почувствовал тепло… Не сейчас. С этим я разберусь позже. — Я не понимаю… — Ри прижал пальцы к вискам, — это какая-то ошибка… — Ри, — я потянулся к нему и осторожно отвел руку от его лица, — просто скажи мне: как часто? Ри замер, я тоже. Я все так и держал его за руку, не в силах отпустить. Точно уже не теперь… Ри посмотрел на меня, в его глазах плавали черные точки, он смотрел, не веря своим глазам. — Откуда… Откуда ты… — Так он правда существует? — спросил я так, словно мне было пять, и я спрашивал отца про существование Санта-Клауса, когда на утро обнаружил огромный конструктор Лего, про который отец говорил мне, что не может его позволить. — Я… Я не понимаю о чем ты… И, наверное, тебе лучше уйти… — Ри выдернул свою руку из моих, — Эдди… — Ри. Я был вчера всю ночь с Ричи. То есть… — я осекся, — не в том плане, как ты подумал… — Я не сумасшедший, — Ри резко вскочил с постели и отлетел к окну, — понятно? Я не сумасшедший, я вообще это не контролирую! Я его не контролирую! — Эй. Эй, тише, — я выставил вперед руки, пораженный его реакцией, — я и не говорю, что ты… Что ты странный или что-то типа того. Я наоборот пытаюсь доказать всем, что это не так… Ри, пожалуйста, расскажи мне. Расскажи, как это происходит. Ри отвернулся от меня, уперся руками в подоконник и тяжело задышал. Я видел, как тряслась его худая спина. — Я думал, что этого никто не замечает, — произнес он тихо, — я могу это контролировать… Только очень редко. Он иногда… Иногда становится очень сильным, и выходит в сознание на целые сутки. Я не понимаю и не знаю, что он творит в эти дни. Но я… — Ри поворачивается на меня, длинная кудрявая прядка падает ему прямо на глаза, но он ее не отбрасывает, — я не сумасшедший, клянусь. — Так ты… Знаешь, что он есть? И это… И это не игра? Тебя… — я облизал сухие губы. Желудок протяжно заскрипел от голода, но я не обратил внимания, — тебя действительно двое? — Это не я, правда. Я не помню, что он делает. Я… Я знаю, что он есть, его не было долгое время, несколько лет, — Ри поднял руки где-то на уровень груди, и принялся то сжимать, то разжимать кулаки, — долгое время это был просто… Воображаемый друг. Но он живой. Он реальный. И он живет здесь, — Ри вдруг резко постучал себя кулаком по лбу, — он не я. Он иногда делает страшные вещи… Он избил Генри. Не я. Я этого даже не помнил, пока вы мне не сказали. Я не знаю никакого Стэна и Беверли, хотя я видел их номера и фотки с ними в своем телефоне… Просто… Просто… И все эти вещи! — Ри подлетел ко мне и схватил зажигалку, — я думал, что я просто не помню, когда их покупал. Одно время я думал, что я клептоман. Потому что я просыпался и с утра не мог понять, когда, а главное, зачем я купил эти джинсы? — Ри указал на свои длинные ноги, — так было редко. Очень редко раньше, и я скидывал это на свою забывчивость, потому что все привыкли, что я придурок… Из-за того, что мне девятнадцать, а я до сих пор в школе, и… Но потом появился ты, и он стал появляться все чаще… Я не могу его контролировать… Ри снова отвернулся. На секунду мне показалось, что я смотрю какой-то спектакль, немного страшный, но безумно интересный. Рот был сухой, мне пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы снова задать вопрос. — Ты сейчас говоришь про Ричи? — Да. Да. Про него. Я не притворяюсь, когда говорю, что не понимаю, что я сделал не так. Потому что это делает он! И я правда не псих, Эдди, поверь мне, — в голосе Ри зазвучали слезы, — это… Это порой был настоящий кошмар. Пару раз я просыпался в постели с какими-то непонятными людьми… Парни, девушки… Они трогали меня, и не понимали, почему я начинаю орать и дергаться от них, а я ведь их не знаю! Я… Так произошло на вечеринке. Я просто заснул вечером, а оказался потом с этим парнем, Стэном… Я не понимал, кто это, и что ему от меня надо… — Потому что на вечеринке был не ты, а Ричи. — Да… Мы помолчали. Я не находил это странным, потому что прочитал в интернете, что такое возможно, но до последнего не мог поверить… — Давно… Давно он существует? — С детства, — резко, но тихо ответил Ри голосом, полным боли, — Эдди, правда, это… Это страшно, я… Мне страшно… — Тшш, — я встал с кровати, она скрипнула подо мной, и я подошел к Ри, желая его обнять, — пожалуйста, расскажи мне… Потому что Ричи не самый разговорчивый парень на свете. — Я не знаю его… В детстве он был другим, — Ри вдруг первым обнял меня, утыкаясь подбородком в голову, — Эдди, он ведь тебя не обижал? «Ну, если сказать в шутку, что он готов меня трахнуть, это действительно шутка, то нет, не обижал». — А он может? — Нет, но… Я не знаю. Он грубый. Он сильный. Он очень-очень сильный, — закивал Ри, задевая меня по голове. Это было забавно… Я обнимал его, чувствовал его дрожь своим телом. — Как он… Как ты это назвал? Выходить в сознание? Ри кивнул. — Да. Я иногда чувствую жуткие головные боли, а потом просто отключаюсь. Знаешь, как будто дневной сон — даже если поспал десять минут, кажется, что прошла целая вечность. И я так отрубался. А потом не понимал, что я успел сделать плохого… — Ты не плохой. И он тоже… Ри, пожалуйста, расскажи мне… Потому что я правда очень хочу тебе помочь, — я слегка погладил его по спине, и Ри дернулся, — правда, Ри. — Что ты знаешь о нем? — спросил Ри, отодвигаясь от меня, — я… Я давно с ним… Не разговаривал и даже думал, что он ушел навсегда… Но он не уходил. Он по-прежнему живет во мне. — Я знаю, что он отзывается на имя Ричи, носит черную, грубую одежду, называет меня Эдс и он правша. — Да… Он был таким и в детстве, — кивнул Ри, обхватывая себя руками и лишая меня возможности его обнять снова, — я… Я расскажу тебе то, что знаю, но… Но пообещай мне, что ты поверишь. Иначе… — Я верю тебе, — серьезно ответил я, и это была правда. Я верил Ри. Он не врал. — Хорошо, — Ри прикрыл глаза руками, потом переместил пальцы на виски, — но это… Не та история, которую ты, может быть, хочешь услышать. И я повторяю тебе: я не сумасшедший. Он правда существует…Май, 1999 год
My Chemical Romance — Mama
— Джоан, ты не думаешь, что эта юбка… Ну, слишком короткая? — Господи, Анна, не думала, что ты будешь читать мне нотации, как мой отец! — Кстати, что он сказал на это? — Он не видел. Я сказала, что пошла заниматься к тебе химией, делать вместе уроки, нарядилась как монашка, а переоделась у тебя за домом. Давай быстрее, я не хочу приходить на вечеринку одной из последних, когда все уже напьются. — Ты так решительно настроена? — Не иначе. Разговор происходил в маленькой девчачьей комнате на втором этаже небольшого домика. Розовые стены, плакаты звезд, шкаф, забитый одеждой, мягкие игрушки и стопка учебников на кровати. Две девушки — на вид им было не больше пятнадцати лет, собирались на первую и самую главную в их жизни — взрослую! — вечеринку. Та, что звали Анна, еще крутилась перед зеркалом, осматривая фиолетовые колготки. Ей казалось, что ее ноги толстоваты и красавец Шеннон из другой школы не посмотрит на нее. Ну, конечно, ему уже восемнадцать, он работает на автомойке, и у него есть татуировки. Завидный парень. А Анне всего пятнадцать с половиной и она целовалась только с двумя парнями. Вообще она не очень хотела идти на эту вечеринку. Ей не нравилось врать своей матери и отцу, которые, впрочем, были неплохие люди — старомодные, конечно, но что поделать, когда ты пятый ребенок в семье, а твой самый старший брат старше тебя на тринадцать лет. Другое дело — Джоан, ее подруга. Ей почти шестнадцать — будет в следующем месяце. Она красивая, высокая, и грудь у нее уже третьего размера, в отличие от Анны, которая до сих пор кладет в лифчик вату. Джоан и Анна подруги с самого детства. Они вместе играли в игрушки, впервые влюблялись в плохих мальчиков, и делили это друг с другом, впервые обе нашли у своих родителей кассету с запрещенными фильмами и пообещали друг другу, что никогда и ничего подобного не позволят делать своим парням. Джоан, правда, уже встречалась с одним парнем, но он часто распускал руки, и ей пришлось с ним расстаться. До секса у нее с ним не дошло. Анна хотела хоть в чем-то опередить свою подругу или быть с ней на равных. Впрочем, на этой вечеринке они намеревались продвинуться в этом деле с двумя парнями, от которых несколько месяцев уже были без ума. Девчонкам крупно повезло — старшая сестра их одноклассницы — двадцатиоднолетняя Нелли — какая она взрослая! — устраивала вечеринку, и конечно, туда была приглашена ее младшая сестра и все самые красивые парни города. Джоан и Анне пришлось потрудиться, чтобы убедить свою одноклассницу, назойливую и прилипчивую Пэтси пригласить и их тоже. Они обещали наврать ее старшей сестре, что им уже есть восемнадцать, что они старшие подружки Пэтси с кружка по фехтованию. Ведь как только подруги узнали, что там будут их главные любови всей их жизней — они не могли упустить такой шанс. Анна влюблена была в Шеннона уже полгода. Однажды она увидела его на автомойке, куда заехала вместе с отцом. Он пару раз ей улыбнулся, один раз она еще якобы случайно гуляла мимо и зашла купить в автомате бутылку воды. Но девичье сердце было поражено красотой Шеннона, высокого, смуглого парня с татуировками и серьгой в губе. Несмотря на то, что за полгода они не обменялись и парой слов, она была влюблена в него так яро и так отчаянно и надеялась заполучить его в свои сети, и все надежды возлагала на сегодняшний вечер. То ли дело Джоан — более красивая и успешная подруга уже два месяца общалась с парнем по имени Ник. Ничего такого, они не встречались, ведь Нику было двадцать два года! Он учился в колледже на слесаря, но был так красив, что все его глупые разговоры и не очень смешные шутки спускали ему с рук. Он был высокий, накаченный, с длинными кудрявыми волосами как у рок-звезды, и так же играл на гитаре. Джоан познакомилась с ним в магазине, когда он оказался сзади нее в очереди и сделал ей комплимент. Сначала Джоан возмутилась, но потом увидела его зеленые глаза и влюбилась. Конечно, двадцатидвухлетний парень не очень хотел встречаться с пятнадцатилетней школьницей, но они иногда общались, пару раз созванивались по телефону и один раз даже гуляли. Но Джоан так же была исполнена самых дерзких и смелых мечтаний на сегодняшнюю вечеринку. — Я хочу, чтобы сегодня это произошло, — сказала Джоан, проверяя перед зеркалом, не смазался ли блеск с губ, — боюсь ужасно, в школе говорят, что можно кровь лить три дня, зато потом на ногах волосы перестают расти. Это было бы здорово. И еще мне надо вернуться раньше отца с его ночной смены, иначе он меня просто убьет. Он бы убил меня, даже если бы увидел этот блеск для губ, не говоря уж об этом наряде. Сколько школьных обедов было не куплено ради этих шмоток! Отец Джоан работал грузчиком, и сегодня ночью у него была смена. Матери у Джоан не было — говорили, что она умерла от воспаления легких, запущенного, но сама Джоан в это почему-то не верила. Анна не лезла с лишними вопросами. — Как думаешь, может, не стоит надевать трусы? — спросила она, кружась возле зеркала рядом с Анной, пока подруга застегивала пуговицы на рубашке, — мало ли как дело пойдет, может, их правда снять? — Да оставь пока, снимешь потом, — сказала Анна. Она тоже хотела сегодня уединиться с Шенноном, и ей было очень стыдно, что она скрывала от Джоан некоторые свои мысли: а именно, если бы Шеннон попросил ее сделать ту грязную вещь, что они видели на кассете, она бы, Анна, согласилась. — Не бойся, все пройдет классно, — сказала Джоан. Она расстегнула верхнюю пуговицу полупрозрачной блузки, чтобы грудь было лучше видно. Похлопала ресницами, проверяя, не отпечатывается ли тушь, встряхнула кудрями, — нам пора выдвигаться. Сегодня ночь свершений! Я уверена, что у нас все получится. — Все получится, — вторила ей Анна, но голос ее был не очень уверенным. На вечеринке в доме нечем было дышать. Джоан и Анна еще никогда не видели столько взрослых крутых ребят, которые пили, курили травку, демонстрировали друг другу татуировки и пели похабные песни. Несмотря на яркий макияж, казалось, все чувствовали, что на вечеринку попали маленькие школьницы, но многие парни одобрительно их рассматривали. — Мы тут самые мелкие, — шепнула Анна, — и я почему-то не вижу Шеннона. — Ищешь Шона, крошка? — внезапно возле подруг оказался долговязый худой парень с красными волосами, — я Дэйв, его друг. Шон пошел отлить. Сейчас будет. А вы чего такие испуганные, крошки? Сколько вам лет? Если Шон очень тебе нужен, ты можешь подождать его там, ну или помочь ему, — красноволосый сделал недвусмысленные знаки бровями. — Восемнадцать, — лепечет Анна и почти не добавляет в конце обращение «сэр», — спасибо, я подожду Шона здесь. — Дэйв, а, может, ты и Ника видел? — бойко спрашивает Джоан, будто знает этого парня всю жизнь, — мы договорились здесь встретиться. — Какого Ника? Их тут десятки. — Тозиера. Ника Тозиера. — А, он тут, недалеко. Выпивает на кухне. Позвать его? — красноволосый скользит по фигуре Джоан оценивающим взглядом, — а ты одна пришла или как? — Или как, — резко говорит Джоан, — я его девушка. Будь добр, позови его сюда. — Окей, крошка, — цокает языком Дэйв и удаляется. — Зачем ты ему соврала? Ты никакая ему не девушка, — говорит Анна, пытаясь оттянуть юбку пониже. Ей кажется, что пьяные парни вовсю на нее пялятся, — что-то мне здесь не нравится. Может, пойдем домой? — Ты что, спятила? Мы только пришли! Без Ника я не уйду, — твердо говорит Джоан, — я уже все решила. — Ладно, ладно, — закатывает глаза Анна и тут же резко кашляет, — господи, Джо, вон идет Шон! Смотри, он машет мне! Он меня узнал! Анна почти падает в обморок, но Джоан подхватывает ее за локоть. — Иди к нему и сделай все на высоте, красотка, — шепчет она подруге в ухо, потом целует в щеку, поправляет ей выбившуюся прядь за ухо и слегка подталкивает к Шону, — сегодня твой день! Как только Анна уходит, вся ретивость Джоан слегка угасает. Рядом со скромной подругой она легче изображала из себя самоуверенную обольстительницу, но когда сама заметила идущего к ней Ника Тозиера, чуть не потеряла сознание. Если сегодня все получится, если… — Привет, Джо, — Ник приобнимает свою маленькую подружку, Джоан жадно вдыхает запах его парфюма, — как дела? Как малышке эта вечеринка? — Неплохо, но бывало и лучше, — врет Джоан, делая вид, что такие вечеринки для нее не новость, — чем займемся? — А чем ты хочешь? — говорит Ник, щуря глаза. Черные глаза, черные кудрявые волосы, точеный профиль, узкий нос и ярко очерченные бледные розовые губы… — кстати, выглядишь отпадно. Не хочешь? — Что это? — Джоан смотрит на самокрутку, — это сигареты? — Травка. Но никакого привыкания, если хочешь, чтобы вечеринка действительно удалась — без этого никуда. — Окей, давай, — Джоан делает первую затяжку, чувствует, как дым поступает в легкие, в голове слегка гудит. — Ну как? — спрашивает Ник, — смотри как надо. Ник выхватывает у Джоан самокрутку и затягивается. От ощущения, что его губы касаются того же места на самокрутке, где только что был ее рот, Джоан чувствует волну жара в груди и где-то в животе, пониже, как тогда, когда они смотрели тот фильм на кассете, а она потом пару раз его еще пересматривала… когда она познакомилась с Ником, она поняла, что хочет повторить некоторые моменты только с ним… Может быть, даже все, если он попросит… — Пойдем наверх, тут слишком шумно, музыка орет нещадно. Новый хит Бритни Спирс, слышала? — Да, мне нравится, — говорит Джоан, снова делая глубокую затяжку. Волнение отпускает, ей хочется оказаться рядом с Ником, вдвоем, чтобы он поцеловал ее. И не только. Она чувствует, как рука Ника скользит по ее спине, пока они поднимаются по лестнице, потом слегка опускается на пятую точку. Они заходят в комнату, Ник окидывает ее беглым взглядом, кивает головой и закрывает на ключ изнутри. — О, Ник, — выдыхает Джоан, — здесь так здорово, и я так рада, что мы здесь вдвоем, — она валится на кровать, стаскивая на ходу каблуки, — ужас как ноги болят… Как хорошо… Джоан закрывает глаза, пары марихуаны заволакивают голову, она прикрывает глаза и чувствует, как Ник раздевается над ней. Она видит, что он снимает рубашку, джинсы… Господи, наконец-то это началось… Она, конечно, чувствует себя немного рассеянной и уставшей, но зато очень расслабленной. Она приподнимается и начинает расстегивать рубашку. — Ты действительно так сильно меня хочешь, крошка Джоан? — Да, Ник, безумно, — шепчет она в его губы. — Окей. Я покажу тебе, как это может быть круто. Иди сюда. Сначала порадуй меня. Джоан не совсем понимает, о чем он. Она думала, что он сейчас будет ее целовать, нежно, трепетно, потом спуститься на грудь, разденет, залезет на нее, вставит свой член куда надо, сделает пару движений… И все это будет нежно и трепетно, и конечно же, он скажет ей, что любит ее. Но то, что произошло, Джоан никак не ожидала. Ник оказался над ней, его бедра были прямо над ее лицом. Он схватил девушку за волосы. — Открой рот, — скомандовал он. — Но… Джоан не успела ничего сказать, как почувствовала, как Ник разжал ей зубы и вставил свой член. Она закричала и попыталась вырваться. Она видела такое в том кино, и этот момент ей не понравился. Особенно, в такой грубой форме. Она попыталась вырваться, но Ник крепко ее держал. — Да, детка, вот так… Да… Да… Продолжай… Быстрее. Да… Ох… Джоан не понимала, что надо делать. Но, может, если она это сделает, тогда Ник будет с ней? Ему вроде нравится… Она попыталась сосать чуть быстрее, представив, что это мороженое, правда, вкус был немного затхлый. Ник задвигал тазом быстрее, проталкивая член глубже в горло, и Джоан чуть не задохнулась. Из глаз брызнули слезы. «Я делаю это только потому что люблю Ника. После этого он будет со мной». — Да-да-да-да… Еще… Еще… Быстрее… — Ник уже схватил Джоан за горло и направлял свой член ей глубоко в глотку. Когда она почувствовала рвотный рефлекс, Ник прекратил это. — Умница, моя девочка. Моя хорошая девочка, любимая девочка… — зашептал он, подтягивая к себе тело девушки. Любимая…. Ну конечно! Он теперь точно ее полюбит, ведь она делала ему это! Джоан смогла улыбнуться. — Иди сюда. Он подтащил Джоан к краю кровати и задрал юбку. Одной рукой рванул пуговицы на рубашке и присосался к ее груди. Джоан тяжело задышала. Она стала притягивать к себе Ника, обнимать, извиваться, и вести себя как роковая девушка. -Ты девственница? — шепнул он. — Что? Нет, нет, конечно, нет, — соврала она. Не хватало еще признаться ему, что у нее никогда не было парня! — Отлично, значит, все пройдет быстро, — Ник улыбнулся, и Джоан готова была простить ему все на свете. Он был так красив… Он потянул за края ее нижнего белья, оголяя грудь, а другой рукой спустил трусы. Джоан задрыгала ногами, спуская их к самым лодыжкам. Без лишних прелюдий, плюнув на руку и дотронувшись до Джоан между ног, он резко вошел ее. Джоан лишь из последних сил сдержалась, чтобы не закричать. Это было так резко, так больно, что она почувствовала, как в глазах заплясали звезды, будто ее ударили головой. Она должна молчать. Она не скажет, что ей больно, иначе Ник поймет, что она ему соврала. Ник начал двигаться с огромной скоростью, крича грубые ругательства и держа Джоан за шею. Она молчала, лишь делала вид, что ей тоже хорошо, но резкая боль, кажется, разрывала ее изнутри. — Тебе нравится, детка? Тебе нравится? — прорычал ей в ухо Ник. — О, да… Да, конечно, Ник. — Иди сюда, маленькая сучка, — прохрипел Ник, и, не давая Джоан опомниться, перевернул ее на живот и вошел сзади. Джоан почувствовала, что ее внутренности разрываются от боли, что она сейчас потеряет сознание. Ей захотелось умереть, но она так любила Ника и, наверное, он лучше знает, как надо делать. Если бы она сказала, что она девственница, он бы, конечно, вел себя мягче и нежнее, но захотел бы он тогда связаться с неопытной малолеткой? Это надо просто перетерпеть. Первый раз всегда так. Секс это для парней, а для девушек это просто способ удержать парня возле себя, так все говорят. Ник кончил с шумом и с каким-то животным криком и повалился на Джоан, еще сильнее входя в нее, заполняя ее полностью собой. Джоан застонала от боли, но Ник подумал, что это от удовольствия. Он поцеловал ее куда-то в лоб. — Ты же пьешь таблетки? — спросил он, вставая. — Да, — выдавила из себя Джоан, не понимая, о каких точно таблетках он говорит. Может быть, о витаминах, которые она пьет для волос и ногтей? Наверное, ему понравились ее волосы, поэтому он и спросил. — Ну, и ладно. Я пойду пока к парням. Если захочешь повторить — звякни, я поднимусь. Мой номер у тебя есть. Пока, крошка, — и одевшись, Ник вышел из комнаты, послав Джоан воздушный поцелуй. Ни слова о любви. Ни слова о том, что они будут встречаться. Он даже не полежал рядом с ней, не обнимал и не целовал, если не считая того поцелуя в голову и тех полу-укусов в грудь, когда он почти зубами вгрызался в нее, оставляя следы от укусов. Джоан кое-как поправила одежду, юбку, натянула трусы. Ее смутило количество белой жидкости, вытекшей из нее, когда она встала. Наверное, так надо, подумала Джоан. Она почувствовала себя такой уставшей, такой опустошенной и накуренной, что решила пока остаться в комнате и поспать. Ник вернется за ней, скажет, что любит ее и что они теперь вместе. Ведь она сделала такое! Она не расскажет об этом даже Анне. Это будет их с Ником тайна. Она была уверена, что никто и никогда не делал такого Нику! Он просто немного в шоке, оттого, что и как она сделала. Ему надо немного отдохнуть с друзьями, и тогда он вернется. Они будут вместе. Она будет самой классной в школе, ведь она будет встречаться с Ником Тозиером, с которым у нее был секс и кое-что еще (Джоан не знала, как это называется), и потому что он ее любит. Через два года они поженятся, а Анна будет с Шоном, она будет подружкой невесты, они будут дружить семьями… С этими мыслями, подпитанными марихуанной и тяжелыми физическими травмами (благодаря действию наркотика, боль немного притупилась, и Джоан меньше ощущала тупую боль внизу живота), она решила поспать. Она стянула заляпанную кровью простынь — еще одно доказательство, что она стала женщиной — и решила быстренько ее выкинуть в мусорное ведро. Хорошо, что Ник ничего не заметил. Она постелила вместо простыни одеяло и легла спать. Джоан была счастлива, пока внизу Ник Тозиер напивался с друзьями, еще не подозревая, что через несколько месяцев он станет отцом.***
Я не успел сказать и слова, когда Ри замолчал, давясь рыданиями. Он подсел ко мне на постель, но я не мог даже его обнять. Руки обмякли от страха. Я кое-как сглотнул свой страх, попытался что-то сказать, когда дверь в комнату с грохотом распахнулась и на пороге, как Медуза Горгона, в бигудях, предстала очень карикатурная женщина. Я сразу же узнал в ней Айрин, тетку Ри. И Ричи. Их тетку?.. — Ричард! Ты почему не в школе?! И это еще кто?! — женщина заорала высоким, противным голосом, кривя ярко-розовые губы. Она пробежалась по мне неодобрительным взглядом, и я даже смутился. Я хотел подняться с постели, чувствуя подступ какого-то неведомого страха, окутанный им еще с истории Ри, но ноги будто к месту приросли. Сердце еще стучало как молот по наковальне. — Извините, мэм… Доброе утро, — попытался смягчить ситуацию я. Отец всегда учил меня быть вежливым со всеми. Даже с такими монстрами. — Айрин, я… — вдруг услышал я всхлип Ри, и перевел взгляд на него. — Если ты еще раз будешь приводить в мой дом всякий сброд… — Я могу уйти, — начало было, но не успел закончить предложение, потому что Ри схватил меня за руку. Я уставился на него в немом удивлении, чувствуя, как его пальцы вцепляются в меня почти до кости. Он закрыл глаза, тяжело задышал. Его губы сжались в нитку, он закусил их так, что они даже побелели. Я глазам своим не верил… Ричи оставлял отпечатки от своих ногтей на моей руке, его лицо рябило волнами боли, а потом он резко открыл глаза. Какое-то мгновение он смотрел прямо перед собой, не моргая, и не замечая ни меня, ни Айрин. Казалось, он вообще ничего не видит… Присмотревшись к его лицу, я ахнул. Это был Ри… Но уже не совсем. Взгляд стал жестким, грубым. Уголок левой губы пополз вверх в самодовольной улыбке. Даже черты лица будто бы заострились… А слез в глазах как будто и не было. Напоминанием о них остались лишь тонкие мокрые дорожки на щеках. — Ричард! Я с тобой разговариваю! Хватит смотреть на меня, как умалишенный! — взвизгнула тетка, упирая руки в тощие бока, завернутые в цветастый халат. — Знаешь что, Айрин? — Ри посмотрел на нее с вызовом, — пошла нахуй. — Что?! — ее голос сиреной отрезонировал от стен, она что-то кричала, махала руками, а я смотрел на Ри, не в силах поверить, что своими глазами увидел его перевоплощение. — Ричи?..