"ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ДУШИ"
— Вуду-хрень какая-то, - хмыкнул парень. Недовольство сошло на нет, когда было прочтено описание заклинания и то, какие возможности оно дает. Ну как здесь не вспыхнуть желанию испробовать сие интересное писание? Поменяться телом с человеком, а точнее с демоном на два дня и пожить в его шкуре! Стать сильнейшим существом или же сменить пол! Как много возможностей! А сколько делов можно натворить с телом важного демона, если включить дурака или похотливую сучку! И требуется всего лишь один волосок создания, с телом которого хочешь поменяться местами. Энджел вырвал страницы, положил книгу на место и, закрыв ящик и дверь, быстро скрылся в своей комнате, не забыв прихватить блестящий красный волос с подушки на маленьком диване для отдыха. Остаток дня паук потратил на создание куколки в виде демона-улыбашки из ниток и волоска. Плёл строго по инструкции, не забывая приговаривать различные заклинания, любезно приписанные в вырванном листке. К вечеру всё было готово и оставалось лишь пролить на куклу каплю своей крови и произнести финальное заклинание. С самодовольной улыбкой Энджел Даст уколол длинный палец и нарисовал на ниточном лице улыбку. — Посмотрим, как ты потом заулыбаешься, клубничный дружок. Он произнёс заклинание, но ничего не произошло. Произнёс ещё раз, уже погромче, а результат остался таким же. Раздосадованно хмыкнув, демон бросил в угол куклу, плюнул на всё это мракобесие и упал на розовую кровать. Согласившись с собой, что это всё хрень, уткнулся в шёлковую подушку и уснул. Будь его воля, Даст бы проспал весь день, нежась в окружении приятного шёлка, но сон его был прерван громким и непрестанным стуком в дверь. Парень раскрыл глаза, потёр их когтистыми руками и, похрустывая конечностями и шеей, отворил дверь. — О, Энджел. У меня к тебе есть парочка вопросов. Демона как током ударило, когда он увидел перед собой сексуального паучка, лицо которого могло вот-вот треснуть от напряженной и маньячной улыбки. Тонкие руки были скрыты за спиной, но по дрожи легко можно было понять, что четыре ладони были сжаты в кулаки. И глаза, когда-то привычные и полные похоти, теперь выжигали дыру, но не в голове, а в душе и обращали в пепел. — Будь любезен, объясни мне, как эта чертовщина могла произойти? - Даже голос, мелодичный и сладкий, был полон яда и ненависти. — Ты был в моём кабинете? — Допустим... — Отводя в сторону чужие глаза, ответил Даст. — Лживая морда, — злобно усмехнулся Аластор. — Хорошо. Раз это сотворил ты, то тебе же и снимать это проклятие. — Оно же действует два дня? — Именно так. — Значит, оно пройдёт само! А пока, развлекайся с моим прекрасным телом! Ну а я посмотрю, насколько хорошо твоё тело. — Ты не посмеешь. — Уже посмел. Дверь захлопнулась прямо перед лицом паука. Будь у него такая возможность, он бы сжёг этого идиота в адском пламени или заставил свою тень разорвать засранца на мелкие кусочки. Но, к сожалению, было несколько моментов, которые мешали его плану: во-первых, ему жалко его собственное тело, во-вторых, он потерял большую часть своей силы. Хотя второй пункт и напрягал больше всего, ведь он пусть и в чужом теле, но душа, которая была посвящена магии вуду, не изменилась. Так где же сила? И, чёрт бы трахнул этого извращенца, как теперь Аластору попасть в свой кабинет? Однако, как дверь неожиданно закрылась, так же и резко открылась. Энджел, не обращая на демона никакого внимания, быстро последовал в действительно свою комнату, в которой начал устраивать настоящий погром. На радость радиоведущего, тот не удосужился закрыть за собой кабинет. Он тут же подошёл к своему столу и открыл ящик - он знал, к заклинаниям какой книги прибегнул извращуга. Но Ал тут же жалобно завыл про себя, понимая, что необходимая страница была неаккуратно вырвана. — Однажды я оторву тебе голову, Энджел, - прошептал демон, поскрипывая клыками. И если Радио Демон злился и был готов устроить второе пришествие для источника своих проблем, то Энджел же наоборот наслаждался происходящим. Несмотря на разницу в объемах и росте, на теле оленя отлично сидели латексные шортики и чёрные чулки на подвязках, и даже размер ноги у них был схож - лакированные ботфорты на тонком высоком каблуке отлично вписались. Правда Даст очень долго боролся со своим желанием нацепить всё розовое и блестящее. Но, если он не хотел выдать себя с потрохами сразу, то какие-то элементы одежды пришлось оставить, а именно рубашку, рукава которой он закатал до локтя, галстук-бабочку и перчатки с красными пальцами. — Люцифер милостивый! Да я бы сам трахнул тебя, красавчик! - Заулыбался Энджел, лаская шрамы и рубцы на чужом теле. — Или бы подарил возможность тебя трахнуть... Улыбнулся ещё шире. Демон подкрасил ресницы, нарисовал жидкой подводкой маленькие стрелки и, расстегнув парочку пуговиц на рубашке, гордо, но чуть пошатываясь - увы, но оленье тело не было подковано к ходьбе в подобной обуви - покинул спальню и направился в гостевую комнату, в которой должны были быть будущие зрители его великолепного выступления. Как и было запланировано, элегантный и чуть медленный спуск по лестнице заставил всех присутствующих демонов раскрыть рты и застыть в исступлении. Вэгги явно хотела выколоть себе единственный глаз, лишь бы не видеть появившуюся порнографию. Красные щечки Чарли светились, будто это были здоровые фонарики, а от головы исходил лёгкий пар. Ниффти, не скрывая блеска в огромном глазу, захлопала в маленькие ладошки. Но этого было мало Энджелу, так как одной из его целей не было на месте. — Добрый день, мои дорогие, — Даст постарался повторить манеру речи. — Д... добрый день, Аластор... Отлично выглядишь! — Пылая от смущения, ответила блондинка. — Кто мне скажет, почему одного из работников отеля нет на месте? — Если я сплю под барной стойкой, то это не значит, что меня... — Недовольно заговорил бармен, поднявшийся с пола. И застыл. Лишь желтые глаза внимательно изучали давнего "друга". — Нет... — Я рад, что ты выполняешь свою работу, Хаскар! Если раньше молчание было возбуждающим и многообещающим, то с появлением нового и такого необходимого игрока оно стало напряженным. Казалось, что крылатый кот догадался о подмене, но, глядя как он шатается, Энджел с облегчением выдохнул — Хаск был пьян с утра пораньше. Тишина исчезла под звуками старенького граммофона, что разносил по зданию странную, но задорную мелодию. Демоны разошлись по своим делам, оставляя бармена наедине с "Аластором". — Если ты будешь отчитывать меня за то, что я пьян, то знай - мне насрать, — уверенно заявил Хаскар, прильнув к ещё одной бутылке сомнительного бухла. — Да смысл тебя просто отчитывать? Может, стоит тебя наказать? Энджел пробежал пальцами по стойке, а на последнем вопросе схватился за бабочку и притянул собеседника к себе. Он клацнул зубами перед чуть сухим кошачьим носом и заметил, как под толстым слоем белоснежной шерсти пробивается румянец, а тонкий хвост забил по полу. — Эй, ублюдок, ты что творишь? — Удивился бармен, но отталкивать не стал от себя Даста. — Я же должен принимать какие-то меры, когда мои работники не выполняют свои обязанности должным образом. — Поверь мне, вся вот эта вот расфуфыренная хренотень меня не сильно пугает. — Хорошо, а если я скажу, что просто соскучился по тебе? Энджел произнёс это голосом без помех, томно и с ноткой грусти. Он не верил, что дело прогорит, но по округлённым глазам собеседника понял, что задел нужную струну. Не знал, что именно представлялось в глазах Хаска и лишь странный блеск и мягкая улыбка, будто на того нахлынули приятные воспоминания, указали на возможное продолжение разговора. — Этот отель, твоё казино, ещё и этот паук вечно вокруг тебя вьётся! — Наигранно возмутился "Аластор", притянув демона к себе ещё ближе. — Если бы я тебя не знал, то подумал, что ты с этим трансвестюлей местами поменялся. - Красный глаз мало заметно дёрнулся. - Но ты прав, давно нам не удавалось побыть наедине. Может быть, мы...? — Продолжим в более укромном месте? — Как и всегда, ты читаешь мои мысли, обольстительный мерзавец. Хаск провёл шершавым языком по бледной щеке, заставляя оленя ослабить хватку на бабочке. Улыбаясь, кот перепрыгнул через стойку и, изучив путь от гостиной до личной спальни, схватил за руку и быстро увёл его к себе.***
Аластор услышал резкий хлопок дверью, что вывел его из безрезультатного поиска листа с заклинанием. Тяжело вздохнув, он хотел было отправиться на кухню, но тут же столкнулся с Ниффти, так тщательно стиравшей пыль со старых шкафов. — Здравствуй, моя дорогая. Демонесса замерла, посмотрев на паука. Её вечная милая улыбка сменилась непониманием и удивлением. Изучала его от макушки до пят, даже решилась прикоснуться к белоснежным ногам. — Господин Аластор? Но как?! — Что? Как ты поняла, что это я? — Удивился Ал, присев на пол, желая смотреть девушке прямо в глаз. — Я может и плохо знаю Энджел Даста, но я хорошо знаю вас, Сэр. Вы, в отличии от этого неоднозначного существа, всегда здороваетесь со мной и не прикрываетесь радушной улыбкой. Плюс ко всему, вы единственный, кто ко мне так обращается. Паук улыбнулся и, позволяя себе минутную слабость, аккуратно коснулся ладонью круглого личика и провёл большим пальцем по щеке. Действительно, они так долго уже были знакомы, что могли угадать друг друга по одной фразе. Да и сама Ниффти среди прочих располагала к себе демона - он воспринимал её как младшую сестру. А она, в свою очередь, всегда испытывала к своему "начальнику" уважение и лёгкий трепетный страх. — Этот извращенец успел что-либо сделать? — Да, Сэр. Он выглядел жутко вызывающе, хотя на вас подобные наряды действительно смотрятся... потрясно, — её большой глаз заблестел. — Ниффти, я надеюсь он не полуголым вышел? — В шортах. — Ха! Ладно. Что-нибудь ещё? — Не могу сказать, почему именно, но Энджелстор, - демонесса шустро придумала, как назвать засранца, похитившего тело Радио Демона. — Странно общался с Хаскаром, а после они ушли в спальню. — Хаск трезв? — Спросил Ал, чувствуя, как дело начало пахнуть явно быстровоспламеняющимися средствами. — Нет. Аластор тут же вскочил на ноги и побежал к спальне друга. После громкого удара кулаком о дверь, перед ним показалась растрепанная морда кота, покрытая чёрными поцелуями. Он недовольно буркнул, что-то вроде "проваливай, извращенец" и захлопнул дверь. Но даже через узкий проем радиоведущий заметил себя, сидевшего на огромной кровати и расстегивавшего рубашку. Немой крик ударил о сомкнутые клыки, обнаженные в широкой улыбке. Он был готов долбиться в дверь до тех пор, пока ему не откроют, но что-то внутри неистово вопило, царапало его душу и разум. Не безысходность ли это? Аластор не знал, но чуждые ему ноги подкосились, и он рухнул на пол. Голова закружилась, а лёгкие неприятно сжало, да так, что дышать было невозможно. — Будь ты проклят, Энджел Даст.***
На приятное удивление, Хаск оказался очень нежным любовником: своим шершавым языком он аккуратно зализывал старые шрамы, пушистыми руками касаться тех точек, на которые тело тут же реагировало, целовал мягко, но настойчиво. Но в тоже время и настораживало то, как хорошо бармен знал тело, к которому прикасался. Огромное внимание он уделял маленьким чёрным рожкам, ибо ласкал он их так, как бы сам Энджел игрался с достоинством очередного заказчика. От столь давно позабытых прелюдий, Даст сладко,как мог позволить чужой голос, простонал. — Я рад, что всё ещё могу быть тем, кто слышит эти приятные звуки, — промурлыкал Хаскар, полностью стягивая с демона рубашку. — А я-то как этому рад, дорогой. — Скажи мне это. Скажи, как в нашу первую совместную ночь... Энджел замешкался, но перед его глазами неожиданно вспыхнуло воспоминание. Явно не его, ибо он никогда в своей человеческой жизни не видел брутального и горячего мужчину, с дорожками седых волос на голове, что смотрел на него, как на что-то прекрасное и любимое. И необходимые слова он услышал, то ли в воспоминании, то ли кто-то рядом их произнёс. — Считай себя особенным, Хаски... Он ожидал любой реакции от пьяного кота, но никогда бы не подумал, что тот вопьётся грубым и страстным поцелуем в губы. Что крупные ладони схватятся за небольшие, но упругие ягодицы, сожмут... Хвост!? Энджел никогда не видел у Радио Демона хвоста, но ощущения, получаемые от прикосновений, крошечными вспышками отдавались в кончиках пальцев. — Я тоже помню некоторые уловки. Хаскар перевернул "Ала" на живот и прижался к бёдрам. Мурлыканье обратилось тихим рычанием, вибрация от которого доходила до паха, что настойчиво тёрся о латексные шорты. Придавил своим телом любовника и укусил за тонкое плечо, продолжая играться с красным мягким хвостиком, а Энджел лишь чаще стонал, с досадой осознавая, что давно не испытывал подобной ласки и трепета во время секса. — Знаю, поэтому спрашиваю: ты хочешь как тогда, в Новом Орлеане или уже здесь, в Аду? - Прошептал крылатый демон и облизнул рог. — Как в Аду... — Сквозь томный вздох ответил Даст. Хаск, отпрянув, дернул любовника за руку и толкнул к двери. Когтями он разорвал шорты, еле слышно радуясь отсутствию белья, а с помощью хвоста развёл тонкие ноги и, прижав рогатую голову рукой к двери, резко вошёл. Энджел громко простонал, вонзив когти в деревянную поверхность. И в очередной раз он с досадой признал, что давно позабыл это жгучее чувство, когда долбят ещё нераздраконенную страпонами и членами задницу. И не просто долбятся, лишь быстрее кончить, а трахают с оттягом и явным наслаждением. Утратил эту тягучую сладость, разливающуюся по телу, когда партнёр двигается резко, но не так часто, словно давая возможность привыкнуть. — Я так соскучился... — Прорычал Хаск, наваливаясь на спину демона грудью. С каждым разом его движения становились быстрее и жестче. Чувствуя, как тело под ним содрогается от очередного толчка, он подхватил "Аластора" за колени, отрывая ноги от земли, и прижался к спине вплотную. А Энджел лишь ждал подступающий оргазм. Ловил каждой клеточкой грешного тела колющие сокращения мышц. Но ладонь обдало жаром, уши поймали чужое тяжёлое дыхание, а сквозь дверь, ему казалось, на него смотрели полные ненависти и боли красные глаза души, что очень долгое время управляла телом. Он чувствовал Аластора, проклинавшего паука за то, что тот додумался совершить нечто подобное. И как бы Хаск не прогибал под собой демона, как бы не укладывал на кровати, полу или столе, секс с ним для Энджела теперь вызывал если не отвращение, то настоящую тяжесть. Ему нравилось быть шлюшкой и играть в фильмах для взрослых роли разлучниц, но в этот момент, утопая в ласке, настоящей любви и горячем соитии, Дасту хотелось провалиться сквозь землю. А желанный оргазм, что его собственный, что Хаска, разукрасивший тонкое личико светлыми каплями, ощущались клеймом, что раньше выжигалось на лицах проституток.***
Аластор чувствовал жжение внутри. На себе испытывал то, что, как догадался он сам, творил с его телом Хаскар. Царапал тонкими ногтями дверь и выл сквозь улыбку проклятия. Разрывался над тем, кого же он убьёт быстрее: Хаска, за некое предательство их "дружбы" или же Энджела за его выходку. И увидев, как дверь перед них ходуном затряслась, не выдержал и громко прокричал. Но увы, кричал он про себя, ибо понимал, что в этом бесполезном теле он вряд ли сможет что-то сделать. — Ал, начни думать, как тупой извращенец, — Затараторил демон, не спуская глаз с помехи, перекрывавшей путь в спальню. — Думай, куда бы ты спрятал этот чёртов листок с заклинанием. Отстранившись и ещё пару минут пиля взглядом дверь, Аластор вернулся в комнату Энджел Даста и принялся заглядывать в прикроватные полки. На тихий асексуальный ужас, ящички были полны вибраторов и фаллоимитаторов различных форм, цветов и материалов. Он был готов опустить руку в этот мини-сексшоп на дому, но не выдержал и громко произнёс: — Ниффти! Будь добра! Подойди ко мне! Малиновая таракашка не заставила себя долго ждать и уже стояла за спиной паука. Он указал на ящик и, уточнив что именно ищет, попросил девушку вытащить всё, что хоть немного напоминает затёртый и вырванный листок. Благодаря демонессе, поиски прошли в разы быстрее, чем были проведены им самостоятельно. Да только текст, прочитанный со страницы, не принёс желанного ответа: необходимо было ждать. Ещё один чёртов день, который вряд ли подарит ему хоть что-то хорошее. В голове он уже прокручивал все возможные варианты того, как именно Энджел воспользуется его телом. Страшнее всего было от мысли, что в подобном виде его тело приведут в порностудию и, записывая на камеру, им будут пользоваться различные низшие демоны. От подобных мерзкий фантазий радиоведущий вздрогнул. — Дорогая Ниффти, прошу, сделай мне чашечку кофе. А если будет такая возможность, добавь туда мышьяк. Или же снотворное. Хочу, чтобы этот день быстрее закончился. Демонесса хотела бы утвердительно кивнуть, но вымученная и даже болезненная улыбка на лице сильнейшего демона и, по совместительству, покровителя, морально убивала её. В этот раз она провела маленькой ладошкой по круглому лицу, задевая белоснежные волоски. — С одной ложкой сахара, - всё же ответила Ниффти. — Благодарю. Было немного обидно от того, что девушка не стала добавлять мышьяк, но добрая горсть таблеток, не осилившая раствориться в кипятке, выпросила у Аластора смешок. Одним уверенным глотком он опустошил чашку. Стоило лишь на минуту прикрыть глаза, паук рухнул на пол и громко захрапел.***
— А теперь, мои друзья-извращенцы, настала пора вас наказать, — Произнёс Радио Демон в своем истинном адском облике. Вокруг него витали различные алые символы, голову украшали, словно диковинная корона, ветвистые длинные рога. Только распахнутая рубашка и кружевные трусы портили жуткий облик. Он щелкает пальцами, и под Хаском и Энджелом появляется мрачная бездна, из которой вырываются чёрные щупальца. — БЕГИТЕ, УРОДЫ И как же до этого дошло?***
День не давал каких-либо надежд, а интенсивная тряска и жёсткая хватка за плечо и вовсе намекали на то, что какая-то наглая морда хотела в срочном порядке поговорить. — Вставай давай! — Не унимался нарушитель спокойствия. Радиоведущий открыл разноцветные глаза и, всё ещё в полудрёме взглянул на растрепанного демона. Попытался встать с пола, но резкая боль в пояснице и бедрах заставила тихо завыть. — Дьявол милостивый. Почему у меня такое чувство, будто меня... — Он наконец-то понял, что перед ним всё ещё стояло его тело, управляемое Энджелом. — Ах, да. Меня же реально трахнули. Даст поджал губы, испытывая под тяжёлым и грозным взглядом стыд и неприятное смущение, а хищная улыбка на собственном лице заставляла поджилки трястись. Они долго смотрели друг другу в глаза в напряженном молчании. — Что хочешь хорошего сказать, мой женоподобный... ублюдок? — Улыбка стала ещё шире. — Я... ну я... ну тут такое дело... Энджел всю ночь, под аккомпанемент мощного кошачьего храпа, обдумывал слова извинений. Ему не было стыдно за то, что он, находясь в другом теле, с кем-то переспал. Стыд брал своё от мысли, что он совершил это с тем, к кому, как ему показалось, хозяин тела испытывал настоящие трепетные чувства, и при виде этого разврата испытывал боль. Но криповая улыбочка так сильно выбивала из колеи, что он напрочь забыл придуманный текст. А если Даст нервничает, боится или смущается, то из его рта вываливаются не самые лучшие слова. — Я бы никогда не подумал, что Хаск такой шикарный любовник! По нему и не скажешь. — Улыбка разрезала паучье лицо. — Да и, как выяснилось, ты у нас не такой уж асексуал, дорогуша! Четыре руки сжались в кулаки. Темный глаз нервно задергался. Аластор лишь сделал шаг, а Энджел тут же подпрыгнул и вжался в стену. Даже если Радио Демон утратил свою силу, то уж ауру гнева и жажды убийств ничто не могло у него отнять. Он потянул одну из рук к тонкой, покрытой укусами и засосами, шее, почти коснулся её пальцами, но застыл, краем глаза замечая Хаска, выходящего из своей комнаты и бредущего в неизвестном направлении. Тяжелый вздох. Он отступил от Даста, который тут же ретировался прочь от оленьей души. Ал с удовольствием просидел бы остаток дня забитым в шкафу, но это желание стёрлось, когда он спустился в холл и услышал, как Даст мило ворковал с Хаском, который, в свою очередь, начищал стаканы и перепроверял бар. И если отсутствие одежды на коте не сильно-то и смущало - хотя желание натянуть на него брюки и рубашку никуда не уходили - то минимальное прикрытие его собственного тела бесило до колик. Очередные шорты, неуместные подвязки, рубашка с закатанными рукавами - мерзость одним словом. — Слушай, Хаски, может прогуляемся этим вечером? — Только в том случае, если ты переоденешься, — ответил крылатый демон, выставляя стаканы на стойку. — А тебе не нравится, как я выгляжу? — С ноткой досады поинтересовался "Аластор". — Нравится, но если ты в этом выйдешь на улицу, то многие подумают, что ты нахватался дури от вот этого индивида. Кот указал на появившегося паучка. Энджел вновь стушевался, испытывая надвигающуюся панику. Но на круглом лице в этот раз не было привычной улыбки, а глаза не разрывали на мелкие части. Можно было даже подумать, что прибывший демон был подавлен. — Зачем же сразу оскорблять? — Натянуто хихикнул "Энджел", присаживаясь рядом с настоящим пауком. — А тебя это разве не возбуждает? — Спросил Хаск, доставая бокал на тонкой ножке и заливая в него мартини. Он придвинул его посетителю. — Дорогой Хаскар, я похож на извращенца, которому может нравиться подобное отношение? Благодарю. Бармен пристально наблюдал за тем, как собеседник припал губами к бокалу, а после перевел взгляд на радиоведущего, что всё это время сидел и был бледнее самого Люцифера. — Похож, поверь мне. Итак, Ал, куда думаешь сходить? — А... Что? Ах, да! Может сходим в стриптиз-клуб? Паук тут же выплюнул алкоголь прямо на лицо кота и взглянул на извращенца. Впервые Энджелу удалось улыбнуться той самой жуткой улыбкой, которой всегда одаривал его сам Радио Демон. Теперь они поменялись не только душами, но и эмоциями. Увы, но Даста задело оскорбительное отношение Хаска к его персоне, что и вызвало непривычную злобу. А Аластор поддался настоящей панической атаке, ведь бармен согласился на предложение. — Как хорошо, что мы проспали с тобой большую часть дня. Ведь через пару часов ночные клубы откроются, и мы сможем развлечься. — Зачем вам ходить в подобные заведения, когда у меня есть свой... пилон и я могу станцевать для вас персонально, — нервно протараторил Ал, дергая бровками, правда не заигрываний ради. У него начался нервный тик. — Какая заманчивая идея, мой женоподобный друг! Тогда, может, ты устроишь для нас представление прямо сейчас? — Смотри не возбудись, сука, — Будь воля, радиоведущий с удовольствием бы плюнул в красный глаз. — Сомнительная идея, — вставил свои пять центов Хаск, непонимающе наблюдая за безмолвной войной демонов. Но он неожиданно улыбнулся, переведя взгляд на "Энджела". — Но действительно, почему бы не посмотреть на твоё мастерство только нам двоим. Прошло уже двадцать минут, а Ал, что стоял напротив блестящего пилона, всё никак не решался сделать хоть какое-то движение. Он боялся даже прикасаться к тому, о что терлось его нынешнее тело - к его личному сожалению, он видел Даста за танцами. А мужчины сидели на маленьком розовом диванчике напротив своеобразной сцены и смотрели за внутренней борьбой горе-танцора. — Я был прав, это сомнительная идея, — усмехнулся Хаскар, отпивая из зелёной бутылки пахучее содержимое. Но смешнее смущенного паука был Радио Демон, что скрипел зубами и еле слышно называл исполнителя позорником. — Дьявол ж ты мой! — Не выдержал Энджел. — А ну сядь на диван! Я сейчас покажу тебе, как это нужно делать! Пусть тело было чужим, пусть демонические кости странно похрустывали от любого резкого поворота, но, как говорится, мастерство не пропьешь и не обменяешь. Ведь это что-то внутреннее. И "Аластор" действительно смог показать, кто папочка этого шеста. Он запрыгивал на него и кружился, виляя красным хвостиком. Держась лишь руками, в шпагате разводил стройные ноги и похотливо водил языком по тонким губам. Танцевал страстно, водил руками по телу, дразня своих зрителей обнаженной грудью. Падал на колени рядом с ними, крутил рогатой головой и шевелил губами, якобы подпевая песне странной Бритни Спирс, которая, как признавался с грустью Энджел, появилась уже после его смерти. Предварительно скинув с себя шорты и одной рукой держась за пилон, крутил задницей в розовых кружевных стрингах, резко шлепая по ней другой. Вновь запрыгивал на шест и, зажав его под коленом, дугой откидывался назад. Капельки пота блестели на горящем лице, но длинным черным языком тут же слизывал их, если они подкатывались ко рту. Хаск лишь молча наблюдал, не скрывая ответной пошлой улыбки и часто глядел на паука, лицо которого вновь начала разрывать клыкастая улыбка. Уж кто-кто, а Аластор не испытывал ничего, кроме желания убить танцора, что так беспощадно терроризировал его тело. Музыка затихла и Энджел Даст соскользнул на пол на шпагате. Взъерошив алые волосы и такой же мех на ушах, он отправил воздушный поцелуй своим зрителям. Элегантно поднявшись, он, покачивая бедрами, приблизился к дивану и, томно вздохнув, устроился на кошачьих коленях. — Ну как? Возбуждает? - Он потянулся за поцелуем, но к его губам прижали длинный белый коготь. — Я бы с этого тела содрал одежду и подмял под себя, — прошептал Хаск, не спуская глаз с "Энджела", на лице которого, так непривычно, мелькнуло разочарование. — Проказник! Так почему бы нам не прогнать этого ИЗВРАЩЕНЦА и не воплотить твои мечты? — Он вновь потянулся за поцелуем, но в миллиметре от них застыл, услышав ответ. — Я бы выебал тебя так жестко, что тебе и не снилось. Если бы ты был настоящим Аластором. — Чего!? — Завопили в один голос Энджел с Алом. Демон хрипло рассмеялся, после чего зашёлся тяжёлым кашлем. Он был зрителем такого спектра различных эмоций и мог бы признаться, что готов смотреть этот спектакль вечно. Ещё громче смеялся от несвязных матов, но затих, когда "Аластор" решил отвесить ему пощечину, а "Даст" перехватил его руку. — И как давно ты это понял? — Поинтересовался Радио Демон, не выпуская из мёртвой хватки руку. — Если честно, я заметил подставу ещё вчера, когда только увел тебя, точнее его. В этих латексных шортах. Да простит меня Дьявол, это было так уморительно! — Хаскар вновь рассмеялся. — Тогда какого хрена ты с ним переспал? — Рявкнул Аластор, понимая, что ломает собственную руку. — Ай! Ал, мне больно! — Будь добр, заткнись. — В Энджела метнули очередным жутким оскалом. — Так ответь, какого чёрта ты с ним переспал? — С нашего последнего раза прошло сколько? Лет двадцать? Я, конечно, не похотливая сучка, готовая подставить задницу первому встречному, но прости, инстинкты есть инстинкты. — Но, если ты, блять, понял, что это не я... — Я просто поддался. Честно, я готов опять продать душу, лишь бы увидеть настоящего тебя во всём этом! Да что уж там, я бы убил тринадцать девственниц лишь для того, чтобы весь этот танец показывал действительно ты. Аластор поймал себя на мысли, что ему польстили слова Хаскара. Но вдруг понял, что всё это время, пока котяра грубил ему, тот знал, что разговаривает с давним другом. Он отпустил Энджела и, на лице мелькнула очередная улыбка маньяка, выпустил третью пару рук, схватился ею за другие четыре конечности и, выпустив короткий смешок, оторвал их по локоть. Даст вскрикнул от боли и ужаса и быстро стал с колен. Подбежал к валявшимся рукам, он хотел было прижать их груди, но адская птица отсчитала восемь часов - именно в это время было прочитано заклинание. Обоих демонов замутило, в глазах замелькали кровавые знаки и точки. Резкий шум в ушах. И стоило им открыть глаза, они тут же поняли, что вернулись в свои тела. Даст завыл ещё громче, подбирая оторванные конечности и осыпая демонов различными ругательствами. Но тут же затих, заметив на лице Хаска нервную улыбку и то, как он вжимается в диван от страха. — Наконец-то все встало на круги своя, — просмеялся Радио Демон, касаясь лица руками. — А теперь, мои друзья-извращенцы, настала пора вас наказать. Жёлтые клыки удлинились, маленькие рожки возросли так, что упирались в потолок, а небольшие ноготки прорвались огромными алыми когтями сквозь ткань перчаток. Зрачки обратились шкалами старых радиоприёмников, и с этого момента были слышны лишь странные помехи, в которых мелькали крики и плач. Щелчок пальцев, и из тёмной призванной бездны явились чёрные щупальца странного существа, что покорно выполняло приказы своего призывателя. Они ударили о пол, позволяя потолочной крошке упасть на головы демонов. — Хэй, Ал, какого хрена ты тут сцены... устраиваешь? - Неуверенно заговорил Хаск, стараясь как можно аккуратнее свалить куда подальше от разъяренного Радио Демона. В ответ он лишь получил злобный многоголосый крик, слышимый сквозь угрожающие и давящие помехи.БЕГИТЕ, УРОДЫ! БЕГИТЕ И МОЛИТЕСЬ, ЧТОБЫ Я НЕ СОЖРАЛ ВАШИ МЕРЗКИЕ ДУШИ!