Стану твоим дыханием-3: У твоих ног

Андрей отвечает не сразу, слегка оторопев от внезапного заявления Харона. Затем поворачивает к нему голову и, чуть хмурясь, глупо спрашивает: — Чего? Это единственное, на что он способен — мозг не может идентифицировать выданную информацию. Поэтому Андрей продолжает: — Ещё раз, для тех, кто на бронепоезде. Как называется? — БДДССМ, — повторяет Харон и смотрит Андрею в глаза. — Не встречал никогда такую аббревиатуру? — Встречал, — Андрей чувствует, как краснеет, но продолжает, — только я не понимаю, как это относится к нам. — Ну мы вполне можем соотнести это с нами, почему нет? — щурится Харон, всматриваясь в лицо Андрея. — Если такие вещи заводят, вот как в том фильме. Почему бы и не попробовать? — Не понял. Что значит, можно соотнести? — Андрей ещё больше хмурится. — Как соотнести? Харон вздыхает и обнимает Андрея крепче, притягивая к себе: — Скажи мне, только честно, — он поглаживает Андрея по спине, успокаивая тактильно, — тебе понравилось то, что ты видел на видео? Андрей краснеет, прикусывает нижнюю губу и нехотя кивает: — Ну, допустим, понравилось. Только я всё равно не понимаю, при чём тут эта аббревиатура, про которую ты сказал. И я вроде не совсем именно такое обозначение слышал. Что она конкретно обозначает? — Аббревиатура имеет прямое отношение к увиденному. Слышал ты сокращённое в русскоязычном сегменте понятие, где просто опустили одинаково звучащие буквы. Канонично это читается именно так, как я сказал. Обозначает первые буквы слов, которые являются сутью данного направления. Это, как бы, некий эротический обмен властью: на время взаимодействия ты передаёшь в мои руки контроль над ситуацией, расслабляешься и просто за мной следуешь, ни о чём не думая. Просто получаешь удовольствие. Но при этом всегда можешь остановить меня, если тебе что-то не понравится. Харон говорит всё это, понимая, что начал он не с того, и рассказывать нужно было немного иначе — отталкиваясь от своих особенностей, от того, что это значит для него. Но в данной ситуации чуйка подсказывает, что лучше не спешить выкладывать прямо всю подноготную. Начинать лучше с простого. А дальше постепенно углубляться, если зайдёт. Андрей молчит некоторое время, размышляя над услышанным. Если задуматься, то их общение с самого начала было построено именно на передаче того самого контроля в руки только одного человека, и этим человеком был Харон. И Андрея всегда это устраивало. Не просто устраивало, а именно заводило. Скорее всего, Харон и привлёк Андрея как раз тем, что с самой первой встречи всем своим существом показывал ему, что он тут главный, и это не обсуждается. Чем больше Андрей думает над этим, тем больше подробностей вспоминает. Перед глазами возникает то одна картинка, то другая, даже недавний случай на берегу реки с Маратом только подтверждает слова Харона. Если Харон дружит с Маратом, то и интересы у них могут быть общие. Вдобавок всплывают туманные намёки Макса и Влада о пристрастиях Харона, о том, что Андрей очень плохо знает своего парня, а узнав его лучше — получит тот ещё сюрприз. Интересно, откуда они об этом знают вообще? Неужели тоже…? Ещё вспоминается первое свидание тут, у Харона дома, когда Андрею показалось, что он видел на спинке кровати болтающиеся наручники. Мысли толкутся в голове Андрея, их слишком много, они мешают сосредоточиться и выстроить цепочку логической последовательности. Мыслей слишком много. Кое-что становится понятным — поведение Харона, его реакции. Но то, что это называется вот этим вот, что произнёс Харон, Андрей даже предположить не мог, хотя и предпосылок было более, чем достаточно. — Мне нравится, когда ты рулишь в постели, — признаётся Андрей. — Очень нравится. Меня сносит, когда я понимаю, что только ты контролишь весь процесс. Но мне как-то и в голову не приходило, что это всё может быть как-то связано с тем, что ты сейчас сказал. В моём представлении, БДСМ — это не совсем адекватные люди, которые имеют странное влечение к кожаной одежде и предпочитают вместо секса лупить друга друга плётками. Услышав последнюю фразу Андрея, Харон начинает смеяться, хотя и понимает, что сейчас точно не до смеха ни одному из них, но остановиться не может. Глянув на недоумевающего Андрея, произносит: — Прости, родной, это просто реакция на твоё представление Темы. Конечно, ты можешь думать так, как думает процентов девяносто непосвящённых в это людей. Вот только, всё далеко не так, как может казаться на первый взгляд и как это преподносится «борцами за мораль». На самом деле в таком взаимодействии заранее оговариваются как практики, так и пределы, до которых можно дойти. Есть масса всего, что можно делать, но делается только то, что хочет и что приемлет твой партнёр, понимаешь? — Я понимаю, только у меня всё равно в голове не укладывается. Харон видит, что Андрей на самом деле нихрена толком не понимает. Вздыхает и начинает с азов: — Смотри, в аббревиатуре первые две буквы БД. В переводе с английского это звучит как бондаж и дисциплина. — Бондаж? — Андрей недоумённо хмурится. — Это что такое вообще? — Это… — Харон размышляет как бы лучше и проще объяснить. — Это когда Топ ограничивает боттома в каких-либо действиях, движениях… — Подожди, — Андрей поднимает руку и садится на кровати. — Кто кого ограничивает? — Топ — боттома. Топ — это ведущий партнёр в паре. Боттом — ведомый. Ещё говорят Верх и низ, но я не акцентирую внимания на названиях. Просто два партнёра, один из которых рулит, как ты говоришь, а второй подчиняется. Причём, оба они получают удовольствие от своих действий и ролей. Андрей сжимает губы, чуть отворачивает к стене взгляд, но слушает, не перебивая: — Ладно, — кивает он, — ограничивает в движениях — это связывает? Как в том видео? — Да, родной, — Харон крепче прижимает к себе Андрея, пытаясь вернуть контакт глаз. — Связывает или как-то ещё фиксирует. Сюда же и наручники, сюда же и любые другие ограничители. Эта фиксация зачастую для того, чтобы принимающий партнёр не навредил сам себе, если вдруг резко дёрнется при каком-либо действии. Иногда это делается для усиления ощущения зависимости, если это нужно боттому. Когда он хочет по максимуму расслабиться, почувствовать, что от него ничего не зависит, почувствовать свою принадлежность, что ли. — Харон смотрит на Андрея, понимает, что для того это слишком, но заднюю включать поздно. И он продолжает. — Иногда фиксация может быть и словесной. То есть, Топ отдаёт распоряжение держать какую-то позу, и Боттом выполняет сказанное. Дисциплина — это, собственно, беспрекословное выполнение всего того, что скажут во время Сессии. Это соблюдение установленных правил. Опять же, это всё может быть только в том случае, если оба этого хотят и приемлют. Это не насилие. Даже если оно выглядит таковым, даже если оба партнёра хотят именно так, то это только игра в насилие с заранее определёнными правилами. Ну вот как в детстве играли в ту же войнушку — никто ведь никого не убивал по-настоящему и пленных не мучили всерьёз. Просто здесь партнёры заходят чуть дальше в воздействиях, потому что этого им обоим хочется и это им нравится. — В этом что-то есть, — задумчиво произносит Андрей. — Насчёт связывания. Думаю, мне бы понравилось. И вообще меня, наверное, заводит то, что ты сказал насчёт дисциплины. Сам не знаю почему. Только вот мне не нравятся вот эти названия, что-то в этом есть унизительное что ли. — Душа моя, — Харон проводит подрагивающими пальцами по лицу Андрея, одновременно чуть поворачивая его лицом к себе, — совсем не обязательно привязываться к каким-то названиям. Какая разница, что как называется, если от этого кайфуешь, так же? И потом, унижением могут быть только те вещи, которые сам человек расценивает таковыми. Для кого-то и любая поза, кроме миссионерской под одеялом, унижение. А здесь, если все заранее оговорено и оба этого хотят, то какое унижение? Если от этого получаешь удовольствие? Да, пусть это где-то смущает, но ведь когда преодолеваешь стыд, то кайф ещё сильнее, верно? Ну вот это всё — запретный плод, который намного слаще привычных и наскучивших, — Харон улыбается, стараясь придать легкость совсем нелёгкому разговору. — Ну да, — кивает Андрей, — ты прав, конечно. — Вообще, я наверное, раньше мог догадаться, что тебе такое нравится. Только вот я связать не мог именно с этим, потому что мне казалось, что такое только в порнухе бывает, а в реальной жизни где такое встретишь. — В реальной жизни ещё и не такое встретить можно, — усмехается Харон. — Но да, ты прав, редко когда встречаешься с подобным случайно. Обычно это целенаправленно ищут. И в среде тематиков хватает неадекватов, как, собственно, и в любой другой среде. Везде есть нормальные люди и придурки. И совсем не значит, что если человек исповедует принципы классического гетеросекса, он априори нормален. Мало насилия в семьях? Так вот там при таких раскладах как раз никто ни с кем не договаривается о том, что и как будет делать. И остановить насильника вряд ли выйдет. — Харон понимает, что привёл удачный пример, в глазах Андрея читается понимание. — Так вот, вернёмся к аббревиатуре. Насчёт Б/д ты более-менее понял? — Насчёт Б/д понял, — соглашаясь, кивает Андрей. — А другие буквы? — Другие буквы… — Харон лихорадочно думает как ему объяснять Д/с, если даже на относительно безобидный Б/д Андрей отчасти напрягся, хотя и нашёл в себе силы признать, что не против той же фиксации. А это же всё ещё и очень по верхам рассказано. Ладно, начнём с того, что проще. — С/м в конце аббревиатуры — вообще просто, — Харон улыбается. — Садизм и мазохизм. То есть, вот когда, как в видео, один шлепает, а второй от этого балдеет — это вот оно и есть. Садисту нравится причинять боль, мазохисту — нравится её испытывать. — А, про это я знаю, — Андрей тоже улыбается, перебивая. — Да, да. Знаешь, есть такой анекдот: встретились как-то садист и мазохист. Мазохист такой: «Мучай меня, мучай». А садист ему отвечает: «А вот и не буду». Тут Андрей смеётся над старой шуткой, понимая, что смех этот скорее нервный, чтобы как-то сгладить такой непростой, в первую очередь для него, разговор. Харон смеётся вместе с Андреем, но не спешит уточнять, что вот это «не буду» в анекдоте — как раз-таки и совсем не С/м, а уже самый что ни на есть Д/с. — В общем, — продолжает Харон, — спанкинг, флагелляция, куча всяких других терминов, которые, в принципе, нафиг не нужны, это вот всё к расшифровке С/м. То есть, причинение боли любым способом, хоть плетью, хоть ладонью, хоть иглами, хоть чем угодно. Опять же, это не значит запороть до смерти или там в лохмотья изметелить. И сила воздействия, и девайсы — всё заранее обсуждается: чем, как, зачем и почему. Может быть как само по себе, так и связано с Б/д в виде наказания за нарушение той самой дисциплины. — Вот тут я вообще ни одного слова не понял, — Андрей улыбается уже смущённо, чувствуя себя первоклассником на уроке физики. — Спанкинг? Это что такое вообще. И вот это ещё на «ф», — и тут же кривится. — А вот про иглы это же больно пиздец, а? — Спанкинг — это то, что ты видел на видео, — поясняет Харон. — Когда ладонью по заднице — это спанкинг… Андрей при этих словах неосознанно прикусывает губу, всем своим видом показывая Харону, что именно это в просмотренном видео ему понравилось. Харон отмечает реакцию Андрея, занося её мысленно в особо важные заметки, и продолжает пояснять: — …любым предметом по заднице — это, в принципе, спанкинг. Флагелляция — это когда флоггером. Ну или плетью, да. Здесь уже вариативность от бёдер, задницы до спины. С осторожностью можно и по животу. Избегают мест, где тонкая нежная кожа, лимфоузлы, тонкая жировая прослойка, хотя при желании и легких девайсах с умом и осторожностью можно и по нежным местам. Флоггер — тоже по сути плеть, но многохвостая и лёгкая. Их там куча всяких бывает. Ремнём ещё можно, розгами, стеком, да хоть кнутом, всё зависит от высоты болевого порога и того, насколько сильным должно быть воздействие для мазохиста. Кто-то и от флогера взвоет, а кому-то и кнута мало будет. Выражение лица Андрея становится ещё более мечтательным, а Харон уже почти готов перейти от теории к практике, чтобы наглядно продемонстрировать Андрею все тонкости нюансов отличия одного девайса от другого. Вот только разговор нужно довести до конца, пусть он и не совсем углублённый, тем не менее, многие важные вещи ещё не сказаны. — А Д/с? — Андрей сам теснее прижимается к Харону, а тому кажется, что его громко бьющееся сердце сейчас слышно не то, что Андрею, но и в самом дальнем углу квартиры. — Д/с… — Харон глубоко вздыхает. — Д/с, мой родной, это объединяющее понятие. Доминирование и сабмиссивность. Та самая передача прав. Как основной связующий момент. Если Б/д и С/м — это чисто практики, то Д/с — это образ мышления, суть. Можно просто практиковать, а можно с пониманием, что и зачем ты делаешь. Может быть и без секса… — Как без секса? — восклицание Андрея настолько недоумённо-искреннее, что Харон невольно улыбается и решает сейчас особо не лезть в глубины понятий. Достаточно и уже сказанного. Потом, постепенно можно приоткрывать новые грани, объясняя и подкрепляя примерами. Для первой ознакомительной беседы и так более, чем достаточно. Андрею хотя бы это всё в голове уложить. — Ну вот так, бывает и без, — ограничивается общей фразой Харон, не углубляясь в суть. — Без секса неинтересно, — бурчит Андрей, отчаянно смущаясь. «Это ты ещё просто не пробовал, — думает Харон, — когда попробуешь, может мнение и поменяется. Тем более, когда будешь ждать этого секса. Терпеливо, послушно ждать. И когда кончать будешь только… Так, стоп». Харон обрывает разгулявшуюся фантазию — для Андрея ещё рановато такие вещи слышать. По крайней мере, сейчас. А то так можно и в пси-доминирование углубиться, а вот это вообще тонкий лёд, хотя и вштыривает неимоверно. Но рано, очень рано. Начинать нужно с простого, смотреть, пробовать, раскрывать потенциал, понимать границы, учиться взаимодействовать. Ничего, не сразу всё делается. Постепенно, ступенька за ступенькой. Главное, что соглашается идти. И что наконец-то сказано хотя бы основное. И не забыть главное. — И главное, — Харон внимательно смотрит в глаза Андрея. — Любое взаимодействие в Теме основывается на SSC-принципах. Это, опять-таки, аббревиатура с английского. По-русски это звучит как БДР — безопасность, добровольность, разумность. То есть, партнёры заранее знают, что всё происходящее для них безопасно — любое действие можно остановить, ни один адекватный Доминант не хочет навредить своему сабмиссиву. Добровольность — это… — Всё по согласию, — подхватывает Андрей. — Именно, умница, — Харон гладит Андрея по голове. — И разумность — когда каждый из партнёров отдаёт себе отчёт в том, что он делает. Это обоюдная ответственность в паре. Топа, который отвечает за обоих и свои действия. И боттома, который также ответственен перед собой и своим Доминантом за исход Сессии. Единственная ответственность боттома — при возникающем дискомфорте дать понять об этом Топу. Потому что как ни чувствуешь партнёра, но телепатии почти никто не обучен. Право произнести стоп-слово, по которому сразу же прекращаются любые действия имеют оба партнёра, но зачастую боттому это важнее. — Даже так? — Андрей удивлён. — То есть, вот если что-то не нравится, то сказал это слово, и всё? — Именно, — Харон утвердительно кивает. — Это золотые принципы, которые, собственно, и отделяют Тему от насилия. — А если я не хочу его говорить? — задумчиво спрашивает Андрей. — Можно же потерпеть… — Обязан сказать, — Харон говорит жёстко. — Это твоя ответственность. Без этого слишком большой риск. — Блин, — Андрей беспокойно возится, — а если я его забуду? Или вообще… Как-то столько всего нужно обсуждать, договариваться, столько правил. — Родной, ну вот ты как маленький, честное слово, — Харон всё пытается втолковать необходимость основного принципа в тематическом взаимодействии. — Чтоб не забыть, нужно заранее определить, что это будет за слово. Что-то, что не похоже на просто «нет», «не надо», «хватит» и тому подобное. Почему так? Потому что иногда может быть такой протест, но на самом деле партнёр хочет продолжения. Это должно быть нейтральное слово, неиспользуемое в процессе никогда, чтобы чётко понимать, что это именно стоп. — Охренеть, — Андрей задумчиво трёт переносицу. — То есть, только по правилам? — Только так и никак иначе, — Харон категоричен. — Да, есть такие люди, кому не хочется играть по правилам. На этот случай существует понятие RACK — Risk Aware Consensual Kink, что в переводе означает: оба партнера признают, что определенная степень опасности присутствует всегда, как в физическом плане, так и в эмоциональном, но они готовы пойти на эти риски. Но это однозначно не для начинающих, и это точно не наш случай. — Но в этом что-то есть, — Андрей задумчиво смотрит в потолок, — определённо что-то есть. — Угу, — Харон хмыкает, — это как перебегать проезжую часть в неположенном месте на скоростной дороге при плотном потоке: ты знаешь, что тебя могут сбить, но все равно перебегаешь — ведь это так весело, да? — Ну нет, — Андрей вздыхает. — Совсем невесело. — Значит, следуем правилам, — подытоживает Харон, улыбаясь. — Угу, следуем, — Андрей тоже улыбается. — Дисциплина, однако. — Она самая, обожаемый мой, — Харон думает про себя, что Андрей далеко пойдёт, главное, чтобы на кривую дорожку не свернул. Вот нафига он ему вообще сказал об этом RACK. Думать нужно, что ляпаешь. — Давай укладывайся, у тебя глаза уже осоловевшие совсем, — произносит вслух Харон, стараясь отогнать тревожащие мысли. — Да, вырубает, — зевает Андрей. — Только я в душ ещё хотел, а сил совсем нет. — Ещё б они были, — Харон ложится, просовывая свою руку под голову Андрея, чтоб тому было удобнее. — Завтра с утра в душ сходишь, не склеишься за ночь, — по-доброму подшучивает. — Ну тебя, — беззлобно огрызается Андрей. — Вечно ты меня смущаешь. — Ну тебе же нравится, — Харон касается губами виска Андрея. — Нравится же? — Нравится, — смущаясь, бормочет Андрей. — И я очень тебя люблю. — И я тебя люблю, родной мой, — повторяет Харон, прижимая к себе ближе своё наваждение. — Очень-очень люблю, — заплетающимся языком продолжает Андрей. — И я хотел бы… хочу… попробовать. Вот это всё, что мы обсуждали. — Попробуем, — Харон ласково гладит Андрея по волосам, улыбаясь в темноту спальни. — Обязательно попробуем. Спи, мой хороший. С улыбкой на лице Андрей мгновенно погружается в сон, а Харон ещё долго смотрит на своё спящее рядом сокровище, обнимая и легонько поглаживая того расслабленной рукой. Смотрит, не веря в то, что разговор состоялся, и состоялся в лучшем виде. Так, как и мечталось, и хотелось. Да, сказано далеко не всё. Да, в какой-то степени Харон всё равно продолжает скрывать некоторые нюансы своей сути. Но первый шаг сделан. И теперь предстоит очень сложный путь. И от Харона зависит, каким именно он будет. Хотя, может, Андрей вообще утром проснётся и скажет: «Знаешь, я тут подумал, ну его нахрен это всё». Харона даже передёргивает от этой мысли. Но нет, вряд ли так будет. Андрей открыл для себя новые горизонты и с упорством первооткрывателя будет стремиться познать этот путь. Харон глубоко вздыхает. Всё идеально, всё складывается наилучшим образом, так какого хрена подгрызает изнутри беспокойством и глухо ворочается смутная тревога?