Сборник зарисовок по Kuroshitsuji

— Мне кажется, он любит сладкое лишь по особым дням... — тишину нарушил рассудительный, но осторожный шёпот юного демона, одного из тройни похожих друг на друга слуг. — Когда он в настроении. — к первому юноше присоединился второй, подобный ему во внешности. — Я бы сказал... — не успел вставить свою лепту последний, третий братец, как в двух шагах от них раздался дерзкий голос, пропитанный немалой долей раздражения и принадлежащий недавно проснувшемуся паучьему графу: — Болтовню в сторону, чёрт побери! Не докучайте моей гостье! Демоны по обыкновению прикрыли губы двумя ладонями, дабы не разозлить сильнее белокурого мальчика, что в принципе обладал не особо сговорчивым нравом, а по утрам — тем более. Проводив Томпсона, Тимбера и Кантербери надменным взглядом лазурных глаз, юноша как ни в чём не бывало поприветствовал леди, выдавив из себя неловкую улыбку. Граф Транси застал короткий момент разговора слуг и милой посетительницы, однако сделал вид, что вопрос, адресованный на самом деле ему, а не помощникам верного дворецкого, звучит впервые. — Сладкое, говорите?... — изумился блондин, припоминая в голове некоторые моменты из жизни, связанные со сладостными вещами, которые ещё не успели ему наскучить. В самом деле, что являлось особенным для голубоглазого создания, отрицающего приторные сладости как в отношениях людей, так и в съестных предметах кухонных манипуляций? *** Этот день являл особое начало. Влюблённые с нетерпением ожидали подарков от своих избранников, а в воздухе витал аромат горячего шоколада. В такие моменты Лондон переставал казаться типичным туманным городом, окутанным мраком и напускным благополучием. Паучий граф вместе со своим демоническим сервантом так же наслаждался праздником, вдыхая морозный воздух и наивно любуясь красотой зимней природы. — Ваше Высочество, вы не хотите...чего-нибудь сладкого? — Не интересует, Клод. — Транси с выраженным недовольством во взгляде покосился на дворецкого, моментально затаив в своём сердце обиду и сложив руки на груди. Каким образом Фаустус мог запамятовать о его предпочтениях? Тем не менее, господин в чёрном одеянии, сопровождающий юного графа, исправно хранил в памяти всё, что касалось Алоиса Транси, пытаясь вопросом привести блондина к догадке о том, что он задумал. *** — Клод, я же сказал... — небольшая, особая деталь в интерьере гостиной заставила стервозного юношу смягчиться и затихнуть на несколько минут. То, что он увидел, показалось искусственным, словно мальчик видел данное обстоятельство во сне, но ни в коем случае не наяву. Он подошёл ближе к своему излюбленному креслу, на котором пребывала хрустальная ваза с сальфериновыми ягодами, невиданными ранее. — Клод...что это?... — тихо, в предвкушении чуда поинтересовался белокурый юноша. — Строубэри, господин. Вам должно понравиться. — дворецкий, стоящий сзади, спокойно отозвался, затем решившись подойти поближе к господину. Мальчик опустил ладонь в вазу, обхватывая тонкими пальцами политую шоколадным соусом ягоду. Он медленно поднёс лакомство к губам с неким недоверием, поскольку ранее подобного не пробовал. Откусив небольшой кусочек, граф Транси прикрыл веки, однако через несколько секунд, Клод Фаустус смог увидеть явно взволнованное выражение лица блондина вкупе с удивлёнными глазами. — Как...вкусно... — тихо проронил юноша, после, вновь наслаждаясь оставшейся частью "соломенной ягоды". Лицо брюнета казалось безразличным к происходящему, тем не менее, чувство гордости за содеянное не обошло его стороной, поскольку привередливого графа удалось переубедить. Вряд ли можно остаться равнодушным, ощутив на губах сочную сладость, приятно гармонирующую с молочным шоколадом. *** — Я не из тех, кто готов продать душу за кондитерские изделия. — с еле заметной усмешкой ответил голубоглазый глава поместья, не отводя самодовольного взгляда от гостьи. Мальчик говорил правду, равно так же, как и слуги, ведь в итоге их ответы сошлись. Он не питал всепоглощающей любви к конфетам, пирогам и прочим подобным блюдам, но это не означало, что в "особые дни", как упоминал Кантербери, граф не утолял потребности в сладком, вкушая блаженную клубнику, шоколадный торт или разноцветные леденцы, что таили в себе вкус детства и радости. Услышав слова господина, высокий демон еле заметно усмехнулся, вспоминая один из приятных зимних вечеров, когда Алоис Транси на мгновение изменил точку зрения и признал, что десерты всё-таки ему по нраву. Об этом знали лишь они вдвоём.