Сборник зарисовок по Kuroshitsuji

— Сегодня вторник, Клод? — хриплым ото сна голосом поинтересовался белокурый граф, не отводя заспанного взгляда от дворецкого, что лёгкими и аккуратными движениями одевал чёрные чулки на тонкие, весьма хрупкие юношеские ноги. Вопрос не столь интересовал мужчину, чем окончание данного процесса, поскольку на весь день составлен план, которому граф должен следовать, иначе демонический слуга зря старался. — Да, Ваше Высочество. — Клод, спустя несколько минут, удостоил блондина ответом и отошёл на незначительное расстояние. Юноша знал, что после завтрака ожидает изучение иностранных языков и иных дисциплин, а потому выражение его лица с утра оставалось недовольным. Конечно же, дворецкий был прекрасно осведомлен о том, что неусидчивому господину неприятно проводить часы за учебными пособиями, но это не освобождает Фаустуса от ответственности за мальчишку. Нельзя допустить того факта, что его белокурый воспитанник останется невежественным. Графа Транси далеко не интересовали мысли демона, , поскольку августовский день манил голубоглазого на улицу, где так приятно почувствовать тёплые лучи солнца на щеках, бежать наперегонки с ветром или же окунуться в прохладную воду реки... *** Несомненно, приятное место пребывания оказалось намного ближе, чем Алоис мог себе представить, поскольку дворецкий остановился вместе с господином в лесу, прихватив парочку ветхих учебников. Тем не менее, именно прекрасная погода стала настоящим вызовом: как можно не отвлекаться, когда свобода столь близка и ты почти ощутил её вкус? От размышлений белокурого юношу отвлёк спокойный, ровный тон дворецкого, свободно демонстрирующего знание латыни. Мальчик всегда с удовольствием слушал непонятную речь из уст Клода, казалось бы, для мужчины это в самом деле, родной язык. Кто знает? — Что я сейчас сказал, Ваше Высочество? — вкрадчиво поинтересовался мужчина, скрывая усмешку, по той причине, что знал — мальчик отвлекся. — Quod est caelum caeruleum!* — раздался звонкий смех озорного графа, хитро поглядывающего на слегка изумлённого демона. Клод лишь притворялся, что привык к подобному, ведь каждый раз граф придумывал нечто новое. — Araneae papilionibus manducare. Et continue, domine meus.* — вполне понятное графу выражение привело того в ужас, настолько серьёзным был тон дворецкого. Разумеется, Фаустус желал лишь маленько припугнуть и у него вполне вышло, ведь всё занятие Алоис пребывал в довольно мрачном расположении духа и хмуро отвечал на заданные мужчиной вопросы. *** Голубоглазый мальчик со скучающим выражением лица ковырял вилкой в замечательном обеде, что ни коим образом не отразилось на самолюбии демонического серванта. Клод знал, что причина кроется не в яко бы ужасно предоставленной трапезе, а в самом переменчивом настроении господина. Что же, стоит подогреть атмосферу, это обещает быть интересным. — Ваше Высочество, через пятнадцать минут приедут ваши родственники. — Фаустус словно облил мальчишку ледяной водой из графина, ведь тот с болезненным удивлением активно принялся за ужин. Демон знал, какие мысли посещали Алоиса во время каждого приезда ненавистных лицемеров, а потому не стоило даже спрашивать — этим чаще занимается граф, словно мужчина, обслуживающий его каждый день, является всемогущим провидцем. — Объясни мне, какого черта они наведываются два раза в месяц, руша мой привычный ритм жизни и выводя из себя?! — тихо прорычал глава поместья, стукнув от злости стаканом по столу. "По крайней мере, они заставили вас доесть приготовленный мною обед. " — Фаустус мысленно пришел к положительному для него выводу, поглядывая на юнца. *** Граф Транси, благодаря последней неприятной встрече с дядей, ещё сильнее не желал его видеть. Каждый месяц обладатель чарующих лазурных глаз просил своего неприступного дворецкого о самом жестоком и скоропостижном убийстве недалёкого "жирного сутенёра" , однако мужчина во фраке всегда мягко отказывал, напоминая юноше о том, к какому скандалу данное происшествие может привести. — Будто то, чем он занимается — не самый настоящий кошмар. — пробурчал блондин, наконец отобедав. Когда Алистер Чембер и Арнольд Транси вошли на порог поместья, блондин приветствовал обоих с наклеенной улыбкой. Величайшее искусство — ненавидеть до дрожи, но убедить на время самого себя, что питаешь чистейшую любовь. Однако, преступление перед самим собой. — Как доехали? — парень радостно улыбнулся, пожимая руку дяде. В тот момент, обменявшись лживыми взглядами, они почувствовали резко проскользнувшую по их телам дрожь ненависти. Дядя не мог уличить "племянника" в убийстве брата, а мальчишка не имел возможности задушить приезжего собственными руками. Ни единой перспективы для того, чтобы кто-либо из них наконец-то расправился с гнетущим чувством отвращения, застрявшем в горле. — Алоис, я приготовил для тебя презент. — добродушно отозвался старший Транси, положив крупную ладонь на юношеское плечо. Юный граф с трудом улыбался, желая поскорее оттолкнуть мужчину от себя и смыть со своей кожи фантом отвратного прикосновения. — Где же он, дядюшка? — с явным энтузиазмом поинтересовался блондин. "Разумеется, блефует, чёрт старый. " Арнольд наклонился к аккуратному уху мальчика, шепча без единых эмоций, столь спокойно, что можно было ужаснуться: — Ты сидишь у меня в печёнках. Горячее дыхание и неожиданные слова вызвали желание отшатнуться и больше никогда не подходить. "Тебе не побить меня моей же картой. " Вместо того, чтобы поддаться настоящим эмоциям, Транси бросился в объятия дяди, ласково целуя того в щеку и радостно смеясь. — Это самый лучший подарок, дядюшка Арнольд! — радостный возглас мальчика умилил даже дворецкого, от которого не скроется ни один отдаленный шепот. Демону нравилась игра господина, однако больше всего впечатляло то, как он скрывал боль и ненависть под маской заботливого племянника. Действительно, голубоглазый не солгал. Если не любовь, то ненависть — идеальное подношение для страстной души. *** — Он надоел мне, Клод. — тихо произнес светловолосый, не сводя разочарованного взгляда с дороги и крепко сжимая грубую ткань поводьев. Мужчина так же как и господин, ехал неподалеку верхом, спокойно выслушивая мысли о тяготах взаимоотношений. Дело близилось к закату и они оба знали, что до конца прогулки осталось недолго. — По той причине, что он не оправдывает ваших ожиданий. — бархатный голос брюнета нарушил тишину и заставил юношу серьёзно задуматься. — Я знаю, о чем вы мечтаете. Зрачки блондина сузились, будто невидимая пуля прошла сквозь сердце. Выслушивать далее мальчик не стал, резким взмахом поводьев ознаменовав переход на галоп. *** — Засыпайте. — прошептал Фаустус, навек прервав танец яркой и беззаботной свечи. Комната погрузилась во тьму, однако этого было недостаточно для того, чтобы успокоить бушующее пламя души перед сном. Дворецкий ощутил, как крепко сжимается ладонь господина на его руке. И оставшись рядом на ночь, он уже знал, чего желал вечно боявшийся одиночества граф. — Да, Ваше Высочество. *** Восхищённо жестикулируя руками, юноша поведал двум очаровательным гостьям о своём дне, скрыв подлинное отношение к дяде и не затронув разговора о словах, что они друг другу преподносили в течение месяца. — Вы не утомились? Прошу прощения, что столь долго, но желаю добавить: совершенно обычных дней у меня не бывает. По той причине, что каждый день отражает вечную борьбу за место под солнцем. *1 — "Какое небо голубое!" *2 — "Пауки съедают бабочек. Продолжим, мой господин."