И солнце воссияет вновь

      Питер стал буквально одержим окнами.       За последние несколько недель Тони постоянно замечал мальчика прижавшимся лицом к ближайшему стеклу, словно котенка, глядящего на улицу с любопытством и тоской.       Так что, возможно, он не одержим окнами, как таковыми. Его влечет то, что находится по ту сторону.       Тони думает, что новообретенный интерес Питера связан с тем фактом, что впервые с момента его появления в башне Тор на неопределённый срок отправился в Асгард. Разумеется, он клятвенно обещал вернуться как можно скорее, но, ввиду отсутствия каких-либо временных рамок, Питеру определённо невесело без своего неизменного товарища по играм.       У него, конечно, есть Нед, который навещает его всё чаще, учитывая, как мальчики крепко сдружились. Мать Неда сообщила Тони между делом, что дружба с Питером значит для Неда невероятно много и помогает ему преодолевать неуверенность в себе.       К сожалению, Нед не может присутствовать в башне постоянно, и, как бы ни старалась остальная команда, Питер частенько остается предоставленным самому себе. Нет, он всё также рисует со Стивом, играет в прятки с Наташей и Клинтом, а также занимается наукой с Брюсом. Кроме того, Питер всё ещё проводит большую часть своего свободного времени с Тони, но, учитывая, что запросы Stark Industries и ЩИТа по части разработок растут буквально в геометрической прогрессии, часто мальчик просто играет сам по себе.       Невиданная ранее страсть Питера к окнам, чьи ноги, возможно, растут от скуки и вынужденного расставания с Тором, вызвали у Тони немало вопросов.       Часто он расспрашивает Питера об этом его болезненном любопытстве, но мальчик упрямо отнекивается. Несмотря на это, всякий раз, когда Питер думает, что Тони его не видит, всё его пристальное внимание обращается на пейзаж за окном.       Сегодня Тони стоит на кухне, на пару со Стивом пытаясь пожарить сыр, но оба тайком приглядывают за ребенком в соседней комнате.       Питер молча собирает что-то из своего нового набора Lego, который подарил ему Бен во время своего последнего визита. За то время, пока Тони и Стив мотались по кухне, споря о том, кто сделает лучший сэндвич, Питер снова подобрался к большому панорамному окну и принялся разглядывать людей внизу. Одной рукой он держится за стекло, будто напоминая себе, что между ним и внешним миром есть этот неразрушимый барьер.       — Он часто это делает, да? — замечает Стив.       — Я не понимаю, — качает головой Тони, — он выглядит так, словно и света белого не видел… — Тони обрывает себя, когда приходит к осознанию.       Стив, к его чести, тоже.       — Он никогда не выходил на улицу.       Тони чертыхается.       — И как же мы об этом не подумали? Вероятно, у него в последние годы даже не было возможности выглянуть наружу, не говоря уже о том, чтобы от души прогуляться.       — А что, если мы просто… выведем его на улицу? — мягко предлагает Стив.       Тони качает головой:       — Не знаю. Разве это не станет для него грандиозным потрясением?       — Мы не можем держать его здесь вечно, Тони, — замечает Стив.       Тони вздыхает:       — Я знаю это, гений. Мне нужно будет обсудить это с Грейс. На улице становится холоднее, так что нам придется купить ему куртку. Вряд ли он привык к холоду.       — Тони, он был с Гидрой, — напоминает ему Стив, будто это вообще необходимо, — я сомневаюсь, что их хоть сколько-нибудь беспокоила температура в его камере. С ним всё будет в порядке.       Прежде чем Тони успевает ответить, его окликает Питер.       — Следи за моим сыром, — сурово велит Тони, — и не смей его портить своим отвратительным майонезом.       Когда Тони входит в гостиную, то видит, что Питер всё ещё прижимается лицом к окну, но одной рукой тянется к нему.       — Папа, — улыбается он, — смотли.       Тони берет мальчика за руку, позволяя подтащить себя к окну, и тот возбужденно указывает куда-то вдаль.       — Тебе лучше быть более конкретным, приятель, — вздыхает Тони.       — Птичка, — бормочет Питер, не сводя своих глаз-блюдечек с улицы и подпрыгивая на месте — уж слишком волнительно его открытие, чтобы он мог устоять.       У Тони вовсе нет преимущества юных глаз Питера или же его невероятных способностей, так что он щурит глаза в попытке лучше разглядеть фигурки на земле. Через несколько секунд Тони замечает кучку голубей, сбившихся в стайку и клюющих какие-то крошки.       — Это голуби, Пит, — сообщает Тони мальчику.       Питер кивает:       — Холошенькие.       Тони смеется:       — Ну, как скажешь.       Они вдвоем сидят в тишине ещё пару минут. Питер изучает всё, что может, снаружи, а Тони — наблюдает за Питером. Через мгновение мальчик поворачивает голову в сторону своего опекуна, стараясь не глядеть ему в глаза.       — Ни? — зовет он.       — Да, дружок?       — Можно… то есть… когда-нибудь, не сейчас… можно мне туда? — заикаясь, бормочет Питер, указывая в сторону окна.       Тони вздыхает.       — Конечно, можно, Питер. Если честно, мне и в голову не приходило, что тебе хотелось бы выйти на улицу. Я поговорю об этом с Грейс, и мы вытащим тебя наружу в мгновение ока.       — Плавда? — вопит Питер, вскакивая и обнимая Тони, — спасибо тебе, Ни!       — Да, да, не стоит благодарностей, дружище, — небрежно отвечает Тони, но все равно прижимает к себе мальчика.       Пока они обнимаются, с кухни доносится сердитый возглас Стива, и следующее, что они видят — это суперсолдат, входящий в комнату с двумя крайне, крайне почерневшими кусками сыра.       — Кажется, я их сжёг.       

***

      — Я думаю, Тони, что всё будет в порядке, — заявляет Пеппер. Тони попросил ее привезти столько курток, сколько она сможет, чтобы мальчик мог выбрать вариант на свой вкус. Пеппер приехала в башню с одной единственной, зеленой, которая, по её мнению, идеально подойдет для осенней погоды.       — Пеппер, мы должны дать ему свободу выбора! — восклицает Тони.       — Тони, ему шесть лет, — устало произносит Пеппер, — Питеру наплевать на куртку, он хочет выйти на улицу.       Тони вздыхает:       — Ты совершенно права. Извини.       Пеппер кладет руку ему на плечо.       — Ты беспокоишься о нём. Это нормально, Тони. И очень мило, кстати.       Тони наклоняет голову, чтобы прижаться к ней щекой.       — В башне он в безопасности, — тихо произносит Тони, — а что, если они будут поджидать Питера снаружи, готовые схватить, едва только он выберется наружу?       — Они не будут, — говорит Пеппер, обнимая его за плечи, — они знают, что лучше не соваться, пока где-то неподалёку находится Железный Человек.       — Ты знаешь, — шутливо произносит Тони после нескольких минут молчания, — если ты не собираешься бросать меня в ближайшее время, а мои планы касательно Питера…       — Тони, — вздыхает Пеппер.       — Я знаю, знаю, ты думаешь, я не должен был усыновлять его так быстро, — начинает он.       — Тони, — сурово произносит Пеппер, — я никогда этого не утверждала. Я лишь сообщила тебе о плюсах и минусах данного решения. Ты частенько действуешь впопыхах, и я опасалась, что ты примешь необдуманное решение.       — Я знал, что делаю, Пеп, — говорит Тони.       — Верю, — успокаивает его Пеппер, — иногда я забываю, что ты способен принимать логичные решения, когда дело касается твоих близких. Однако, — продолжает она, — даже если мы будем жить вместе, Тони, я не знаю, готова ли я также взять на себя ответственность за этого ребенка.       Тони вздыхает.       — Я и не прошу это делать, Пеппер. Просто, как бы банально это ни звучало, однажды может настать то время, когда мне придется выбирать между тобой и ребенком, или, чёрт возьми, даже Stark Industries и ребенком, и…       — Ты выберешь его, — заканчивает Пеппер, — я и не жду от тебя иного.       — Что?       — Я полюбила человека, которым ты стал, Тони. Не того, кем ты был, — подтверждает она, — в прежние времена ты бы оставил Питера на кучу нянек и завел бы ему банковский счет, полный баснословных сумм денег.       — Банковский счет всё ещё в силе, — шутит Тони.       — Ты же знаешь, что я имею в виду. Мне нравится, что ты делаешь для Питера, — говорит Пеппер.       — Значит, ты уходишь от меня не из-за этого, верно? Я знаю, что мы мало разговаривали о Питере, пока он приходил в себя, а ты в одиночку управляла моей компанией.       — Я никуда не ухожу, Тони. Только не сейчас. Да и никогда больше, — нежно целует его Пеппер, — а теперь скажи, где твой ребенок? Мне нужно отдать ему эту куртку, чтобы ты осознал, как жалко себя вёл.       Они находят Питера в его комнате читающим книгу. Питер водит пальчиком по строчкам, беззвучно произнося губами слова.       За последние несколько месяцев Питер чрезвычайно продвинулся вперёд в плане своего образования. Они, честно говоря, не смели и надеяться на подобный успех, учитывая, с чего Питер начинал, только поселившись в башне. Его способности к чтению, письму и языку, хотя и застыли тогда на уровне трёхлетки, нынче достигли той стадии, которая считается нормой для ребёнка его возраста. Питер, и Тони отрадно это слышать, невероятно преуспевает в математике и связанных с ней точных науках. Брюс сообщил ему, что Питер не только проявил повышенный интерес к этим предметам, но и сумел без труда превзойти уровень своих сверстников.       Когда Питер замечает, что они вдвоем замерли у его двери, то вскидывает голову.       — Пливет, Ни и Пеппел, — бормочет он, не отрываясь от книги.       — Привет, приятель, — улыбается ему Тони, — ты готов выйти на улицу?       Питер мгновенно вскакивает с пола и бросается к отцу.       — Ни! Да, да, да! — возбужденно подпрыгивает он на носочках.       — Ладно, — смеется Тони, — Пеппер принесла тебе куртку. Снаружи чуть холоднее, чем здесь.       Питер переводит взгляд на Пеппер и замечает в ее руках обновку. Он забирает куртку у нее из рук и спешно пытается её надеть, однако застревает руками в неправильных отверстиях.       Как только Тони, отсмеявшись, помогает Питеру одеться, они направляются к лифту, и Тони опускается возле мальчика на колени.       — Итак, дружок, — начинает он и берет обе руки Питера в свои, ожидая, пока мальчик заглянет ему в глаза, — я знаю, что тебе не терпится выйти на улицу, но мы должны принять некоторые меры предосторожности, хорошо?       Они очень быстро усвоили, что с Питером нельзя вести себя так, как было бы приемлемо с обычным ребенком. Вместо того, чтобы сообщить мальчику, что есть правила, они говорят, что все они должны принять меры предосторожности. Вместо того, чтобы сказать, что Питеру нужно делать что-то в обязательном порядке, Тони говорит, что так было бы лучше для всех. Таким образом, Питер не будет чувствовать себя в ловушке правил, но осознает важность следования инструкциям.       Мальчик кивает.       — Хорошо, — улыбается Тони, постукивая Питера пальцем по носу, отчего тот хихикает, — ладно, самое важное — это люди. В Нью-Йорке очень много людей, — объясняет он, — мы отправимся в более уединенный парк, где будет чуть меньше народу, но все равно больше, чем ты привык, хорошо? Так никто нас не потревожит, да и заблудиться бы не хотелось.       Питер кивает с самым серьезным выражением лица:       — Мне тоже.       Тони мягко улыбается.       — Хорошо. А теперь второе. Ты же знаешь, что мы со Стивом и все остальные — Мстители? — спрашивает он. Дождавшись утвердительного кивка, Тони продолжает, — иногда люди замечают нас на улице и хотят с нами поговорить. Мы наденем солнцезащитные очки и бейсболки, так что, надеюсь, никто нас не увидит, но они все равно могут нас узнать.       — Почему? — непонимающе спрашивает Питер.       — Потому что некоторых людей маскировкой не проведешь, — объясняет Тони.       — Нет, Ни, — качает головой Питер, — зачем плятаться?       Тони колеблется. Он вовсе не хочет сообщать Питеру, что они всеми правдами и неправдами пытались избежать проникновения в СМИ информации о существовании мальчика.       — Ну, это же твой день, малыш, и мы не хотим, чтобы нам его испортили, верно?       Питер, поджав губы, кивает.       — Ладно, следующее, — продолжает Тони, — Стив поедет с нами, если ты не против.       Питер возбужденно кивает головой.       — Я могу показать ему птичек!       Тони смеется.       — Он ни за что на свете такое не пропустит, малыш.       Но Тони не уточняет, что Стив поедет, главным образом, для защиты мальчика. Ну, и чтобы тревога Тони малость поутихла, даже если совсем чуть-чуть.       Кроме того, с ними следом отправится и упрямая Наташа, хотя Тони её об этом не просил. Она сказала, что ей будет куда спокойнее, если она будет фиксировать угрозы издалека и лично убедится, что первая прогулка Питера пройдёт как по маслу.       А, и, конечно, где-то неподалеку будет тусоваться Клинт, но разве могло быть иначе, да?       Хэппи с удовольствием предложил их отвезти и будет ожидать на парковке на случай непредвиденных обстоятельств, которые потребуют, так сказать, экстренной эвакуации.       Брюс, в свою очередь, пообещал приготовить Питеру целую кастрюлю макарон с сыром — не так давно они обнаружили, что блюдо это у Питера явный фаворит.       — Ещё кое-что, — произносит Тони, — пока рядом будут другие люди, тебе лучше не карабкаться по стенам и заборам.       Питер склоняет голову набок.       — Почему?       Тони вздыхает.       — Там есть плохие люди, малыш. И ты прекрасно это знаешь, — лицо Питера вмиг становится серьезным, и он кивает в ответ, — некоторые нехорошие люди могут увидеть твои силы и захотеть воссоздать работу Гидры.       Глаза Питера испуганно расширяются и тут же наполняются слезами.       — Плохих людей не так уж и много, детка, — тут же продолжает Тони, — многие люди делают добро, — он кладет руку Питеру на плечо, — но никогда не угадаешь, не окажется ли случайный прохожий отпетым негодяем, так что пока я не хочу, чтобы люди знали о наличии у тебя суперспособностей.       — Пока я не стану сталше? — уточняет Питер.       Тони вздыхает. Если бы это зависело от него, ни единая живая душа не проведала бы, что Питер живет с Тони, не говоря уже о его силах. Всё что угодно, лишь бы мальчик был в безопасности.       — Пока ты не подрастешь, — со вздохом соглашается Тони, — и последнее, дружище, — продолжает он, понимая, что мальчик, скорее всего, уже смертельно устал от нотаций и сгорает от нетерпения выбраться наружу, — если ты почувствуешь, что тебе некомфортно и ты хочешь вернуться, скажи нам прямо, и мы тут же уедем домой.       — Но… — бормочет Питер, — а что, если Стив захочет еще посмотлеть на птичек?       — Стив может смотреть на птичек, когда пожелает. Я уверен, что он не будет возражать против ухода домой. Хорошо, детка? — говорит Тони.       Питер кивает.       Они спускаются на лифте в гараж, где их уже ожидают Хэппи со Стивом. Питер подбегает к здоровяку, которого не видел вот уже несколько дней, чтобы поздороваться.       — Хэппи! — восклицает он.       — Привет, коротышка, — кивает тот, одаривая Питера тёплой улыбкой, предназначенной лишь для него одного.       — Угадай, что мы с Ни и Стивом делаем? — возбужденно спрашивает мальчик.       — А что такое? — усмехается Хэппи, открывая боковую дверь, чтобы они могли забраться внутрь.       — Мы собилаемся выйти на улицу! И посмотлеть на птичек!       — Звучит неплохо, — хмыкает Хэппи.       — Ты нас отвезёшь? — взволнованно спрашивает Питер.       —  Конечно, малыш, — кивает Хэппи, указывая на машину, — а теперь запрыгивай, пока я не уехал без тебя, и ты не застрял в башне ещё на один тоскливый денёк.       Питер тут же бросается в машину, крепко сжимая ладонь Тони. Мальчик настолько возбужден, что, воспользовавшись своей нечеловеческой силой, он резко тянет Тони за собой вперед, так что тот больно ударяется головой.       Питер ахает, быстро отпуская руку:       — Папа!       — Эй, всё в порядке, приятель! Ты просто слишком разволновался, ничего страшного, — говорит Тони, потирая лоб, на котором наверняка образуется шишка.       — Я… я сделал тебе больно, Ни, — шепчет мальчик, сжимаясь от ужаса.       — Ты не хотел, дружок, — мягко произносит Тони, — я не сержусь, честное слово. Просто небольшой толчок. В следующий раз ты просто тяни папу понежнее, хорошо? Он не так силен, как ты, — Тони улыбается мальчику, удостоверяясь, что Питер видит, что с ним всё в порядке, и тот быстро кивает головой.       Наверно, это обстоятельство никогда не перестанет поражать Тони. Этот худенький ребенок, который фанатеет от голубей и подпевает мультяшкам, сильнее него. Мальчик, которому требуется автокресло, чтобы глядеть в окно машины, который шарахается малейшей мелочи, может с легкостью поднимать предметы, неподъемные, порой, и для взрослого мужчины.       Они, к слову, ещё не испытали способности мальчика на практике. Тони не уверен, что это вообще возможно, учитывая прошлое Питера. Все их знания об особенностях мальчика происходят из собранных Гидрой сведений и собственных наблюдений команды.       Однако им непременно придется отыскать способ это проверить. По мере того, как Питер будет взрослеть, получать больше пищи и выглядеть менее похожим на недоедающий научный эксперимент, его силы будут расти соразмерно телу. Мстители, на этот случай, должны иметь максимально четкое представление о природе способностей Питера и их пределах, чтобы гарантировать, что они смогут избежать несчастных случаев.       Однако Тони побеспокоится об этом в другой раз. Сейчас он просто хочет сводить своего ребенка в парк.       — Мы должны посадить тебя в автокресло, хорошо, приятель? — говорит он, указывая на заднее сидение автомобиля.       — Почему? — спрашивает Питер.       — Потому что, — начинает объяснять Тони, — ты должен сидеть в таком кресле, пока не станешь достаточно высоким, чтобы пересесть во взрослое кресло, а ты пока от этого далек.       Питер склоняет голову набок.       — Почему?       Тони вздыхает. Это тоже нечто новенькое. Питер начал задавать вопросы касательно всего, что говорят ему взрослые. Да, Тони прекрасно понимает, что это совершенно нормально. Грейс сообщила, что большинство детей проходят через подобный процесс. Это помогает им осмыслить мир или что-то в этом роде. Для Питера это должно было рано или поздно начаться, и, возможно, проявилось даже в более запущенной стадии, нежели у других детей. Когда малыши задают такие вопросы, они просто пытаются найти свое место в мире и понять его устройство. Питер же, в свою очередь, рос вдали от вещей, которые для любого нормального ребенка являются обыденностью.       Питер, за неимением лучшего слова, юный гений. Да и само его рвение познать всё — от научных теорий до устройства чайника, говорит о многом.       Тони это понимает, да. Но каждую минуту отвечать на постоянные «почему» по-прежнему нелегко.       — Это всего лишь правила города, детка, — говорит он, — ты должен сидеть в специальном кресле, иначе мы не сможем поехать в парк.       Питер поджимает губы и принимает задумчивый вид, уже грозящий вылиться в миллион новых вопросов, но затем, вроде, передумывает и прыгает в кресло.       Тони забирается в машину следом, на кресло, с которого только что сполз мальчик. Он подается вперед, чтобы пристегнуть Питера к сиденью, и внезапно всё тело ребёнка отчаянно напрягается, а сам он издает тихий, едва слышный скулёж.       Тони замирает. И как он сам не догадался? Питер провёл последние годы своей жизни связанным, поэтому неудивительно, что пряжки автомобильного сиденья особых его восторгов не вызывают.       Тони оглядывается назад, где на него обеспокоенно смотрят Стив и Хэппи. И что же им теперь делать? Не пристёгивать Питера вовсе? И как они, в таком случае, поедут в парк?       Тони снова оборачивается к Питеру, который замер под не застегнутыми ещё ремнями, и видит, что глаза его безучастно уставились на водительское сиденье.       — Пит? — зовет Тони. Мальчик, не отвечая, лишь медленно моргает. Тони сразу же пытается снять с Питера ремни, но как только его руки приближаются к голове мальчика, где случайно оказывается одна из пряжек, тот оглушительно кричит.       — Эй, детка, все в порядке, — тут же отступает Тони, быстро отодвигая ремни в сторону, — всё в порядке. Извини, приятель, я не должен был этого делать без предупреждения.       Питер поднимает глаза на Тони, и тот видит, как на лице мальчика появляется узнавание. Мальчик тут же спрыгивает с сиденья и перелезает Тони на колени. Неразборчиво что-то проскулив, он утыкается Тони плечо.       — Я знаю, никаких ремней, прости, малыш, я должен был догадаться, — успокаивает Тони, проводя рукой вверх и вниз по спине Питера.       — Не надо пливязывать Питела, папочка, — бормочет мальчик, — я буду холошо себя вести, обещаю.       — Ш-ш-ш, — шепчет Тони, — это вовсе не из-за этого, дружок. Я бы никогда тебя не связал, потому что ты плохо себя ведёшь, ясно? Ты у нас самый хороший мальчик на свете. Но ремни автомобильного сиденья существуют для того, чтобы мы были в безопасности.       Питер всхлипывает:       — Почему?       Тони проводит рукой по кудряшкам мальчика.       — Если автомобиль попадет в аварию, а мы будем пристегнуты, то мы не пострадаем.       Питер выглядит до крайней степени несчастным.       — Не надо лемней, папа!       — Не надо ремней, — обречённо соглашается Тони. Он снова смотрит на Хэппи, и тот пожимает плечами. — Ты хочешь вернуться домой, приятель? Мы можем отправиться в парк в другой день, если ты уже не в духе.       — Я хочу посмотлеть на птичек, Ни, — жалобно стонет Питер, всё ещё уткнувшись лицом ему в шею.       — Ладно, — решает Тони, — посмотрим на птичек. Я думаю, мы можем просто… — он замолкает, глядя на своих взрослых спутников в поисках предложений. Учитывая, с какого рода опасностями встречаются Мстители на ежедневной основе и как много врагов они успели себе нажить, везти Питера в парк без подстраховки попросту глупо. Да и хищные поползновения Гидры ещё никто не отменял.       — Я могу посадить Питера себе на колени, Тони, — предлагает Стив, — я буду крепко его держать и смогу убедиться, что он в безопасности.       Это далеко не идеальное решение, но это лучший вариант, который у них имеется на данный момент. Тони мог бы и сам держать Питера, но Стив, очевидно, сильнее, так что на случай возможной аварии — то, что надо. А ещё Тони необходимо изобрести автокресло без пряжек, но это уже забота ему на вечер.       Он кивает Стиву, продвигаясь в сторону, чтобы тот мог забраться в машину. Питер снова предпринимает попытку заползти Тони на колени, но получает мягкое направление в сторону Стива.       Несмотря на это, совершенно очевидно, что теперь мальчик куда более подавлен, чем был, когда только забирался в машину. На протяжении всей поездки он крепко держит Тони за руку, не произнося ни слова.       Это может быть связано с рядом различных факторов. Очевидно, на мальчика повлияла ситуация с ремнями, хотя имеет место быть и робость перед неизведанным ранее миром вокруг. По мере того, как они всё дальше и дальше отдаляются от башни, Питер всё более настороженно рассматривает из окна окружающую их обстановку.       Мальчик никогда раньше не выходил на улицу. Это огромный шаг вперед. Само собой, он до смерти напуган.       Когда Хэппи подъезжает к парку, все трое взрослых интуитивно осматриваются вокруг. В целом, ситуация приемлема. За столиком для пикника устроилась компания каких-то студентов, а в дальнем конце парка мужчина играет с собакой в мяч. Пруд, куда Тони собирался привести Питера, к счастью, пуст.       Теперь, когда они припарковались, Тони забирает Питера с колен Стива и крепко прижимает его к себе.       — Ты уверен, что всё ещё хочешь это сделать, приятель? — уточняет Тони как можно мягче. Питер всё еще живет с привычкой выискать в словах окружающих скрытый смысл и понять, чего именно они от него хотят, — здесь нет неверного ответа. Если ты не готов, Хэппи с радостью отвезет нас обратно.       Питер колеблется, глядя в окно в сторону пруда, где в воде бездельничает стайка гусей.       — Птички… — бормочет он.       — Ладно, детка, — кивает Тони. Жестом он велит Стиву выбраться из машины, и тот придерживает им дверь по ту сторону.       — Как только будешь готов, малыш, — говорит Тони.       Питер долго колеблется. Он сползает с колен Тони, подходит к краю машины и глядит на тротуар.       Через некоторое время, однако, мальчик делает долгий, глубокий вдох и выпрыгивает наружу, где его ботиночки с Железным Человеком ударяются о землю. Питер смотрит в небо, разинув рот и широко раскрыв глаза, а затем резко оборачивается:       — Папа! — кричит он.       — Да, малыш, я здесь, — говорит Тони, в свою очередь, выбираясь из машины.       — Папа, смотли! Видишь, Ни? — Питер возбужденно указывает на гусей в пруду, — там птички!       Очевидно, напрочь позабыв о своих недавних горестях, а может, просто испытав облегчение, оказавшись, наконец, на улице, он хватает обоих мужчин за руки и тянет к перилам, ведущим к пруду.       — Ну же, Ни! Стив, потолопись! Они ведь могут улететь! — обеспокоенно восклицает Питер.       — По-моему, они никуда не денутся, приятель, — улыбается Тони.       Когда все трое достигают перил, Питер тут же с невиданной легкостью начинает на них взбираться, цепляясь ногами за прутья. Тони оперативно кладет руки мальчику на талию, чтобы всё выглядело так, будто он его держит, и оглядывается вокруг, проверяя, не заметил ли кто-нибудь.       Вздохнув с облегчением при виде того, что посетителям парка до них нет никакого дела, Тони наклоняется к Питеру.       — Эй, дружище, помнишь, как мы говорили о том, чтобы не использовать твои способности?       Питер кивает:       — Плости, папочка.       Тони улыбается.       — Ничего страшного. Как насчет того, чтобы я поднял тебя повыше, и ты смог видеть поверх перил?       Питер энергично кивает и подпрыгивает в руках у Тони.       Они проводят немало времени, наблюдая за птицами. Питер в полном восторге от того, как они плещутся в воде. Он хлопает в ладоши и заливисто смеется.       А Тони наблюдает за моментом этого искреннего счастья своего ребенка и чувствует, как сжимается его сердце. Он не может поверить, что ему понадобилось столько времени, чтобы привезти Питера в парк.       Телефон Стива жужжит, и Тони с беспокойством оборачивается.       — Это Нат, — шепчет Стив, стараясь не привлекать внимания мальчика, но, Питер, похоже, настолько увлекся гусями, что не замечает ровным счетом ничего вокруг.       — В чём дело? — шепчет Тони в ответ.       — Наверно, ничего серьёзного, — говорит Стив, — тот парень, — продолжает он, на мгновение оглядываясь через плечо. Глаза Тони следят за его движениями и видят человека, который играл с собакой, когда только они прибыли, — он за нами наблюдал, — передает Стив сообщение Наташи, — убедился, что это мы, а после достал телефон. Он не делал никаких снимков, и, по-видимому, не упоминал об увиденном в социальных сетях. Возможно, просто решил написать другу.       — Или папарацци, — хмурится Тони, — или… — он замолкает, глядя на Питера сверху вниз, а после беззвучно шепчет, — сам знаешь.       Стив качает головой.       — Мы не знаем наверняка. Нат не фиксирует никаких флюидов.       — Она и раньше ошибалась, — возражает Тони.       — За нами присматривают, Тони, — вздыхает Стив, — просто наслаждайся прогулкой со своим ребенком.       Тони оглядывается на Питера и позволяет панике в его груди чуть поутихнуть. Мальчик, что оживленно машет гусям, выглядит таким же счастливым, как и тридцать секунд назад.       — Тебе весело, Пит? — спрашивает Тони.       Мальчик поворачивается к Тони, кивая.       — Ты видишь птичек, Ни?       Тони смеется.       — Конечно, приятель. Я думаю, ты им нравишься.       Питер просто сияет. Он оглядывается на птиц и указывает на одного конкретного гуся, который с виду чуть более тощий, нежели его собратья, и какой-то несчастный, что ли.       — Он мне нлавится, — заявляет Питер, — он самый класивый.       М-м-м, Тони определённо в этом не уверен. Гусёныш, кажется, самый мелкий в стае, и ему явно доставляет немало трудностей плыть, не отставая от других. Неудивительно, что именно к нему Питера и потянуло.       — Согласен, — улыбается Тони, ероша волосы своего ребенка.       Некоторое время они продолжают своё наблюдение за гусями. Питеру, кажется, вовсе не скучно, но о чем вообще речь? Для ребенка, который не провел на улице и дня своей жизни, это явно лучшее развлечение в мире.       Паника Тони только начинает освобождать свои тиски, как вдруг мальчик громко втягивает воздух.       Питер обхватывает Тони сзади за шею и оглядывает парк.       — Малыш? — зовет Тони, — что случилось?       Питер тихонько стонет.       — Ни, — хнычет он, — здесь кто-то есть.       Тони словно окатывают ведром ледяной воды. Он крепче обнимает своего ребенка и переводит взгляд на Стива.       — Откуда ты это знаешь, Питер? — спрашивает тот.       — Я чуствую, — шепчет мальчик, — я чуствую, что кто-то смотлит.       — Ты чувствуешь это? — перепрашивает Тони.       Питер кивает, медленно поворачиваясь налево.       Тони, проследив за взглядом мальчика, в последний момент замечает, что из-за куста выглядывает камера. Камера, которая, судя по характерному щелчку, делает снимок.       Конечно же, их поездка не могла пройти без сучка и без задоринки.