Жизнь после

      Гэвин не отвечал на звонки, и это совершенно не нравилось Ричарду.       Он звонил и звонил, но раз за разом натыкался на одно и то же сообщение, проговариваемое одним и тем же без эмоциональным женским голосом: “Аппарат абонента выключен, или находится вне зоны действия сети”. Найнс знал, что голос этот ненастоящий, однако все равно чувствовал в нем скрытую угрозу. Как будто невидимая девушка владела какой-то жизненно важной информацией, но вместо того, чтобы поделиться ею, повторяла одну и ту же мантру: “Аппарат абонента…”.       Ричард швырнул телефон в сторону, и тот, проехавшись по столешнице, врезался в закрытый ноутбук Рида. Варианта было всего два: Гэвин либо не хотел брать трубку, либо попросту не мог этого сделать, потому что кто-то (или что-то) старательно блокировало связь; и Найнс склонялся ко второму. Разумеется, полудушник мог попросту выключить телефон, но зачем делать это после того, как он сам же, пусть и не напрямую, попросил Ричарда найти информацию?       И Найнс послушно выполнил эту просьбу, как выполнял все, о чем просил его Рид. Он поискал в сети сведения о названном Гэвином здании, но не нашел ничего дельного. В основном, вся информация касалась только опасности обрушения старого особняка и нелепые оправдания городской управы по тому же самому вопросу. И на этом - все. Ни слова о бывшем владельце или владельцах, ни строчки о том, почему роскошное некогда здание оказалось заброшенным и пришло в упадок.       Ричард вызвал такси и отправился в Лемингтон.       Причин на это у него было две: во-первых (и именно этот повод он указал бы, как официальный, спроси у него Рид, “какого черта тот приперся”) он хотел поговорить с городским управляющим о старом особняке - быть может, он владел какой-нибудь полезной информацией, которая могла бы помочь Найнсу в его изысканиях, а в последствии, и Гэвину в его борьбе с тварью.       Второй причиной был сам полудушник. Вернее, не столько он, сколько беспокойство Ричарда о том, что тот вдруг перестал выходить на связь. Найнс безусловно знал, что Рид способен сам за себя постоять - в конце концов, справлялся же он со всем до встречи с ним, но все равно ничего не мог с собой поделать.       К зданию мэрии Лемингтона Найнс попал только спустя два часа после того, как покинул офис Рида в Детройте, и только потому, что ленивые, разнеженные на солнце канадские пограничники делали все настолько медленно, насколько это, казалось, было в принципе возможно.       -Здравствуйте, - вежливо поздоровался Ричард с пожилым сухопарым мужчиной, сидящим за старым, добротным столом в приемной в окружении бумажных кип, - Меня зовут Ричард Найнс, я - помощник полудушника Гэвина Рида. Я хотел бы поговорить с управляющим о заброшенном поместье на Сейнт-Джозеф стрит.       -Я и есть управляющий, - устало отозвался мужчина, - Меня зовут Брайан Мортон. Могу я увидеть ваши документы?       Ричард кивнул и выложил на стол свою ай-ди карточку, копию удостоверения Рида и договор, подтверждающий факт его найма Гэвином в качестве личного ассистента. Мортон внимательно осмотрел бумаги, старательно вглядываясь в каждое слово сквозь толстые диоптрии своих очков в круглой, роговой оправе.       -Не понимаю: что американский полудушник делает здесь, в Канаде? - недовольно проскрипел он, возвращая документы Найнсу.       -Мистер Рид был в вашем городе проездом - он направлялся в Поинт-Пили, где планировал провести свой отпуск, - поведал Ричард, - Однако я потерял с ним связь. Последним сообщением, полученным от него, было это, - он открыл на своем сотовом смс от Гэвина и повернул экранчик к управляющему, - И нет - полицию я еще не вызывал. Подумал, что будет лучше сперва переговорить с вами.       -И что вы хотите от меня?       -Мне нужно знать, кому принадлежал особняк и что случилось с его бывшими хозяевами, - сказал Ричард.       -Если вы рассчитываете, что я предложу вам присесть, потому что история будет долгой и интересной, то вы ошибаетесь, - сухо сказал Мортон, снимая очки и откладывая их в сторону, - Нет никакой истории, мистер Найнс. Вы зря тратите свое время. Есть только домыслы и слухи, верить которым или нет - каждый решает сам. Однако, учитывая то, что во всех них есть общие черты, полагаю, доля правды в этих сплетнях все же присутствует...       -И что же это за слухи? - спросил Ричард. Он говорил и держался спокойно, хотя внутри у него все кипело от нетерпения.       -Говорили, будто мистер Несбитт сошел с ума и убил собственную дочь, а после - повесился в подвале своего особняка. И что его призрак все еще бродит в стенах поместья… Детские страшилки, только и всего, разумеется.       -Где похоронен мистер Несбитт и его дочь?       Мортон хмыкнул и сложил руки на груди.       -Орион Несбитт - на кладбище Святого Пьера, неподалеку от города, в фамильном склепе.       -А его дочь?       -Нигде. Ее тело не нашли.       -То есть она числится пропавшей без вести? Ее объявили в розыск?       Управляющий издал короткий смешок.       -Розыск? Молодой человек, это случилось почти две сотни лет назад!       -Две сотни? - удивился Ричард, - То есть….       Он замялся и нахмурился. За два века тварь (чем бы она ни была), могла стать очень и очень сильной. В глубине души Найнса снова шевельнулся страх за Гэвина.       -... то есть нет никаких живых свидетелей произошедшего, - закончил начатую фразу Ричард.       -Живых точно нет, - согласился Мортон, - В городской библиотеке есть несколько снимков того времени и, кажется, пара газетных вырезок - вот и все свидетельства.       -Могу я ознакомиться с этими материалами? - поинтересовался Найнс, склоняя голову к плечу, - И я также хотел бы посетить поместье Несбитта.       -Материалы находятся в открытом доступе, так что да. А вот с особняком… - Мортон задумчиво почесал подбородок, - Ворота, ведущие к нему закрыты на амбарный замок, но так и быть, я дам вам ключ.       -Благодарю, - кивнул Ричард.       -Что-нибудь еще?       -Да. Пожалуйста, попросите полицейских оцепить здание и не пускать никого внутрь. Самим им туда тоже заходить не следует.       -Ладно, - нехотя согласился Мортон и тут же потянулся к стоящему на краю стола стационарному телефону.       Ричард вышел на улицу и, открыв на сотовом карту города, нашел адрес библиотеки. Ему следовало как можно быстрее отправиться туда, и к счастью располагалась она в соседнем квартале, всего в минутах пяти пешком от здания администрации.       Разумеется, ему не нужна была никакая дополнительная информация, чтобы понять, с чем именно Рид столкнулся на этот раз - достаточно было просто добраться до особняка и дело в шляпе, вот только в таком случае Рид начнет задавать вопросы, ответить на которые Найнс не сумел бы, даже если бы захотел.       А он не хотел.       Поэтому Ричард быстро нашел в записной книжке номер Эстер и, набрав его, приложил трубку к уху.       -Привет, Ричи! - как всегда шепотом поздоровалась с ним полудущница, - Что-то стряслось?       -Да, - ответил Найнс, - Мне нужна твоя помощь. Это касается мистера Рида. Как быстро ты сможешь добраться до Лемигтона?       Эстер добралась до города за тридцать четыре минуты. ***       Особняк тряхнуло еще раз, куда слабее, чем в первый, а потом все снова затихло. Вернее, затих полтергейст, потому что остальные звуки никуда не исчезли: весело похрустывал сухими дровами огонь в камине; воздух с шумом вырывался из груди офицера Филлипс при каждом выдохе; громко всхлипывал забившийся в угол Коул Нуссбаум.       -Успокойтесь, все хорошо, - уверенно сказал Гэвин, - Все это - просто иллюзия. Он не может навредить вам.       -Да неужели! И с чего я, идиотка, подумала иначе! - нервно съязвила Лизи.       -Поверьте мне! Это все - не настоящее. Смотрите, - Рид быстрым шагом пересек гостиную и храбро сунул руку в танцующее в камине пламя.       На глазах тут же выступили слезы боли, и Гэвин вскрикнул, быстро отнимая руку из огня. Он взглянул на ладонь и его расширившиеся глаза чуть не выскочили из орбит от удивления: на покрытой черной нагарью ладони краснели и пучились наполненные сукровицей ожоги.       Рид видел это, он чувствовал боль, ощущал запах паленой кожи, был твердо уверен в том, что обжегся, но отказывался это осознавать. Потому что такого просто не могло быть! Не могла иллюзия обжечь ему руку, как не могли, скажем, спецэффекты навредить актерам в кино, однако факт оставался фактом, и стоило Гэвину попытаться сжать ладонь в кулак, как ее тут же обожгло резкой, неприятной болью.       Рид повернулся к опасливо глядящим на него полицейской и подростку. В их глазах плескался страх.       -Не может навредить, говоришь? - спросила Филлипс, не мигая таращась на черную от копоти руку полудушника.       -Я не… - Гэвин запнулся, не зная, как сформулировать свою мысль так, чтобы не напугать ее еще больше, - Я не понимаю....       -А что тут непонятного? - крикнул Коул, - Ты обжегся! Потому что огонь - настоящий!       -Нет, это невозможно…       Рид нахмурился, с силой прикусывая губу. Что-то было не так, но что именно - понять не получалось. Казалось, разгадка была совсем рядом, вот только у Гэвина никак не выходило зацепиться за нее. Она витала в воздухе - протяни руку и схвати, но…       Рид моргнул. Вот же оно! И почему он сразу не догадался - ведь все оказалось так просто!       Мысленно в сотый раз проклиная свою медленную соображалку, Гэвин достал из-за пояса посеребренный нож и присел на корточки возле камина. Он уперся обожженной рукой об пол, растопырив пальцы, и прицелился острием ножа прямо промеж тонких косточек, тянущихся от запястья к пальцам. Во рту пересохло - он знал, что будет больно, и, хотя казалось бы, что умирая с такой завидной частотой, Рид должен был привыкнуть к боли, это было не так - к ней невозможно было привыкнуть.       Гэвин на мгновенье прикрыл глаза, а потом размахнулся и одним слитным движением всадил лезвие в обратную сторону своей ладони, буквально пригвождая ее к деревянной половице.       Лизи вскрикнула и прижала к себе Коула.       -Господи… - запричитала она, - Господи… Господи…       Рид поднял в воздух здоровую руку в успокаивающем жесте. Она чуть заметно дрожала.       -Все в порядке! - сказал он. Его голос срывался от боли.       -Ты - псих! - крикнула в ответ Лизи, - Просто сумасшедший су… урод!       -Нет… Черт!... Я хочу кое-что показать...       Он вынул нож из ладони, прикусывая губу почти до крови, чтобы не закричать, и медленно двинулся к полицейской и подростку.       -Не подходи! - приказала Филлипс, снова хватаясь за рукоятку пистолета.       -Я не причиню вам вреда. Просто взгляни. Ну же!       Рид вытянул вперед свою окровавленную конечность, останавливаясь в метре от застывших в дверях людей. На лице у Лизи промелькнуло отвращение и недоверие, однако она все же подалась вперед, пряча Коула себе за спину, будто боясь, что полудушник может наброситься на мальчика.       -И что я должна здесь увидеть? - недовольно спросила Филлипс.       -Взгляни на рану. Ножевую, - ответил Гэвин.       Лизи поджала губы, но все же выполнила просьбу Рида, с омерзением глядя на раскроенную ножом плоть.       -Я ничего не… О, Боже! - воскликнула она, удивленно открывая рот.       Коул тоже уставился на руку Рида, изумленно выпучив глаза.       -Видите? - спросил Гэвин, и оба: и Филлипс и Нуссбаум медленно кивнули, - Я же говорил, что это - иллюзия.       На ладони полудушника медленно, но вполне заметно обычному человеческому глазу зарастал оставленный самим Гэвином порез, в то время, как ожоги оставались свежими и явно не собрались заживать.       Потому что пробоина, которую оставил сам себе Рид была настоящей, а изуродованная огнем кожа - нет. И объяснение было настолько простым, что Риду было до смешного обидно, что ему потребовалось столько времени, чтобы додуматься до этого.       Полтергейст залез Гэвину в голову и увидел там страх обжечься, когда полудушник сунул руку в огонь. Он реализовал этот страх, заставив Рида поверить в то, что он действительно повредил свою конечность, и сделал это весьма и весьма реалистично, проработав все, вплоть до мелочей вроде запаха и опаленных волосков. Вот только о том, что Гэвин способен регенерировать тварь не знала, и именно из-за этого незнания идеальная со всех сторон иллюзия разрушилась.       И разрушилась она не только для него, но и для Коула с Лизи, и Рид надеялся, что это доказательство ирреальности происходящего поможет им сопротивляться мороку полтергейста. Правда, Гэвин и сам умудрился неслабо напугать их, когда вспорол собственную руку, но выбора не было: будь рана менее серьезной и его ебанутый организм не стал бы заморачиваться над тем, чтобы быстренько заживить ее.       Его регенерация работала на максимальных оборотах только тогда, когда он “перерождался”, возвращаясь с того света; в остальное время она была не так активна (хотя, разумеется, все равно в разы превосходила человеческую) и не растрачивала себя почем зря на всякую мелочевку, вроде ссадин и порезов после неудачного, а в случае Рида, и крайне редкого бритья.       Проще всего конечно было застрелиться, но Гэвин здраво рассудил, что проткнуть себе руку гораздо менее пугающее для окружающих действие, чем пустить себе пулю в висок. Только сейчас Рид понял, что сперва следовало объяснить Филлипс и Нуссбауму, что именно и зачем он собирается делать, а не молча тыкать себе ножом в ладонь… Впрочем, сейчас думать об этом было поздно, да и сложилось все не так плохо, как могло.       -Так быстро… - протянул Коул. Его глаза искрились неподдельным восторгом, - Это больно?       -Не особенно - покачал головой Гэвин, - Только чешется - пи… Сильно чешется в общем.       -Круто! - оценил способности Рида подросток, - Хотел бы я тоже быть полудушником...       -Оно того не стоит, парень, поверь мне. Ладно. Пойдемте. Нужно отыскать останки этого полтергейста. И побыстрее. Расскажите о доме и о его бывших владельцах.       Лизи пожала плечами:       -Нечего рассказывать, - сказала она, - Здесь никто не живет уже очень давно. Есть только слухи, домыслы, байки и все в таком роде.       -Какие, например? - явно заинтересовался Рид.       -Например, что хозяин особняка скормил свою дочь крысам, а после…       -Нет! Он сбросил ее в колодец! - перебил офицера Коул.       -...повесился в своей комнате на втором этаже, прямо в канун Рождества, и что… Ох!       Договорить Лизи не смогла, потому что в следующую секунду чья-то невидимая, но невероятно сильная рука уронила ее на пол и, протащив через гостиную, швырнула в одну из комнат по правой стороне.       -Элизабет! - крикнул Гэвин и рванул следом за офицером, подгоняемый ее наполненным ужасом воплем. ***       Комната, в которую полтергейст затащил полицейскую, просто кишела крысами.       Рид так быстро добежал до нее, что по инерции даже шагнул внутрь, но тут же отпрянул, буквально отпрыгивая в сторону, едва ощутив под ступней мягкие, мерзко пищащие тельца.       Их было не счесть - сотни, тысячи, десятки тысяч маленьких тварей. Они копошились на полу, ползали по огромному обеденному столу, бегали по стульям и пытались карабкаться по стенам. Казалось, будто все поверхности в комнате ожили и теперь дергались и пульсировали, как огромный живой организм.       И посреди этого пищащего ада дергалась, словно в агонии, Лизи.       -А-а-а! - визжала она, - Боже, нет, нет! Уберите их с меня!       Она пыталась встать на ноги, но не могла, потому что десятки жирных, пушистых тел впивались в ее тело своими когтями, стараясь залезть на упавшего человека.       -Офицер Филлипс! - крикнул Коулу и дернулся вперед.       Он успел сделать ровно два шага прежде, чем несколько крыс одновременно впились ему в ногу, чуть выше щиколотки.       Коул издал странный, высокий звук и, подпрыгнув на месте, развернулся, явно намереваясь убраться подальше от ошалевших грызунов, но не удержал равновесия и наверняка упал бы, если бы его не подхватил Рид.       Гэвин крепко вцепился в плечо мальчишки, подтягивая его вверх, а после, удостоверившись, что тот хотя бы относительно уверенно держится на дрожащих ногах, с силой толкнул его прочь из заполненной мелкими тварями столовой.       Крысы, с десяток которых уже успели накрепко вцепиться в джинсы юноши, исчезли, стоило ему переступить через порог обеденного зала, и Рид посыл уловил.       -Стой там! - рявкнул он, - Не лезь сюда, понял?       Коул несколько раз кивнул, растерянно пятясь назад до тех пор, пока не наткнулся поясницей на старинного вида стеллаж, по которому и сполз на пол, крепко прижимая колени к груди.       Удостоверившись, что мальчишка больше не попрет на рожон, Гэвин снова перевел взгляд на Филлипс. Она все таки смогла подняться на ноги, и теперь кричала почти не переставая: крысы старательно вгрызались в ее ноги и руки, которыми она пыталась сбросить с себя маленьких пищащих тварей.       Рид нервно облизал резко пересохшие губы.       Он знал, что все это: крысы, кровь на теле Лизи, разорванные форменные брюки, абсолютно все ненастоящее.       Вот только все равно до ужаса, до рвущегося из глотки крика боялся.       “Почему именно крысы?” - отчаянно подумал он, - “Почему ей нужно было бояться именно гребанных крыс? Почему, блядь, не пауков, или змей?”       Гэвин сделал глубокий вдох. Медленно выдохнул.       И сделал шаг в столовую.       А потом еще один и еще, ускоряясь, изо всех сил стараясь не смотреть вниз. Впрочем, это было бесполезно: во-первых, потому что чертовы крысы были буквально повсюду, куда ни глянь, а во-вторых, потому что он чувствовал, как под его ногами хрустят сломанные позвоночники и истошно пищат раненые грызуны.       Рид пытался двигаться как можно быстрее, чтобы крысы не успели зацепиться за его джинсы и вскарабкаться по его телу, но мерзкие иллюзорные твари все равно сумели, и уже на третьем шаге Гэвин ощутил, как крошечные лапки цепляются за его ногу: несколько особей умудрились забраться под его штанину и теперь стремительно поднимались выше прямо по его ноге!       Сердце Рида сперва пропустило удар, а после понеслось так быстро, что каждый вдох начал причинять почти физическую боль. В кровь тут же выплеснулся адреналин, делая колени ватными, а мышцы - холодными и дрожащими.       Рид замер, забывая, что стоило бы продолжать дышать, боясь пошевелиться. Потому что знал: крысы реагируют на резкие движения, и если одна из них ползет прямо по тебе, то нужно просто закрыть глаза и ждать, пока она сама уйдет прочь. Гэвин выучил это еще в детстве - впитал вместе с “воспитанием” от своей бабушки, которая за любую, даже незначительную провинность запирала маленького Рида в подвале, оставляя наедине с этими прожорливыми и наглыми грызунами (однажды - на всю ночь). Когда крыса впервые забралась на руку Гэвина, тот вскрикнул и попытался сбросить с себя жирное пушистое тельце. Однако грызун падать явно не планировал, а потому вцепился в Рида всем, чем мог, обвивая мерзким лысым хвостом его запястье, вгрызаясь в кожу чуть ниже локтя, больно впиваясь своими когтями в тонкую мальчишескую кожу.       Гэвин тогда кричал точно так же, как сейчас кричала Лизи.       Там, в подвале у своей безумной бабки, Риду никто не мог помочь, как бы громко он не звал, как бы долго не плакал и не молил о помощи.       Но сейчас все изменилось. Сейчас он мог спасти Лизи от ужаса, боли и страданий, которые переживал и сам, пусть даже эти крысы в отличие от тех, что мучили Гэвина, были ненастоящими.       Рид громко, рвано выдохнул и сделал еще несколько быстрых и резких шагов вперед, замирая в нескольких сантиметрах от корчащейся от боли полицейской.       Крысы, те, что залезли под его штанину, тут же вгрызлись в его плоть, как тогда, в детстве.       Вот только сейчас Гэвин сумел побороть собственные страх и боль. Он схватил Лизи на руки, параллельно пытаясь помочь ей избавиться от все еще цепляющихся за ее кожу и одежду меховых тварей и повернулся, к выходу из столовой, к гостиной, где все еще сидяший у стеллажа Коул смотрел на них широко распахнутыми глазами, в которых помимо ужаса теплилось еще одно чувство.       Надежда.       И эта самая надежда чужого, почти незнакомого мальчишки и придала Риду сил.       В детстве, в том чертовом подвале у Гэвина не было никакой надежды. Он знал, что бабушка не откроет замок и не выпустит внука до тех пор, пока он, по ее мнению, не осознает своей вины. Надежда исчезала с последним лучиком света, успевшим просочиться в жуткую, густую темноту прежде, чем дверь закрывалась, оставляя Рида наедине со своими страхами.       Гэвин крепче прижал к себе Лизи и побежал.       Казалось, будто крысы почувствовали, что их пленники пытаются вырваться, и принялись царапать и кусать с удвоенной силой. Одна из них вцепилась Риду во внутреннюю сторону бедра, чуть ниже мошонки, и боль от ее укуса была такой интенсивной и жгучей, что Гэвин чуть было не упал, в самую последнюю секунду умудряясь все же сохранить равновесие.       Он кинулся вперед в финальном рывке, пересекая наконец границу между столовой и гостиной, буквально обрушиваясь на колени. Лизи, которая до этого момента крепко сжимала плечи и шею полудушника, отпустила и отползла подальше от проклятой комнаты. Рид последовал ее примеру, оборачиваясь назад, без особенного удивления отмечая, что все крысы пропали, стоило им покинуть обеденный зал. Как пропали и все раны, дыры на одежде, кровь и боль.       -Как же я… ненавижу… это место… - тяжело дыша сказала Лизи.       Гэвин слабо кивнул, припадая спиной к холодной, шершавой стене.       -Да, - прошептал он, - Я тоже...